13-го июля 1838 года, на рассвете, 15 черкесов, под предводительством абреков князей Арслан-Гирея Бейерсланова и Алибея Мансурова, где-то далеко в степи за станицей Воровсколесской, захватили у казаков Хоперского полка несколько лошадей и 7 душ обоего пола, а одного казака убили379). По тревоге из Баталпашинска погнались в погоню за хищниками 80 казаков с полковником Рихтером, к которым присоединился на М. Зеленчуке еще пристав закубанских народов майор Венеровский. Дойдя до Урупа, из команды осталось на добрых конях только 35 человек, у остальных же лошади стали.
Тогда команда разделилась: Рихтер с 20-ю хоперцами пошел вверх по Урупу, а Венеровский с остальными пустился по следам партии и вскоре нагнал горцев, пробиравшихся к лесу. В этот момент с Венеровским осталось только 6 казаков, с которыми он, не смотря на неравенство в силах, смело бросился на хищников. Черкесы встретили нашу горсть храбрецов выстрелами, причем убили одного казака, а майора Венеровского и еще одного казака ранили. Эта первая неудача, однако, не смутила хоперцев; они быстро спешились и, окружив своего храброго начальника, открыли по черкесам огонь, посылая в ряды хищников меткую пулю за пулей. Решимость казаков бороться до последнего и боязнь горцев подвергнуться нападению команды полковника Рихтера, заставили их прекратить бой. Черкесы поспешно удалились в лес, а казаки с Венеровским возвратились на Кубань.
2-го августа ночью та же партия 380), как передавали лазутчики, пробралась к урочищу Воровсколесскому и на кочевке захватила в плен четырех человек; на другой день поздно вечером у поста Березового черкесы отбили пять казачьих лошадей, ранили одного казака и затем скрылись. По тревоге постовая команда бросилась на поиски, но благодаря темноте и пересеченной местности без всякого успеха вернулась назад. Несколько дней все было спокойно, но в ночь на 24-е августа те же абреки 381), князья Бейерсланов и Мансуров, с партиею около 200 всадников, переправясь через Кубань между постами Преградным и Донским, скрылись в лесистых балках. В полдень же 24-го числа, выскочив из балок абреки бросились на работавших в поле жителей станицы Барсуковской, убили 9 и ранили 2-х человек, а 24 души обоего пола захватили в плен. По тревоге выскочили казаки с постов Преградного и Донского и резерв станицы Барсуковской с урядником Дубковым, которые прискакали к Кубани уже во время обратной переправы хищников. Здесь казаки отбили 2-х женщин, убили 2-х горцев и 6 лошадей. Когда же партия переправилась за Кубань, они последовали за нею и на р. Казме снова вступили с черкесами в перестрелку, во время которой был убит у хоперцев один казак и две лошади; горцы потеряли нескольких раненых. Эти команды и подоспевший резерв станицы Невинномысской, под начальством сотника Бирюкова, гнались за хищниками до Урупа и еще версты три далее, но вследствие наступившей темноты и сильного дождя не могли настигнуть горцев, которые успели с полоном скрыться в лесистых трущобах речек Тегеней. При нападении горцев на барсуковских жителей, часть партии отделилась и бросилась на подполковника Шапошникова, проезжавшего поблизости из станицы Барсуковской в станицу Невинномысскую с конвоем из 8-ми хоперских казаков 382). Завидев хищников, хоперцы спешились и приготовились к отчаянной обороне. С налета горцы осыпали их градом пуль, ранили одного казака и одну лошадь, но, в свою очередь, встреченные метким огнем, они поспешно отошли назад и примкнули к главной партии, уже атакованной нашими отрядами.
В том же году 25-го сентября, 12 человек горцев, в сумерках, возвращаясь с набега на Кисловодскую линию, встретили недалеко от балки Курсавки, в стороне Воровсколесского поста, Хоперского полка урядника Павла Соловьянова и казака Семена Мищенкова с ногайцем Мургузалиевым, ехавших степью с поста Джуртуцкого 383). Увидев казаков, хищники гикнули и понеслись на них. Хоперцы глазом не моргнули под грозным вражеским налетом, мгновенно спешились и, отдав лошадей ногайцу, встретили нападение выстрелами. Горцы осадили назад. В это время ногаец с лошадьми бросился уходить, но не прошло и минуты, как он был пойман черкесами, лошади отняты, а самого его пустили на все стороны. Между тем перестрелка продолжалась, причем Соловьянову удалось убить лошадь и сильно ранить одного из наездников. Последняя потеря почему-то сильно смутила горцев и они быстро удалились, вырезав предварительно тавро убитой лошади. Тогда Соловьянов и Мищенков направились к Воровсколесскому посту, куда добрались уже благополучно[98].
Зимою того же года произошел такой случай. 16-го декабря перед вечером, казаки станицы Баталпашинской Димитрий Крикунов и Архип Чернов, выезжая из лесу ниже Усть-Тахтамышевского поста и переехав р. Абазинку, были встречены партиею из пяти горцев 384). Ехавший впереди возов, Крикунов, окликнув приближавшихся всадников, был моментально обезоружен, связан треногом и увезен к Кубани. Поручив его надзору одного черкеса, остальные четверо напали на Чернова. Однако Чернов не потерялся и встретил хищников по-своему: выхватив шашку. он стал отбиваться от горцев и, не смотря на полученные им три раны, успел убить из пистолета лошадь и ранить одного черкеса шашкою. Тогда горцы оставили его, кинулись вниз и, схватив Крикунова, быстро направились к переправе; здесь они неожиданно подвернулись под выстрелы нашего секрета. Опасаясь быть отрезанными от Кубани, горцы бросили Крику нова и нанесли ему предварительно три раны шашкою. Команда казаков с Усть-Тахтамышевского поста и резерв из станицы Баталпашинской, под командою зауряд-хорунжего Жендубаева, по первым же выстрелам переправились через Кубань и пустились по следам горцев. Дойдя до Б. Зеленчука, преследование было прекращено, так как сакма (след по траве) исчезла, за множеством следов и тропинок из ближайших кошей. В 1839 году можно отметить два следующие происшествия. 21-го августа перед заходом солнца, восемь хищников напали на казаков станицы Северной: Богацкого, Герасимова и Фиронова, работавших в поле с своими семействами 385). В первый момент нападения Фиронов пал изрубленный шашками, а дети Богацкого – два мальчика и девочка, и 6 лошадей были взяты горцами, которые затем направились в сторону Березового поста. Казаки же Богацкий и Герасимов успели скрыться в бурьянах близлежащей балки, а когда опасность миновала, они поспешили на пост и там разсказали о происшествии. Утром на другой день эта тревожная весть быстро облетела кордонную, линию, а в полдень командир Хоперского полка майор Игельстром, с командою из 22-х казаков, уже скакал к Березовому посту. Узнав, что хищники скрылись в воровсколесских буераках, называемых «Широкою балкою», Игельстром бросился туда и, спешив 11 казаков, смело пустился на поиски. В то же время постовым казакам было приказано оцепить лес и стать на выходах из него в разных местах.
Вскоре хищники были открыты и казаки завязали с ними перестрелку, но, пользуясь наступившими сумерками, черкесы незаметно скрылись, а казаки бросились преследовать их. Между тем горцы, углубившись в лес и пробираясь к выходу из него, как раз наткнулись на казачью засаду, которая встретила их выстрелами с близкого расстояния и ранила одного абрека. В партии произошел переполох в виду опасности очутиться между двух огней. Тогда бросив одного мальчика и всех лошадей, черкесы с остальными детьми кинулись в лесную чащу, где успели скрыться, благодаря наступившей ночи и густому туману. Долго еще казаки шарили по лесу, но все поиски их были напрасны. Дети Богацкого пропали навсегда.
4-го ноября того же года, перед заходом солнца, в туманный день казаки Хоперского полка Шамардин, Толстяков, Тебякин и Гаврилов ехали на двух пароконных подводах от поста Верхне-Барсуковского к посту Березовому, по дороге к Суворовской станице 386). На половине пути их неожиданно окружила партия хищников, из 15-ти хорошо вооруженных всадников. Сделав залп по казакам, которым Тебякин был ранен в ногу выше колена, горцы кинулись к повозкам; хоперцы, в свою очередь, ответили выстрелами и ранили двух горцев. Среди наступавших сумерек и густого тумана завязалась оживленная перестрелка. Не прошло и полчаса, как остальные казаки также получили более или менее тяжелые раны и были убиты две лошади.
Видя безвыходность своего положения, хоперцы бросили свои повозки и, держась кучкою, стали медленно отступать к Березовому посту, отстреливаясь на ходу против наседавших хищников. Пройдя небольшое расстояние, Гаврилов и Толстяков, державшиеся несколько позади, получили такие тяжкие раны пулями, что далее не могли двинуться и оба упали на землю. Отчаянный крик о помощи пронесся в воздух и замер в темноте, а наскочившие черкесы, бросившись на несчастных казаков, изрубили их шашками. Тебякин и Шамардин слышали призыв о помощи, но, не имея возможности спасти их, продолжали медленно отходить, поддерживая с редким мужеством перестрелку. Когда же Шамардин получил вторую рану, положение казаков сделалось совсем безвыходным. Не теряя духа и предпочитая смерть неволе, едва передвигая ногами, оба молодца продолжали держать черкесов на почтительном разстоянии, угрожая смертью каждому, кто через-чур высунется вперед. Таким образом, они прошли еще версты полторы, а затем незаметно скрылись в густых бурьянах, где за темнотою ночи не были найдены горцами, искавшими их в разных местах. Рано утром отважные хоперцы с трудом дотащились до Верхне-Барсуковского поста и там поведали свою печальную повесть. Постовая команда бросилась на поиски, но привезла с собою только тела убитых казаков; горцы же еще ночью скрылись и увели двух отбитых лошадей.
В 1840 году партии хищников не оставляли Кубанскую кордонную линию в покое. Так, в ночь на 15-е апреля, небольшая партия горцев тихо подкралась к посту Верхне-Барсуковскому и стала прорезать плетневую ограду её с целью, вероятно, выкрасть лошадей 387). Стоявший на часах, казак станицы Круглолесской Семен Харин, услышав шорох около ограды и заметив мелькавшие тени, громко спросил: «кто там?» Но в ту же минуту получил в ответ пистолетную пулю в правый бок. Не смотря на острую боль, Харин смело бросился вперед, сцепился с одним из хищников, первым подвернувшимся ему под руку, и повалил его на землю. В руках горца блеснул кинжал и храбрый казак мгновенно был ранен в левую руку и в грудь. Эти раны не только не смутили Харина, но напротив усилили его энергию и он что было силы схватил руки черкеса и навалился на него всем телом.