На советско-германском фронте летом 1942 г. итальянский корпус превратился в армию, имевшую в своем составе 10 дивизий. Посылка шести новых дивизий вызывалась не военными соображениями или требованиями союзников, а политическими расчетами Муссолини. «За столом мирной конференции 200 тыс. солдат экспедиционной армии будут много весить. Намного больше, чем 60 тыс. экспедиционного корпуса», — объяснял он командующему корпусом генералу Мессе[300]. Вначале Муссолини планировал послать на советский фронт целых 20 дивизий и лишь абсолютная материальная невозможность собрать такое количество войск воспрепятствовала выполнению его планов.
Итальянские войска на советском фронте осенью 1942 г. заняли сектор в 270 км на Дону, южнее Воронежа. Вместе с венгерской и румынской армиями они должны были держать оборону, обеспечивая левый фланг гитлеровских войск, двигавшихся к Сталинграду. Здесь они надеялись провести зиму, мало зная о гигантской битве, развернувшейся на берегах Волги.
16 декабря советские войска Юго-Западного фронта, предотвращая попытки гитлеровских дивизий прорваться к окруженной в Сталинграде армии Паулюса, нанесли удар по правому флангу и центру расположения итальянских дивизий. В первые же дни фронт был прорван на многих направлениях, и колонны отступавших дивизий потянулись на запад по заснеженным донецким степям. К 22 декабря фронт на этом направлении развалился, дивизии, находившиеся на правом фланге итальянского сектора, оказались в окружении. 17 января последовал удар советских бронетанковых колонн Воронежского фронта, которые окружили и обратили в бегство остатки итальянской армии. Нарушение связи между отдельными частями и вызванная этим паника привели к тому, что итальянская армия потеряла более половины своего состава, всю артиллерию и большую часть вооружения. В конце января остатки итальянских войск были сняты с фронта, а затем отправлены в Италию. Для переброски экспедиционной армии в Италию понадобилось почти в десять раз меньше эшелонов, чем для ее отправки на фронт.
Разгром гитлеровских войск под Сталинградом предопределил судьбу итало-немецких войск в Северной Африке. 8 ноября 1942 г. англо-американские войска начали высадку в Алжире и Марокко. Маршал Кессельринг, командовавший немецкими войсками в Италии и на Средиземном море, прибыл 15 января в Рим, для того чтобы сообщить, что критическое положение на советском фронте исключает возможность присылки каких-либо подкреплений в Африку. Тем самым немецкие и итальянские дивизии в Тунисе были обречены на гибель. Заключительный этап войны в Африке свелся к медленному затягиванию кольца вокруг итало-немецких войск, которые капитулировали в начале мая 1943 г.
Неудачи военных походов итальянского фашизма нельзя свести только к технической неподготовленности его вооруженных сил, как это делают в своих мемуарах представители итальянской военной верхушки. «Итальянские солдаты, несомненно, сражались не выше своих возможностей. Напротив, надо признать, что часто они сражались хуже, чем могли. Именно это и явилось первым осуждением со стороны масс разбойничьих действий фашистского империализма»[301], — пишет А. Тромбадори, бывший во время войны офицером действующей армии. Вступая в контакт с населением оккупированных стран, сталкиваясь с борьбой этих народов против захватчиков, итальянские солдаты все более убеждались в несправедливости войны, в которой они участвовали. В горах Балканского полуострова, на заснеженных просторах Украины и в африканской пустыне у солдат рождалось новое сознание, которое итальянский историк Р. Батталья назвал «военным антифашизмом»[302].
Этот антифашизм, порожденный непосредственным опытов солдат, сливался с политическим антифашизмом передовых демократических сил и все более увеличивал изоляцию режима Муссолини.
Кризис фашистского режима и государственный переворот 25 июля 1943 г.
Начиная с 1941 г. итальянская промышленность испытывала самые серьезные затруднения, главным образом из-за нехватки сырья и топлива. Особенно тяжелым было положение со снабжением углем и жидким топливом. Основным поставщиком угля являлась Германия, с которой было заключено соглашение о поставке 12 млн. тонн в год. Однако после начала войны против Советского Союза поставки угля резко сократились. Еще тяжелее было положение с нефтью. Накопленные до войны запасы к концу 1941 г. почти истощились, а нефти, получаемой из Румынии и Албании, было совершенно недостаточно. В стране ощущался острый недостаток стали, что сокращало выпуск оружия, не хватало электроэнергии, всех видов цветных металлов, каучука и других стратегических материалов. К концу 1941 г. 729 предприятий, выполнявших военные заказы, были вынуждены закрыться. С середины 1942 г. начался спад даже в тех отраслях, которые с началом войны несколько расширили свое производство, а в первые месяцы 1943 года, как отмечалось в отчете конфедерации итальянских промышленников, свертывание итальянской индустрии «достигло масштабов всеобщего упадка»[303].
Со второй половины 1941 года стало ухудшаться быстрыми темпами и экономическое положение населения. Эмиссия бумажных денег вызывала инфляцию и рост цен на свободном рынке. В то же время продуктовая норма, выдаваемая по карточкам, была крайне низкой. На день выдавалось 150 граммов хлеба, 20 граммов мяса и незначительное количество других продуктов. Большую часть продуктов население покупало на рынке по спекулятивным ценам. Если в 1938 г. хлеб стоил на рынке 1,8 лир за килограмм, то в 1943 г. его цена достигла 8,5 лиры. Цена муки за это же время поднялась с 3 лир за килограмм до 9 лир, масла — с 15 лир до 122, оливкового масла — с 7,8 лир до 640, сахара — с 7 до 50 и т. д.[304] Ограничения охватывали все стороны жизни итальянцев: строго нормировано было потребление электроэнергии как для общественных учреждений, так и для личных нужд. Со значительными затруднениями работал транспорт, продолжались реквизиции металлических изделий.
В стране не хватало шерсти и хлопка; продажа тканей населению была резко сокращена, а некоторых изделий, например меховых, прекратилась вовсе.
О колоссальном росте спекуляции говорило введение с 1942 г. суровых мер для нарушителей законов о торговле. В этом году были приговорены к расстрелу несколько спекулянтов: печать с целью устрашения широко оповещала об этих процессах население. Предпринимаемые меры не достигали цели. Более того, среди лиц, осужденных за махинации, все чаще стали попадаться функционеры фашистской партии. С осени 1941 г. все большее число фашистов исключалось из партии и предавалось суду за «моральное разложение».
Было известно, что в операциях на черном рынке замешаны самые высокие сферы правящих групп. Так, осенью 1942 г. министр финансов Риккарди вскрыл спекуляцию золотом, осуществлявшуюся с помощью дипломатической почты семьей Петаччи. Поскольку дело шло об отце любовницы Муссолини, то все ограничилось объяснением в семейном кругу. Однако сведения об этом скандале стали достоянием гласности.
Быстрый рост недовольства в стране давал возможность политическим партиям значительно активизироваться. Наибольших успехов достигла коммунистическая партия, которая летом 1941 г. восстановила обмен курьерами заграничного центра с организациями важнейших промышленных центров Северной Италии. Партийная работа была построена на основе единой политической линии, значительно улучшилась пропагандистская работа в массах. В стране стало появляться все больше листовок и других печатных материалов, издаваемых коммунистическими группами. С середины 1942 г. в Италии возобновилось нелегальное издание центрального органа партии — газеты «Унита».
Все это облегчало итальянским коммунистам работу по созданию единого фронта антифашистских сил, как за границей, так и в самой Италии. Первое официальное соглашение было достигнуто с движением «Справедливость и свобода». В октябре 1941 г. во Франции состоялась конференция, в которой вместе с коммунистами и социалистами приняли участие представители этого движения. В воззвании, принятом на конференции, осуждалось участие Италии в нападении на Советский Союз и указывалось, что неизбежная победа государств, борющихся против гитлеровской Германии, будет одновременно победой дела независимости и демократии в Италии. Представители трех партий решили создать постоянный Комитет действия по объединению итальянского народа и призвали вступить в него другие политические силы[305].
Осенью 1942 г. в Северной Италии стали возникать межпартийные органы под названием комитетов национального фронта. Кроме партий, образовавших за границей Комитет действия по объединению итальянского народа, в них стали входить представители католической христианско-демократической партии и либералы. Под влиянием общего подъема антифашистского движения первые группы этих партий начали свою деятельность в Италии в 1942 г.
Весьма показательно, что первые межпартийные органы появились сначала в Турине, а затем в других промышленных центрах, там, где подъем рабочего движения дал о себе знать раньше, чем в других местах. В этих городах всеобщее недовольство фашистским режимом привело в 1942 г. к первым открытым выступлениям рабочего класса. 1 мая в Турине произошли стихийные волнения трудящихся в связи с ростом цен. Во время этих манифестаций появились антивоенные лозунги. В летние месяцы волнения в Северной Италии исчислялись уже десятками. Коммунистические группы на предприятиях активно участвовали в них, стремясь придать борьбе политический характер. Зимой 1942/43 г. из 41 стачки более половины сопровождались политическими требованиями[306]