496), по окончании которого временно оставалась в распоряжении наместника Царства Польского.
Новый 1850 год на Кубанской линии начался спокойно, хотя по ту сторону Кубани положение дел было не особенно благоприятно. В первых числах февраля урупские кабардинцы и башильбаи заявили нам свое желание покинуть горы и переселиться на р. Б. Зеленчук. Но прошел месяц, а обещания хитрых горцев остались неисполненными. Оказалось, что, подстрекаемые Магомет-Амином 497), кабардинцы и башильбаевцы уклонялись от обещания, в надежде, что наиб защитит их и не выдаст русским. Все эти обстоятельства заставили нас действовать быстро и решительно. Два отряда были направлены к верховьям рр. Урупа и Лабы. Главный, под начальством полковника Васмунда, в составе семи сотен казаков Хоперской бригады (3 сотни 1-го и 4 сотни 2-го полков) с 2-мя конными орудиями, 9-го апреля, перешел Кубань и стал на Урупе, чтобы следить за кабардинцами и башильбаевцами, препятствовать им сообщаться с со седними аулами и не допускать к ним подкреплений от Магомет-Амина498). Другой отряд стал у Ахметгорского укрепления. В то же время, чтобы убедить горцев в бессилии Магомет-Амина, стоявшего тогда с своим скопищем на р. Белой, решено было взять Херписавский аул, расположенный в 12-ти верстах от Урупа. В этом ауле, хорошо защищенном природою и искусственными укреплениями, находили себе приют все хишнические партии для набегов на линию, и между русскими он пользовался дурною славою. Здесь скрывался с партиею абреков и разных разбойников беглый цебельдинский князь Эльцау Марщани, постоянно тревоживший набегами Цебельду. Для уничтожения этого аула, послан был весь отряд Васмунда и Ставропольский казачий полк, под общим начальством полковника Войцицкого.
Рано утром 11-го апреля, четыре сотни хоперцев с войсковым старшиною Товбичем были направлены обрекогносцировать подступы к аулу. Товбич выдвинулся вперед и, пользуясь закрытою местностью, ловким маневром открыл расположение горцев. Передовые неприятельские засады были мгновенно уничтожены казаками. Преследуя уходивших черкесов, хоперцы первые наскочили на неприятеля, спешились и пошли на приступ. Вслед за ними Войцицкий пустил остальные сотни хоперцев и ставропольцев. Преодолев все трудности пересеченной и закрытой местности, казаки нагрянули на аул. Произошел упорный бой, в котором враги сцеплялись в рукопашной схватке несколько раз!.. Под конец почти двухчасового дела, горцы дрогнули и обратились в бегство, спасаясь в ущелья и трущобы от пуль и шашек, а также от огня, охватившего широким пламенем весь аул.
При отступлении на долю хоперцев досталось следовать в арьергарде. Товбич, спешив 2 сотни, окружил полукольцом задние сотни, и в течении получаса храбрые казаки отбивали яростные нападения собравшихся из окрестностей черкесов. Но дело их было уже проиграно. Отступив на равнину, полковник Васмунд с хоперцами искусным маневром отхватил от горных трущоб кабардинские и башильбаевские аулы с их стадами и имуществом.
В этом деле хоперцы действовали очень ловко и энергично: они проникали во все захолустья и соседние ущелья в верховьях реки Урупа, очищали местность от неприятеля, расстраивали его засады и уничтожали жительские запасы хлеба и сена. Окруженные со всех сторон казаками, жители названных аулов два дня укладывались и собирались в путь для переселения. На третий день, 14-го апреля утром, многочисленный обоз переселенцев, состоявший из нескольких сот черкесских ароб уже стал стягиваться на правый берег Урупа, под прикрытием хоперских сотен с орудиями. В это время разведкою была открыта сильная партия горцев, засевшая в урупских теснинах с намерением воспрепятствовать движению обозов с переселенцами. Обстановка дела становилась серьезной, тем более, что из окрестных балок и ущелий стали тоже появляться сильные партии черкесов. Васмунд, однако, не потерялся. Две сотни хоперцев решительно атаковали главную партию в Урупском ущельи, и через полчаса расстроенный неприятель с значительным уроном уже спасался бегством. Берега Урупа были очищены, и переселение кабардинцев и башильбаевцев на р. Б. Зеленчук в тот же день совершилось благополучно. В делах 11-го и 14-го числа хоперцы были главными деятелями, и весь успех переселения черкесов принадлежал всецело 499) им[113]. 21-го апреля Васмунд с четырьмя сотнями и одним орудием возвратился домой, а три сотни с другим орудием остались за Кубанью на Б. Зеленчуке в ведении пристава тахтамышевских аулов подполковника Соколова; здесь хоперцы пробыли один месяц, наблюдая за переселенцами, а затем вернулись на линию 500).
Тревожное настроение, однако, среди горцев не прекращалось. Хоперские сотни обоих полков все лето и осень несколько раз ходили на рр. Зеленчук и Уруп предупреждать абадзехов, несколько раз намеревавшихся вернуть в горы зеленчукских поселенцев. За все это время кордонная линия имела почти двойной состав охранявших ее постовых команд, для предупреждения ожидавшихся неприятельских набегов; но все прошло довольно тихо. Командировок больших не было, и только 1-го июля сотня 2-го Хоперскаго полка, из одного офицера и 108-х казаков, была отправлена на стоянку в укрепление Надеждинское, вместо бывшей там сотни донцов, уволенной домой на Дон 501).
В сентябре стало известно, что Магомет-Амин, по возвращении от шапсугов, остановился на р. Белой в урочище Топкай. Отсюда он разослал приказание, чтобы все конные и пешие, имевшие оружие, с запасом провианта (в виде гарнца пшена жареного в масле и трех кружков сыра), были готовы 18-го сентября на сборном месте между реками Сералом и Улем, откуда предполагалось двинуться к верховьям Кубани и увлечь с собою карачаевцев. Вследствие таких тревожных слухов и полученного затем приказания 502), 20-го числа полковник Васмунд с тремя сотнями Хоперской бригады и батальоном Кубанского егерского полка прибыл к Усть-Джегутинскому укреплению, куда вслед за тем подошли еще четыре сотни. Таким образом, в отряде собралось хоперцев: 1-го полка – 5 офицеров и 487 казаков и 2-го полка – 4 офицера и 420 казаков. Через неделю сотни и егеря переправились через Кубань и двинулись к Каменному мосту на Зеленчуке, где вошли в состав отряда полковника князя Эристова. Назначение его состояло в том, чтобы противодействовать намерениям Магомет-Амина, который с сильною партиею горцев маневрировал у верхней Лабы и Белой перед нашим главным Лабинским отрядом. В виду этого, Эристов решил отвлечь внимание неприятеля в другую сторону и с этою целью, 8-го октября, снялся с позиции и двинулся в верховья Лабы к тамовскому аулу 503). На следующий день, приближаясь уже к Псеменскому лесу, отряд на пути был открыт передовыми неприятельскими караулами, которые быстро отступили в горы, распространяя всюду тревогу; тем не менее войска перешли Уруп и остановились на позиции в двух верстах от спуска к названному лесу. Здесь было получено известие, что тамовцы и кизильбековцы не пошли к Магомет-Амину, бывшему в то время на рекеБелой, а просили присылки подкреплений из его сборища для защиты их от русских отрядов. Это известие заставило князя Эристова поторопиться исполнением задуманного предприятия.
10-го числа утром, войска наши быстро заняли выгодные позиции на высотах вокруг тамовского аула, так что горцы не могли никуда двинуться. Вслед за тем четыре сотни хоперцев были посланы истребить неприятельские запасы сена и хлеба. Защитники аула с ужасом увидели, как казаки, рассыпавшись по полям, в полчаса подожгли все бывшее на лугах сено. Почти 10 тысяч копен запылало в разных местах; тамовцы сидели за своими завалами, открыли безвредную перестрелку, но никто из них не пошевельнулся, чтобы помешать нам. При отступлении отряда горцы, по обыкновению, настойчиво преследовали наши войска, но не могли ни задержать их, ни помешать казакам на другой день в верховьях Урупа выжечь дотла башильбаевское сено. В конце концов неприятельские партии были отброшены в горы, оставив в наших руках три тела, а отряд безостановочно продолжал свой путь и в тот же день прибыл на Б. Зеленчук в укрепление Надеждинское. 15-го октября, по случаю расформирования отряда, хоперские сотни отправились домой на линию.
Не успели хоперцы порядком отдохнуть, как на Кубанской линии все заволновалось и радостно встрепенулось: казаки стали готовиться к встрече и приему Наследника Цесаревича Александра Николаевича, ныне в Бозе почивающего Императора Александра II, путешествовавшего по Кавказу. Его Высочество ехал из Керчи по Кубани на Прочный Окоп и затем проследовал через Невинномысскую на Баталпашинск и далее на Куму и Терек 504). В Баталпашинске хоперцы имели счастье угощать Его Высочество обедом, а в станице Суворовской Цесаревич имел ночлег. Во всех станицах Кавказского линейнаго войска казаки восторженно приветствовали своего Августейшего Атамана и имели счастье на пути следования Высокого Гостя представиться и конвоировать Великого Князя. Хоперские казаки, в числе 3-х штаб и 19-ти обер-офицеров и 750-ти ниж них чинов, встретили Наследника в станице Невинномысской и проводили по своим станицам на Куму и далее до гор. Пятигорска. На этот случай на кордонные посты были вызваны со льготы 200 казаков, которые отбывали службу до возвращения их товарищей из почетной командировки. На обратном пути Августейшего Атамана в Россию, от станицы Саблинской до гор. Ставрополя, Его Высочество конвоировали снова хоперцы, в числе 4-х обер-офицеров и 197-ми казаков, вместе с командиром бригады и обоими полковыми командирами. Образцовый порядок в полках 5-й Хоперской бригады и блестяще обставленные приемы, и встречи Высокого Гостя в станицах не остались без награды. В том же году бригадному командиру полковнику Васмунду и командирам Хоперских полков, подполковникам Королеву и Товбичу, объявлены Именные Монаршие благоволения. От себя же Августейший Атаман пожаловал хоперским казакам 430 руб. серебром, по 50-ти коп. на человека