Объективная причина роста заработной платы в Италии состоит в том, что по мере развития промышленности и других отраслей народного хозяйства возрастает потребность во все более квалифицированной рабочей силе, способной пустить в ход современную сложную технику. Повышение стоимости рабочей силы соответственно ведет под давлением рабочего движения и к увеличению ее цены. Кроме того, следует иметь в виду, что на более современных предприятиях, предъявляющих спрос именно на самую квалифицированную рабочую силу, организация труда и производства такова, что интенсивность труда и плотность загрузки рабочего времени сильно возрастают. Благодаря этому предприниматель получает более высокую прибыль и в том случае, если он платит «своим» рабочим повышенную зарплату.
Занятость имеющейся в Италии рабочей силы постепенно возрастала вплоть до кризиса 1964–1965 гг. Уходящие из сельского хозяйства работники поглощались промышленностью и сектором услуг, занятость в которых росла и за счет нормального демографического роста. В середине 60-х годов было отмечено снижение занятости в промышленности и в экономике Италии в целом, а позже продолжала расти только занятость в секторе услуг. До этого в общественное производство было вовлечено значительное число женщин, которые при возникновении затруднений увольнялись в первую очередь.
Все эти годы Италия продолжала оставаться страной с самым высоким уровнем безработицы среди всех западноевропейских государств. Количество безработных (в тыс.), по данным Министерства труда[725], было следующим:
1952 г. 2073
1954 г. 2197
1955 г. 2161
1958 г. 954
1959 г. 1873
1960 г. 1547
1961 г. 1508
1962 г. 1310
1963 г. 1196
1964 г. 1204
1965 г. —
1966 г. —
1967 г. 1106
1968 г. 1048
1969 г. 1020
В 50-е годы проблема безработицы была едва ли не самой жгучей во всей итальянской экономике, для частичного и временного решения которой тратились огромные средства из государственного бюджета. В этот период абсолютное число безработных с учетом лиц, впервые ищущих работу, превышало 2 млн. человек. Позже положение несколько улучшилось, но практически безработица не падала ниже 1 млн. человек и резко увеличилась в кризисные 1964–1965 гг. К безработным, оставшимся внутри страны, следует добавить примерно 300 тыс. человек, ежегодно покидающих Италию в поисках работы. Правда, в отличие от прошлого, когда эмиграция шла главным образом за океан и эмигрант, как правило, покидал родину навсегда, ныне поток эмигрантов направляется прежде всего в западноевропейские страны — Швейцарию, Западную Германию, Бельгию, Францию, и эмигрант рассчитывает вернуться в Италию по прошествии 4–6 месяцев.
Безработица в Италии носила явно выраженный структурный характер. Даже при наличии значительного количества свободных рабочих мест сотни тысяч людей не могли найти себе работы потому, что не имели никакой профессиональной подготовки, будучи не только не обученными никакому ремеслу, но и практически полуграмотными в самом прямом значении этого слова. И за границей итальянцы шли ввиду этого на самую неквалифицированную работу. В этом отношении Италия играла роль колониального резерва рабочей силы для более развитых стран капиталистической Европы.
Налогообложение в Италии не отличалось особенно высоким уровнем, что, видимо, объясняется большой политической активностью широких масс населения.
Что касается военных расходов страны, то фактически они находились едва ли не на самом низком уровне среди всех западноевропейских стран. Из государственного бюджета на военные нужды было ассигновано в 1967 г. лишь 2,9 % конечного общественного продукта по сравнению с 5,3 во Франции, 5,7 в Англии, 4,3 в ФРГ, 9,8 в США, 6,7 % В Португалии и т. д.[726] Львиная доля этих средств шла в Италии на содержание личного состава армии и флота, тогда как военное снаряжение обновлялось лишь в небольшой степени.
Извечной национальной проблемой Италии является, как известно, постоянное экономическое отставание Юга от северных районов страны. Послевоенные правительства, главным образом под давлением демократических сил, предпринимали некоторые шаги для ликвидации этого несоответствия в экономическом развитии двух частей страны. В частности, было создано специальное государственное учреждение — Касса Юга, во главе которого стоял министр без портфеля. В распоряжение Кассы Юга предоставлялись большие денежные средства. Коммунистическая и социалистическая партии голосовали в 1950 г., однако, против законопроекта о создании Кассы Юга, считая, что определяемое им направление деятельности не соответствовало реальным потребностям Юга Италии и что, с другой стороны, было недостаточно обеспечено влияние демократических сил на эту организацию.
В целях осуществления закона о Кассе Юга было официально определено само понятие «южные районы». Сюда вошли итальянские острова и континентальная часть, начинающаяся с областей Абруццы-Молизе и провинции Латина области Лацио. Было установлено, что вся предпринимательская деятельность в этом обширном районе подпадала под законы о предоставлении специальных налоговых и кредитных льгот. Что же касается государства, то оно взяло на себя создание так называемой инфраструктуры, куда входили дороги, линии связи, электроснабжение, а также снабжение водой, газом — словом, все, что привлекало бы частный капитал в эти районы. Демократические силы считали, что государство должно использовать общественные средства не в целях привлечения частного капитала, а для планомерного экономического развития целых районов, с тем чтобы последствия такого государственного вмешательства благотворно отражались на экономическом положении всего Юга.
Для постройки в отсталых районах Юга новых, находящихся на высоком техническом уровне предприятий требовались не только развитая инфраструктура, но и наличие двух других важнейших производственных условий: достаточно квалифицированной рабочей силы и рынка сбыта. Ни того, ни другого на Юге не было. Коммунисты и социалисты предлагали наладить подготовку квалифицированных кадров на месте, а дополнительный потребительский спрос создать путем некоторого увеличения заработной платы местным рабочим и служащим.
Правительство не приняло этого направления в деятельности Кассы Юга, а когда к концу 50-х годов стал очевидным провал политики создания инфраструктуры и привлечения частного капитала на Юг, оно пошло по другому, обычному в таких случаях для капиталистических стран пути. В южном вопросе, вопреки возражениям демократических сил была принята политика создания «полюсов развития». Вся территория Юга была более или менее произвольно разбита на ряд зон. В отдельных центрах намечалось построить — в том числе и на государственные средства — новые современные предприятия, вокруг некоторых из них образовать городские поселения современного типа, а что касается всей остальной территории Юга, то имелось в виду ждать, когда созданные таким путем «промышленные оазисы» окажут на них необходимое воздействие. Ввиду явной слабости этого, так сказать, стратегического плана было одновременно, опять-таки под давлением демократических сил, решено, что государственные промышленные объединения ИРИ и ЭНИ должны неуклонно увеличивать свои капиталовложения на Юге, доведя их к 1964 г. до 40 % по ИРИ и до 60 % по ЭНИ против 25 % и 20 % (соответственно) в период 1951–1959 гг.[727]
Можно считать, что в количественном отношении эти планы, разработанные для поднятия Юга, были выполнены. Государственные предприятия действительно увеличивали капиталовложения в южные районы, создав в частности первоклассный нефтеперерабатывающий завод в Джела, сверхсовременный металлургический и трубопрокатный комбинат в Таранто, ряд предприятий в Бари и в районе Неаполя. В эти и в некоторые другие районы, например в провинцию Латина и на Сардинию, был привлечен в известной мере и частный капитал, итальянский и иностранный.
Однако, как и предвидели прогрессивные экономисты, влияние «полюсов развития» на общий экономический подъем Юга оказалось весьма слабым. Северные монополии, вкладывая на Юге капиталы на льготных условиях, вывозили прибыли от них для инвестиций на Севере, лишь в небольшой мере использовали местную рабочую силу и почти совсем не содействовали повышению квалификации местного населения. Таким образом, получалось, что средства, затрачиваемые правительством на Юге, через систему монополистического перераспределения через короткий срок уходили в сейфы северных монополий. В итоге, хотя уровень экономического развития Юга несколько повысился, северные районы продолжали развиваться более высокими темпами, чем Юг, и разница в экономическом уровне этих двух частей Италии не только не сократилась, но и значительно возросла. Так, если в 1951 г. подушный доход на Юге составил 63,1 % средненационального уровня, то в 1964 г. — только 56,6 %[728].
Тем не менее, а скорее именно поэтому, правящие буржуазные круги по истечении 15-летнего срока, который был предусмотрен по закону о Кассе Юга, внесли законопроект о продлении ее деятельности еще на 5 лет. Коммунисты по упомянутым выше причинам и на этот раз голосовали против предложения правительства, хотя в принципе они считали, что роль государства в подъеме экономики Юга должна быть значительной. Социалистическая партия к этому времени уже вошла в правительственную коалицию и поддержала новый законопроект. Парламентарии от Итальянской социалистической партии пролетарского единства голосовали вместе с коммунистами против него.
Несколько слов о причинах высоких темпов роста экономики Италии.
Высокие показатели экономического развития итальянской экономики, особенно