В Италии не было ни своей королевской власти, которая играла бы такую централизующую роль, ни сильного территориального князя, способного стать союзником коммун[304]. Германские императоры выступали как чуждая сила, заинтересованная прежде всего в ограблении и подчинении городов, а не в конструктивной работе по объединению итальянских земель.
В этих условиях потребностям господствующей верхушки больше всего отвечала синьория, при которой реальная власть в городе переходила в руки единоличного правителя — военачальника, крупного феодала или влиятельного пополана. Она была необходима городским предпринимателям — скупщикам, крупным торговцам, ростовщикам-банкирам, городскому нобилитету, экономический потенциал которых все возрастал, но которые в большинстве коммун не могли самостоятельно, без помощи центральной власти, одержать победу над цеховой верхушкой и массой ремесленников. В ней нуждались также мелкие и средние феодалы округа, оттесненные от управления в пополанской коммуне.
Синьория — специфически итальянская форма правления, возникшая в условиях, когда существовали многие разнородные экономические центры. Ни один из них не стал экономическим средоточием страны, но каждый мог объединить вокруг себя округ или более обширный район с мелкими центрами. При отсутствии центральной или княжеской власти перед синьориями стояла задача осуществить местную, региональную централизацию.
Раньше всего синьории возникли в тех центрах Северной Италии, где шла ожесточенная борьба феодалов и различных фракций пополанов, где сложилось определенное соотношение сил между феодалами и пополанами, когда первые уже не могли основать своего прямого господства, а вторые, будучи экономически разнородным сословием, не сумели удержать власть и установить прочную государственность.
Иные условия были в крупнейших и богатейших итальянских городах, где синьория так и не сложилась (Венеция) или возникла позже (Флоренция), или оказалась весьма не прочной (Генуя). Однородность интересов венецианского патрициата при отсутствии феодальных владений до XV в. позволила создать весьма стабильное управление, не подвергавшееся сильным атакам ни со стороны аристократов, ни пополанов. Отчасти это относится к Генуе, патрициат которой, имевший обширные интересы на Востоке и связанный со всей Европой банковскими операциями, располагал огромными материальными ресурсами и мало зависел от феодального округа. Тем не менее генуэзская знать принимала активное участие в борьбе, и в Генуе неоднократно имели место попытки установить синьорию, иногда в виде пополанской диктатуры, и политический режим здесь был гораздо менее устойчив, нежели в Венеции. "Жирный народ" Флоренции, при всех бурных всплесках классовой борьбы, к концу XIII в. своими силами одержал относительно последовательную победу над грандами и обладал в течение долгого времени достаточной экономической и политической мощью для непосредственного владычества над городом и округом.
Большинство прочих городов Северной и отчасти Средней Италии или сами стали центрами образующихся синьорий, или надолго подпали под власть тиранов более крупного города.
Конкретные пути перехода к синьории были различны. Многие из ранних синьорий возникли путем продления должности подеста.
Само распространение подестата в XIII в. свидетельствовало о попытках найти выход из тупика противоречий, в который зашла коммуна: подеста, часто военачальник, поставленный как бы над коммуной, должен был сдерживать "партийные" распри. Но функции его длились всего один год, и городские статуты сильно ограничивали его власть. Естественно, что в таком виде подестат не мог выполнить свою задачу, и эта должность становилась яблоком раздора в руках той или иной группировки. Однако постепенно в ряде коммун проявляется тенденция продлить должность подеста и расширить ее функции. Так складывалась, например, синьория маркиза Оберто Палавичини. Крупный феодал, находившийся на службе у Фридриха II, он в 1239 г. был избран подеста Павии, в 1249 г. — Кремоны, в 1250 г. — Пьяченцы; в 1254 г. его избрали пожизненным подеста этих городов. В 1259 г. Милан передал ему власть на 5 лет; затем он стал синьором Алессандрии, Комо, Лоди, Новары и Бергамо. Во все эти города Палавичини должен был назначать своих заместителей, иногда передавая им должность подеста, а сам стал называться пожизненным правителем (perpetuus dominus). После смерти Палавичини его синьория быстро распалась.
В 1248 г. в Сончино, небольшом городке дистретто Кремоны, должность подеста доверили Буозо ди Доария на 10 лет, а в 1255 г его избрали там пожизненным подеста. В Тоскане Карл Анжуйский после 1267 г. получил на 6 лет должность подеста во Флоренции, Лукке, Прато и Пистойе. Пиза в 1285 г., после катастрофы у Мелории, избрала подеста графа Уголино Герардески на 10 лет. Синьория в Равенне возникла также из должности подеста — за нее шла борьба фамилий Полента и Траверсари.
Вокруг вопроса о продлении подестата разгорелась острая борьба. В ряде статутов содержались постановления, запрещавшие продлевать эту должность под угрозой штрафа и даже смертной казни. Но подобные меры не соблюдались и не могли задержать естественного хода развития.
Синьории в Северной Италии
Из всех синьорий, которые возникли путем продления должности подеста, наиболее длительной и устойчивой оказалась синьория в Ферраре, сложившаяся в середине XIII в. Ее история довольно типична для небольших государств Северной Италии.
Расположенная в Северо-Восточной Италии Феррара являлась последним крупным центром перед впадением реки По в Адриатическое море. Именно здесь перегружали товары с морских кораблей на речные суда для перевозки их по реке По в Ломбардию. Поэтому естественно, что в XII–XIII вв. город стал крупным торговым центром, где происходили большие ярмарки. Сюда приезжали не только итальянские купцы, но и торговцы из Франции и Германии. Однако в самом городе ремесло было развито слабо (сравнительно с наиболее передовыми центрами страны), и феррарцы торговали продуктами сельского хозяйства — зерном, вином, маслом, льном, пенькой, сырьем (кожа), лесом, металлами (железо, медь), солью, рыбой.
Благосостояние города в первой половине XIII в., о котором пишут хронисты[305], основывалось на выгодах от транзитной торговли. Местное купечество было развито незначительно, ремесленные цехи (суконщиков, сапожников, каменщиков, моряков и перевозчиков) не играли существенной политической роли. Феррарские феодалы в значительной степени сохранили позиции в округе. Как и всюду, многие феодалы и мелкие рыцари переселялись в город и вели ожесточенную борьбу за власть. В первой половине XIII в. в Ферраре шла длительная война двух группировок. Одна из них, состоящая в основном из феодалов округа, возглавлялась крупным феодальным родом Северной Италии — маркизами д’Эсте, придерживавшимися гвельфской ориентации. Другую возглавил род Торелли — Салингуерра, городских феодалов, связанных с купечеством, торговлей и опиравшихся на пополанов. О Салингуерре II. возглавлявшем эту партию в XIII в., хронист говорит: "Простой народ города Феррары во всем был согласен с ним"[306]. Группировка Салингуерры придерживалась гибеллинской ориентации, ибо главными противниками самостоятельности Феррары выступали папство и гвельфская Венеция.
Торговое процветание Феррары создавало условия для политического преобладания "партии" Салингуерры в первой половине XIII в. Борьба велась непосредственно за должность подеста. С 1222 по 1240 г. основные должности в городе занимали сторонники Салингуерры, и он был фактически синьором Феррары, пользуясь поддержкой Эццелино да Романо. Но на пути Феррары в этот период стала ее мощная соперница — Венеция. Поскольку морские корабли поднимались по реке По до Феррары, часть заморских и итальянских товаров ускользала от Венеции. Поэтому, когда Венеция стала захватывать с XIII в. всю торговлю Адриатики и устанавливать непосредственные торговые связи с Ломбардией, она столкнулась с Феррарой. Между Венецией и Феррарой происходили и военные столкновения в 30-х годах XIII в., но господство Салингуерры, отстаивавшего интересы феррарской торговли и независимость города, препятствовало успехам Венеции.
В 1240 г. против Салингуерры образовалась мощная гвельфская коалиция, куда вошли д’Эсте, папа, Венеция и гвельфы североитальянских городов. После четырех месяцев осады с суши и моря Феррара была вынуждена сдаться. Сторонников Салингуерры изгнали из города, и политическую власть вскоре захватил Аццо д’Эсте, занявший должность подеста. Венецианцы добились полной победы: Ферраре было запрещено принимать в свои гавани корабли из Адриатики, если они шли не из Венеции; ломбардские купцы могли, минуя Феррару, направляться с торговыми кораблями в Венецию. Эти условия договора с Венецией уничтожали значение Феррары как складочного места товаров между Верхней Италией и Востоком. Венецианцы получили право свободного ввоза и продажи соли в Ферраре, право закупки здесь пеньки, зерна, бобов и их беспошлинного вывоза, что фактически превращало Феррару в сырьевой придаток Венеции. Феодальная знать пошла на это, купив такой ценой победу своей группировки в городе. По существу на этом закончился решающий этап внутренней борьбы в Ферраре.
После 1240 г. в городе не было реальных сил, заинтересованных в господстве коммунального строя. Купечество, потеряв свои экономические позиции, ослабело, ремесленники были недостаточно организованы. Между тем в феррарском округе и городе оставались сильны позиции феодалов. Поэтому естественно, что после 1240 г. Феррара пошла по пути более тесного объединения города со своим округом за счет усиления феодальных, землевладельческих элементов, которые не являлись сторонниками сохранения коммуны. Так расчистилась почва для ее ликвидации и установления власти феодалов в форме единоличного режима — синьории. Слабость феррарских пополанов предопределила относительно быструю и легкую победу феодалов.