[258]. В то же время Муссолини не добился военных и политических выгод, на которые он рассчитывал и которые могли бы оправдать такие затраты: Франко настоял на ликвидации итальянской военной базы на Балеарских островах и выводе всех войск после окончания военных действий.
Соучастие фашистской Италии и гитлеровской Германии в интервенции в Испании послужило толчком для сближения между ними. Во время визита гитлеровского министра Г. Франка в Италию в сентябре 1936 г. наряду с обсуждением вопросов, связанных с интервенцией, были намечены общие контуры агрессивных целей фашистских хищников. Эти предварительные соглашения были конкретизированы во время поездки министра иностранных дел Г. Чиано в Берлин в октябре того же года. Во время этого визита был выработан и подписан строго секретный протокол, устанавливавший общую точку зрения на необходимость нового статуса для Европы, путем пересмотра Локарнских соглашений. Протокол предусматривал выход Италии по примеру Германии из Лиги Наций и подтверждал, что Средиземное море является сферой интересов Италии. Специальный пункт касался совместных мероприятий по «антибольшевистской борьбе». Устанавливалось, что сотрудничество в этой области будут осуществлять не только правительства, но и правящие партии. По окончании переговоров были опубликованы два коммюнике. В первом из них Германия официально признавала захват Италией Эфиопии, а второе подтверждало намерения двух правительств осуществлять согласованную политику в Европе[259].
В речи, произнесенной 1 ноября 1936 г. в Милане, Муссолини подчеркнул значение соглашений, заключенных с Германией, отметив, что «вертикаль Берлин — Рим следует рассматривать как ось», вокруг которой должны группироваться другие европейские государства. Он назвал переговоры о разоружении «пустой иллюзией», заявил, что, по его мнению, «Лига Наций может спокойно скончаться», и подтвердил, что Италия прочно стала под знамя антикоммунизма[260].
Несмотря на уверения со стороны обоих диктаторов о том, что достигнутое соглашение является окончательным и полным, в Риме, так же как и в Берлине, еще не были уверены в прочности только что возникшей оси. Итальянская дипломатия делала попытки оставить открытыми двери для переговоров с английским правительством. Это доказывают соглашение между двумя странами о мореплавании на Средиземном море, заключенное осенью 1936 г., и попытки сближения в марте 1937 г. Лишь осенью 1937 г. стало ясно, что выбор с двух сторон сделан надолго.
В сентябре 1937 г. Муссолини посетил Германию. Вместе с Гитлером он присутствовал на военных маневрах и посещал военные заводы. Во время митинга на олимпийском стадионе в Берлине, на котором присутствовало около миллиона человек, диктаторы обменялись программными речами. Они говорили о близости нацистского и фашистского движения, об общих целях и общих врагах, которые делают «исторически необходимым» их тесный союз. 6 ноября 1937 г. Италия примкнула к антикоминтерновскому пакту, заключенному за год до этого Германией и Японией. Тем самым был окончательно оформлен союз империалистических государств, которые под прикрытием «борьбы с коммунизмом» взяли на себя инициативу подготовки новой мировой войны.
Интервенция в Испании и союз с Германией сопровождались усилением полицейского террора внутри страны. Осенью 1936 г. в городах Северной Италии прошла волна арестов в связи с манифестациями в защиту республиканской Испании. Местом этих выступлений были крупные промышленные предприятия, где организации компартии заметно оживили свою работу. Политические призывы, распространявшиеся в этот период коммунистами, говорили об успешном претворении ими в жизнь лозунга единства в борьбе против войны и фашизма, который вытекал из решений VII конгресса Коминтерна. Новым явлением было распространение совместного призыва коммунистической и республиканской партии против фашистской помощи Франко.
Весной 1937 г. в Милане была арестована большая группа видных антифашистов, принадлежавших к различным политическим партиям. Их обвинили в организации движения солидарности с Испанской республикой. Особенно суровые приговоры вынесли коммунистам, социалистам и республиканцам. Для того чтобы пресечь наметившееся оживление антифашистской деятельности, Муссолини отдал приказ федеральным комитетам партии возобновить карательные экспедиции. В 1937 г. был возрожден сквадризм начала 20-х годов. На этот раз объектом действий стали люди, подозреваемые в антифашистской деятельности, и те, кто тайно слушал иностранные радиопередачи об Испании.
Не ограничиваясь усилением репрессий в стране, Муссолини стремился расправиться с руководителями антифашистских групп, находившимися в эмиграции. В июне 1937 г. во Франции были зверски убиты братья Карло и Нелло Росселли, активные руководители движения «Справедливость и свобода». Возмущение международного общественного мнения было столь велико, что даже печать фашистской Италии выступила с оправданиями, выдвигая нелепые версии убийства. Как доказал уже в послевоенное время историк Г. Сальвемини, это убийство совершили французские кагуляры по заданию итальянской военной разведки; ответственность за него несут Чиано и Муссолини, которые были непосредственными вдохновителями покушения[261]. Лишившись своих организаторов и идейных руководителей, движение «Справедливость и свобода» пережило кризис, закончившийся выходом из него деятелей правого крыла.
27 апреля 1937 г. в Риме, после более чем 10-летнего заключения, скончался Антонио Грамши. Широкая кампания протеста во всем мире заставила Муссолини в начале 1936 г. перевести Грамши сначала в тюремную больницу, а затем в римскую клинику «Квисисана». Здесь его окружала особая команда из 18 карабиньеров и 2 полицейских комиссаров, которые стерегли человека, лежавшего целыми днями без чувств. За время пребывания Грамши в тюрьме было несколько амнистий, срок его заключения сократился на 10 лет и истекал в 1937 г.
Грамши умер через неделю после того, как юридически окончился срок его заключения. Больной, подвергавшийся систематическим притеснениям тюремной администрации, Грамши написал за годы заключения монументальный труд — «Тюремные тетради». «Грамши своей слабой, постоянно болевшей рукой, которой он не мог поднять без судороги даже самую малую тяжесть, исписал за годы тюрьмы убористым, мелким почерком 2800 тетрадочных страниц, — пишут Л. Ломбардо-Радиче и Дж. Карбоне. — В этих тетрадях Антонио Грамши оставил итальянским рабочим, интеллигенции, оставил всей Италии замечательный синтез своего опыта и идей»[262]. «Тюремные тетради», увидевшие свет только после войны, поставили Грамши в ряды выдающихся теоретиков мирового и коммунистического рабочего движения.
Несмотря на новые потери, которые понесло антифашистское движение, 1936 год знаменовал собой активизацию деятельности политических сил и появление новых групп, оппозиционных фашизму. Участие в войне в Испании, оживление подпольных коммунистических групп в стране, политика единства антифашистских сил, последовательно проводимая итальянскими коммунистами, — все это решительно выдвигало их на первый план борьбы против фашизма. На фронтах Испании впервые стал осуществляться пакт единства действий коммунистов с социалистами, и совместная борьба сблизила две партии рабочего класса.
В июле 1937 г. между ними был заключен новый пакт о единстве действий, предусматривавший сотрудничество на значительно более широкой основе. Обе партии подтверждали свою конечную общую цель — свержение фашизма и установление социалистического общества. В то же время они выдвигали в качестве непосредственной задачи борьбу за восстановление в Италии свободы и установление демократической республики, опирающейся на рабочий класс. Для достижения этого коммунистическая и социалистическая партии призывали к единству антифашистов, рассматривая единый фронт между партиями рабочего класса как важнейшее условие консолидации этих сил.
Важный пункт, который отражал опыт, накопленный к тому времени коммунистами, касался необходимости вести работу в массовых организациях фашизма, «используя для этого также все легальные возможности». В новом пакте указывалось на непосредственную угрозу мировой войны, которую несут в себе агрессивные действия международного фашизма, и говорилось о предотвращении войны как об одной из основных задач рабочего класса. Если же такая война все-таки разразится — подчеркивалось в заявлении представителей авангарда итальянского рабочего класса, — то пролетариат превратит ее в могилу фашизма[263].
Стремление коммунистической партии вести работу среди фашистских организаций соответствовало новой обстановке, которая начала складываться в Италии. После 1936 г. во многих городах страны стали появляться антифашистские группы. Часто они состояли из представителей интеллигенции и создавались в студенческой среде, но были группы и рабочей молодежи, а в областях Эмилия-Романья такие группы возникали среди крестьян.
Выросшие при фашистском режиме молодые люди ничего не знали о тысячах итальянцев, которые продолжали борьбу с фашистским режимом в эмиграции или томились в тюрьмах и на каторге. Они не слышали имен А. Грамши и П. Гобетти, а имена Д. Маттеотти и Д. Амендолы казались им принадлежащими к далекому прошлому. Оглушенные фашистской пропагандой, они постепенно начинали прозревать и испытывали острую потребность общения со своими единомышленниками.
Эти маленькие группы «нелояльных» и «бунтарей» или просто «объективно мыслящих» молодых людей становились все более многочисленными.
Эти группы, как правило, не ставили перед собой задач создания собственных партийных организаций. Чаще всего стремление к уяснению политических позиций толкало их к сближению с уже существовавшими партийными течениями. Их мало привлекали призывы к ожиданию и осторожности, раздававшиеся со стороны буржуазных оппозиционных деятелей. Наибольший отклик среди молодежи находили призывы к действию и единству, бескомпромиссное осуждение правящего класса, которое они находили в подпольных обращениях коммунистической партии. Было бы неправильным считать, что все оппозиционные группы, во