После революции он вошёл в состав иркутской объединённой организации Российской социал-демократической рабочей партии. Гаврилов погиб в 1919 году, растерзанный контрреволюционерами.
4 октября на заседании губернского комитета социал-демократической организации товарищ Гаврилов требовал увеличения числа большевистских кандидатур в списке Учредительного собрания, так как большевики пользовались в городе наибольшим влиянием.
Губернский комитет отказался это сделать. Выступления Гаврилова и других большевиков были охарактеризованы им как «дезорганизаторские» и самочинные.
Этот конфликт послужил поводом для раскола социал-демократической организации в Иркутске. Большевики покинули объединённую организацию.
К моменту раскола в Иркутск из Красноярска приехала группа большевиков.
19 октября вышел в свет первый номер большевистского журнала «Рабочая Сибирь».
Вместе с приехавшими красноярцами городской комитет большевиков разрабатывал план создания военной организации и перевыборов Советов.
В эти же дни состоялось общее собрание большевиков. Явилось около тысячи рабочих и солдат. Помещение железнодорожной школы было переполнено. С докладами о текущем моменте выступали члены Иркутского комитета партии и делегаты на съезд Советов. Собрание определило задачи и тактику большевиков в борьбе за завоевание масс Иркутска и ближайших районов.
15 октября по инициативе иркутских большевиков на Тихвинской площади собралась трёхтысячная толпа солдат.
На митинге выступали делегаты Общесибирского съезда — большевики. Их поддержала максималистка Ада Лебедева. Странно было слышать из уст этой маленькой женщины с задорным лицом и мальчишескими ухватками речь, полную энергии и силы. Страстно и просто она разъясняла слушателям лозунги, выдвинутые Лениным.
Выступление Ады Лебедевой на солдатском митинге в 1917 году.
Рисунок А.Е.Куликова.
Местная уроженка, дочь ссыльного поляка и коренной сибирячки, она с детства впитала в себя ненависть к царизму. Сначала она находилась в рядах эсеров, но потом примкнула к большевикам. В мае 1917 года она создала в Красноярске отдельную независимую от правых эсеров «лево»-эсеровскую группу, во главе которой, рядом с ней, стали Н. Мазурин и Сергей Лазо, вскоре перешедший к большевикам.
Ада Лебедева выступала на съезде эсеров в Петрограде, поразив своей смелой речью, направленной против правых эсеров, старую народницу Брешко-Брешковскую.
Ада Лебедева погибла в 1918 году, захваченная белоказаками и зарубленная ими под Красноярском.
На митинге выступили также и представители иркутской «военки» — военной организации большевиков.
Под аплодисменты была принята резолюция большевиков. Солдаты иркутского гарнизона требовали перехода всей власти к Советам и обещали свою вооружённую помощь.
Предложение меньшевиков и эсеров о поддержке Временного правительства потерпело полный провал.
После этого митинга по городу прокатилась волна многолюдных рабочих и солдатских митингов, на которых выступали популярные в массах большевики.
На всех собраниях принимались резолюции о передаче власти Советам, о недоверии правительству Керенского.
Соглашательские местные газеты открыли кампанию против «красноярских гастролёров», но и газетная травля оказалась бессильной — массы рабочих и солдат продолжали быстро леветь.
10 октября в Иркутске открылся съезд Советов Восточной Сибири, на котором всё ещё пока преобладали эсеро-меньшевики. Из 115 делегатов было только 32 большевика и 15 «левых» эсеров.
Большевистские организации Красноярска, Канска и других городов Восточной Сибири решили принять участие в съезде для того, чтобы использовать его перед Общесибирским съездом Советов как организационный центр и как трибуну для разоблачения соглашателей.
Крайняя напряжённость чувствовалась уже с первой минуты работы съезда. Столкновение было неизбежно. Оно произошло при обсуждении деятельности окружного бюро Советов.
Большевики заявили, что окружное бюро не было органом революционной власти, а шло на поводу у Временного правительства. Они предложили резолюцию, требовавшую строгого осуждения враждебной политической линии. Соглашательское же большинство съезда, наоборот, выразило бюро своё доверие.
Обсуждение текущего момента вызвало ещё более бурные прения. Валентин Яковлев — делегат Красноярского Совета — выступил от большевистской фракции с большой речью. Он легко разбил правого эсера Тимофеева, заявлявшего, что власть не может перейти к Советам, у которых не хватает для этого грамотных людей.
Он обвинил правых эсеров в союзе с буржуазией и, указывая, к чему ведёт этот союз, резко бросил:
— За Корниловым скрывается Савинков.
Речь его закончилась обвинением:
— Вы предаёте революцию!
Резолюция по текущему моменту принималась уже без участия большевиков и «левых» эсеров. Они ушли со съезда после оскорбительных выпадов правых эсеров по отношению к большевикам.
Через несколько дней после Восточносибирского съезда Советов должен был начать свои работы 1 съезд Советов Сибири.
На совещании делегатов-большевиков, созванном до открытия съезда, были выслушаны предварительные доклады. Утвердили тезисы и резолюции по всем вопросам, стоящим на повестке дня съезда. Делегаты решили организовать Центральный — исполнительный комитет Советов Сибири и наметили кандидатов в него.
I Обшесибирский съезд Советов открылся 16 октября в 7 часов вечера в зале военно-топографического отдела. Делегаты стали съезжаться в Иркутск уже с 12–13 октября. Прибыли представители 69 Советов Сибири: из Владивостока, Тюмени, Харбина, Якутской области, Хабаровска, Тайги. Всего собралось 184 делегата, из них 65 большевиков. «Левых» эсеров было 35. Таким образом, на советской платформе стояло 100 делегатов.
Ещё задолго до съезда меньшевика и эсеры знали о том, что большинство Советов Сибири высказалось за взятие власти Советами и что победа на съезде может остаться за партией большевиков.
Соглашатели зашевелились, ища подкрепления. Из Иркутска полетели в Киренск, Бодайбо и Якутск просьбы дать мандаты на съезд «своим людям».
Эсеры поставили своей задачей сорвать работу съезда. Первым предлогом для этого явилась нежелательная для них кандидатура большевика в председатели съезда.
Поднялся жестокий спор. Наконец вопрос был поставлен на голосование. Большинством 86 против 32 при 9 воздержавшихся большевик всё же был избран председателем I съезда Советов Сибири.
Началось обсуждение первого вопроса, стоявшего на повестке для, — о текущем моменте, о тактике Советов и обороне революции и страны.
Правые эсеры объявили, что все вопросы они откладывают до Учредительного собрания, а меньшевики начали обычную канитель об объединении революционной демократии. Большевики и «левые» эсеры настаивали на переходе всей власти к Советам.
Яркую речь произнёс Сергей Лазо, один из славных героев борьбы за диктатуру пролетариата на Дальнем Востоке. Во время гражданской войны Сергей Георгиевич Лазо, вождь таёжных партизан, показал чудеса храбрости, находчивости и беззаветной преданности революции. Он погиб страшной смертью. В апреле 1920 года Лазо был схвачен японцами и сожжён живым в паровозной топке.
Горячо и убедительно говорил на съезде Лазо:
— Только при всей власти Советов мы сможем направить неорганизованные массы в одно русло. Мы вовсе не противопоставляем власть Советов Учредительному собранию, но мы не уверены, можно ли будет без передачи власти Советам дойти до него.[108]
Два дня прений, а съезд перешёл к резолюции, которая должна определить политическую и тактическую линию сибирских Советов. Проект её был внесён большевиками, которых поддержали «левые» эсеры.
«Всякое соглашательство с буржуазией, — говорилось в резолюции, — должно быть решительно отвергнуто, а Всероссийскому съезду Советов взять власть в свои руки. В борьбе за переход власти Советы Сибири окажут Всероссийскому съезду действительную поддержку»[109].
Большинством 93 голосов против 68 резолюция принимается за основу.
Правые эсеры снова делают попытку сорвать съезд. Они протестуют против одной из частей резолюции. По их мнению, нельзя называть съезд Всероссийским съездом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, необходимо вычеркнуть определение «крестьянских», так как Совет крестьянских депутатов руководимый Авксентьевым, отказался принять участие в работе Всероссийского съезда Советов.
Но предложение проваливается, и резолюция принимается без поправок. На местах сильный шум. Поднимаются представители так называемых «крестьян», в большинстве которых легко можно было узнать местных жителей.
— Мы покидаем зал, — заявляют «крестьяне», — не желая нарушать постановления Центрального исполнительного комитета Советов крестьянских депутатов.
А правые эсеры уже поднимают вопрос — может ли данный съезд называться также съездом крестьянских депутатов.
Мандатная комиссия устанавливает, что съезд имеет все права называться съездом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, — ведь здесь представлены как Советы крестьянских депутатов, так и объединённые Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Эсеры не успокаиваются. Они делают демагогическое заявление, что представительство на съезде подтасовано, что рабочие имеют слишком много мест, в то время как крестьянство представлено большей частью солдатами местных гарнизонов. Но заявление съездом не принимается. Эсеры шумно поднимаются, бросают на стол президиума свои делегатские билеты и покидают зал. Заседание продолжается без них.
Делегаты предлагают ускорить работу, чтобы быстрее вернуться на места и продолжать борьбу за власть Советов.
23 октябри был выбран I Центральный исполнительный комитет Советов Сибири (Центросибирь).
На II Всероссийский съезд Советов Сибирь послала 14 делегатов, в том числе 6 большевиков, 1 «левого» эсера и 1 социал-демократа-интернационалиста.