14. Европейское Возрождение и Новый Свет
Осенью 1523 года в Венеции появился еврей, называвший себя Давид Реувени. Ему было около сорока лет, и был он, по его словам, главнокомандующим войском десяти потерянных колен Израилевых и братом Йосефа, царя колен Реувена, Гада и Менаше. Согласно дневнику Реувени (или тому, что он выдавал за свой дневник), прежде чем отплыть в Италию, он путешествовал по Востоку, посетил Александрию Египетскую, Иерусалим и Цфат на святой земле, а также Дамаск. Прибыв в Венецию, Давид убедил нескольких венецианских евреев помочь ему добиться у папы римского Климента VII аудиенции, в ходе которой он собирался предложить понтифику заключить с потерянными коленами Израилевыми договор о совместной войне против мусульман. Несмотря на поддержку кардинала-гуманиста Эджидио да Витербо и ряда богатых римских евреев, Реувени добился от папы только рекомендательных писем королю Португалии и царю Эфиопии, однако и этого хватило, чтобы в 1525–1527 годах в Португалии его приняли со всей торжественностью как официального посла. Но успех возбудил и подозрения: евреи Португалии, вынужденно обращенные в христианство, восприняли приезд посланца как знак, что Мессия явится в ближайшем будущем, а Реувени вовсе не стремился развеять это заблуждение. Когда молодой португалец Диогу Пириш, рожденный в семье крещеных евреев, сделал себе обрезание и принял еврейское имя Шломо Молхо, Реувени изгнали из страны за опасное влияние на умы. Отплыв от испанских берегов в Прованс, он был арестован владетелем Клермона и два года провел в тюрьме, пока евреи Авиньона и Карпантра не выкупили его. Вновь оказавшись в Венеции в ноябре 1530 года, он был встречен как провозвестник Мессии, но его известность возбудила вражду у некоторых евреев, что и привело его к краху.
Летом 1532 года Реувени предстал перед императором Карлом V вместе с новообращенным Шломо Молхо, который провел предыдущие семь лет в путешествиях по Восточному Средиземноморью и Италии; в Салониках он изучал каббалу, надеясь найти знаки, указывающие на скорое искупление. Молхо пришел к убеждению, что он сам и является Мессией, в подтверждение чего тридцать дней сидел одетый в рубище на мосту через Тибр близ папского дворца, чтобы исполнилось одно из пророчеств о Мессии в Вавилонском Талмуде:
Р. Йеѓошуа бен Леви встретил пророка Элияѓу у входа в гробницу р. Шимона бар Йохая. Он спросил его: «Имею ли я долю в мире грядущем?» Тот ответил: «Если этот Учитель пожелает»… Тогда он спросил его: «Когда придет Мессия?» Тот ответил: «Пойди и спроси его сам». — «Где он сидит?» — «У входа в Рим». — «Как я узнаю его?» — «Он сидит среди прокаженных; и все они разматывают [свои повязки] разом и заматывают разом, он же разматывает и заматывает каждую в отдельности, думая: „Когда я понадоблюсь, я не должен медлить“».
Удивительным образом Молхо смог заручиться поддержкой папы, особенно поразив того верным предсказанием наводнения в Риме и (в январе 1531 года) землетрясения в Португалии. Даже когда инквизиция осудила его за отпадение от христианства, личное вмешательство папы спасло его от казни. Возможно, отправляясь вместе с Реувени в 1532 году в Регенсбург, к императору, он считал себя неуязвимым. Увы, это оказалось не так: в том же году его вновь судили и сожгли на костре в Мантуе, а Реувени отвезли в Испанию в цепях и предъявили обвинение в пропаганде перехода в иудаизм среди португальских «новых христиан». Он умер в тюрьме, вероятнее всего, в 1538 году [1].
Достойная авантюрного романа жизнь Реувени и Молхо разворачивалась на фоне новых перспектив, открывшихся европейцам в начале XVI века. Представление об исламе как угрозе для христианства было в Европе по-прежнему непоколебимым, особенно после взятия Константинополя османами в 1453 году. В течение XVI века Османская империя на юге завоевала Сирию, Палестину, Египет и Северную Африку, на западе дошла до Венгрии, на востоке распространила свою власть до Ирака и Йемена. В то же время беженцы из Константинополя принесли на латинский Запад греческую ученость и способствовали восстановлению утраченных античных знаний — Возрождению. Ученым-гуманистам всех сословий (среди них были и духовные лица, например кардинал Эджидио да Витербо) открылись безграничные возможности нового понимания мира и его взаимоотношений с божественным. Надежды на лучшее будущее только укрепились благодаря открытию и завоеванию невероятных богатств Нового Света, куда Колумб отплыл в 1492 году. Вместе с тем Европа погрязла в религиозных войнах между католиками и протестантами, в ходе которых тонкие богословские и литургические различия становились причиной кровавых межгосударственных и внутренних раздоров, достигших невиданного в истории христианства размаха.
За три столетия — с 1500 по 1800 год — в результате Великих географических открытий и общего развития морских перевозок, приведшего к росту сверхприбыльной межконтинентальной торговли, экспансия европейской цивилизации охватила весь мир. В 1500 году Западная Европа еще была экономическим и политическим захолустьем по сравнению с Османской империей и ближневосточным государством Сефевидов. Ислам наступал в Средней Азии, на Дальнем Востоке и в Африке южнее Сахары, а пределы распространения христианства по преимуществу ограничивались Европой. К 1800 году усилиями европейских колонизаторов христианство завоевало американский континент и территории вокруг торговых факторий в Западной Африке и Юго-Восточной Азии.
Различия в направлениях христианства, принесенных колонизаторами в дальние страны, отражали отсутствие единства в христианской Европе. В XVI веке запад континента раздирали конфликты, вызванные очевидными злоупотреблениями католической церкви. Почти 40 % европейцев приняли новую веру под знаменами Лютера, Цвингли и Кальвина. Ответом католических иерархов стала Контрреформация: с одной стороны, был положен конец наиболее вопиющим злоупотреблениям, а с другой стороны, римские папы попытались вернуть отпавшую паству при помощи военной силы союзных им правителей, в первую очередь императора Священной Римской империи. После более чем столетия религиозных и политических конфликтов Вестфальский мир 1648 года надолго определил границы в Европе: жители Франции, Богемии, Австрии и Польши остались в основном католиками, а Северная Европа, в том числе бо́льшая часть Германии, стала протестантской. Избежало религиозных смут только православное христианство под властью царей постепенно расширявшегося Московского государства[132], которое, в свою очередь, из отсталой страны на задворках Европы XV века превратилось в Российскую империю, к концу Наполеоновских войн (1815) ставшую одной из самых могущественных держав континента, чему способствовал быстрый экономический рост в XVIII веке и присоединение современных территорий Эстонии, Латвии и Литвы на западе.
Зарождающаяся глобальная экономика — от торговли мехами на севере, ставшей золотой жилой для России, до трансатлантической торговли и импорта из Индии и Китая, обогативших Западную Европу, — постепенно, начиная с конца XV века, изменила соотношение сил в Европе. В Средиземноморье итальянские города утратили ведущие позиции, теснимые испанскими Габсбургами на западе и турками-османами на востоке: к началу XVII века восток Средиземноморья был в руках турок, а западом владели испанцы. Самые большие богатства стекались в атлантические державы — Испанию, Португалию, Англию и Голландию; во второй половине XVII века, при Людовике XIV, в гонку с некоторым опозданием вступила Франция, символом процветания которой стал воздвигнутый в это время великолепный Версаль.
Мир становился единым, и многие евреи активно по нему путешествовали, создавая общины бок о бок с уже действующими и перенося региональные традиции на новую почву. Представители сефардской диаспоры из Испании и Португалии переезжали не только в страны Средиземноморья и Северную Европу, но и на американский континент. В Центральной и Восточной Европе миграция в Польшу, продолжавшаяся с XIII века, значительно усилилась во время религиозных войн XVI — начала XVII веков. На новом месте переселенцы приживались по-разному: одни изгнанники подчеркивали свою особость, храня отличие от евреев-соседей, а в других случаях благодаря смешанным бракам и другим формам социальных контактов старые традиции сплавлялись с местными, образуя нечто новое. Пример первой из этих двух тенденций — идиш (возникший на основе средневерхненемецких диалектов), который и в Польше стал языком ашкеназских евреев, отличая их от местного населения. Тенденции же к единообразию способствовало то, что европейские евреи очень рано стали печатать религиозные книги, в результате чего религиозные идеи стали распространяться шире и быстрее, чем в Средние века, а образование стало более демократичным: ведь теперь тексты оказались доступны не только представителям ученой элиты, но и простым евреям.
Комментарий Раши к Пятикнижию был напечатан уже в 1475 году, а в 1523 году в Венеции христианский печатник Даниэль Бомберг с дозволения папы Льва X впервые напечатал Вавилонский Талмуд, облегчив тем самым его изучение, — особенно благодаря тому, что на полях талмудического текста были напечатаны комментарии Раши. Широко распространились печатные молитвенники, так что община могла поправить руководителя, ведущего молитву, если он говорил не то, что написано. Книги на иврите в первой половине XVI века печатались главным образом в Италии, где Гершом Сончино издал первую печатную еврейскую Библию. Еврейские типографии были также в Константинополе и Салониках, а к концу века их становилось все больше и в странах Северной Европы. В XVII веке одним из центров печатного дела стал Амстердам, где выпускались многочисленные книги на самых различных языках для религиозных нужд евреев в странах Европы. Но не все было столь радужно: христианские цензоры, которыми нередко бывали крещеные евреи, с каждым годом все строже следили за содержанием еврейских книг [2].