В ходе забастовочного движения, носившего сначала экономический характер, в конце 1943 — начале 1944 г. стала вызревать идея массовой политической забастовки, перерастающей в национальное восстание[342]. В январе 1944 г. орган КПИ газета «Ностра лотта» писала: «Всеобщая политическая забастовка, национальное восстание — вот цели, к которым должны быть устремлены все наши организационные усилия, вся наша политическая деятельность»[343].
В течение января — февраля следующего года коммунистами была проделана огромная работа в целях подготовки ко всеобщей политической забастовке: проведены подпольные собрания и конференции членов партии, развернута агитация, отпечатаны листовки, создан объединенный подпольный комитет действия трех областей (Пьемонта, Ломбардии, Лигурии). Делегаты компартии в КНОСИ добивались, чтобы забастовка была поддержана всеми антифашистскими партиями, и это им удалось. Было выпущено совместно воззвание о всеобщей забастовке коммунистов и социалистов[344], а затем и аналогичное воззвание КНОСИ[345]. Это было важным успехом коммунистов в борьбе против политики выжидания правого крыла Сопротивления.
Забастовка, начавшаяся 1 марта, охватила почти все основные центры Северной и Центральной Италии. В ней приняли участие свыше 1 млн. человек[346]. Забастовщики выдвинули не только экономические требования — повышение зарплаты, — но и требования политические. Они выступили против принудительной отправки рабочих на заводы Германии, против военной мобилизации.
Рабочих поддержали средние слои города и деревни: торговцы, ремесленники, студенты, крестьяне. Гарибальдийские отряды и группы патриотического действия активизировали свою борьбу в центрах забастовки. Они выводили из строя коммуникации, устраивали нападение на немецкие казармы, карали предателей и провокаторов. Во Флоренции патриоты взрывом бомбы убили начальника фашистской милиции. В Болонье было взорвано здание фашистского штаба. Иногда партизаны даже занимали населенные пункты[347]. Забастовка стихийно начала перерастать в вооруженную борьбу. Этому способствовала и предшествующая агитация компартии[348]. Некоторые коммунисты на местах прямо ориентировали забастовку на вооруженное восстание[349]. Однако время для восстания еще не наступило. Наци-фашисты вскоре перешли в контрнаступление. Против бастующих были использованы пулеметы, танки, бронемашины.
8 марта подпольный комитет действия вынужден был прекратить забастовку, не добившись принятия требований рабочих[350]. И все же забастовка имела важное политическое значение. Она продемонстрировала сплоченность антифашистских сил и подвела массы к осознанию необходимости народного восстания. Оценивая итоги забастовки, орган компартии газета «Ностра лотта» писала, что мирной забастовки уже недостаточно, что «необходимо переходить к высшим формам борьбы; к вооруженной борьбе, к повстанческой забастовке, к решительному штурму крепости наци-фашизма, реакции и порабощения»[351]. Наконец, мартовская забастовка оказала огромное влияние на соотношение сил в Южной Италии и явилась одним из тех факторов, которые способствовали созданию на Юге коалиционного демократического правительства при участии всех антифашистских партий, в том числе коммунистов и социалистов. Созданию коалиционного правительства предшествовала сложная политическая борьба в Южной Италии, которая тесно переплеталась с международными событиями.
Борьба за демократизацию политического режима в Южной Италии
В Южной Италии англо-американское командование поддерживало правительство Бадольо и короля. Англия и США стремились отложить решение вопроса о государственном устройстве Италии до окончания войны. Эту программу Рузвельт впервые сформулировал, выступая на пресс-конференции в июне 1943 г.[352] Она была энергично поддержана в письме Черчилля к Сталину от 21 сентября 1943 г. «Теперь, когда Муссолини поставлен немцами в качестве главы так называемого республиканского фашистского правительства, — писал Черчилль, — важно парировать этот шаг, сделав все, что мы сможем, для усиления власти короля и Бадольо, которые подписали с нами перемирие и с тех пор, насколько они это могли, верно выполняли его»[353].
В интересах достижения главной цели антигитлеровской коалиции — разгрома фашизма — Сталин поддержал предложение западных союзников отложить решение вопроса о государственном устройстве Италии до окончания войны[354]. Вместе с тем Советский Союз направил главные дипломатические усилия на то, чтобы ускорить создание в Италии антифашистского коалиционного правительства на широкой основе.
Достижение общей линии союзников в итальянском вопросе привело к подписанию 29 сентября 1943 г. «исчерпывающих условий» капитуляции Италии, которые были заключены с правительством Бадольо. В соответствии с главным условием этого соглашения 13 октября 1943 г. правительство Бадольо объявило войну гитлеровской Германии[355]. Одновременно была обнародована декларация СССР, США и Великобритании о признании Италии совместно воюющей державой. Союзники выступили гарантами будущего демократического развития Италии, заявив, что «ничто не может ущемить абсолютного и неотъемлемого права народа Италии принять конституционными средствами решение о демократической форме правительства, которую он в конечном счете будет иметь»[356]. В декларации был также пункт, дававший возможность Италии поставить в будущем вопрос о пересмотре условий перемирия с учетом той помощи, которую итальянское правительство сможет оказать борьбе Объединенных Наций.
Итальянский вопрос обсуждался на конференции трех министров иностранных дел: США, Англии и СССР — в октябре 1943 г. в Москве. В «Декларации об Италии», принятой на этой конференции, вновь подтверждалось, что фашизм должен быть искоренен и что «итальянскому народу должна быть предоставлена полная, возможность установить правительственные и другие учреждения, основанные на принципах демократизации»[357]. Союзники договорились также, что необходимо в ближайшее время демократизировать состав итальянского правительства, включив в него представителей «тех слоев итальянского народа, которые всегда выступали против фашизма», гарантировать в стране демократические свободы, упразднить фашистские институты, провести чистку административного аппарата от фашистских элементов, наказать преступников[358]. Отклики в Италии на решения Московской конференции были весьма положительными. Комитет национального освобождения Южной Италии приветствовал их[359]. Председатель КНО И. Бономи писал в дневнике: «Для нашего Комитета освобождения благоприятно намерение Объединенных Наций дать Италии более демократическое правительство и торжественное подтверждение права итальянского народа избрать для себя такие формы и органы государственного правления, какие он сам считает нужным. На этой базе возможно будет упрочить политическое положение»[360].
По решению Московской конференции был создан Консультативный совет по вопросам Италии, в котором были представлены СССР, Англия, США, КНО Франции, Югославия и Греция. На первом же заседании Консультативного совета 30 ноября 1943 г. был поставлен вопрос о расширении состава итальянского правительства. На других заседаниях по инициативе СССР обсуждались вопросы о положении левых партий и организаций, о свободе демократической печати, о дефашизации итальянского государственного аппарата и армии.
Работа Консультативного совета способствовала нормализации политического положения в Южной Италии. Вся ее территория была передана под управление итальянского правительства. Были изданы декреты о дефашизации (29 декабря 1944 г.) и отмене расовых законов (20 января 1945 г.).
Более трудным оказалось формирование коалиционного правительства. Чтобы оттянуть решение этого вопроса, представители правящих кругов Англии и США стремились разжечь противоречия внутри итальянского национального фронта. Распускавшиеся слухи об угрозе «большевизации» Италии преследовали цель изолировать компартию и тем самым ослабить национально-освободительное движение. В этой ситуации в январе 1944 г. Комитет национального освобождения Северной Италии опубликовал заявление, в котором говорилось, что в будущем демократическом правительстве представители трудящихся классов — рабочих, крестьян, ремесленников — должны играть ведущую роль и что партии, отражающие интересы трудящихся, в том числе и коммунисты, должны быть достойно представлены в правительстве[361].
В начале 1944 г. политическая борьба по вопросу о создании антифашистского правительства приняла особенно острый характер в Южной Италии. Здесь к этому времени сложились два блока: правительство Бадольо и король, поддерживаемые в их антигитлеровской борьбе Объединенными Нациями, и с другой стороны — Комитет национального освобождения, требовавший немедленной ликвидации монархии, отставки правительства Бадольо и создания демократического правительства из представителей всех антифашистских партий. Правящие круги Англии и США, играя на разногласиях между этими двумя блоками, стремились оттянуть создание антифашистского правительства Италии и решительно заявили, что вопрос о монархии может быть решен только после окончания войны. В этой ситуации либералы во главе с Б. Кроче решили отказаться от открытой борьбы и оказывать «моральное давление» на Виктора Эммануила. Социалисты и Партия действия, напротив, настаивали на разрыве правительства Бадольо с монархией и немедленном отречении короля. Южный центр компартии в Неаполе, который возглавлял В. Спано, поддержал предложения двух левых партий