ыло наказать виновников и обязать их восстановить здание за собственный счет, но Амвросий, епископ Медиоланский (Миланский), убедил императора отменить это решение как святотатственное.
Конечно, суровость запретов, налагавшихся на евреев христианской империей, и эффективность, с какой подобные запреты проводились в жизнь, в течение следующего тысячелетия (вплоть до гибели Византии в 1453 году) варьировались в широких пределах. После исламского завоевания Земли Израиля и Египта евреи по-прежнему проживали во многих крупных городах, еще остававшихся в составе Византии (которая после завоеваний Юстиниана в середине VI века включала в себя и значительную часть Южной Италии). В 692 году Юстиниан II запретил совместное мытье евреев и христиан в общественных банях. Василий I (в 873–874 годах) и Роман I (в 930 году) в своих декретах приказывали крестить евреев насильно. Не вызывает сомнений, что евреев, сохранявших свою веру, в империи терпели лишь нехотя. Однако на момент четвертого крестового похода (1204) в Пере, одном из районов Константинополя, имелся еврейский квартал, а в XIII веке в Греции и на Балканах евреев было достаточно много, чтобы привлечь внимание правителей отдельных византийских территорий[76]: так, Феодор Комнин Дука, правитель Эпирского деспотата (1214–1230) и Фессалоникской империи (1224–1230), объявил иудаизм на своей земле вне закона [4].
Ряд евреев из этих земель бежал в Хазарию — тюркское государство, которое располагалось к северо-востоку от Черного моря, в Нижнем Поволжье, и процветало (по временам захватывая довольно обширные владения к западу) с VIII по X век. Правящая династия Хазарии около 730 года сделала иудаизм государственной религией — отчасти, возможно, по причинам дипломатического характера: в соседях у Хазарии были христиане-византийцы и мусульмане-арабы. Хазары не первыми оценили преимущества иудаизма с точки зрения противостояния великодержавным амбициям христианской Византии. Еще в конце IV века царь одного из химьяритских племен Южной Аравии (современный Йемен) перешел в иудаизм, чтобы защитить свою власть от притязаний Византии, теснившей его с севера, и христианского Аксумского царства, располагавшегося на территории Эфиопии, по ту сторону Красного моря. Мусульманские соседи называли хазар иудеями, но какая доля населения Хазарии приняла религию правителей, неизвестно. Мусульмане, христиане и язычники составляли большинство населения и пользовались внутренней автономией; в источниках, повествующих о зарождении иудаизма в Хазарии, говорится, что иудейскую веру приняли около 4000 знатных людей во главе с царем Буланом. Еврейский путешественник XII века Вениамин Тудельский не называет Хазарию иудейским царством[77], но упоминает о присутствии хазар в Константинополе и Александрии; кроме того, имеются свидетельства, что ряд документов авторства хазарских иудеев в последующие несколько веков хранился на территории нынешних Украины и Польши [5].
Жизнь евреев Вавилонии разительно отличалась от условий, в которых существовали их единоверцы под владычеством Рима и христианских государств. О вавилонской общине в последние века существования Второго храма известно немного, хотя представители этой общины поддерживали тесный контакт с Иудеей, совершая регулярные паломничества в Иерусалим. Ирод водворил в Батанее, на пути паломников, гарнизон из вавилонских евреев, а в начале своего правления назначил иудея из Вавилонии первосвященником. В отличие от собратьев из Адиабены на севере Месопотамии, вавилонские евреи, судя по всему, не участвовали в войне и не защищали Храм в Иерусалиме, но могли быть вовлечены в восстание диаспоры 115–117 годов, вспыхнувшее как раз в тот момент, когда в результате походов Траяна римские войска вплотную приблизились к региону их расселения. Евреев не трогали ни парфяне, ни (с середины 220-х годов) Сасаниды, несмотря на широкое политическое влияние зороастрийских жрецов-магов и их периодические попытки искоренить другие религии, как отметил в надписи конца III века на так называемой Каабе Зороастра[78] верховный жрец Картир:
В (каждом) шахре, в (каждом) месте во всей стране деяния Ахурамазды и богов возвысились… и иудеи, и буддийские жрецы, и брамины, и назареи, и христиане, и мандеи, и зиндики в стране были разбиты[79] [6].
Как видно из надписи Картира, евреи были не единственным религиозным меньшинством в государстве. Политический лидер еврейской общины, в раввинских текстах именуемый реш галута («глава изгнания»; применяется также греческий термин «эксиларх»), с III века и вплоть до исламского периода был наделен значительными полномочиями от государства. Он мог назначать судей как по гражданским, так и по уголовным делам, участниками которых были евреи; евреи же, в свою очередь, признавали власть государства Сасанидов и не питали к нему неприязни, как к «нечестивому царству» римлян. Представляется, что евреям при Сасанидах жилось значительно лучше, чем христианам, которых персы подозревали в симпатиях к византийским единоверцам. Однако в VI веке, как показывают имеющиеся свидетельства, положение евреев резко ухудшилось: масштаб гонений был таков, что в следующем веке евреи Вавилонии с восторгом встретили исламских завоевателей.
Под властью Арабского халифата полномочия еврейского «главы изгнания» были восстановлены. Евреи Ирака — так теперь называлась Вавилония — процветали, хотя иногда и подвергались дискриминации наравне с другими зимми. Превратности политической судьбы различных исламских династий не могли не сказываться на их жизни, так что Вениамину Тудельскому в XII веке показалось, что багдадская община находится в упадке; однако еврейские общины оставались многочисленными и сохраняли значительное влияние даже после монгольского нашествия в середине XIII века. Только после того, как в 1393 году Ирак захватил Тамерлан, сровнявший с землей значительную часть Багдада и других городов, евреи стали массово покидать страну и не возвращались до конца XV века [7].
Уже в VIII веке Ирак стал политическим центром исламских земель, простиравшихся далеко на запад. По мере роста арабского влияния росло и влияние багдадских евреев на общины в Сирии, Палестине, Египте, Северной Африке, Испании. Багдад был основан в VIII веке поблизости от древнего Вавилона как чисто мусульманский город, но к моменту его расцвета в X–XI веках он разросся за пределы Круглого города — первоначального укрепленного центра — и породил полнокровную городскую культуру, частью которой были и христиане, и зороастрийцы, и евреи. В Багдаде было множество дворцов, внутренних двориков, прудов и садов, орошаемых каналами, соединявшими Тигр с Евфратом, шесть больших мечетей, 1500 бань (так, во всяком случае, сообщают источники) и роскошные рынки, давшие пищу фантастическим описаниям «Тысячи и одной ночи». Местные евреи наверняка полагали, что живут в самом центре цивилизованного мира.
Позже и другие исламские города со значительным еврейским населением достигли сопоставимого уровня благополучия и изысканности. Не последним из них был Каир: располагаясь между Индийским океаном и Средиземноморьем, город богател за счет торговли специями, а плодородная долина Нила давала огромные урожаи. Постепенно статус самой влиятельной еврейской общины перешел к каирской. К XII веку, когда жил еврейский мыслитель Маймонид (Моше бен Маймон, Рамбам), Каир в качестве центра еврейской интеллектуальной жизни далеко опередил Багдад. В XIII–XIV веках Каир находился в зените могущества. В это время он был столицей Мамлюкского султаната; султаны и эмиры состязались в возведении мечетей, медресе и монастырей; росло население, кипела торговля, разбивались сады, строились роскошные здания. Р. Мешулам из Вольтерры, прибывший в город в воскресный день 17 июня 1481 года, клялся, что «если бы было возможным соединить Рим, Венецию, Милан, Падую, Флоренцию и еще четыре города, они и наполовину не сравняются по богатству и населенности с Каиром». Далее к западу немало евреев жило на территории современного Туниса в Кайруане, основанном в 670 году завоевателем Северной Африки Укбой ибн Нафи; город процветал, пока его в 1057 году не разграбили египетские арабы [8].
Закат гегемонии вавилонских евреев в религиозном развитии иудаизма с XI века был обусловлен распадом исламского мира на независимые халифаты и в особенности ростом влияния еврейской общины исламской Испании. Евреи селились на Пиренейском полуострове самое позднее с начала IV века: в 305 году городской совет Эльвиры[80] попытался ограничить общение христиан и евреев, запретив христианам жить в доме еврея, есть в обществе евреев и благословлять урожай их полей, а в 417 или 418 году разбушевавшаяся толпа христиан насильно заставила креститься всю общину Менорки, что в подробностях описал в своей энциклике местный епископ. Немногим лучше жилось евреям в вестготских королевствах, сменивших на полуострове слабеющую Римскую империю. В 613 году король Испании и Септимании (юго-запад Франции) Сисебут повелел всем евреям креститься или покинуть королевство, и множество людей отправились в изгнание. Те, кто остались или вернулись в последующие годы, при более снисходительных правителях, нередко втайне оставались иудеями. Их потомки были в числе тех, кто приветствовал мусульманское вторжение в 711 году: согласно арабским хроникам, завоеватели назначили евреев на гарнизонную службу в ряде крупных городов — Кордове, Гранаде, Толедо, Севилье [9].
Было бы ошибочным считать последующие века еврейской жизни в мусульманской Испании сплошной идиллией, — среди прочего потому, что евреи (как и христиане) под властью мусульман должны были платить высокие подати. Но при толерантном режиме Омейядов евреи особенно процветали, а столица Омейядов — Кордова стала важным центром проживания евреев. Несколько еврейских сановников служили в администрации и войсках исламских правителей и, как следствие, после завоевания Кордовы берберами в 1013 году были вовлечены в непростые династические интриги. Возвышение еврейских вельмож не всегда положительно сказывалось на широких слоях еврейского населения (так, оно стало причиной кровавой резни евреев мусульманами в Гранаде в 1066 году), но в целом еврейская жизнь в мусульманской Испании била ключом до середины XII века, когда марокканская династия Альмохадов вторглась в Испанию и начала массовое обращение евреев в ислам.