Особенностью последнего этапа в развитии итальянского гуманизма (XVI — первая половина XVII в.) можно считать постепенное затухание гуманистического движения, связанного с подъемом гуманитарных знаний. Во второй половине XVI в. базой формирования нового мировоззрения оказывается не только античная философия, но и естествознание, а подлинными носителями передовых идей — не столько гуманисты-профессионалы, сколько ученые, занимающиеся физикой, математикой, медициной. Традиционный гуманизм, опирающийся на филологию, диалектику, риторику, приобретает академический характер; к концу XVII в. в нем укореняются черты застойности, консерватизма.
Распространение гуманистических идей в широких слоях общества, усилившееся в первые десятилетия XVI в. благодаря книгопечатанию, прервала католическая церковь. Католическая реакция была призвана восстановить пошатнувшиеся позиции церкви. Отношение церкви к ренессансной культуре резко изменилось. Если во второй половине XV в. — первые десятилетия XVI в. папство охотно покровительствовало новому искусству и не препятствовало гуманистическому движению (лишь постольку, поскольку последнее не посягало на устои католицизма), то с середины XVI в., после Тридентского собора, католическая церковь выступала как ярый враг и душитель культуры Возрождения.
Столь резкий поворот в позиции церкви стал неизбежным, кроме прочих причин, в силу самого характера новой идеологии и культуры, во многих своих чертах противоречившего принципам церковно-католического мировоззрения. Утверждение в эпоху Возрождения светской идеологии и культуры в широких слоях итальянского общества нанесло серьезный удар господству религиозно-теологической идеологии и церковной культуры.
В гуманистическом мировоззрении, несмотря на различие школ и направлений, сложилось единое ядро, определившее сущность и главную особенность новой идеологии, отличную от господствовавшей церковной идеологии. Это ядро составила совокупность собственно гуманистических идей, наполняющих содержание понятия "гуманизм эпохи Возрождения". Прежде всего — это признание высокого достоинства человеческой личности и ее творческих способностей. Созидание, творчество (будь то труд, как у Альберти, или активность разума, как у Фичино) — главное свойство человеческой природы. В этом принципе можно видеть то общее, что объединяет все гуманистические течения и направления и что прямо отрицает христианскую догму о ничтожности человеческой природы по сравнению с внематериальными сущностями, о бесконечной пропасти между творениями рук человека и его разума и творениями божественными. Гуманистическая идея активной жизнедеятельности человека, непосредственно вытекающая из признания высокой ценности его творчества, никак не совпадала с проповедью пассивности и терпеливого ожидания милости божьей.
Яркой чертой гуманистического мировоззрения был культ человеческого разума и его способностей к познанию мира. Не вера, а разум выступает у гуманистов главной силой, определяющей и направляющей действия человека; разум и творчество неразделимы. Ценность разума как частицы божественного в человеке признавалась и многими католическими теологами, но акцент делался на возможности проникновения в тайны мироздания лишь в божественном откровении — способность человеческого разума к самостоятельному познанию действительности сводилась к минимуму. Гуманисты, не отрицая роли божественного откровения, переносили его на самые высокие ступени познания, открывая простор творческим возможностям разума человека в познании как его внутреннего мира, так и окружающей действительности. Сфера человеческого знания, науки, философии при этом значительно расширялась, а роль теологии сводилась лишь к познанию божественных субстанций. Гуманисты были единодушны в признании активности самого процесса познания и его самостоятельности, независимости от божественной воли. Леонардо да Винчи, Бруно и Галилей важным условием знания считали опыт, что еще более подчеркивало творческие возможности человека в познании действительного мира. Все это подготовило полный отрыв науки от теологии и религии.
Знание, поскольку оно определяет творчество, провозглашалось многими гуманистами как главная цель человеческого бытия, рассматривалось как высшая этическая цель. В системе добродетелей так называемые теологические добродетели во главе с верой уступили место добродетелям разума — знанию, мудрости, благоразумию, воспринятыми из античной этики.
Стремление к знанию рассматривалось не только как путь к моральному совершенствованию каждого человека, но приобретало характер общественного долга. Принцип служения обществу, определивший назначение человека, был общим для всех направлений в гуманизме, хотя эта идея приобретала различные конкретные формы: политическая деятельность — у Салютати, Макиавелли; труд — у Альберти, Бруно; занятия наукой — у Ландино, Пико. Даже в тех случаях, когда целью жизни провозглашались личная польза и наслаждение, как у Валлы, эгоистический принцип не вступал в противоречие с общественным благом. Эпикурейские теории эпохи Возрождения имели скорее антиаскетическую направленность, чем антиобщественную.
Гуманизм решительно порвал с аскетической этикой католицизма. Осуждение института монашества, лицемерного аскетизма и ханжества духовенства стало содержанием многих гуманистических трактатов. Идее пренебрежения плотью во имя свободы религиозного духа противопоставлялись теории гармонии тела и души, чувств и разума во имя совершенства человеческой природы, ради высшего проявления творческих способностей человека.
Перечисленные особенности гуманистической идеологии лишь в основных чертах характеризуют мировоззрение эпохи Возрождения и далеко не исчерпывают всего богатства его содержания, однако именно эти черты представляются нам наиболее важными и существенными для понимания общего характера итальянского гуманизма.
Но если новое мировоззрение в существе своем противоречило многим важным принципам господствующей католической идеологии, то отношение гуманистов к религии и церкви далеко не всегда находилось в соответствии с их передовыми идеями. Большинство итальянских гуманистов, несмотря на решительную подчас критику отдельных церковных институтов, осуждение пороков духовенства и папства, никогда не порывало с католической церковью и, более того, проявляло полную лояльность к ней в повседневной жизни. Идеи Реформации не волновали гуманистическую интеллигенцию Италии, и к вопросам культа и веры в целом она проявляла полное равнодушие. Что же касается проблемы философского обоснования религии, то она, наоборот, вызывала большой интерес у многих гуманистов, особенно во второй половине XV в — в связи с возрождением платонизма.
Основы католической теологии, как правило, не подвергались сомнению. Учение о боге, душе, о системе мироздания не стало главной сферой рождения новых идей. Лишь Помпонацци в учении о душе и Бруно в теории мироздания осмелились отойти от идеалистической концепции католицизма. И в том, что идеалистическая система объяснения мира оставалась господствующей и не вызывала сомнений у большинства теоретиков гуманизма, можно видеть одну из слабых сторон нового мировоззрения. Слабостью итальянского гуманизма, особенно на первых двух этапах его развития, можно считать и отсутствие ярких и значительных оригинальных концепций — слишком велики были сила и влияние античного наследия. Вся система гуманистической науки создавалась в Италии в строгом соответствии с канонами древних; всюду господствовал авторитет греческих и латинских авторов. Однако культ античности, характерный для всего ренессансного движения в Италии, не привел к простому возрождению и воссозданию почти забытой в средние века греческой и римской культуры. Она не только сделалась достоянием общества, но ее достижения оказались переосмыслены и приспособлены к условиям эпохи XIV–XVI вв. При этом не было отброшено полностью и средневековое наследие. Гуманистическая идеология формировалась в христианско-языческой оболочке.
Только к концу Возрождения начали проявляться черты самостоятельности и оригинальности новой идеологии, когда ее базой в большей мере стали естественные науки, чем гуманитарные, слишком тесно связанные с античным наследием. Блестящий пример этому — научная и философская система Джордано Бруно. Но она уже подводила черту гуманистической эпохе и знаменовала начало идеологии нового времени. Если попытаться оценить роль гуманизма в социальном развитии Италии эпохи Возрождения, то нужно обратиться к анализу самой действительности этого времени. Здесь мы ограничимся лишь некоторыми общими замечаниями, которые, разумеется, не могут играть роли окончательных выводов, но скорее носят характер гипотезы.
Мировоззрение эпохи Возрождения сложилось в переходную эпоху, отделявшую средневековье от нового времени, и несло на себе неизбежно следы влияния этого сложного по своей социальной структуре периода. Историческая задача гуманизма как мировоззрения переходной эпохи состояла в том, чтобы подготовить почву для свободного развития науки, высвободить ее из системы иррационального мышления и отделить от религии. Принципы рационального мировоззрения сложились на этой почве уже в новое время, в эпоху утверждения господства капиталистических отношений и буржуазии, чьи объективные исторические условия отражала рациональная система мышления.
Гуманизм эпохи Возрождения, стиснутый рамками религиозно-идеалистической схемы мироздания, не свободный от умозрительно-схоластического метода мышления и еще не обладающий принципами научного метода познания действительности, по своей сути не может быть охарактеризован как мировоззрение буржуазное. Как в явлении переходного типа, в гуманистической идеологии сочетались черты старого и нового, зрело новое качество, постепенно разрушающее старую форму, но этот процесс смог завершиться лишь в эпоху нового времени, в XVII–XVIII вв., и не в Италии, где он был прерван католической реакцией и общим упадком страны, а в других европейских странах, шедших по восходящему пути капиталистического развития.