Мелкобуржуазная социальная программа и использование католической идеологии расширили массовую базу христианских демократов. К лету 1945 г. христианско-демократическая партия, по утверждению ее лидеров, насчитывала 1 млн. членов[508]. Массовая база ХДП являлась ее важным преимуществом по сравнению с другими буржуазными партиями Италии. Она позволяла ХДП конкурировать в политической борьбе с массовыми партиями рабочего класса, давала ей шансы на успех во время будущих парламентских выборов. Поэтому ХДП становится вскоре партией широких кругов буржуазии, а затем руководство в ней оказывается в руках представителен крупного монополистического капитала[509]. Однако до конца 1947 г. эта трансформация ХДП еще далеко не всем была ясна. Ее широковещательная программа, ореол Сопротивления, формальное сотрудничество с коммунистами в правительстве мешали многим понять истинную сущность этой партии.
В годы фашизма произошли изменения в структуре рабочего класса. Его удельный вес в результате индустриализации увеличился. По переписи населения 1941 г. рабочий класс составлял 35 % населения Италии. Одним из важнейших итогов Сопротивления явилось усиление политических позиций рабочего класса и его передовых партий в стране. На авансцену политической борьбы выступает компартия. Следуя выдвинутому в годы Сопротивления курсу на создание новой партии, тесно связанной с массами, руководство ИКП провело большую работу по вовлечению в партию представителей различных слоев населения: не только пролетариата, но также и крестьянства, интеллигенции.
В конце 1945 г. численность ИКП достигла 1,7 млн. человек[510] — она стала таким образом самой крупной политической партией Италии.
Особенностью итальянского рабочего движения после второй мировой войны, отличавшей его от других стран Западной Европы, было то, что рядом с компартией шла сильная социалистическая партия, порвавшая с реформизмом и связанная пактом единства действий с коммунистами. В 1945 г. ИСППЕ насчитывала в своих рядах 700 тыс., а через полгода, к XXIV съезду (апрель, 1946 г.), — 900 тыс. человек[511]. Социальный состав ИСППЕ приближался к составу компартии (в конце 1945 г. 62 % социалистов были рабочими)[512].
Внутри партии шла острая борьба между различными фракциями. Левое крыло партии возглавляли П. Ненни и Р. Моранди. Они были сторонниками единства действий с коммунистами и выступали за нейтралитет Италии на международной арене. Правые реформистские группировки, руководимые Дж. Сарагатом и Дж. Ромитой, напротив, требовали политической «автономии» социалистов (а затем — разрыва с компартией) и внешнеполитической ориентации Италии на Соединенные Штаты Америки. Линия социалистической партии в целом определялась тогда ее левым крылом. Поэтому в этот период две партии рабочего класса выдвигали общую цель — борьбу за социализм на демократической основе при единстве всех демократических сил и имели общую политическую программу.
Одним из важнейших итогов Сопротивления был глубокий кризис социал-демократии. Как уже сказано, реформистское крыло в социалистической партии располагало незначительным меньшинством. В профсоюзном движении, где в дофашистский период руководство принадлежало социалистам-реформистам, они также утратили свои позиции. Во главе социалистического течения ВИКТ стояли левые социалисты: О. Лиццадри и др.
Кризис социал-демократии привел к тому, что после второй мировой войны ее функции в итальянском рабочем движении стал выполнять католический реформизм[513]. В отличие от социал-демократии он опирался не только на рабочую аристократию, но и на беднейшие социальные слои. Выдвигая программу социальных реформ (аграрную реформу и национализацию промышленности), католический реформизм не ставил, разумеется, своей целью ликвидировать капиталистический строй. Неприкосновенность частной собственности, «классовое сотрудничество» (патернализм) и клерикализм — являются принципами католического реформизма. Его идеологию в ряды рабочего движения и трудящихся города и деревни проводили католическое профсоюзное течение, входившее в состав ВИКТ, а также две другие организации: Христианские ассоциации трудящихся (АКЛИ) и Национальная конфедерация крестьян (руководимая П. Бономи).
Коммунисты, следуя заветам А. Грамши, после второй мировой войны последовательно проводили политику союза с трудящимися-католиками, так называемую политику протянутой руки. Важнейшим успехом этой политики явилось создание еще в годы Сопротивления единого профсоюзного центра — Всеобщей итальянской конфедерации трудящихся, объединившей три главных профсоюзных течения: коммунистическое, социалистическое и христианско-демократическое. В 1945 г. ВИКТ насчитывала в своих рядах 4,5 млн. человек, а в начале 1947 г. — 6 млн. человек. Руководство ВИКТ в 1945–1947 гг. осуществляли на паритетных началах представители трех течений: Дж. Ди Витторио (коммунист). О. Лиццадри (социалист), А. Гранди (левый католик). ВИКТ объединила не только промышленных рабочих, но также служащих, батраков, испольщиков, небольшой отряд крестьян-землевладельцев, представителей интеллигенции.
В ходе Сопротивления впервые в истории страны сложился боевой союз рабочих и крестьян в Северной и Центральной Италии, особенно союз с испольщиками. Организационно он был закреплен созданием в 1946 г. в рамках ВИКТ Конфедерации трудящихся земли (Конфедертерры), которая в 1946 г. объединяла 1,8 млн. трудящихся деревни. Национальная лига кооперативов, руководимая социалистами и коммунистами, объединяла 3 млн. членов[514]. При этом руководство компартии уже в 1945–1946 гг. считало возможным установление союза рабочего класса не только с деревенской беднотой, но и со всем крестьянством, рассматривая его не как тактический, а как стратегический, т. е. рассчитанный на длительный период[515]. Особое внимание компартия обратила на два специфических аспекта крестьянского вопроса в Италии: проблему Юга, т. е. союза с крестьянскими массами Юга, и проблему союза с католическим крестьянством (или, образно говоря, «проблему Ватикана»). Коммунисты провели большую работу по развитию партийных и профсоюзных организаций на Юге, вовлекая в них крестьянские массы.
Левое крыло ИСППЕ (Ненни, Моранди) после войны также выступило за решение Южной проблемы. Однако в практической деятельности социалистическая партия уделяла этим вопросам недостаточно внимания. В результате ее позиции среди трудящихся масс Юга были слабее, чем позиции ИКП.
Руководство коммунистической и социалистической партий, проводя политику союза с католическими массами, в первые послевоенные годы, как и в период Сопротивления, стремились установить этот союз не только снизу, но и сверху, т. е. с руководством ХДП. Условием такого пакта ИКП и левое крыло ИСППЕ считали единство действий двух рабочих партий. Лидеры правого крыла социалистов, напротив, уже тогда рассматривали возможный союз социалистической партии с ХДП как альтернативу политическому блоку коммунистов и социалистов.
В итоге Сопротивления серьезные сдвиги произошли среди интеллигенции. Ее передовая часть переходит на позиции марксизма и вступает в ряды рабочих партий. Значительные слои прогрессивной интеллигенции, оставаясь на идеалистических позициях, вместе с тем в политическом плане начинают сотрудничать с коммунистами и социалистами. Сопротивление привело к обновлению духовной жизни нации, к созданию новой прогрессивной культуры. В литературе, кино, живописи утверждается течение неореализма. В исторической науке, философии, эстетике крочеанство начинает сдавать господствующие позиции, уступая место все более растущему влиянию марксистской школы.
Особое влияние на развитие политической и духовной жизни послевоенной Италии оказало издание «Тюремных тетрадей» A. Грамши (начатое в 1947 г. и законченное в 1955 г.), в которых содержалась глубокая марксистская разработка проблем философии, истории, политики, культуры. Как отмечал Тольятти, решающее влияние на идейное развитие Грамши принадлежало B. И. Ленину и ленинизму[516]. Это отчетливо прослеживается и в «Тюремных тетрадях», где автор применял ленинский метод исследования, стремясь к всесторонности и конкретности, к подлинному историзму. Отличительной чертой его подхода явилось глубокое проникновение в диалектику взаимодействия национальных и интернациональных факторов — ив этом он также шел вслед за Лениным[517].
Значительное место в «Тюремных тетрадях» уделено проблемам марксистской философии. Грамши понимал исторический материализм как «философию практики», стремящуюся не только к познанию, но и к активному изменению действительности. Он пишет, что В. И. Ленин на деле двинул вперед философию как таковую тем, что он двинул вперед политическую теорию и практику[518].
Грамши сосредоточил огонь критики против идеализма Кроче, с одной стороны, и против вульгарного, экономического материализма — с другой. Он показал, что экономический материализм, абсолютизируя роль базиса в развитии общества и отрицая обратное воздействие надстройки, означает подмену законов диалектики «простыми законами механики», а в политике приводит к фатализму и недооценке революционной роли масс. Выступая против опасности метафизики, Грамши уделил большое внимание анализу обратного воздействия надстройки на базис, активной роли народных масс, особого места интеллигенции в обществе. Грамши критикует реакционную концепцию, согласно которой народ якобы извечно пассивен и лишь идеологи могут пробудить в нем элементы сознания. Он пишет, что даже в эпоху реакции нельзя говорить о полной пассивности народных масс, ибо народ накапливает внутренние силы для будущих действий. Грамши подчеркивает, что нельзя абсолютизировать элементы стихийности или сознательности народных масс. В поворотные моменты истории, когда массы вступают в активную борьбу, их сознательность усиливается и оказывает обратное воздействие на правящий класс. Если у Кроче история предстает как деятельность интеллектуальных групп, у Грамши она — прежде всего история народных масс.