Горцы, однако, хорошо знали местность и едва не ускользнули, бросившись по направлению к Бабскому посту, но, благодаря команде урядника Мальчевскаго, снова были остановлены и отброшены в глубокую балку. Оцепив местность, казаки и пехота снова устремились в балку, но наступившие сумерки и спустившийся густой туман заставили нас приостановиться; команды же Полякова и Мальчевскаго до самой темноты вели перестрелку. В это время прибыли еще подкрепления: урядник Попов с 50-ю хоперцами и зауряд-хорунжий Арканников с 80-ю казаками Ставропольского полка. Эти команды, будучи на свежих лошадях, вскоре открыли следы партии и бросились в погоню, но все тот же густой туман лишал возможности узнать истинное направление, взятое горцами и потому, промучившись всю ночь, Арканников с рассветом принужден был возвратиться. Горцы же, потеряв 6 человек убитыми, 15 человек и 16 лошадей ранеными, быстро отступили за Кубань, не соблазнившись даже легкою добычею в пучковой мельнице, где были люди и около которой они переправились через реку.
Ровно через месяц, 10-го ноября того же года, партия более 1500 горцев, с восходом солнца, произвела набег на темнолесские хутора со стороны станицы Барсуковской 394). Захватив там пленных и скот, горцы пошли назад, преследуемые командами казаков с окрестных постов. Тревога быстро распространилась по всей линии. Резерв станицы Невинномысской из сорока человек мигом собрался, выскочил за станицу и понесся к Темнолесской, окутанной густым туманом. Проскакав в совершенном неведении к р. Барсуклам 8–9 верст, казаки неожиданно наскочили на неприятельское скопище, направлявшееся к Кубани. В одно мгновение, прямо с налета, враги сцепились друг с другом…
В кровавой рукопашной схватке 18 хоперцев были мгновенно изрублены на месте, а остальные, поворотив коней, едва успели спастись, благодаря туману и нашим подоспевшим войскам. Партия переправилась в 4-х верстах ниже Невинномысской и, не смотря на преследование и значительную потерю, успела уйти с пленными, но бросила захваченный скот. Павшие в схватке хоперцы похоронены в одной братской могиле около станицы Невинномысской. И теперь еще на могильном холме стоит одинокий крест – памятник их мужественного подвига во имя долга службы!
После набега на темнолесские хутора, в станице Беломечетской был собран летучий отряд из пехоты и 250 казаков Хоперского полка с 2-мя орудиями 395). Отряд этот всю зиму оставался в сборе, наблюдая за кордонною линиею. Только в январе 1843 года казаков распустили по своим домам, вследствие истошения запасов сена, и только резервы в станицах Невинномысской, Беломечетской и Баталпашинской, каждый из 80-ти казаков, и постовые разъезды в ночное время беспрестанно осматривали места на бродах и переправах. Так изо дня въ день, в вечной тревоге, проходила жизнь хоперцев на правом фланге. Кордоны были бессильны предохранить край от угнетавших его бедствий, хотя бы они отличались идеальною исполнительностью. Бывало казаки настигали хшцников, захвативших скот или пленных, но горцы нередко укрывались в аулах, так называемых «мирных горцев». Эти последние были самыми вредными и злейшими нашими врагами. Под личиною мирного жителя, они способствовали укрытию хишников, и довольно часто сами принимали участие в набегах на станицы и хутора.
Так, 18-го июля 1847 года, перед заходом солнца, из 268 укрепления Усть-Джегутинского ехал казак 2-го Хоперского полка Константин Помазанов в Баталпашинск 396). Только что он проехал ногайский аул Бейерслана Туганова, как из-под кручи правого берега Кубани выскочили четыре горца и бросились на него с пальбою. Первая же пуля ранила Помазанова в грудь, но, не потеряв присутствие духа и не смотря на сильную боль, он с редкою отвагою стал защищаться от хищников и успел ранить одного из них выстрелом из ружья, а другого шашкою. По первым выстрелам на место кровавой схватки прискакали казаки с постов и, узнав о случившемся, бросились на поиски; горца, тяжело раненого Похазановым, они нашли брошенным своими товарищами; другого же раненого те увезли с собою. Помазанов недолго прожил и в ту же ночь умер от полученной раны.
В ночь на 17-е ноября 1849 года, партия, в числе 50-ти черкесов, переправилась через Кубань против заставы между постами Преградным и Донским 397), оттеснила загородивших ей дорогу казаков и напала на греков, гнавших скот. Однако казаки, не смотря на неравенство сил, смело вступили с горцами в перестрелку, угрожая их тылу; потеряв одного казака Ставропольского полка убитым, наша застава отступила и подняла тревогу, не покидая из виду партии. При первом же нападении на греков, горцы убили 2-х и ранила 3-х человек, а 2-х греков и весь скот захватили с собою и погнали к переправе через Кубань, несколько ниже Невинномысска. По тревоге с поста Донского поскакала за хищниками команда с хорунжим Кулешевым, и почти одновременно с нею появился резерв станицы Невинномысской, под командою хорунжего Яготинцева. Хоперцы и ставропольцы дружно повели преследование и настигли партию на р. Казме, где с налета вступили с горцами в перестрелку и успели отбить весь скот, а неприятеля заставили спасаться бегством. Продолжая дальнейшее преследование, казаки проскакали до Урупа, но здесь горцы рассеялись, пользуясь пересеченною местностью и темнотою ночи. Казаки прекратили дальнейшее преследование, так как казачьи лошади, сделав на рыси и карьере более 50-ти верст, буквально падали от усталости.
Тревоги на Баталпашинском участке кордонной линии не прекращались и в последующие годы. Из происшествий 1851 года можно отметить следующие. В полночь на 3-е сентября 398), ниже поста Редутного, с нашей стороны за Кубань переправились четыре конных черкеса, которые, не смотря на выстрелы казачьего секрета, благополучно достигли левого берега и скрылись в темноте. Выстрелы подняли тревогу. В первую же минуту майор Матус и сотник Хоперского полка Дугин с несколькими резервными казаками баталпашинской сотни, в 2 часа по полуночи, бросились за Кубань по следам горцев и на рассвете догнали их на р. Б. Зеленчуке. На предложение остановиться и сложить оружие, горцы на скаку ответили по передовым казакам выстрелами и кинулись вверх по Зеленчуку к лесным буеракам. Но сотник Дугин с урядником Елисеем Смирновым, приказным Павлом Ларионовым и тремя казаками в карьер вынеслись наперерез хищникам и с налета кинулись на них в шашки. В одну минуту два горца были изрублены, а под другими двумя убиты лошади. Пешие хищники, видя, что спасения нет, бросились в какую-то заросшую кустами яму, выставили ружья и приготовились к защите. Одновременно с горцами спешились Смирнов и Ларионов и, выхватив винтовки, кинулись к ближайшему бугру, откуда двумя меткими пулями уложили обоих хищников на месте; с нашей стороны во время перестрелки убито 4 казачьих лошади.
31-го октября на рассвете, из укрепления Хумаринского выехал казачий разъезд 2-го Хоперского полка из 10-ти казаков и направился к посту «Под Камнем» 399). Не доезжая этого поста, на «Волчьей тропе», в самом предательском и разбойничьем месте, наш разъезд был встречен дружными выстрелами 15-ти горцев, засевших за камнями. Сделав залп, горцы бросились было на казаков, но ошеломленные неожиданностью в первый момент, хоперцы уже спешились, залегли за каменными глыбами и, в свою очередь, открыли огонь по неприятелю. По первым же выстрелам на подмогу казакам бросились несколько человек пехотинцев и казачьи постовые команды с сотником Дубининым. Дружным натиском казаки выбили горцев, которые, потеряв одного убитым и несколько человек ранеными, быстро кинулись под кручу, перебрались за Кубань и скрылись в лесистых трущобах.
Между тем тревоги на кордонной линии продолжались беспрерывно; то хищники угонят скот, то кого-либо уведут в плен, или просто появятся перед постами с намерением перебраться к нам на разбой. 11-го апреля 1852 года казаки станицы Бемечетской Иван Маркин и Иван Басак отправились к верховьям р. Калауса на розыски пропавшей лошади 400). В тот же день перед вечером они доехали до Брыковой горы и, находясь вблизи озера Безстума, нечаянно наскочили в балке на партию хищников, под предводительством знаменитого разбойника офицера Каплан-Гирея Девлет-Гиреева, ехавшаго с тремя пленными калаусскими жителями. Неожиданность встречи не застала врасплох хоперцев, но силы были через-чур неравны и бедные казаки пали на месте убитые наповал из ружей.
Названный Каплан-Гирей служил прежде в русской службе и был офицером. За убийство какого-то казака его предали суду; боясь тяжелого наказания, он ушел к немирным горцам и затем сделался одним из самых предприимчивых и дерзких абреков. Каплан-Гирей постоянно ходил в набеги с хищническими партиями и прославился страшными злодеяниями и разбоем. Только в шестидесятых годах он где-то наскочил на сильную казачью команду и был убит 401).
9-го мая, командир Хоперского полка подполковник Королев получил известие, что какие-то абреки скрываются в Эльбурганских лесах, чтобы выждать время, а затем пуститься на грабеж 402). С целью захватить или истребить всю партию, Королев послал команду казаков с сотниками Дугиным и Фисенковым и хорунжими Шершневым и Фисенковым, приказав им разделиться на три или четыре группы, окружить Эльбурганский лес и одновременно произвести наступление. Не смотря на принятые предосторожности, горцы своевременно заметили приближение казаков и стали отходить на юг к густым зарослям в глубоких балках. Казаки также не зевали; три команды с своими офицерами во главе почти одновременно ворвались в лес с разных сторон, и встретив трех горцев, бросившихся было на казаков с кинжалами, уложили их пулями из пистолетов. Но один из абреков, пользуясь туманом успел все-таки скрыться и только перед вечером был настигнут и схвачен казаками живым на переправе через Малый Зеленчук. Там же в лесу казаки захватили пять лошадей с седлами и вьюки с товаром. По показанию пойманного абрека князя Зурумова, вся партия состояла из шести человек, из которых два, братья князья Сидовы, успели бежать вверх по Кубани. Убитые горцы оказались: башильбаевский старшина Хобах Дебебов, абадзех Хаджи Беденоков и какой-то махошевец; все четверо приезжавшие с Лабы на разбой в нашу сторону.