И. В. Григорьева
Политические итоги Рисорджименто.«Правая» у власти
Присоединением Рима в 1870 г. завершилась борьба за единство Италии. Тем самым закончилась целая эпоха буржуазно-национальных движений, революций и войн. Страна вступила отныне в новую фазу своего исторического развития. В сложном процессе объединения Италии важную, а на некоторых этапах решающую роль сыграли революционные действия народных масс[380]. Но в борьбе за гегемонию в национальном движении перевес остался за умеренным крылом буржуазии, что и определило характер и основные линии политики новой государственной власти.
По своей политической форме единое итальянское государство было конституционной монархией. Его конституцией стал с 1861 г. статут Сардинского королевства, введенный Карлом Альбертом в начале революции 1848–1849 гг.
Хотя конституция ограничивала власть короля, она, тем не менее, оставляла за короной весьма значительные прерогативы. Король делил законодательные полномочия с парламентом, состоявшим из сената и палаты депутатов, а исполнительная власть принадлежала только ему. В качестве верховного главы государства король командовал всеми сухопутными и морскими силами, объявлял войну, заключал мирные, союзные, торговые и другие договоры, «доводя их до сведения палат в тех пределах, в каких то допускают интересы и безопасность государства, и присоединяя к ним соответственные сообщения»[381]. Согласие палат было обязательно для вступления в силу лишь таких договоров, с которыми были связаны финансовые расходы или изменение территории государства. Министры назначались и увольнялись королем, и конституция не указывала точно, перед кем именно они ответственны; в ней оговаривалось лишь право палаты депутатов возбуждать перед верховным судом обвинение против министров короля. По назначению короля формировался состав сената и замещались все государственные должности. Королем же назначались судьи, которые вершили правосудие от его имени.
Сенаторы, назначаемые пожизненно, отбирались королем из представителей высшей церковной иерархии, генералитета, высокопоставленного чиновничества различных ведомств, из тех, «кто своими заслугами и своими выдающимися талантами делают честь своей родине», а также из числа лиц, уплачивающих в течение по крайней мере трех лет не менее чем по 3000 лир прямых налогов со своей земельной собственности или промышленных предприятий. В сенат по закону входили также принцы королевского дома.
Палата депутатов была выборной, но избирательный закон 1860 г. давал право голоса лишь мужчинам в возрасте старше 25 лет, умеющим читать и писать и уплачивающим не менее 40 лир прямых налогов в год или же принадлежащим к определенным профессиональном категориям (чиновники, служащие и т. д). Состав избирательного корпуса регулировался прежде всего имущественным цензом, который отстранял от участия в голосовании не только рабочих и крестьян (часто не имевших избирательного права и по причине неграмотности), но и значительную часть городской мелкой и даже средней буржуазии. В результате всех этих ограничений в списки избирателей по закону 1860 г. попадало лишь около 2 % всего населения Италии.
Конституция декларировала равенство перед законом всех уроженцев королевства, гарантию личной свободы, неприкосновенность жилища, свободу печати, право граждан «собираться мирно и без оружия, сообразуясь с законами, устанавливающими в интересах общественного блага правила о собраниях»[382]. Но в ней же самой содержались оговорки, ограничивавшие возможности практического осуществления основных демократических свобод. Так, печать объявлялась свободной с тем условием, что «закон будет карать ее злоупотребления»[383]. Статья о свободе собраний не относилась к собраниям в общественных или открытых для публики местах, остававшимся — как указывалось в конституции — всецело в компетенции полицейского законодательства.
В числе основных прав граждан конституция провозглашала и неприкосновенность всякой без исключения собственности — с оговоркой о том, что, согласно законам, собственник может быть обязан уступить ее целиком или в части за справедливое вознаграждение в случае, если того требуют законно констатированные общественные интересы. Тем самым наряду с собственностью буржуазии бралась под защиту полуфеодальная собственность класса помещиков, чьи материальные привилегии не были затронуты в ходе Рисорджименто. Оставались в силе дворянские титулы, которые король, согласно конституции, мог жаловать и впредь.
Специфические интересы буржуазной частной собственности обеспечивались в конституции указанием на необходимость согласия палат для введения или взыскания любого долга, а также признанием нерушимости обязательств государства по отношению к его кредиторам.
В целом конституция Итальянского королевства оформила политическое господство буржуазии, но не в чистом виде, а на началах компромисса с консервативными силами итальянского общества. Отражением этого компромисса было и сохранение института монархии, и широта прерогатив короны при сравнительно скромном объеме полномочий палат, и возможность доступа к важным позициям власти для старой землевладельческой аристократии, из среды которой продолжал пополняться сенат, высшие военные и дипломатические кадры и т. д.
Непосредственно у власти в новом государстве находился лишь верхний слой землевладельческой, торговой и финансовой буржуазии, с которым практически слилась обуржуазившаяся часть дворянства. В ходе Рисорджименто эти силы прилагали все старания к тому, чтобы не допустить народные массы к активному участию в борьбе за национальное единство; естественным продолжением такого политического курса явилось закрепление конституцией норм буржуазной демократии в урезанном, ограниченном виде и цензовая избирательная система, превращавшая право голоса в привилегию имущих классов.
Вплоть до 1876 г. интересы крупной буржуазии и обуржуазившегося дворянства представляла в качестве правительственной партии умеренно-либеральная группировка кавуристского толка, за которой после объединения Италии утвердилось название «правой». Ее наиболее видными лидерами были такие политические деятели, как Джованни Ланца, Квинтино Селла, Марко Мингетти.
Еще при жизни Кавура, в 1859–1860 гг. — одновременно с политическим объединением большей части итальянских земель — была осуществлена унификация их таможенного режима и ликвидированы таможенные барьеры между ними. В 1862 г. была введена единая для всей страны монетная система. Тем самым получили соответствующее юридическое оформление созданные объединением Италии новые условия развития национальной экономики, благоприятные для ее перестройки на буржуазной основе.
Расширению рыночных связей между различными областями Италии и ускоренному освоению буржуазией складывавшегося общенационального рынка способствовало развернувшееся в годы правления «правой» интенсивное строительство железных дорог, которое щедро субсидировалось государством. За период с 1862 по 1876 г. протяженность итальянской железнодорожной сети возросла почти втрое, а государственные субсидии железнодорожным компаниям составили 1172,48 млн. лир (около 7,5 % расходов бюджета), в том числе 542,22 млн. на строительство и 630,26 млн. — на гарантии по эксплуатации[384].
Неизменно острой проблемой оставалось в годы правления «правой» состояние государственных финансов. Помимо обычных расходов казна должна была покрывать огромные материальные затраты, связанные с национальным объединением. Одна лишь война 1859 г. повлекла за собой издержки на общую сумму 443 млн. лир, а на протяжении 1861–1870 гг. расходы на военные нужды составили 2943 млн. лир, поглотив свыше ¼ бюджетных ассигнований[385]. К тому же новое государство, где у власти встали поборники объединения «сверху», приняло на себя всю сумму государственных долгов свергнутых абсолютистских правительств и обязалось обеспечить пенсиями лиц, находившихся при этих правительствах на государственной службе.
Частично средства для оплаты всех этих «издержек по объединению» добывались путем займов. К 1876 г. государственный долг Итальянского королевства вырос более чем в 3,5 раза по сравнению с 1860 г. и составил вместе с процентами более 9162 млн. лир, что в 8 с лишним раз превышало величину доходной части бюджета[386]. Но главным способом пополнения финансовых ресурсов государства был непрерывно усиливавшийся нажим на налогоплательщиков. Общая сумма поступлений в казну по основным налогам увеличилась с 1862 по 1876 г. в 2,5 раза, причем к концу этого периода до 45 % всех налоговых поступлений получалось за счет косвенных налогов, особенно обременительных для беднейших слоев населения[387]. Удельный вес налогов в составе доходной части бюджета возрос за это время с 76 до 81 %, а поглощаемая ими доля национального дохода — с 6,96 % в 1862 г. до 11,38 % в 1880 г.[388] По тяжести налогообложения Италия тех лет держала печальное первенство среди всех европейских стран.
Унификация налоговой системы после объединения была проведена таким образом, что главным объектом фискальной эксплуатации оказались более отсталые в экономическом отношении южные области страны. В основу исчисления новых налогов были положены ставки, ранее действовавшие в Пьемонте, которые были гораздо выше, чем в бывшем Неаполитанском королевстве. В результате, например, размер налога на сделки по передаче недвижимого имущества после его унификации увеличился для Ломбардии и земель Центральной Италии в 1,5 раза, а для Юга — в 8 раз