— Черт возьми, я все еще расстроена, что ты вторгся в мои сны без моего ведома, но облегчение от осознания того, что все это, — я обвела рукой пейзаж сновидений и вернулась к нему, — все реально, невероятно. Я скучаю по тебе. Я скучаю по Редмонду. Я лучше приму боль.
Его губы приоткрылись, а взгляд приклеился к моим. Он не дышал и не двигался, как будто простое подергивание его тела могло увести его по спирали прочь от меня и этого сна. Я бросилась вперед и схватила его за руку, готовая положить конец этой дискуссии и показать ему, что было дальше. То, что всегда происходило дальше.
Райкен закричал:
— Нет! — закричал Райкен, пытаясь вырваться, но я крепко держала его, ощущая, как кожа скользит под моей хваткой.
— Я хочу, чтобы ты увидел.
Воздух снова дрогнул, в небе над головой разверзлась дыра. Тени с решительной свирепостью хлынули из разрыва в моем воображаемом пейзаже. Клубящаяся тьма надвигалась на Райкена, готовясь вытолкнуть его, как это делалось почти каждую ночь.
Еще один посетитель. Один из ожидаемых.
Я должна была понять, что Малахия нашел путь в мои сны задолго до этого, но тени появлялись только для того, чтобы стереть краски с моего мира, исчезая, как только Райкен уходил. Малахия так и не удосужился принять форму или заговорить со мной.
У него, как всегда, был план, и его молчание говорило громче, чем когда-либо могли сказать слова. Он тщательно разрабатывал способ достижения конечной цели, при этом не раскрывая своих истинных намерений. Это беспокоило меня, как и всех остальных в королевстве.
Каким бы ни был его план, сегодня он закончится.
Когда тени достигли Райкена, они оттолкнули меня, но я крепко обхватила руками мужчину-фейри, не позволяя ему уйти. Если бы он ушел, то и я тоже.
Тени разделились, обвились вокруг тела Райкена и потащили его прочь, но я по-прежнему отказывалась отпускать его. Когда я не сдавалась, тени преследовали меня, толкая и дергая, хватая за волосы. Я позволила лентам из тени атаковать нас обоих, затем вспомнила, что я не беззащитна. Больше нет.
У меня была магия.
Тени окружали нас, окутывая наши тела темным саваном с бордовыми прожилками. Они кружились вокруг, как торнадо, высасывая воздух между нами, пока не осталось ничего, чем можно было бы дышать. Мы ахнули, и я стиснула челюсти, призывая свою магию, требуя, чтобы она помогла мне.
Если Малахия мог использовать здесь свои силы, то и я тоже.
Райкен заметил пламя, которое горело в моей груди, как раскаленное ядро, и положил руку мне на сердце. Пламя разгорелось, стекая по моим рукам и ползая вверх по шее. Мои глаза встретились с его голубыми радужками, которые горели своим собственным серебром. Наш огонь смешался и столкнулся воедино, возвышаясь в горячей вспышке серебра и золота.
Затем мы взорвались, огонь поглотил тени целиком.
Взрыв нашей объединенной магии швырнул нас на землю, и мы стали хватать ртом воздух. После того, как хаос улегся, я призвала свою магию обратно в себя, а Райкен призвал свою.
Я задохнулась от дыма, но вскоре он рассеялся. Я окинула Райкена отчаянным взглядом, убеждаясь, что с ним все в порядке. Он поднял руку, обмякнув, когда жадно глотал свежий воздух, и я вздохнула с облегчением.
Он все еще был здесь, со мной. В безопасности.
— Я вижу, ты все поняла.
Мое тело застыло, а глаза Райкена, сузившись, уставились на то место позади меня, откуда раздался этот мрачный голос.
— Ты всегда была немного туговата. Я думал, это изменится с возрастом и опытом, но, думаю, нет, — протянул Малахия.
Я обернулась, мой взгляд встретился с крылатым мужчиной — рассказчиком, который всегда держал меня в напряжении.
— Чего ты хочешь, Малахия? Ты приходил в мои сны, но не говорил ни слова. Почему?
Он только пожал плечами.
— Ты нарушила данное мне обещание. В конце концов, самое меньшее, что я мог сделать, — это присмотреть за тобой и убедиться, что ты в безопасности со своим похитителем.
Райкен поднялся и шагнул вперед, каждый дюйм его тела был готов к атаке.
— Ты украл провидицу?
Малахия фыркнул.
— Тебе не следует оставлять важные вещи разбросанными.
Это не ответ.
— Почему ты отозвал тени из Камбриэля? — спросила я.
И Эулалия, и Финн, казалось, были обеспокоены действиями короля Иного Мира, и, если быть честной, я тоже. Это было не похоже на Малахию — проявлять милосердие или добрую волю, когда обещание нарушено. Мысль о том, что Малахия и Эйден станут союзниками, наполнила меня беспокойством.
Малахия вздохнул.
— Всегда так много вопросов, свет мой. Если бы ты поехала со мной, как обещала, ты бы получила все ответы, которые тебе нужны.
Мои губы сжались — я не хотела ответов, которые он предлагал. Больше нет. Всегда был другой способ собрать информацию, и, в конце концов, я находила ответы без его помощи. Если бы он был так заинтересован в том, чтобы присутствовать в моей жизни, он бы обошелся без угроз.
— Я довольна своей жизнью здесь, Малахия. Я не настолько сильно нуждаюсь в ответах, чтобы бросать то, что у меня есть. Ты просил предоставить мне право выбора, и я выбрала. Остаться в Стране Фейри. Чтобы меня никто не беспокоил. Если только у тебя на уме не дружеский визит.
Если бы его намерения были чисты, это бы сработало. Я наконец сделала выбор, и договор мог быть подписан, скреплен печатью и доставлен.
Но намерения Малахии не были чистыми.
— Срок действия этой сделки давно истек, — кипел он. — Тебе был предоставлен выбор, и ты не смогла принять своевременное решение. Время выбора давно прошло. Проблемы изменились, стороны поменялись, и я рекомендую тебе полностью пересмотреть свой план, свет мой.
Я высоко подняла подбородок, демонстрируя ответ, которого он не хотел.
— Нет. Я уже сделала выбор.
Глаза Малахии потемнели, когда он поднял руки, от них потекли тени. У меня было мало времени поднять свои, прежде чем его тени атаковали, выталкивая меня из моего сна. Я выпрямилась в постели, задыхаясь от остаточного ощущения этих темных, полых теней, преследующих и дурных предчувствий.
Ничего хорошего из этого не вышло бы.
Глава 32
Далия
Пока я сидела в постели, прогоняя сон с глаз, в голове у меня все еще кружилось от событий прошлой ночи. Когда я, наконец, снова заснула, это была пустота. Небытие. Мир моих форм-грез был унесен прочь, как будто его никогда и не существовало. События прошлой ночи заставили меня усомниться в том, сколько силы на самом деле было у Малахии. Если он мог проникнуть в мой разум, мои сны, на что еще он был способен?
Эта мысль была ужасающей, и я почувствовала, как мир, установившийся в Землях Драконов, медленно ускользает из моих рук. Я боюсь за своих друзей, как новых, так и старых. Я боюсь за Редмонда и свою пару.
Габриэлла ворвалась в мою комнату, как тайфун, сжимая в кулаках голубую и фиолетовую одежду, только для того, чтобы швырнуть ее в меня. Маленькие кусочки ткани ударили меня по лицу. Она даже не поздоровалась со мной, прежде чем порыться в моем шкафу, отправив одежду в полет по воздуху на мою кровать.
Киеран приедет сегодня, и ее волнение было ощутимым. Я бы тоже была взволнована, если бы не была так обеспокоена. После того, какие у неё были родители, потом Джордж и Эйден, она заслужила, чтобы они вдвоем ощутили этот прилив радости, каким бы коротким он ни был.
— Не думаю, что его волнует, что на тебе надето.
Она достала из шкафа элегантное голубое платье из струящегося шелка, низко прилегающее к груди и доходящее до лодыжек.
— Я тоже не думаю, что его это волнует, но меня волнует. У тебя одежда получше чем моя. Как? Я никогда не видела, чтобы ты много покупала, когда мы ходим по магазинам.
Обдумывая этот вопрос, я никогда не утруждала себя рассмотрением одежды, которая, казалось, волшебным образом появлялась в моем шкафу каждый день. Не было ни записки, ни каких-либо указаний на то, откуда она взялась. Мои брови нахмурились, когда я уставилась на платье в ее руках. Я никогда в жизни его раньше не видела.
— Честно говоря, я понятия не имею, но, вероятно, мне следует этим заняться.
Она бросила на меня недоверчивый взгляд.
— Очевидно, они от Верховного короля Райкена.
Рассматривая платье на свету, она промурлыкала.
— Могу я позаимствовать это?
Я улыбнулась при мысли о том, как Райкен тайком пробирается в мою комнату и оставляет подарки, будто ворон, приносящий мне мелкие дары и безделушки. Он бы делал это только из-за прозвища — и при этом хихикал бы себе под нос, считая себя ужасно остроумным.
Эта мысль осветила моё и без того пасмурное настроение, и уголки моих губ дрогнули в улыбке. Возможно, он заглянет сегодня. У нас всё ещё оставалось много недосказанного, а мысль о том, что между нами продолжит сохраняться такая дистанция, была невыносимой. До «хороших отношений» нам было ещё очень далеко, но я была готова попытаться. Боль в груди требовала облегчения, и я отчаянно нуждалась в избавлении от неё.
— Конечно, ты можешь надеть это, — ответила я, подходя к Габриэлле и шкафу с платьями.
Поискав в его содержимом какие-нибудь признаки его присутствия, но ничего не нашла. Ни записки, ни послания, нацарапанного на деревянной поверхности, ни даже намека на его запах.
Мое настроение мгновенно упало.
Я оглянулась на Габриэллу, когда та надевала платье и изучала свое отражение в зеркале в полный рост.
— Как ты думаешь, вы двое, наконец, поговорите сегодня? Он приходил в твой сон прошлой ночью?
Тут щеки ее вспыхнули ярким румянцем.
— Он посетил мой сон, но там все по-другому. Это почти так, как если бы ему было полностью комфортно быть самим собой, в то время как в реальном мире он чувствует, что должен сдерживаться.
— Вероятно, это из-за его силы, — заявила я, потянувшись к двум завязкам на спине ее платья. — Эулалия сказала мне, что его сила — в страхе, и даже когда он пытается сдержать его, небольшая толика все равно проскальзывает.