663).
В конце 1876 года, когда стали носиться только слухи о войне с турками, и в Закавказье начали прибывать казачьи полки, хоперцы 1-го полка почему-то были уверены, что попадут с кордона в один из действующих на кавказско-турецкой границе отрядов. Но затем получился Высочайший манифест о войне, приходили вести с театра военных действий, а желанного распоряжения о выступлении в поход все не было. В таком выжидательном и напряженном состоянии прошли апрель, май и июнь. Наконец, 22-го июля все встрепенулось, так как последовало приказание о передаче Ванкской кордонной линии и постов Елисаветпольскому конно-иррегулярному полку и о сборе всех сотен в штаб полка – ур. Ванк, где ожидать особого распоряжения 664). Вместе с этим был объявлен приказ 665) о назначении елисаветпольского губернатора, Свиты Его Величества генерал-майора князя Чавчавадзе, командующим войсками, расположенными в этой губернии. Все эти распоряжения подавали надежду, что 1-й Хоперский полк не останется только простым зрителем происходивших событий и ему придется обнажить шашку для борьбы с неверными. 31-го августа прибыл в ур. Ванк Елисаветпольский конно-иррегулярный полк и 4-го сентября выступил для приема кордонной линии, где хоперцы сдали этому полку постовые помещения, сотенное имущество, фураж и прочая. Так как линия занимала весьма длинное протяжение, то самая сдача кордона окончилась только к 14-му сентября. Затем 1-я, 2-я, 3-я и 5-я сотни 1-го Хоперского полка 16-го числа прибыли на сборный пункт в сел. Карабулах; 6-я сотня, расположенная далее других, пришла позже.
Пока шла сдача и приемка кордонной линии, 9-го сентября, в полковом штабе получилось распоряжение главнокомандующего Кавказскою армиею о выступлении 1-го Хоперского полка по сдаче кордона, форсированным маршем через гор. Елисаветполь в гор. Александрополь на присоединение к войскам, действующего корпуса 666). Распоряжение это вызвало всеобщую радость, и желание померяться с турками было написано на каждом лице; но, к сожалению, мечты хоперцев не осуществились; на долю им выпал другой жребий – участвовать в охранении спокойствия внутри края.
С самого начала объявления войны с турками, среди горцев восточного и западного Кавказа обнаружилось сильное волнение и враждебное настроение против России, перешедшее затем в Чечне, Дагестане и Абхазии в открытое восстание. Поэтому хоперцам 1-го полка не удалось принять участие в военных действиях против турок, а пришлось двинуться в южный Дагестан для усмирения возмутившегося горского населения. По распоряжению командующего войсками в Елисаветпольской губернии 667), 1-я, 2-я, 3-я и 5-я сотни хоперцев 17-го сентября, должны были выступить из Ванка форсированным маршем к гор. Елисаветполю, а оттуда в Дагестан для подавления восстания лезгин.
Перед выступлением в поход полк имел следующий численный состав[194]: штаб-офицеров 3, обер-офицеров 19, полковой врач 1, строевых казаков 779 и нестроевых нижних чинов 20 (в том числе 2 медицинских и 2 ветеринарных фельдшеров); лошадей строевых 862 и вьючноподъемных 93. Из этого числа в 1-й сотне находившейся в гор. Шемахе, состояло: офицеров 2, нижних чинов 144 и лошадей 162; при штабе полка остались полковой врач, 2 офицера и 9 нестроевых нижних чинов. Все строевые казаки были вооружены кинжалами, шашками, гладкоствольными с ударным зам ком пистолетами и казачьими бердановскими винтовками с 40-ка патронами; офицеры имели кинжалы, шашки и револьверы.
Из приказа по казачьим полкам 668) бывшего походного атамана казачьих войск Кавказской армии видно, что походный атаман генерал-лейтенант Хрещатицкий, осмотрев полк в конце августа, т. е. перед началом похода, нашел его в следующем виде: нижние чины, за исключением 33-х больных и слабых, имели вид здоровый, бодрый и молодецкий. Строевые казачьи лошади были в телах удовлетворительных и годных к походу, но многие из них вследствие усиленной работы на кордонной службе имели побоины и ссадины, которые, впрочем, к началу похода были залечены, благодаря энергической заботливости офицеров. Вьючноподъемные лошади имели тела плохие, почему приказано немедленно же заменить негодных лошадей, что и было сделано перед походом. Огнестрельное оружие и боевые патроны находились в полной исправности и в надлежащем количестве; конское снаряжение, а также обмундирование и снаряжение казаков состояло также в исправности.
Произведенное походным атаманом в сотнях ученье в конном и пешем строе оказалось хорошим; наездничество казаков, джигитовка и уменье владеть оружием на коне были удовлетворительны; стрельба одиночная и залпами на дистанциях от 200 до 400 шагов дала только удовлетворительные результаты, потому что новые бердановские винтовки получились в полку лишь в марте, и люди еще не освоились с новым оружием и его свойствами. Перевозочные средства, (фургоны, упряжь и вьючныя седла), находились в должном количестве, в исправном и годном для похода виде. Санитарная часть полка оказалась в самом плохом состоянии; кроме необходимых средств, имевшихся в полковой аптеке, да и то в самом незначительном количестве, никаких запасов не было. Полковой 8-ми дневный сухарный запас найден вполне доброкачественным и в должном количестве.
17-го сентября 1877 года четыре сотни 1-го Хоперского полка со всем полковым штабом покинули давно насиженные места на Ванкской кордонной линии и двинулись в поход. Не доходя города Елисаветполя, у станции Зейвинской, раепоряжением г.-м. князя Чавчавадзе 669), 5-я сотня с полковым штабом направилась со станции Кюракчайской в колонию Еленендорф, в близи Елисаветполя, куда прибыла 21-го числа и расположилась по квартирам впредь до особого распоряжения; остальные три сот ни проследовали дальше в город Нуху, откуда предполагалось начать наступательные действия против лезгин.
23-го сентября 1-я, 2-я и 3-я сотни, пройдя в 7 дней более 250-ти верст, прибыли в город Нуху, где были расквартированы по обывательским квартирам. С первых же дней своего пребывания в Нухе, хоперцы ежедневно высылали разъезды на рекогносцировки к главному Кавказскому хребту, преимущественно по направлению к Салатавскому перевалу на сел. Ваш-Гейнюк и Бум. В ночное же время казачьи разъезды ходили по городу и его ближайшим окрестностям, так как население ближайших деревень подозревалось в сношениях с лезгинами и вело себя довольно ненадежно 670). 5-го октября к полку присоединилась 6-я сотня, прибывшая с Аралыхской кордонной линии.
В таком положении полк оставался в Нухе почти месяц, наблюдая за окрестностями и собирая сведения о мятежнических партиях. Однако, хоперцам ни разу не пришлось столкнуться с лезгинами, которые не решались подходить к городу, и кроме того дурная погода устраняла всякую возможность сблизиться с противником. Но в половине октября получилось известие, что большое скопище лезгин, под предводительством ахтинскаго хана Кази-Ахмета, подступило к Ахты, обложило укрепление и прервало всякое сообщение гарнизона с внешним миром. Такое положение дел требовало быстрых и решительных действий к умиротворению края, почему, 21-го октября, был сформирован отряд для движения в горы и освобождения укр. Ахты.
С большим одушевлением и радостью готовились все к походу, так как каждому становилось тяжело сидеть без дела в жалком городишке. В состав Нухинского отряда вошли следующие части: два батальона 149-го Черноморского и 84-го Ширванского пехотных полков, взвод кавказской горной полубатареи, четыре сотни 1-го Хоперского конного полка, в числе 13-ти штаб и обер-офицеров и 498-ми казаков и елисаветпольская конноиррегулярная охотничья дружина из 400 всадников. Общее командование этим отрядом принял на себя Свиты Его Величества генерал-майор князь Чавчавадзе, который тогда же назначил командира 1-го Хоперского полка подполковника князя Челокаева начальником кавалерии отряда, а полковника Мищенко – начальником пехоты.
Объявив частям войск на 25-е число выступление, князь Чавчавадзе отдал приказание людям взять с собой по одной запасной паре сапог, так как путь предстоял по каменистым дорогам. По городу всюду закипела оживленная деятельность и суета; в хоперских сотнях подновили ковку, запаслись подковами туземного образца, где не хватило русских подков: исправили и собрали вьючный обоз из сотенных подъемных и нанятых черводарских лошадей и получили 10-ти дневный сухарный запас из нухинского продовольственного магазина. Хоперцы быстро собрались в поход, так как кордонная служба приучила офицеров и казаков всегда довольствоваться малым и постоянно быть готовыми двинуться с места.
26-го октября Нухинский отряд выступил в поход по направлению на селения: Гулут, Хачмаз, Бум и Вандам. Утром, в день выступления пошел дождь, что считается у русских хорошею приметою, а потому, не смотря на слякоть, люди двинулись вперед бодро. Но плохая дорога при ненастной погоде представляла множество затруднений, так что отряд только 28-го числа подошел к селению Бум, где немного оправился и отдохнул. За время похода хоперцы ежедневно назначались в авангард и арьергард, высылали летучие разъезды, а на ночь выставляли впереди бивака цепь сторожевых постов; от пехоты же наряжались только тыльные караулы и патрули. Между тем погода стала устанавливаться и следующий переход до сел. Вандама был сделан беспрепятственно и легко. В этом селении, лежащем у подъема на главный Кавказский хребет, людям приказано было хорошенько осмотреть и исправить обувь, а кавалерии и артиллерии ковку и взять с собою на вьюк по одному пуду сена, свивши его в толстые жгуты.
На рассвете 30-го числа отряд выступил с ночлега и двинулся по Вандамскому ущелью к перевалу через хребет, растянувшись почти на 6 верст. Дорога была невозможная: крутая, каменистая, пересеченная множеством небольших, но быстрых и глубоких горных ручьев и речек, сильно замедляла движение и утомляла людей; только в сумерках отряд подошел к самой подошве перевала и остановился на ночлеге биваком, пройдя за весь день только пятнадцать верст. Не смотря на стоявшую хорошую погоду, в горах было так холодно ночью, что благодаря только оказавшемуся вблизи бивака лесу люди могл