Действительно, израильские потери к июлю 1969 г. достигли семидесяти человек в месяц, а доставка подкреплений на передовую линию стала все более рискованным делом. Русские советники Насера, в свою очередь, были уверены, что им удалось принудить Израиль к войне на своих условиях. И снова их оптимизм оказался преждевременным. Стремясь изменить наметившуюся тенденцию, Израиль в конце июля 1969 г. нанес серию бомбовых ударов по египетским артиллерийским позициям на западном берегу канала. В течение трех последующих месяцев израильские самолеты непрерывно атаковали вражеские огневые точки. Постепенно египетские батареи были подавлены, и израильские потери заметно уменьшились.
Советы не собираются отступать
К этому времени приток советского военного снаряжения и "советников”, равно как и увеличение присутствия российского флота в Средиземном море убедили Вашингтон, что Кремль намеревается использовать Египет как постоянную базу для наблюдения за американским Шестым флотом. Общая угроза еще больше сблизила США и Израиль. В последующие месяцы Соединенные Штаты перебро-сили в Израиль по морю значительное количество самолетов и другого новейшего вооружения. Получив уверенность в широкой американской поддержке, израильтяне, в свою очередь, проявили готовность к дипломатической гибкости. Их еще больше подтолкнула к этому смерть Насера (последовавшая от сердечного приступа в сентябре 1970 г.). Приход к власти Анвара Садата впервые породил в Иерусалиме надежды на возможное смягчение египетской позиции.
Однако переговоры между Израилем и Египтом, начавшиеся в 1971 г. при посредничестве специального посланника У Тана шведского дипломата Гуннара Ярринга, застопорились почти сразу. Правительство Садата выразило готовность вступить в мирные переговоры лишь при условии, что Израиль заранее согласится на "вывод своих вооруженных сил из Синая и сектора Газа, справедливое решение проблемы беженцев в соответствии с резолюциями ООН, установление демилитаризованных зон равной площади по обе стороны границы, размещение в них миротворческих сил ООН, в которых будут участвовать все четыре постоянных члена Совета Безопасности [то есть и СССР], и уход со всех оккупированных территорий”.
Эти условия были неприемлемы для премьера Голды Меир и ее кабинета. Израильтяне готовы были на территориальный компромисс, но лишь при условии, что их вооруженные силы отойдут к "безопасным, признанным и согласованным границам, гарантированным мирным соглашением”. Когда это контрпредложение было отвергнуто Египтом, миссия Ярринга потеряла смысл.
Однако на неофициальных встречах Даян намекнул на готовность своего правительства обсудить промежуточное соглашение о взаимном отводе войск на двадцать миль от зоны канала. Такое израильское отступление позволило бы египтянам восстановить судоходство на канале и в то же время исключило бы возможность новой эскалации конфликта. Это соглашение, возможно, открыло бы путь к дальнейшим переговорам. Идея Садату понравилась. Однако он выдвинул условие, что Израиль обяжется рассматривать размежевание войск как первый шаг к "реализации остальных пунктов резолюции номер 242”. Но теперь уже Израиль отверг всякие предварительные условия до начала прямых мирных переговоров. И несмотря на настойчивые усилия государственного секретаря США Роджерса и его помощника Сиско, сторонам не удалось прийти даже к промежуточному соглашению.
Хотя Соединенные Штаты были несколько раздражены неуступчивостью Израиля, их недовольство испарилось, когда 27 мая 1971 г. стало вдруг известно о заключении нового, весьма "перспективного” договора между Египтом и Советским Союзом. По этому договору русские согласились помочь египтянам в освоении советской военной техники. В свою очередь, Египет обязывался отныне координировать все свои политические шаги с Советским Союзом. Как с американской, так и с израильской точки зрения этот договор выглядел зловеще, ибо он фактически утвердил контроль Москвы над египетской внешней, да и внутренней политикой. Действительно, второй параграф соглашения определял Египет как страну, которая "ставит своей целью перестройку общества на социалистических основах”. Не имея реальных возможностей подорвать советское влияние в обозримом будущем, Вашингтон вынужден был ограничить свои ближневосточные усилия поддержкой израильской оборонительной мощи. В начале 1972 г. было достигнуто соглашение о продолжении поставок Израилю американских "Фантомов” и новейшего электронного оборудования. В результате к весне израильская авиация была готова помериться силами не только с египетскими, но и с советскими летчиками.
Это вызвало раздражение египетского правительства и со временем привело к кризису в отношениях с кремлевским руководством. Садат требовал советского вмешательства, чтобы принудить израильтян отойти от канала и принять египетские условия урегулирования. Напротив, цель Советов была ограничена желанием создать постоянную, как они надеялись, военную базу в Египте для реализации своих собственных геополитических и региональных планов. Договор 1971 г. не предусматривал прямого советского участия в конфликте с Израилем. Брежнев и Косыгин явно не были заинтересованы попасть в ловушку собственного "ближневосточного Вьетнама” или спровоцировать столкновение с Соединенными Штатами. Садат был взбешен тем, что в отношениях с Советским Союзом он представляет слабую сторону. 13 июля 1972 г. он направил в Москву своего премьера Азиза Сидки с ультимативным требованием немедленно вывести из Египта всех советских инструкторов и советников. И тогда, к немалому изумлению Вашингтона и Иерусалима, русские действительно приступили к эвакуации своего персонала из Египта. Для израильтян этот разрыв между Каиром и Москвой был доказательством правильности их курса на решительное и твердое противостояние как обстрелам на канале, так и повторяющимся угрозам Египта расширить военные действия в ближайшем будущем.
ООП переходит к тактике международного террора
Неудачи Египта и изгнание террористов из Иордании обессилили руководство ООП. Рейды федаюнов почти прекратились, а в Газе им вообще был сломан хребет. Единственной альтернативой оставался перенос оперативной базы в Ливан. И действительно, эта страна представлялась террористам еще более удобной, чем Иордания. Ее граница с Израилем проходила по горной, труднодоступной местности. В лагерях беженцев на территории Ливана скопилось около 100 тысяч палестинцев, многие из которых, несомненно, могли стать новобранцами ООП. Немалое значение имело и то, что неустойчивое ливанское правительство, запуганное Сирией, не было в силах хоть как-то ограничить действия террористов. В результате уже к апрелю 1970 г. ооповцы настолько укрепились в Ливане, что начали обстрел израильских пограничных поселений из "катюш”. 2 мая того же года они организовали засаду, в которую попал израильский школьный автобус, проходивший по шоссе вблизи границы; 12 детей вместе с учителем были убиты и многие другие тяжело ранены.
Это зверское убийство вызвало такой гнев в израильском обществе, что правительство предприняло исключительно суровую ответную акцию, введя свои войска на один день в глубину "Фатахленда” — так стали называть скопления баз террористов на ливанской территории. Эта операция позволила не только выжечь ооповские гнезда, но и установить постоянное израильское присутствие в холмистой приграничной полосе Ливана. С помощью бульдозеров были расчищены дороги в этой зоне, на месте бывших ливанских наблюдательных пунктов созданы укрепленные позиции. Расширив затем эту зону безопасности до двух миль, израильтяне на время навели порядок в пограничной полосе, и в последующие три года проникновения федаюнов на израильскую территорию со стороны Ливана стали такими же редкими, как и со стороны Иордании.
Престиж Ал-Фатха с самого начала весьма зависел от эффективности его террористической деятельности. Удары израильских пограничников, изгнание из Иордании, а затем разгром в Ливане грозили окончательно подорвать его репутацию. Кроме того, у Арафата появился новый конкурент — Народный фронт освобождения Палестины во главе с Жоржем Хабашем, врачом по профессии, выходцем из палестинской христианской семьи, который после Шестидневной войны сменил свои пронасеровские убеждения на твердую марксистскую установку. Его организация привлекла несколько сот активистов-интеллектуалов из зажиточных палестинских христиан, которые разделяли стремление Хабаша освободить не только Палестину от евреев, но и весь Ближний Восток от "империалистов”. Впрочем, уже через несколько месяцев после создания организация Хабаша распалась на враждующие фракции. Однако всех их объединяла твердая решимость саботировать любое мирное соглашение с Израилем и готовность "воевать с сионистами до победного конца”.
Вдобавок к этому, все враждующие террористические организации, независимо от идеологических установок, роднила общая тактика, изобретенная Хабашем. Поскольку "обычные” методы борьбы с Израилем не годились, считал лидер Народного фронта, необходимо развернуть террор против израильтян повсюду — не только внутри еврейского государства, но и за его пределами и даже за пределами Ближнего Востока. Ради этой цели люди Хабаша не гнушались ничем. Одним из основных методов террористов стало воздушное пиратство. В первой из попыток такого рода, 18 июля 1968 г., группа переодетых членов Народного фронта вынудила израильский транспортный самолет, следовавший из Рима в Лод, приземлиться в Алжире. Переговоры с террористами тянулись целый месяц и привели к тому, что в обмен на освобождение заложников Израиль был вынужден выпустить из своих тюрем несколько палестинских боевиков.
Террористы сочли результаты похищения весьма эффективными и пришли к выводу, что нащупали ахиллесову пяту израильтян: в самом деле, какой гражданский объект так уязвим, как беззащитный пассажирский самолет! Алжирский инцидент открыл целую серию нападений на лайнеры израильской компании Эл-Ал; за этим последовали нападения на самолеты других авиакомпаний, а под конец — и на израильских пассажиров в западных странах. В декабре 1968 г. два молодых палестинских террориста обстреляли из ручных пулеметов самолет Эл-Ал, стоявший в аэропорту Афин, и убили одного из пассажиров. Бандиты были схвачены греческими властями, но позднее, под сильным арабским нажимом, получили крайне мягкие наказания, а затем и возможность "бежать”. На этот раз Израиль реагировал исключительно резко. Поскольку было установлено, что террористические акты подготавливались в Ливане, израильские боевые вертолеты атаковали бейрутский аэропорт и уничтожили там четырнадцать самолетов ливанской авиакомпании и авиакомпаний других арабских стран. Тремя днями позже Совет Безопасности ООН осудил израильскую акцию, а Франция наложила эмбарго на все поставки Израилю военного снаряжения и запасных частей. Террористические организации снова оказались в выигрыше.