Крупнейший историк итальянской литературы Франческо де Санктис писал, что Мадзини всегда чувствовал себя оратором, педагогом; на новом этапе национально-освободительного движения Мадзини поддержал и развил идеи «Кончильяторе» и А. Мандзони об общественно-политической роли литературы и искусства. Но Мадзини по существу выступил против основного положения теоретической программы своих предшественников о необходимости правдивого отражения действительности, противопоставив ему идеалистическую теорию о правде как выражении идеала автора и герое — символе его идей.
Под глубоким влиянием эстетики «Кончильяторе» и Мандзони, с одной стороны, и эстетики Мадзини — с другой, и шло развитие итальянской культуры и искусства вплоть до 70-х годов XIX в.
Одним из основных отличий итальянского искусства было соответствие его развития основным историческим этапам национально-освободительного движения.
В годы революционного брожения, вызванного в Италии Великой Французской революцией 1789 г., эру итальянского искусства Рисорджименто открыли представления «трагедий свободы» Витторио Альфьери (1749–1803)[815]. Их мужественный пафос, огонь политической страсти, взволнованная проповедь свободы зажигали сердца итальянских патриотов-республиканцев 90-х годов.
22 сентября 1796 г. в честь празднования пятилетия Французской республики в Милане была поставлена одна из лучших трагедий Альфьери — «Виргиния». Зрители, наэлектризованные политическим накалом спектакля, в перерывах между актами давали выход чувствам, танцуя в партере «Карманьолу».
Трагедии Альфьери стали знаменем рождавшихся итальянских республик, воздействовали на создание национального характера итальянцев, пробудив в них, по выражению Стендаля, «жажду стать нацией». Они отвечали чувству беспокойства за судьбы родины каждого нового поколения итальянских патриотов, черпавших в созданиях поэта силы для самоотверженной борьбы.
«Совестью Италии» называли современники поэта У го Фосколо (1778–1827). В его творчестве пламенный патриотизм и героический пафос, выраженные в духе революционного классицизма, в ряде произведений облекаются в новые поэтические формы, пролагая дорогу романтической литературе.
Свой первый поэтический сборник «Оды» (1795) он посвящает Альфьери. В том же году 17-летний Фосколо за свободомыслие подвергается допросу инквизиторов и попадает в тюрьму. Выйдя на свободу, молодой поэт в 1796 г. в числе других итальянских патриотов восторженно встречает французскую республиканскую армию во главе с Бонапартом. 4 января 1797 г. в венецианском театре Сан-Анджело с огромным успехом идет его первая республиканская трагедия «Тиест», повторенная затем 30 раз подряд.
Фосколо живет интересами родины — и как поэт, и как гражданин. В апреле 1797 г. он записывается добровольцем в армию Циспаданской республики и в том же году пишет две патриотические оды: «Бонапарт-освободитель» и «К новым республиканцам». Внесенный австрийцами в проскрипционные списки, Фосколо бежит из Венеции в Милан. Он произносит в демократических клубах Милана яркие патриотические речи, сотрудничает в газете «Мониторе итальяно», выступая в своих статьях против поборов и притеснений французской армии, и требует вооружения граждан, чтобы отстоять свободу.
Ярким документом эпохи явился роман Фосколо «Последние письма Якопо Ортиса» (1802). Роман проникнут всеми печалями и радостями великой освободительной борьбы; он выражает отчаяние героя-патриота, увидевшего в наполеоновском режиме крушение надежд на освобождение Италии, и готовность отдать жизнь за свою угнетенную родину. Книгой зачитывалась вся молодежь Италии. Ее любил поэт Д. Леопарди, а Мадзини знал роман чуть ли не наизусть. Эпиграфом к журналу «Молодая Италия» (1832) он выбрал слова из романа Фосколо[816].
Мечту о свободной Италии поэт выразил в замечательной поэме «Гробницы» (1807), воспевавшей героев прошлого. Эта поэма Фосколо вдохновляла итальянских патриотов нескольких поколений на борьбу за освобождение родины. В 1811 г. Фосколо поставил в Милане трагедию «Аякс», обличавшую деспотизм Наполеона, и цензура запретила ее.
Отказавшись принести присягу австрийцам после Венского конгресса 1815 г., Фосколо вынужден покинуть Италию. Но и на чужбине поэт-карбонарий продолжает свою деятельность. Среди его литературных исследований выделяется знаменитый комментарий к «Божественной комедии» Данте, в котором Фосколо видел провозвестника объединения Италии.
Среди юношей, увлеченных романом Фосколо «Последние письма Якопо Ортиса», был и гениальный музыкант Никколо Паганини (1782–1840). В его мятежном искусстве воплотился дух борьбы итальянского народа, смелый протест против подавления и принижения человеческой личности. Паганини был дружен с Фосколо и другими видными деятелями национально-освободительного движения, которые находились под постоянным надзором австрийской тайной полиции. Наблюдение установили и за Паганини. В 1812 г., после концертов в Ферраре, полиция выдворила музыканта из города. В 1818 г. губернатор Турина запретил концерты Паганини в городе. А для агентов Ватикана бесспорным доказательством безбожия и карбонарства музыканта был репертуар его концертов: почти постоянно исполняемые Паганини вариации «Карманьола», «Ведьма», вариации на темы из патриотических опер Россини «Танкред» и «Моисей».
В рядах революционеров-карбонариев оказались многие выдающиеся итальянские писатели и поэты. Среди них — С. Пеллико, Д. Берше, П. Джанноне, поэт-импровизатор Г. Россетти. Все они приняли деятельное участие в карбонарской революции 1820–1821 гг.
Сильвио Пеллико (1789–1854) был автором первой романтической трагедии Рисорджименто — «Франческа да Римини». Ее представление состоялось 18 августа 1815 г. в Королевском театре Милана и прозвучало вызовом ненавистным австрийцам. Сердцу итальянца были близки в этой трагедии и дантовский сюжет (произведения Данте находились под запретом), и призыв к свободе и независимости страны, вложенный поэтом в уста своего героя Паоло.
Пеллико вступил в Милане в карбонарскую венту. В сентябре 1818 г. его выбрали редактором журнала «Кончильяторе», а в октябре 1820 г. австрийцы арестовали Пеллико и других патриотов. 10 августа 1821 г. им вынесли смертный приговор, замененный долголетним тюремным заключением.
Пеллико провел 10 лет в австрийской тюрьме Шпильберг. Там он написал обошедшую всю Европу книгу «Мои темницы» (1832), где поведал о страданиях итальянских патриотов, заточенных в Шпильберге. Этот рассказ о жестокости австрийских тюремщиков возбудил негодование во всей Италии и Европе.
С карбонариями еще юношей связал себя и Джованни Берше (1783–1851). В своем поэтическом творчестве Берше выступает пламенным патриотом. Его лучшая поэма — «Беглецы из Парги» — написана в 1819 г., в преддверии карбонарской революции. В ней изображена трагическая судьба греков-фессалийцев, попавших из-за предательства англичан под власть своих исконных врагов, турок, и покинувших родную землю, чтобы избежать рабства. Итальянцы узнавали в судьбе греков собственную судьбу, в турках — своих врагов — австрийцев.
В 1821 г. Берше, воспевший Пьемонтское восстание, в котором сам принял непосредственное участие, после поражения карбонариев вынужден был бежать из Италии. В 1829 г. он создал поэму «Фантазия», звучавшую как боевой патриотический марш, а в 1831 г., во время восстания в Модене и Болонье, — стихотворение «К оружию», ставшее карбонарским гимном.
Борьбе за свободу родины посвятил себя и поэт-романтик Габриэле Россетти (1783–1854), певец неаполитанской революции 1820 г. В ходе восстания карбонариев Неаполя он сочинил стихотворение «Неаполитанская конституция 1820 года». Спасаясь от преследований, Россетти в 1821 г. уехал в Англию. Здесь он в страстных песнях с жаром откликался на события в жизни родины. Вслед за Фосколо он опубликовал комментарий к «Божественной комедии» Данте, где доказывал, что великий поэт являлся первым итальянским карбонарием.
Крупнейшим итальянским писателем XIX в. был выдающийся теоретик итальянского романтизма Алессандро Мандзони (1785–1873). Заслуги Мандзони перед итальянской литературой столь велики, что его имя по праву стоит в одном ряду с именами писателей, составляющих гордость итальянской нации, такими, как Данте, Петрарка, Тассо, Боккаччо, Альфьери и Гольдони.
Творчество Мандзони оставило глубокий след и в итальянской поэзии, и в драматургии, и, кроме того, проложив пути современному реалистическому роману, оказало большое влияние на развитие итальянской прозы. «Мандзони — наша общая страсть, с его именем сливается все, что есть благородного и великого в Италии… Возрождение народа было его целью, его всегдашним стремлением…», — писал Мадзини. Большая этическая сила и горячий патриотизм Мандзони привлекали современников к его творчеству.
Мандзони мечтал о единой и независимой Италии и призывал современников к борьбе за нее. Он предостерегал от надежд на военную помощь извне (речь шла о надеждах на Францию) и неустанно доказывал, что в борьбе за освобождение родины итальянцы должны рассчитывать лишь на свои собственные силы.
Литературное наследие Мандзони невелико. Из поэтических произведений наиболее значительными являются написанная поэтом в ранний период творчества пламенная якобинская оратория «Торжество свободы» (1801), прославлявшая революцию; полное размышлений о смысле жизни и гражданских мотивов стихотворение «На смерть Карло Имбонати» (1806)[817], где Мандзони создает образ идеального поэта-гражданина, глашатая правды. В этом стихотворении звучит призыв всегда «сохранять сердце чистым», никогда «не быть ничьим рабом», никогда «не изменять святой истине». Задумываясь над вопросом о цели поэзии, поэт приходит к выводу, что она должна быть прежде всего «правдивой» и служить воспитательным задачам.