.
Это заседание закончилось избранием комиссии, перед которой была поставлена задача подготовить предложение о составе власти и мерах прекращения гражданской войны.
Поздно вечером Викжель телеграфно приостановил начало железнодорожной забастовки ввиду переговоров «о примирении», но стачечные комитеты было предложено не распускать, сохранив их в «полной готовности».
Рано утром 30 октября собралась так называемая «особая комиссия по выработке соглашения между партиями и организациями». На заседании комиссии присутствовали Дан, Вайнштейн, Посников, Каменев, Рязанов и др. От имени «комитета спасения» выступил Дан. Он перечислил требования к большевикам:
«Разоружить рабочих и отказаться от сопротивления войскам Керенского. Передать войска в распоряжение городской думы. Освободить арестованных членов правительства…[663]
Рабочие должны отказаться от боя с войсками, — неистовствовал Дан. — Это обязанность каждого социал-демократа, так как сопротивление буржуазным войскам немыслимо для пролетариата»[664].
Дана поддержал Вайнштейн. Меньшевики уже предвкушали сладость победы. Им казалось, что они могут диктовать свои условия, так как войска Керенского вот-вот вступят в Петроград.
После Дана и Вайнштейна выступил Каменев. Он предательски умолчал о решении Центрального Комитета большевиков от 29 октября. Вчерашнему штрейкбрехеру казалось, что наступил удобный момент для ликвидации пролетарского восстания: Каменев предложил издать обращение к пролетариату и войскам с призывом… разоружиться.
В 11 часов утра открылось объединённое заседание Викжеля с представителями политических партий. К этому времени делегация Викжеля, ездившая к Керенскому, вернулась в Петроград и доложила на совещании о своих переговорах.
«Дисциплина в лагере Керенского ниже дисциплины в лагере Петрограда, в котором рядом с солдатами стоят рабочие» [665], — вынужден был заявить представитель Викжеля Плансон.
Узнав о начале сражения под Пулковом, викжелевцы явно стали затягивать переговоры. Дан то грозил кровавой расправой с рабочими Петрограда, то обещал просить Керенского «по вступлении в город воздержаться от насилий и репрессий». Было решено объявить перерыв до вечера: к этому времени, полагали, Керенский справится с революционными войсками под Пулковом.
Вечером 30 октября войска Керенского под Пулковом потерпели полное поражение. Рухнули надежды викжелевцев на вступление войск Керенского — Краснова в революционную столицу. В третий раз в этот день собирается совещание Викжеля. Контрреволюция цепко хватается за викжелевцев, надеясь при помощи штрейкбрехеров-каменевцев ликвидировать большевистское правительство. На этом вечернем заседании Викжеля снова выступил Каменев. Он подбодрил растерявшихся было эсеро-меньшевиков, буквально повторив своё утреннее заявление о необходимости создания нового правительства. Совещание при Викжеле приняло следующее решение:
«Немедленное заключение перемирия и обращение к обеим враждующим сторонам с воззванием о прекращении военных действий»[666].
В ночь на 1 ноября в здании министерства путей сообщения вновь собралась комиссия Викжеля по вопросу о выработке соглашения. Она заседала всю ночь, обсуждая состав «Временного народного совета», перед которым будет ответственно правительство. Каменев, Сокольников и Рязанов изменнически нарушили на этом совещании прямую директиву Центрального Комитета большевиков. По решению Центрального Комитета правительство могло быть ответственно только перед Всероссийским центральным исполнительным комитетом, выбранным на II съезде Советов. Предательски откинув это решение, Каменев, Рязанов и Сокольников дали своё согласие на создание нового Предпарламента. Обнаглевшие от уступчивости Каменева эсеро-меньшевики резко возражали против введения в правительство Ленина.
Каменев и Сокольников не только приняли участие в обсуждении этого вопроса, но не сочли даже нужным настаивать на необходимости введения Ленина в правительство.
Каменев, Сокольников и Рязанов принимали активное участие в обсуждении кандидатуры Чернова и Авксентьева в… премьеры. Заседание кончилось под утро. Каменев в конце заседания заверил викжелевцев, что Советы рабочих депутатов согласятся с условиями, выработанными совещанием.
Он обещал принять меры для приостановки военных действий на Петроградском фронте. В момент разгрома контрреволюционных войск под Пулковом это обещание являлось прямой помощью Керенскому — Краснову, которым нужно было перемирие для того, чтобы сохранить и вновь собрать свои силы, 1 ноября Центральный Комитет партии большевиков обсуждал вопрос о поведении Каменева на совещаниях при Викжеле.
«… политика Каменева должна быть прекращена… — заявил Ленин — Разговаривать с Викжелем теперь не приходится»[667].
Дзержинский резко обрушился на Каменева. Дзержинский обвинял Каменева и Сокольникова в том, что они не выполнили поручения Центрального Комитета, предложил выразить им недоверие и заменить другими членами Центрального Комитета. Каменев двурушнически скрыл от членов Центрального Комитета свои обещания эсеро-меньшевикам разоружить петроградских красногвардейцев. Он пытался скрыть от Центрального Комитета, что несколько часов назад обсуждался вопрос об исключении Ленина из правительства. «Делегация не обсуждала кандидатур», — вилял Каменев. Троцкий в очень тонкой, завуалированной форме поддержал Каменева. Он предложил включить в верховные советские организации представителей от дум. Допустить во Всероссийский центральный исполнительный комитет и, следовательно, в правительство представителей Петроградской и Московской дум, которые в это время были центрами контрреволюции, — это значило отказаться от основного принципа большевиков: «Вся власть Советам!» Легаш резко выступил против каких бы то ни было уступок в вопросе о власти Советов. Владимир Ильич обрушился на предательскую линию Каменева, линию отказа от диктатуры пролетариата.
«Викжель в Совет не входит, и его туда впускать нельзя, — заявил Ленин, — Советы — органы добровольные, а Викжель не имеет опоры в массах»[668].
В двух других выступлениях на этом заседании Центрального Комитета Ленин требовал «уничтожить колебания колеблющихся».
«Ясно, что Викжель на стороне Калединых и Корниловых, — говорил Ленин — Колебаться нельзя. За нами большинство рабочих и крестьян и армии. Здесь никто не доказал, что низы против нас, либо с агентами Каледина, либо с низами. Мы должны опираться на массы, должны послать в деревни агитаторов. Викжелю было предложено доставить войска в Москву, он отказал, мы должны апеллировать к массам, и они его сбросят»[669].
На этом заседании Центральный Комитет принял следующую резолюцию:
«Считая на основании опыта предшествующих переговоров, что соглашательские партии ведут эти переговоры не с целью создания объединённой советской власти, а с целью внесения раскола в среду рабочих и солдат, подрыва советской власти и окончательного закрепления левых эсеров за политикой соглашательства с буржуазией, Центральный Комитет постановляет: разрешить членам нашей партии ввиду уже состоявшегося решения Центрального исполнительного комитета принять сегодня участие в последней попытке левых эсеров создать так называемую однородную власть с целью последнего разоблачения несостоятельности этой попытки и окончательного прекращения дальнейших переговоров о коалиционной власти»[670].
Центральный Комитет выработал условия для переговоров о соглашении. Большевики требовали признания декретов II съезда Советов, беспощадной борьбы с контрреволюцией и признания II съезда Советов единственным источником власти.
В ночь с 1 на 2 ноября Рязанов докладывал на заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета о результатах работы комиссии при Викжеле. Снова и снова выступали Крушинский от Викжеля, Камков от «левых» эсеров с истерическими речами о необходимости немедленного прекращения кровопролития.
В. И. ЛЕНИН В СМОЛЬНОМ В ДНИ ВЕЛИКОЙ ПРОЛЕТАРСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ.
Картина Н. Соколова.
В ответ на эти крики о близкой гибели, о крови, льющейся на улицах, выступил любимый оратор петроградских рабочих Володарский.
«Кровь, говорили здесь, нужно беречь, — сказал Володарский, обращаясь к эсерам и меньшевикам. — Да, это правда, но нужно помнить и о той крови, которая была пролита во имя основных требований рабочего класса и крестьян. Если бояться крови, то нужно сделать всё необходимое для того, чтобы не были сданы те позиции, в защиту которых боролись сотни тысяч рабочих, крестьян и солдат.
Нам предлагают создать Временный народный совет — нечто вроде Предпарламента. Хотят создать этот орган без всякого определённого принципа. Мы на создание нового ублюдочного органа ни в коем случае не согласимся.
Восстание рабочих и солдат было совершено под лозунгом «Вся власть Советам!», и никаких уступок здесь быть не может»[671].
От имени большевистской фракции Володарский предложил принять резолюцию о соглашении, выработанную за несколько часов до этого на заседании Центрального Комитета большевиков.
Резкое и прямое выступление Володарского внесло смятение в ряды «левых» эсеров и меньшевиков-объединенцев. В. А. Базаров поспешил возложить на большевиков ответственность за продолжение гражданской войны. Продолжая линию на блок с Каменевым, Рязановым и другими, Базаров не забыл упомянуть, что резолюция, предложенная Володарским, противоречит и порывает с теми началами, которые были приняты Каменевым, Сокольниковым и Рязановым на заседании комиссии Викжеля.