ого, чтобы рабочая партия могла участвовать в правительстве: это участие в руководстве страной должно сопровождаться — в этом основной вопрос — коренным поворотом в направлении общей политики и в самом устройстве общества. Сегодня мы далеки от наличия условий, необходимых для такого поворота, и заявляем об этом со всей ясностью»[752].
Таким образом, к концу 1970 г. закончился первый период кризиса левого центра, ставшего очевидным в результате парламентских выборов 1968 г. Демократические силы Италии сумели отбить еще несколько попыток наиболее консервативных кругов итальянской буржуазии повернуть вправо развитие страны. Одновременно им удалось при опоре на массовое движение трудящихся добиться проведения в жизнь ряда важных демократических реформ: областная автономия, развод, пенсионная реформа, защита прав трудящихся на предприятиях, повышение роли профсоюзов, материальные завоевания и многое другое.
В 1969–1970 гг. под давлением демократической общественности произошло некоторое изменение во внешней политике Италии. Сначала Ненни, а затем Моро, занимавшие пост министра иностранных дел, повели дело к признанию Китайской Народной Республики, дипломатические отношения с которой были установлены в конце 1970 г. Италия одобрительно отнеслась к «восточной политике» правительства ФРГ во главе с Брандтом, высоко оценила договоры между ФРГ и СССР о неприменении силы и между ФРГ и Польской Народной Республикой, о нормализации отношений между этими странами. Италия высказалась за проведение совещания государств Европы с участием США по вопросам европейской безопасности, но в соответствии с решениями НАТО сделала ряд оговорок о необходимости тщательной подготовки для обеспечения успеха такого совещания, а также о достижении прогресса в переговорах четырех держав по проблеме Западного Берлина. В отношении положения на Ближнем Востоке Италия высказалась за полное осуществление известной резолюции Совета Безопасности, поддержала миссию Ярринга по политическому урегулированию конфликта и отрицательно реагировала на всякую угрозу возобновления военных действий в этом районе. Все итальянские правительства высказывались за дальнейшее развитие отношений с социалистическими странами, прежде всего в экономической и культурной областях, но также и в некоторых политических вопросах. В 1970 г. Италию посетил министр иностранных дел СССР А. А. Громыко. Моро совершил поездку в ряд европейских социалистических стран. В то же время под давлением справа итальянским правительством были искусственно несколько обострены отношения с Югославией: Моро выступил с заявлением, которое было истолковано как претензия на югославскую часть бывшей Территории Триест, что привело к отсрочке визита Тито в Италию, намеченного на конец 1970 г.
Некоторое изменение позиции Италии произошло и в отношении агрессии США во Вьетнаме. Если до выборов 1968 г. итальянские правительства заявляли о своем «понимании» политики США в этом районе и фактически поддерживали ее, то позже Италия выступала за мирное урегулирование этого конфликта, одобряла сокращение американских войск в Юго-Восточной Азии, — сдержанно осудила вторжение США в Камбоджу.
В целом Италия стала несколько более активно выступать за уменьшение напряженности в мире, за ликвидацию наиболее острых международных конфликтов, — правда, все это в рамках политики Североатлантического блока. Италия также содействовала расширению рамок «Общего рынка», выступала за принятие в него Великобритании и других западноевропейских стран. В то же время она старалась развивать и укреплять экономические связи с социалистическими странами, в первую очередь с Советским Союзом. На XXIV съезде КПСС Л. И. Брежнев отмечал, что Советский Союз на взаимовыгодной основе сотрудничает с Италией в экономической и научно-технической областях[753]. В начале июля 1971 г. министр иностранных дел Италии Моро нанес ответный визит в СССР. Италия проявила наибольшую среди западных стран активность по установлению и развитию торговых связей с Китайской Народной Республикой. В мае 1971 г. Китай посетила большая делегация предпринимателей Италии во главе с заместителем министра внешней торговли, которая в принципе договорилась о заключении между двумя странами торгового соглашения.
Внутреннее развитие Италии в 1971 г. довольно противоречиво. Произошла значительная перегруппировка сил среди правых и крайне правых политических групп, организаций и партий.
В январе состоялся очередной съезд либеральной партии Италии. Эта партия, игравшая определенную роль в управлении страной в период центристских коалиций, в которые она входила, уже более десяти лет не допускалась в правительственное большинство.
В течение некоторого времени ее консервативные позиции в сочетании с определенными антифашистскими традициями, хотя бы в основном и формальными, привлекали к ней голоса средней и отчасти мелкой буржуазии. В 1968 г. и позже стал очевидным упадок этой партии, отход от нее тех избирателей, которые полагались на нее как на силу, способную в какой-то мере противостоять демократическим реформам. Стремясь сблизиться с ХДП, в частности рассчитывая на возможную, по мысли правых кругов буржуазии, в перспективе правоцентристскую коалицию, руководство либеральной партии пошло на этом съезде на некоторый сдвиг партии влево, ближе к левоцентристскому большинству в консервативном его понимании. Этот поворот, однако, вызвал в партии значительную напряженность и обострение противоречий.
Несколько недель спустя провели свой первый съезд правые социалисты. В период подготовки съезда и в ходе его стало очевидным, что крайняя линия Ферри, ставшего своего рода символом «партии кризиса и авантюр», не пользуется поддержкой большинства партии и что к руководству партией могла бы прийти более умеренная группа Танасси. Поражение Ферри, провал его надежды на превращение партии в силу, способную конкурировать с ИСП, были достаточно очевидными, но избрание Танасси секретарем партии означало бы его уход из правительства, где он занимал важный пост министра обороны, который едва ли мог бы получить другой социал-демократ. Во избежание осложнений, а возможно и с более далекими целями руководство социал-демократической партии, как она стала называться по решению этого съезда, предпочло оставить всех должностных лиц на прежних постах. Было разъяснено, что такое положение должно сохраниться по меньшей мере до выборов президента республики.
Республиканцы в феврале 1971 г. предприняли маневр, в основном направленный на улавливание голосов неустойчивых и недовольных сторонников левоцентристских коалиций. Ла Мальфа объявил об отозвании представителей республиканской партии из правительства и одновременно о продолжении поддержки этой партией левоцентристского большинства в парламенте. Мотивировался этот шаг, с одной стороны, тем, что правительство Коломбо недостаточно точно выполняло свои обязательства по проведению реформ, а с другой — тем, что, мол, правительство проявляет излишнюю уступчивость по отношению к коммунистам.
В социалистической партии положение существенно не изменилось. В христианско-демократической партии отмечалось дальнейшее углубление противоречий, причем как на политической, так и на личной основе, в связи с предстоявшими в конце года президентскими выборами. Вопрос о создании нового внутрипартийного большинства для руководства партией не решался. В этих условиях левые течения заняли в значительной мере пассивную, выжидательную позицию, тогда как реакционное крыло (включая министра внутренних дел Рестиво) стало развивать все большую активность. Следует отметить, что при этом оно пользовалось определенной поддержкой монополистического капитала, руководители которого смотрели на планы крайне правого крыла ХДП просто как на один из вариантов борьбы против усиления влияния левых сил, возглавляемых, по сути дела, коммунистами.
Правое крыло правительственной коалиции, контролируя через Рестиво и Танасси полицию и карабинеров, создало в стране такое положение, при котором значительно участившиеся вылазки неофашистов, нападения их на активистов левых партий, на помещения и редакции газет этих партий и т. д., а также провокации в отношении самих полицейских оставались в большинстве случаев безнаказанными. Даже в тех случаях, когда зачинщики нападений на народные манифестации или авторы поджогов или взрывов передавались в руки полиции, их почти сразу же отпускали на свободу. В этих условиях компартия и другие левые партии все более настойчиво призывали народные массы к бдительности, обязали своих членов давать решительный отпор нападениям неофашистов, но не поддаваться на провокации, не допускать столкновений манифестантов и забастовщиков с полицией и карабинерами. Была развернута широкая кампания за сохранение и укрепление республиканской законности, за полное соблюдение конституции. Выдвигалось, в частности, требование о судебном преследовании апологии фашизма, которой широко занимались неофашистские ораторы в нарушение конституции и специального закона 1952 г. В тех случаях, когда неофашисты действовали чересчур нагло или неумело, правительство вынуждено было принимать меры. Так оно поступило, например, в отношении группы известных в прошлом фашистов во главе с Боргезе, которые пытались в декабре 1970 г. собрать старых сообщников в целях авантюристического захвата ряда государственных учреждений. Несколько человек было арестовано, но Боргезе предоставили возможность скрыться.
Итальянские правящие круги терпели деятельность неофашистов, а также постоянно пытались провоцировать столкновения полиции с забастовщиками с вполне ясной целью. Официальная пропаганда, которой вторили все правые газеты, утверждала, что в стране происходит столкновение между «двумя крайностями», т. е. между неофашистами и левыми силами, что и является якобы причиной общей напряженности и даже угрожает экономической стабильности Италии. В поддержку этой аргументации использовались даже случаи чисто уголовных преступлений и кровавая борьба внутри мафии. В плане этой пропаганды на мельницу крайне правых сил лили воду те представители левацких «сверхреволюционных» группок, которые, часто, видимо, не без участия полицейских провокаторов, устраивали различные безответственные выходки.