В суровых экономических условиях первых лет существования Государства Израиль десятки тысяч выходцев как из европейских, так и из мусульманских стран, чтобы оставаться на плаву, уклонялись от уплаты налогов и сообщали заведомо неверные данные при составлении налоговых деклараций. И старожилы, и репатрианты подрабатывали в неурочное время, причем зачастую в ущерб своей основной работе, и получали оплату наличными, без официальной финансовой документации. Тайные валютные счета и сомнительные “капиталовложения” за рубежом стали общепринятым делом, причем существовала экономическая необходимость в совершении такого рода действий. Пренебрежительное отношение к закону проявляли и государственные служащие, и их родственники, не говоря уже о рядовых гражданах. Собственно говоря, первые лица государства и задавали тон: премьер-министр Рабин, жена которого завела два банковских счета в США, не поставив при этом в известность израильские налоговые органы; депутат кнесета Омри Шарон, сын премьер-министра Шарона, который был предан суду и приговорен к тюремному заключению за принятие незаконных пожертвований на избирательную кампанию своего отца; Арье Дери, председатель партии Шас, отбывший срок тюремного заключения за вымогательство взяток в бытность его министром внутренних дел (в последующие годы еще три депутата кнесета от партии Шас также сидели в тюрьме). К 2006 г., когда в стране началась подготовка к выборам, назначенным на март, пятнадцать депутатов кнесета — иными словами, 12,5 % от общего числа — либо находились под следствием, либо были обвинены в правонарушениях, связанных с политическими или финансовыми махинациями.
Еще в августе 1977 г. комиссия, возглавляемая Михаэлем Бохнером, составила “карту преступных действий”, отчет объемом в 184 страницы, где указывалось, что так называемые “преступления белых воротничков” превратились, по сути дела, в совместные предприятия с участием государственных чиновников и граждан страны. Преступные деяния совершались в диапазоне от выплаты “отката” чиновнику за выдачу разрешения на участие в государственной сделке до незаконного приобретения лицензий у городских властей. Казнокрады имелись повсюду, даже в сфере национальной обороны — и там регулярно обнаруживались случаи взяточничества, растрат или хищений государственной собственности, включая оружие и боеприпасы. Хотя такие случаи зафиксированы на всех уровнях служебной иерархии, но все-таки самая, пожалуй, скандальная история связана с бригадным генералом Рами Дотаном, возглавлявшим службу материально-технического снабжения израильских ВВС. На протяжении восьми лет Дотан получил взяток на общую сумму 10 млн долларов — от израильских и американских поставщиков авиационного оборудования. Будучи уличенным в 1991 г., Дотан потянул за собой полдесятка коллег, как офицеров, так и штатских; все они были осуждены и приговорены к различным срокам тюремного заключения.
Можно ли было ожидать, что масштабы всего этого беззакония уменьшатся по мере улучшения материального положения в стране, или же процесс уже сделался необратимым? Согласно материалам расследования, опубликованным Всемирным банком реконструкции и развития в 2005 г., Израиль был отнесен к числу тех “развитых” стран Запада, где существовавшие меры по борьбе с беззаконием определялись как самые малоэффективные. Израильский деловой индекс (за 2005 г.) подтвердил выводы Всемирного банка. С такой оценкой было согласно и общественное мнение страны. Собственно говоря, сами израильтяне и были своими наиболее нелицеприятными критиками. Индекс израильской демократии (2005 г.) отмечал, что добропорядочность правительства Израиля оценивается гражданами страны на уровне не выше 80,8 %, тогда как средняя величина такой оценки для промышленно развитых стран составляла 91,4 %. В 2006 г. проведенное Гарвардским университетом исследование степени глобализации определило уровень мер израильского правительства по борьбе с беззаконием как весьма средний. Шла ли речь о всего лишь “недостаточной эффективности” борьбы или же о бессилии правительства — в этом следовало еще разобраться.
Также следовало разобраться в том, какие существовали, в количественном отношении, различия между степенью коррумпированности израильского светского и религиозного чиновничества. Многочисленные служащие разветвленного аппарата религиозных судов и советов, органов, занимающихся кашрутом и оказывающих ритуальные услуги, давно уже обрели репутацию людей, близких к источнику высоких доходов — как законных, так и незаконных; их печально известная продажность и подкупность послужила основанием для появления в высшей степени язвительных анекдотов. В 1979 г. семь раввинов, членов иерусалимского религиозного суда, а также рабби Моше Мизрахи, заместитель председателя тель-авивского религиозного совета, были обвинены в том, что они “способствовали” ускорению процедур развода и перехода в иудаизм — за взятки. Десятки других официальных лиц из числа ортодоксов могли бы оказаться на их месте — если бы не опасения судебных властей быть обвиненными в “антирелигиозных настроениях”. Однако в 1981 г. канцелярия генерального прокурора Израиля вынуждена была дать ход делу Агарона Абу-Хациры, министра по делам религий, который был отдан под суд и осужден за злоупотребление доверительными фондами министерства.
В 1998 г. началось судебное разбирательство по делу о взяточничестве Арье Дери (Гл. XXXVI. Паралич переговорного процесса, кризис ликудовского правления). В 2006 г. генеральный прокурор выступил с рекомендацией относительно освобождения от должности верховного ашкеназского раввина Ионы Мецгера[155] за то, что он, регулярно проводя праздничные дни в дорогой гостинице вместе с семьей, получал неоправданно большие скидки. Имея перед своими глазами такого рода примеры, рядовые граждане также зачастую не считали зазорным мошенничать при уплате налогов и при совершении деловых операций. В 1976 г. полиция, перегруженная уголовными делами, смогла завершить производство лишь 17 % дел, связанных с преступлениями белых воротничков. Через тридцать лет, уже в XXI в., при использовании в судопроизводстве современных компьютеров, доля завершенных дел той же категории оказалась лишь немногим более значительной — всего-навсего 28 %.
Не составляло особого труда предположить, что в числе сотен тысяч репатриантов конца XX в., прибывших из развалившегося Советского Союза, в том числе из Грузии, Таджикистана, Узбекистана, Азербайджана (среди которых были, разумеется, и неевреи) и приспособившихся существовать и даже процветать в условиях коммунистической экономики, обходя для этой цели законы, окажется достаточное число таких, кто с легкостью освоит “культуру незаконных действий” на песчаной почве Израиля. Некоторые из них совершали очень серьезные преступления. Следуя манере ранее прибывших репатриантов из Северной Африки, новички также занялись шантажом и вымогательством. На тель-авивском рынке “Кармель” они “предлагали свои услуги” в качестве “ночных сторожей”, и мало кто из владельцев рисковал отказаться, поскольку у лавочников, отклонивших эти “предложения”, торговые точки разворовывались, а то и поджигались. Но значительно страшнее было стремительное развитие наркоторговли. Поток наркотиков шел с арабских территорий, попавших под контроль Израиля в 1967 г. Израильтяне, особенно выходцы из мусульманских стран, довольно скоро установили взаимовыгодные контакты с ближневосточными наркодельцами. Основная доля закупаемого кокаина и опиума контрабандным путем переправлялась в европейские страны, однако достаточное количество оседало и в самом Израиле — что способствовало значительному росту числа ограблений и насильственных действий, особенно в районах бедноты и в городах развития.
Доклад комиссии Бохнера нарисовал также устрашающую картину бандитизма и вымогательства в ресторанах, барах и мелких торговых точках, причем расположенных даже в сравнительно благополучных городских районах. Свидетелей и полицейских осведомителей не просто запугивали, но и безжалостно убивали. Полицейское начальство было поражено количеством незаконного оружия, имевшегося у населения. Число преступлений, связанных с насильственными действиями (включая участившиеся схватки между преступными кланами), увеличивалось более значительными темпами, чем число других преступлений — за период 1977–1989 гг. оно возросло на 200 %. В 1989 г. в Израиле было совершено 110 убийств (не связанных с террористической деятельностью палестинцев). Большее число убийств (в расчете на душу населения) было зарегистрировано (если учитывать положение в промышленно развитых странах) только в США, Нидерландах, Италии и Германии.
В 1985 г. профессор Шломо Шохман, известный криминалист, преподаватель юридического факультета Тель-Авивского университета, выступил с пугающим прогнозом. “Нам осталось всего пять минут до полуночи, — сказал он. — Симбиоз между криминальным миром и государственными структурами, столь процветавший в свое время в США, возможно, еще не оформился у нас в самой полной мере, но мы уже находимся на грани слияния этих миров. Масштабы проблемы столь велики еще и потому, что своими корнями она уходит в те годы, когда в стране начала процветать “культура беззакония””. Душевный разлад репатриантов, переживших Катастрофу европейского еврейства, не мог не определять моральный климат государства в первые годы его создания. Сказанное справедливо и в отношении крайне тяжелого экономического положения израильтян в годы массовой репатриации, когда страна вынуждена была жить в условиях строжайшей экономии. В немалой степени кризисное положение усугублялось и в силу того обстоятельства, что полицейские силы регулярно отвлекались от выполнения своих непосредственных обязанностей, от борьбы с “обычной” преступностью, и отправлялись на территории для борьбы с насильственными действиями палестинского населения. Ко всему этому следует добавить и такие ожесточающие душу обстоятельства, как фактически непрекращающиеся военные действия, насилие арабских террористов и все более суровые ответные удары израильтян. Совокупность этих исторических и социологических факторов, по всей видимости, и послужила основой безжалостной прогнозной оценки, данной Шломо Шохманом. Впрочем, преступность в еврейском государстве все-таки не превышала, в относительном выражении, уровня Италии, Германии, Нидерландов, США и многих других западных стран, и Израиль, пребывая в состоянии непрекращающейся борьбы за безопасность и сплоченность общества, стремился хотя бы сохранить такое соотношение, поскол