Таковы вопросы, которые естественно возникают, даже и после того, как я здесь вычислил, что первое гнездо было не в VIII в. до начала нашей эры, а в начале V после нее, в 405–406 годах…"
Вопросы Морозова поражают своей наивностью и свидетельствуют о том, что он так толком и не понял, что «Альмагест» — это вовсе не дневник наблюдений, а труд по теоретической астрономии. Птолемею нужна была не «эффектность» затмений, а их пригодность для определения параметров движения Луны. В частности, по триаде лунных затмений Птолемей определял величину «первого неравенства» (эксцентриситета лунной орбиты). Отсюда и приводимые им тройки затмений. Ему надо было выяснить, как меняются эти параметры со временем — отсюда и данные о затмениях на протяжении девяти веков.
Понаблюдаем, как Морозов «анализирует» вторую тройку затмений «Альмагеста» (−382 и −381 гг.).
"II. Второе гнездо лунных затмений Альмагеста (Псевдо-Гиппархово).
Вот как выражается автор Альмагеста об этой триаде:
Первое затмение. (Гл. IV, 10, стр. 273.)
Гиппарх говорит о приводимых здесь затмениях, что они взяты из «Вавилона» и составлены (?) по тем, которые наблюдались. Первое случилось во времена архонта Фанострата в месяц Посейдона. Луна затмилась только на маленькой части окружности в то время, когда еще оставалось полчаса до «восхождения летней ночи». Луна и зашла затмившейся. Произошло это в 366 г. после Набу-Назорея (пророка Назорея) и, как он (Гиппарх) объясняет, с 26 на 27 египетского месяца Тота.
Второе затмение. (Гл. IV, 10, стр. 276.)
Второе затмение, — говорит Гиппарх, — произошло во времена афинского архонта Фанострата в месяце Скирофорионе, по египетскому же исчислению с 24 на 25 Паменота. Луна затмилась, когда почти прошел первый час летнего восхождения ночи. И это число падает на 366 г. после Набу-Назорея… Все затмение длилось 3 часа.
Третье затмение. (Гл. IV, 10, стр. 278.)
Третье затмение, — говорит Гиппарх, — произошло во время афинского архонта Эвандра в первый день месяца Посейдона, по египетскому же исчислению с 16 на 17 Тота. Оно началось полным по истечении 4 часов от летнего восхождения. Это число падает на 367 год после Набу-Назорея."
Если сравнить описания затмений, приведенных Морозовым, с приведенными выше цитатами из перевода И. Н. Веселовского, то нельзя не заметить того, что Морозов дает описания затмений в «Альмагесте» очень сокращенно, опуская ряд существенных деталей. Это, однако, полбеды — другая половина же состоит в скверном знании Морозовым языка, с которого он переводил, в силу чего смысл текста Птолемея оказался искажен, и это пагубным образом сказалось на дальнейших выводах Морозова. Так, в описании первого затмения Морозов пишет: «Луна затмилась только на маленькой части окружности в то время, когда еще оставалось полчаса до „восхождения летней ночи”», в то время как у Веселовского сказано: «Луна затмилась лишь в небольшой части диска со стороны летнего восхода, причем от ночи оставалось полчаса». Никакого «восхождения летней ночи» в грамотном переводе нет — есть указание на положение тени на лунном диске («со стороны летнего восхода», т.е. с северо-востока) и на время затмения — за полчаса до окончания ночи. Также искажен смысл и двух других сообщений о затмениях. О втором затмении Морозов пишет: «Луна затмилась, когда почти прошел первый час летнего восхождения ночи. И это число падает на 366 г. после Набу-Назорея… Все затмение длилось 3 часа». Обратим внимание на многоточие у Морозова и еще раз перечитаем соответствующее место из перевода Веселовского: «По его словам, Луна затмилась от точки летнего восхода в течение первого часа ночи. Это время соответствует 366 году Набонассара и ночи с 24-го на 25-е число месяца Фаменот, самое большее за 5 1/2 часов местного времени до полуночи. Но так как Солнце находилось тогда в конце Близнецов, то ночной час в Вавилоне равнялся тогда 12 временным градусам, следовательно, 5 1/2 часов местного времени дают 4 2/5 равноденственных часа. Значит, начало затмения было в 7 3/5 [6 + (6 − 4 2/5)] равноденственных часов после полудня 24-го числа. Но так как все время затмения равнялось, по записям, 3 часам…» Подчеркнутые слова очень важны — они ясно показывают, что затмение происходило задолго до полуночи и вскоре после заката. Морозов их опустил и тем самым открыл себе путь к превратному толкованию текста Птолемея. Столь же краток и приведенный им отрывок из описания третьего затмения — опущена фраза «самое большее за 2 1/2 часа до полуночи» — очевидно, по сходным причинам.
"Обращаю внимание на странности первого сообщения:
В ночь с 26 на 27 Тота (в греческом месяце Посейдона-Нептуна) в 366 г. эры пророка Назорея, месяц зашел в «затмении» в Вавилоне при афинском правителе Фанострате.
Если «Вавилон» был в Месопотамии или Египте, и месяц там зашел в затмении, то в Афинах он был в затмении еще до захода. Да и кто же, кроме того, стал бы считать месопотамские события по афинским архонтам?"
Не знаю, что странного углядел Морозов в том, что Гиппарх, излагая вавилонское сообщение о затмении давностью для него в два с половиной века, перевел в нем указание о времени в греческий календарь. Это не более странно, чем использование самим Морозовым христианской эры при разборе того же «Альмагеста»…
Далее следует пассаж, по сравнению с которым превращение карася в порося — детские забавы:
"Кроме того, указан 366 г. со времени Набу-Назорея, а Назорей на библейском (еврейском) наречии арабского языка значит Христос, т.е. помазанник Громовержца. А имя Набу происходит от еврейского Наба (НБА) и значит: вдохновенный пророк. И все в переводе значит: пророк Христос, или Вдохновенный помазанник божий. И в этом году «от Рождества Христова» Дамаз I стал римским папой."
Еще раз проследим за манипуляциями Морозова. Ход первый: напишем имя «Набонассар» как «Набу-Назорей». Ход второй — вспомним, что «Назорей… значит Христос» и что «Набу… значит: вдохновенный пророк». Вот так легко и непринужденно, всего лишь за два хода библейский Навуходоносор превращается в евангельского Христа. Ну, а раз Навуходоносор = Христос, то, следовательно, и «эра Набонассара» = «нашей эре», и много других «открытий чудных».
Итак, опорная точка для поисков найдена, но тут же выясняется, что точек по крайней мере две:
"Первичная разведка.
По сопоставлению с предшествовавшей триадой затмений, допустим, что это был христианский Иисус. Тогда с какого времени считать указанную эру? С истинного его рождения около 330 г. нашей эры или с апокрифированного, т.е. около ее нулевого года?"
Здесь я, пожалуй, пощажу читателей и пропущу четыре страницы весьма-таки путаных морозовских штудий. Скажу лишь, что наш неутомимый астроном, получив некую базовую дату для своих поисков, перебирает тьму вариантов затмений, пытаясь найти в нашей эре что-то похожее на описания из «Альмагеста», как он их понимает (ниже будет ясно, что понимает он их весьма превратно). В своих поисках он руководствуется в частности и соответствием египетских месяцев месяцам юлианского календаря — с точностью до одного дня! — которое он получил из своего «анализа» предыдущей триады затмений. Нелепость этого должна бы быть видна даже самому Морозову — он знает, что каждый год в египетском календаре, используемом Птолемеем, состоял из 365 дней (Морозов сам упоминает это в своей книге), поэтому через 4 года из-за високоса в юлианском календаре соответствие это сдвинется на сутки, а через век — почти на месяц. Но в данном рассмотрении Морозов почему-то напрочь забывает это обстоятельство.
Перейдем сразу к его выводам. Сначала ознакомимся с постановкой задачи по-морозовски:
"…задание Альмагеста:
I член триады:
В неизвестное число Посейдония, соответствующее ночи 26/27 Тота 366 г. Началось затмение луны за полчаса до конца ночи (или: после Александрийской полуночи, т.е. в одиннадцатом часу по Гринвичски). «Говорят, что луна и зашла такой».
II член:
В неизвестное же число Скирофориона, соответствую щее ночи 24/25 Паменота 366 г. Началось затмение луны, говорят, после исхода «первого часа» (после Александрийской полуночи, т.е. в полночь по Гринвичски).
III член:
1 числа Посейдония, соответствующего ночи 16/17 Тота 367 года, было затмение луны, полное после 4 часов (от Александрийской полуночи, т.е. в два часа по Гринвичски)."
После сравнения только что приведенной цитаты с фрагментами перевода Веселовского можно заподозрить причину столь несвойственной Морозову лаконичности в изложении им обстоятельств этих затмений по Птолемею. Морозов скрывает (возможно, ненамеренно) от своих читателей, что у Птолемея ночное время здесь отсчитывается от захода Солнца, что совершенно ясно из текста «Альмагеста». Поэтому он смело пишет, что второе затмение из этой тройки было в 2 часа ночи по александрийскому времени, а третье — в 4 часа ночи — при том, что в тексте ясно сказано, что у второго затмения «средняя фаза… в Александрии… должна была произойти приблизительно через 8 1/4 равноденственных часов после полудня 24-го числа», т.е. в 20:15, а у третьего «в Александрии средняя фаза затмения должна была произойти в 10 1/6 равноденственных часов после полудня 16-го числа» — т.е. в 22:10. Иными словами, оба эти затмения на самом деле — вечерние.
После столь превратного (видимо, намеренно) толкования текста Птолемея отмести классическую датировку этих трех затмений — пара пустяков:
"Гинцель, считая Тот и Посейдоний за декабрь, а Паменот и Скирофорион за июнь, дает триаду:
I член: Год минус 382-XII-23; 4ч. 53м. гринв. врем. утром с фазой 2"6. В Риме и Афинах оно было видимо все, в Мемфисе начало и середина, в Месопотамии начало, а по Альмагесту: «луна и зашла [утром] в затмении». Подходит.