ских и экономических прав и интересов со стороны метрополии, на роль которой претендовал Рим[258].
Южная Италия и Сицилия также развивались, как типично феодальные районы, к тому же отягощенные бременем чужеземного владычества. Сильное феодальное государство, сложившееся на юге Италии, держало города в своем полном подчинении, ремесленное производство было в них развито слабо, торговля носила преимущественно транзитный характер. Все это способствовало проникновению к рычагам их хозяйственной жизни торгово-банковских компаний передовых городов Северной и Средней Италии, что, обогащая их и стимулируя развитие раннекапиталистического производства у себя на родине (во Флоренции, Сиене, Венеции), консервировало феодальные отношения на юге Италии[259]. В неприкосновенности сохранились прежние формы феодальной эксплуатации, и даже крепостничество в предгорьях Альп и в некоторых горных местностях Апеннин.
Отсталой феодальной областью был, например, северо-западный район Италии — Савойское герцогство, где сохранялись личная и поземельная зависимость крестьян, барщина, произвольная талья и элементы менморта и формарьяжа. В условиях феодальной (в целом) Италии первые ростки капитализма в передовых ее центрах не могли изменить общее положение дел в стране, но как явление новое и прогрессивное они оказали значительное воздействие на экономическое, политическое и культурное развитие страны в течение XIV–XVII вв.
В первую очередь развитые городские центры оказывали влияние на окружающие их сельские районы. Невиданно быстрое развитие городов и товарно-денежных отношений в Северной и Средней Италии подрывало натурально-хозяйственные отношения в деревне и без того укрепившиеся в Италии не так прочно, как в других странах Европы. Это приводило к существенным изменениям в аграрном строе данной части Италии. Если такое воздействие на итальянскую деревню оказывали итальянские города уже в XI–XIII вв., то естественно, что городские центры XIV–XV вв., где появились и развивались раннекапиталистические отношения, способствовали еще более радикальной перестройке аграрных отношений. Раннекапиталистический город, в котором проживало многотысячное население (например, во Флоренции XIV в. около 100 тыс. чел.), требовал невиданного для средневековых масштабов роста сельскохозяйственных продуктов, необходимых для городского населения.
Растущий спрос городов привел к расширению посевных площадей и обрабатываемых земель путем осушения болот, расчистки пустошей. Изменяется также система землепользования. Уже в XII в. сокращается домениальное хозяйство: феодалы начинают сдавать земли в аренду крестьянам, мелким рыцарям, горожанам. Значительная часть земель переходит в руки городской верхушки, которая превращает их в фактическую собственность или прямо скупает. Развитие товарно-денежных отношений в городах приводит к ранней коммутации ренты; уже в XI–XII вв. денежная рента получает широкое распространение, хотя она была известна в Италии и ранее. Характерным результатом развития товарно-денежных отношений в некоторых областях Северной Италии является увеличение удельного веса продуктовой ренты: собранные у крестьян продукты феодалы, а нередко, как, например, в Лукке, и горожане, отправляли на рынок крупными партиями; таким образом увеличивалась товарная масса сельскохозяйственной продукции.
Одним из важнейших последствий экономического и политического укрепления городов, особенно тех, где развивались раннекапиталистические отношения, было оживление сельских общин: в условиях ослабления власти феодалов и даже частичной их ликвидации как класса, в процессе инурбанизации сельские общины превращаются в коммуны. Этот крайне своеобразный процесс приобретает массовый характер и во многом меняет не только облик, но и сущность итальянской деревни. С конца XII в. и в последующие два столетия общины не без помощи города в ожесточенной борьбе с сеньорами добиваются самоуправления и образуют сельские коммуны, напоминающие по своей форме коммуны городские[260].
Таким образом, борьба против феодалов, которую вели города, сливалась в единый поток с борьбой сельской общины против сеньоров: феодалы были их общим врагом. Этот двуединый процесс и привел в Италии к подрыву феодализма и возникновению раннекапиталистических отношений. Если в централизованных странах Западной Европы борьбу с феодальными сеньорами вела королевская власть, опиравшаяся на города, то в Италии ее вел город, который нашел теперь поддержку у крестьянства. Исключительно большая роль итальянского города в экономике и политике явилась предпосылкой для зарождения в нем раннекапиталистических отношений в XIV в. С помощью городов феодалов лишили судебной власти над крестьянскими общинами и права на взимание некоторых феодальных поборов.
Высвобождение сельских общин из-под власти феодальных сеньоров — невиданное в Европе того времени явление, даже если учесть, что эта свобода была не очень длительной и далеко не полной. Сельские общины переходили обычно под власть соседнего крупного города, который, правда, сохранял им некоторую автономию. Переход сельских общин под власть городов не избавлял крестьян от эксплуатации, но в целом он сыграл весьма положительную роль, так как город был центром прогрессивного экономического развития, особенно город раннекапиталистический. Включение сельской округи в состав города-государства способствовало ликвидации крепостничества в деревне в большинстве районов Северной и Средней Италии. Там же, где метрополия республики достигла уровня раннекапиталистических отношений, это включение привело к новой, более высокой фазе товарно-денежных отношений и появлению полукапиталистических форм аренды земли. Таким образом, итальянский город, и больше всего город раннекапиталистический, способствовал не только подрыву экономической и политической мощи феодализма, но и радикальной перестройке итальянской деревни.
Как правило, ликвидация крепостничества происходила прежде всего в землях тех городов, где широкое развитие приобретало ремесло, перераставшее в мануфактуру. И это естественно, так как мануфактурное раннекапиталистическое производство требовало значительного увеличения рабочих рук. Эти города-государства специальными декретами объявляли отмену крепостного права на всей подчиненной им территории. Так было в Болонье, где в 1256 г. согласно "Райскому акту" получило свободу около 6 тыс. крепостных, принадлежавших 400 феодальным сеньорам, и во Флоренции, где крепостное право фактически отменили в 1289 г.
Именно XIII век был временем, когда созревали условия для зарождения в Италии первых форм мануфактуры. Конечно, развитие мануфактуры — не единственная причина ликвидации крепостничества. Общий рост экономического и политического значения города в Италии наряду с ослаблением роли феодалов приводил к увеличению числа налогоплательщиков и военнообязанных (за счет крестьян, зависевших ранее от феодала), уничтожению монополии феодальных сеньоров в снабжении города продуктами земледелия. Освобождение крестьян вело к ликвидации сеньориальной юрисдикции, а иногда и к ликвидации всех феодальных контрактов и обязательств. Города выигрывали, феодальные отношения подтачивались, ранний капитализм вызревал на этой благодатной почве, что в целом толкало Италию по прогрессивному пути.
Прогресс не означает немедленного блага, он дает себя знать лишь в итоге сложного процесса развития общества. Итальянские крестьяне в XIII–XIV вв. испытали эту истину на себе. По образному выражению итальянского историка Эмилио Серени, «рай, описанный в "Райской книге", в которую коммуна Болоньи вписала освобожденных крепостных, оказался, может быть, раем личного освобождения, но, конечно, не раем "блаженных собственников"»[261].
Крестьяне при освобождении теряли свое традиционное право пользования землей, что выбивало их из обычной колеи крестьянской жизни. Нередко городским властям приходилось принудительным способом проводить освобождение крестьян, угрожая за отказ от него жестокими карами. Следует иметь в виду, что процесс личного освобождения крестьян проходил в Италии не только в рамках строгого городского декретирования и нередко — в интересах определенной части феодалов. К тому же раннее проникновение товарно-денежных отношений в деревню, широкое распространение денежной ренты в XI–XII вв. привели к тому, что в Северной и Средней Италии большая часть крестьянства пользовалась личной свободой уже к началу XIII в., задолго до городских декретов. Однако все эти потоки сливались воедино, и в целом шел процесс разложения крепостнических отношений, непосредственно связанный с зарождением в Италии раннекапиталистических отношений. "В Италии, — писал Маркс, — где капиталистическое производство развилось раньше всего, раньше всего разложились и крепостные отношения. Крепостной освобождается здесь прежде, чем он успел обеспечить за собой какое-либо право давности на землю. Поэтому освобождение немедленно превращает его в поставленного вне закона пролетария, который к тому же тотчас находит новых господ в городах…"[262]
В городах крестьяне пополняли ряды наемных рабочих, главным образом неквалифицированных или легко осваиваемых профессий. Значительная часть превращалась в арендаторов, державших землю на разных условиях, но часто на условиях испольщины — медзадрии, при которой арендатор отдавал собственнику земли половину урожая. Медзадрия, известная в Италии с давних пор, в XIII–XIV вв. приобрела черты полукапиталистической аренды: владелец земли вкладывал в хозяйство и часть своего капитала, как правило, в виде семян, рабочего скота, инвентаря. Издольная аренда являлась переходной формой организации сельского хозяйства от феодальной к капиталистической[263]