196). Покончив с Ших-Мансуром, хоперцы приняли участие в походе против абазинцев, башильбаев и бесленеев и проникли до верховьев р. Лабы. Поражаемые и преследуемые горцы, не видя спасения, большею частью покорились, а остальные удалились в глубину гор. 2-го ноября войска возвратились на линию. На зиму Хоперский полк расположился по своим станицам, отрядив только 120 человек в редуты Астраханский, Владимирский, Сенгилеевский и Преградный Стан 197).
После погрома, понесенного за Кубанью, горцы несколько притихли, но кавказское начальство мало доверяло этому наружному спокойствию, так как между закубанцами настойчиво держались слухи об ожидаемом прибытии турецких войск. В виду этого, в январе 1788 года были посланы к стороне Анапы и Суджук-кале два ногайца-лазутчика 198) на разведки. Действительно, в начале мая получилось известие, что турецкие войска высадились на берегу Черного моря с намерением проникнуть в закубанскую сторону; черкесы же, в ожидании появленяя турок, стали устраивать сборища на р. Урупе, чтобы открыть против нас военные действия совместно с турками.
Для противодействия намерениям неприятеля, генерал Текели распределил войска корпуса на несколько отрядов, которые расположились в разных пунктах линии: на рр. Малке, Куме и Кубани; войскам, находившимся на Кубани, предписывалось иметь в готовности каюки и паромы для переправы через реку и постоянно поддерживать между собою связь от Невинного Мыса до Темижбека. В то же время были усилены команды в пограничных редутах и укреплениях, а два полка пехоты приступили к постройке при Темном Лесе крепкого и безопаснаго штерншанца.
Хоперский полк, в составе 537-ми старшин и казаков, содержал посты у Темижбека между своими станицами и впереди к стороне Кубани, а также входил в состав отряда генерал-майора Булгакова 199). 17-го августа отряд Булгакова выступил на Кубань в поход, в котором принимали участие только две сотни хоперцев, в числе 4-х старшин и 200 казаков; прочие части полка остались для охранения линии. Все отряды, приняв оборонительное положение на правом берегу Кубани, занимались устройством новых и исправлением старых укреплений на всем пространстве от Темижбека до Петровскаго ретраншамента. По прибытии генерала Текели, наши войска сосредоточились у Петровской переправы, а затем, 19-го сентября, переправившись через Кубань по мосту выше устья речки Пшиш, двинулись к турецкой крепости Анапе 200). 26-го сентября на реке Убине войска наши были атакованы значительными силами черкесов и турок. Здесь произошел весьма жестокий бой, причем первый удар неприятеля выпал на долю хоперских сотен, бывших в этот день в авангарде. Закованные в панцыри, черкесы несколько раз бросались на казаков, но хоперцы стойко и мужественно отбивали каждый натиск неприятеля, нанося ему чувствительные потери. Наконец неприятель был сбит и отброшен с уроном в горы. Затем об анапском походе не имеется более никаких сведений кроме коротких записей в послужных списках. У хоперцев под 1788 годом записано: «поход к турецкой крепости Анапе; сражения с турками и горцами 26-го сентября при р. Убине; 18-го октября при реке Корчеге на фуражировке и 24-го октября при деревне Заны 201).
В начале ноября войска наши вернулись из похода и расположились на зимние квартиры; в то же время из-за Кубани стали получаться самые неутешительные сведения о намерениях турок. Юный и пылкий турецкий султан, Селим IIІ, задумав отнять у нас обратно Крым, весною 1789 года 202), приказал сераскиру Батал-паше с сильным корпусом высадиться на кавказском берегу, именем его поднять горское население Кавказа к единодушному ополчению против России и затем действовать наступательно против Крыма. Замысел этот однако не удался. Батал-паша прежде всего решил произвести нападение на нашу Кавказскую линию и с этою целью он лично появился между бесленеевцами и другими горскими народами и начал поджигать их к поголовному восстанию, обещая помощь войсками и всевозможные блага от султана. На первых порах закубанцы с недоверием отнеслись к обещаниям Батал-паши, но потом, когда на Лабу прибыл турецкий отряд, в числе 3500 человек при 8-ми орудиях, сомнения их рассеялись и они вполне уверовали в слова турецкого паши.
Успех пропаганды Батал-паши выразился прежде всего в нескольких дерзких и отчаянных набегах темиргоевцев на нашу линию, причем они сильно разгромили селение и редут Вестославский на р. Калалах. Генерал Булгаков, не желая оставлять горцев без наказания за хищничество, с отрядом, в составе которого находилась сотня Хоперского полка под командою есаула Потапова, быстро переправился за Кубань и смело двинулся к Лабе, где атаковал темиргоевские аулы 203). Здесь, 16-го мая произошло жаркое дело с горцами во время приготовления к переправе через Лабу. Хоперцы, волжцы и уральцы в самый разгар боя дружным ударом в пики опрокинули левый фланг главной партии горцев и горячо преследовали их.
В пылу схватки храбрый есаул Потапов был ранен, но остался при сотне до конца боя. Темиргоевцы отступили и скрылись в ущельях. Донося о победе, генерал Булгаков в списке отличившихся отводит видное место храбрости и мужеству есаула Потапова 203). Разгромив темиргоевцев, отряд благополучно перешел Лабу и возвратился на линию.
В июне 1789 года получено было известие 204), что турецкий корпус, численностью в 13500 человек, высадился на кавказском берегу в Анапе и Суджуке. В виду этого князь Потемкин 2-го июля приказал[66] принять меры к отражению неприятеля со стороны Тамани и Кубанской линии. В это время 3 сотни Хоперского полка находились в отряде у Темижбека, а две сотни расположены были по линии между своими станицами 205).
Для охранения Кубанской границы генерал Текели расположил войска Кубанского и Кавказского корпусов в следующем порядке: барон Розен находился с отрядом у Копыла; отряды генерала Булгакова – при устьях Лабы и бригадира Депрерадовича – при уроч. Темижбек для прикрытия большой почтовой дороги на Черкасы… Затем у Недреманного поста на Кубани, между западным ретраншаментом и Овечьим бродом, стал отряд генерала Елагина. Для прикрытия нашей линии со стороны Кабарды и расположился от закубанцев у Невинного Мыса отряд бригадира Германа: при Воровсколесском посту – отряд подполковника Мансурова и наконец при Песчаном броде на Куме сосредоточились главные силы, под начальством самого Текели. Три сотни Хоперского полка посотенно вошли в состав отрядов Булгакова, Депрерадовича и Елагина 206).
Заняв означенные пункты, наши войска до глубокой осени зорко следили за горцами и ожидали наступления турок. Но Батал-паша считал себя еще слишком слабым, чтобы прорвать эту линию сильных кордонов, и, ожидая подкреплений, не предпринимал ничего. Горцы также присмирели в виду готовности наших войск двинуться в их земли при малейшей попытке враждебного для нас действия. Наши отряды простояли спокойно лето, а затем разошлись по квартирам, при этом барон Розен, покинув Тамань, с Кубанским корпусом отошел к Ейскому укреплению, а затем на Дон. Генерал Текели в половине лета, по расстроенному здоровью был уволен от службы и на его место назначен граф Салтыков с званием «главнокомандующего Кубанскою армиею». Но в декабре 1789 года он был отозван в Финляндию, и по его отъезду Кубанский и Кавказский корпуса остались без общего руководителя, что не могло не отразиться на общем ходе дела. Кавказская линия в это время переживала весьма тревожное время. Прежде всего под влиянием турецких интриг и разных фанатиков, в числе их и Ших-Мансура, не перестававшего посылать из Анапы свои дерзкия воззвания – неприязненное к нам настроение хищных горских закубанских племен постепенно назревало и готовило для нас грозные события.
Неизвестность ожидаемой опасности из-за Кубани, а может быть намерение предупредить действие пропаганды турецких агентов и тем удержать горцев от нападений на нашу линию – побудили командовавшего Кавказским корпусом генерал-поручика Бибикова предпринять поход в неприятельские земли и овладеть крепостью Анапою 207). Собрав на линии в конце января 1790 года 8-митысячный отряд (14 батальонов, 6 эскадронов, 7 казачьих полков и 16 орудий), генерал Бибиков, 10-го февраля, перешел Кубань у Прочного Окопа и двинулся вглубь закубанской стороны. В походе на Анапу в отряде генерала Бибикова находились 2 сотни Хоперского полка, в составе 6-ти обер-офицеров и 200 казаков с 280-ю строевыми и вьючными лошадьми под общею командою полкового командира полковника Устинова 208). Предварительных приготовлений к движению никаких не было сделано; отряд выступил в поход на легках, взяв с собою провианта только по 1-е марта и без всяких других запасов.
В суровую зиму, направляя свой путь к берегам Черного моря, наши войска претерпели множество лишений и потерь от жестокого холода, глубоких снегов, полного бездорожья и беспрестанных стычек с турками и черкесами. Солдаты болели и падали от голода и изнурения. Попутные аулы были пусты и продовольствие реквизиционным способом оказалось неприменимым. Между тем сухари вышли и солдаты питались только травою, кореньями и сырою кониною или дикою свининою, но без соли, недостаток которой особенно был чувствителен для людей. Наконец, 2 4-го марта отряд подошел к Анапе, имея позади себя и на флангах сильные неприятельские партии горцев, которые, благодаря только непоколебимому мужеству и стойкости русского солдата и казака, держались на почтительном разстоянии, но готовые каждую минуту и при малейшей оплошности обрушиться на изнуренный лишениями отряд.
Пред стенами Анапы войска наши выдержали несколько отчаянных нападений многочисленного неприятеля. 25-го марта отряд был атакован с одной стороны 15-титысячным анапским гарнизоном, а с другой – громадными толпами горцев. Войска сражались на два фронта, мужественно дали отпор противнику и остались победителями. Отбитый на всех пунктах неприятель бежал, оставив на поле сражения более 6-ти тыс. трупов. Увлеченный успехом, Бибиков вздумал немедленно штурмовать Анапу. Почти все казаки участвовали в этом несчастном штурме в спешенном строе. Ночной штурм Анапы, как известно, окончился для нас полною неудачею и мы отошли к вагенбургу с весьма чувствительными потерями. Голод и недостаток в боевых припасах не позволяли думать о новом приступе и потому, по решению военного совета, Бибиков решил отступить в свои пределы.