Около 7-го часа вечера сражение, может быть, за общим изнуром сражающихся, мало-помалу ослабевало, но батареи еще гремели и громили. Под вечер Мюрат делает большую кавалерийскую атаку: это последняя вспышка догоравшего пожара — и французы занимают лес за Семеновским, откуда выбиты финляндцами. Настало 9 часов вечера, и не стало сражения Бородинского! Оно продолжалось 15 часов. Это сражение было генеральное и генеральское.
Наша потеря[115]:
Механизм этой огромной битвы был самый простой. Наполеон нападал, мы отражали. Нападение — отражение; опять нападение — опять отражение, вот и все!
Со стороны французов — порывы и сила; со стороны русских — стойкость и мужество. Об этой битве можно сказать почти то же, что Веллингтон позднее сказал о битве при Ватерлоо: «Наполеон шел просто, по-старинному и разбит просто… по-старинному!» Мы только должны поставить вместо слова разбит другое: отбит, и будет верно. О Кутузове можно сказать то же, что древние говорили о своем Зевсе: «Разбросав все свои громы в сражении с титанами, он отражал неприятеля терпением!» О Наполеоне должно сказать его же собственными словами: «Роковое определение судеб увлекало его!..»
Я хотел было описать Бородинское сражение по часам, но слишком разнообразные показания о ходе его не дозволили этого сделать. Всякий описывал с своей точки зрения, всякий рассказывал по-своему. Я сделал, что мог, согласив несогласных и приведя все по возможности в одну картину. Все писатели, по крайней мере мне известные, о битве Бородинской соглашаются беспрекословно только в одном, что к половине дня неприятель приутих и вслед за тем выдвинул 400 пушек и усугубил жар нападения.
В других частях описания одни с другими не согласны. Чтоб уяснить дело и представить в самых простых формах, в самом малом объеме, в нескольких строках главные виды Бородинского сражения, я помещаю здесь еще одну уцелевшую в бумагах моих выписку.
1. Густой лес на нашем левом крыле стал за своих и препятствовал быстроте наступления неприятельского; но в 7 часов утра главные силы его выказались боевыми колоннами. Понятовский идет в обход на старую Смоленскую дорогу. Маршалы (Ней и Даву) атакуют со 130 орудиями. Сводные гренадерские баталионы отстаивают батареи. Граф Воронцов ранен. Генерал-лейтенант Тучков отбрасывает поляков от старой Смоленской дороги и смертельно ранен. Неприятель захватывает реданты, Коновницын отбивает их назад. Тучков 4-й убит. Князь Голицын с кирасирами врубается во французскую конницу.
2. Полдень. Неприятель приутих. Но вскоре явился с 400 пушками и новыми силами. С нашей стороны подвинули резервы и 300 пушек. Картина ужасная, бой ужасный! По жесточайшей пальбе все наше левое крыло идет в штыки. Все смешалось и обагрилось кровью.
Багратион ранен. Коновницын переводит войска за овраг Семеновский. Измайловский и Литовский полки отражают железных людей (gens de fer) Наполеоновых.
3. Два часа пополудни. Между тем, испытав неудачи на левом нашем крыле, неприятель с великими силами тянется на наш центр и захватывает люнет. Генерал Бонами берет это укрепление; генералы Ермолов и Кутайсов отнимают его.
4. Четыре часа пополудни. Наполеон атакует линии нашей пехоты своею кавалериею и отбит. Люнет взят (самим вице-королем) во второй раз.
5. Пять часов пополудни. Почти все укрепления наши захвачены, но войска стоят твердою ногою и бьются до смерти. Ней пытает еще раз счастье: сбирает до 120 эскадронов и, подкрепясь многочисленною пехотою и артиллериею, бьет вразрез на центральную батарею.
6. Шесть часов вечера. Наполеон остановил свои порывы и как будто сделал шаг назад; но все еще в разных частях линии французы свирепствовали, многолюдствовали, губили и погибали. Многочисленная артиллерия гремела и громила.
7. В 9 часов вечера. Французы отступают на прежние свои позиции[116]. С своей стороны в дополнение к сказанному я могу сказать только одно: битва Бородинская не должна идти в разряд ни с какою другою. В этой битве было по крайней мере 12 боев, и каждый, произведенный отдельно, мог бы перейти на страницы истории. Чтоб убедить вас в этом, я намекнул на самые бои. За Семеновские реданты было (разумеется, более значительных) 6 боев; за большой люнет — 2; у Тучкова (более жестоких) два. Выезд Уварова — одиннадцатый бой; атака Нея на фронт, с огромными силами, — 12-й и один из самых замечательных боев. Я не хочу испортить четного числа причетом к нему всех кавалерийских выездов и схваток, всех пылких наскоков Мюрата с его 40 000 палашей и сабель[117]. Не причисляю сюда также и знаменитого отпорного боя, который выдержали Измайловские и Литовские каре против железных людей Наполеоновых (тяжелой французской кавалерии).
Заключая сим приуготовительные статьи мои, я приступаю к описанию, в очерках, самого сражения. И если в этом описании найдете вы противоречия, найдете много смешанного, даже хаотического (и могло ли быть это иначе при таком положении дел, когда свои, как, напр<имер>, вестфальцы, стреляли по своим и неприятель разъезжал и гибнул в тылу некоторых корпусов наших), если найдете неясность в целом, неопределительность в действиях, нечто лабиринтическое в движениях и переездах: то не соблазняйтесь и верьте, что все это вместе составит истинную физиономию великой, смею сказать, в наше время беспримерной, гомерической битвы между российскою, из всех народов и племен России, и французскою армиею из войск всех держав Западной Европы, битвы, происходившей 26 августа 1812 года, на поле Бородинском, на большой дороге к Москве, за право: быть или не быть Москве и России!
Очерки Бородинского сражения
Позиция, в которой я остановился, при селе Бородине, в 12 верст впереди Можайска, одна из наилучших, какую только на плоских местах найти можно. Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить посредством искусства.
Слова М. И. Кутузова в донесении его государю императору
Сражение было общее и продолжалось до самой ночи.
Донесение Кутузова
Батареи переходили из рук в руки; неприятель, несмотря на превосходство сил, ничего не выиграл.
Донесение Кутузова императору
Баталия 26-го была самая кровопролитнейшая из всех, которые в новейших временах известны.
Донесение Кутузова
Сражение не умолкало ни на минуту, и целый день продолжался беглый огонь из пушек.
Письма русского офицера
Наши дрались как львы: это был ад, а не сражение.
Последние слова раненого полковника
Описание Бородинского сражения будет всегда несовершенным, какая бы кисть или перо ни предприняли начертать оное.
Из книги «Русские и Наполеон Бонапарт»
Сего дня будет сражение; а что такое сражение? Трагедия: сперва выставка лиц, потом игра страстей, а там развязка.
Слова Наполеона графу Нарбану перед сражением Бородинским
26-го августа[118] был великий день битвы, беспримерной в новейшие времена. Великое сражение Бородинское начато в 6 часов утра правым крылом французов[119].
Генерал Сорбье, командир страшной батареи на правом фланге, подал вестовой знак; 120 орудий отвечали ему — и сражение закипело! В продолжение ночи сделан наскоро полевой окоп (épaulemant). Из-за него торжественно выехала длинная цепь орудий и, направясь прямо на один из редантов, прикрывавших левое крыло наше, построилась в батарею и завела с ним жестокий размен пальбы убийственной. Сражение загорелось с обеих сторон. Тридцать орудий под начальством генерала Перисти становится в голове дивизии Кампана, построенной в две большие колонны.
Утаивая несколько времени поход свой в густой опушке леса, первая из этих колонн наконец выказалась, кинулась прямо на один из редантов при Семеновском и завладела им сразу[120].
Но сам генерал Кампан ранен; русские, сперва оттесненные, храбро воротились назад, кинулись на схватку и отняли свой редант, проводя французов на штыках до самого леса[121].
Тут-то одна бригада из дивизии Дессекса, тянувшаяся по кустарникам, имея 108-й полк в голове, ударила на тот же редант сбоку, осыпала жестоким ружейным огнем русских кирасир, захвативших в смелом наскоке часть артиллерии Кампана, и заставила их расстаться со своею добычею. Кирасиры отступили, но тихо, стройно, жертвуя людьми порядку. Генерал Дессекс велел ударить еще раз на редант, и спорный окоп еще раз захвачен неприятелем[122]. Но перед глазами войск, выдержавших самый ужасный огонь с батарей русских, не стало и другого генерала: картечь раздробила руку Дессексу. Ашард, полковник 108-го полка, сбит русским ядром. Русские сделали еще один натиск, и редант опять в руках у своих!..[123] Множество трупов уже валялось около этого спорного окопа, так быстро из рук в руки переходившего. Тогда-то двинулись дивизии 3-го корпуса. Наполеон приказал Нею пристроиться к левому флангу Даву. Маршал Ней сформировал своих в колонны к атаке, а 8-й корпус (Жюно), построенный в две линии, следовал за ними поодаль в виде подкрепления.
Множество русских стрелков сидели по лесам и перелескам. Нелегко подойти к нашему левому флангу! Нападающие должны проходить по захолустьям, рытвинам и кустарникам, где нет проложенных дорог, и, выходя из чащи, формироваться под картечью русских! Зато головы колонн французских не раз ныряли обратно в лес. При первом нападении на реданты под Даву убита лошадь и сам он контужен. Мюрат, услышав о том, уже прискакал было занять место маршала; но маршал не сдал команды и продолжал сражаться сам.