{109}, оно потерпело поражение. Причем не только в силу малочисленности революционеров, но и потому, что власти были заранее предупреждены о нем предателем. Вскоре после начала восстания из Боготы прибыли 400 солдат. Войскам помогли и местные богатеи, сформировавшие свои собственные вооруженные отряды. Многие из повстанцев погибли, 160 человек были заключены в тюрьму.
«Великой трагедией восставших, — пишет колумбийский историк Г. Санчес, — было то, что они рассматривали свое выступление как национальную «большевистскую» революцию, в то время как штурмовали лишь небольшой поселок»{110}.
К 1918–1923 гг. рабочее движение в Колумбии стало набирать силу, возникли новые профсоюзы. Однако в рабочей среде в те годы еще доминировали анархо-синдикалистские и реформистские представления. Тем не менее происходило политическое сплочение пролетариата. Первомай 1920 г. он отметил уже не только более активно и массово, но и под лозунгами социалистического характера{111}.
Таким образом, буржуазные партии утрачивали монополию на политическую деятельность. Пролетариат Колумбии уверенно набирал силу и шел к созданию собственной, подлинно революционной партии — партии коммунистов.
Глава VIIСОВЕСТЬ СТРАНЫ
20-е годы XX в. ознаменовались в ряде стран Латиноамериканского континента становлением марксистских пролетарских партий. В 1929 г. в Буэнос-Айресе состоялась I конференция коммунистических партий Латинской Америки. В работе форума приняли участие и представители Революционной социалистической партии Колумбии (через год она была преобразована в Коммунистическую партию).
В центре внимания конференции находились проблемы стратегии и тактики латиноамериканских коммунистов в свете уроков Великой Октябрьской социалистической революции, вопросы сочетания интернационального и национального, а также поддержки коммунистического движения со стороны трудящихся. В Буэнос-Айресе состоялась встреча колумбийской делегации с представителями Исполкома Коминтерна, руководителями братских партий. Один из них, аргентинский коммунист Викторио Кодобилья, сказал тогда: «Мне кажется, что главным в бегодняшней обстановке в Колумбии является линия на реорганизацию Революционной социалистической партии и превращение ее в Коммунистическую партию как по идеологическим принципам, так и по ее социальному составу»{112}.
Это была не простая задача. Прежде чем колумбийские марксисты объявили о создании Коммунистической партии Колумбии (КПК), они прошли довольно сложный путь.
Первые «коммунистические группы» начали создаваться в городах Колумбии, прежде всего в среде интеллигенции, еще в 1923–1926 гг. В них изучались произведения В. И. Ленина, обсуждалось положение в Советской России{113}. Группы устанавливали контакты между собой и с рядом профсоюзов, их члены вели разъяснительную работу, несли в пролетарские массы марксистские идеи.
Результатом этой деятельности явились выдержанные в марксистском духе резолюции I рабочего съезда (1924 г.){114}. Этот пролетарский форум принял специальную резолюцию, посвященную памяти Владимира Ильича Ленина, постановлявшую, в частности, начать сбор средств на сооружение памятника основателю первого в мире социалистического государства{115}.
На III рабочем съезде (1926 г.) было принято решение о создании Революционной социалистической партии Колумбии (РСПК){116}. Новая организация пролетариата, порвав с реформизмом, в качестве одного из пунктов своей программы включила положение об «установлении связей с международным рабочим движением путем присоединения к Коминтерну»{117}. Участие ее представителей в конференции в Буэнос-Айресе имело место в соответствии с данным программным положением.
После конференции ЦК РСПК приступил к формированию партийных ячеек на основе ленинских принципов демократического централизма. Одновременно разрабатывалась марксистская партийная программа.
5 июля 1930 г. в Боготе открылся расширенный пленум ЦК РСПК. На нем был избран Центральный Комитет в новом составе. Партия стала называться Коммунистической партией Колумбии. Вскоре вышел первый номер партийного еженедельника «Вердад обрера», а позже стала издаваться газета «Тиерра».
Официальная и желтая пресса всячески травили молодую партию. Нападки на нее особенно усилились в Связи с интернационалистской позицией КПК в отношении пограничных конфликтов с соседним Перу.
В выступлениях видных политических деятелей правого толка звучали призывы расправиться с коммунистами как «предателями родины». Подстрекаемая буржуазной пропагандой и движимая псевдопатриотическими чувствами толпа ворвалась в эти дни в помещения, занимаемые редакцией «Тиерра» и ЦК КПК, и разгромила их. Значительный материальный ущерб был нанесен также издательству Поссе, где печаталась газета коммунистов. Многие члены партии были брошены в тюрьмы, высланы из страны.
В этих условиях ЦК КПК принял решение об уходе в подполье.
Несмотря на исключительно тяжелые условия деятельности, партия продолжала укреплять связи с массами. В декабре 1932 г. она организовала выступление рабочих хлебопекарной промышленности. После месячной упорной борьбы хозяева предприятий пошли на существенные уступки: разрешили деятельность соответствующего профсоюза, сократили рабочий день.
Следуя ленинским заветам о необходимости использовать все формы борьбы, в том числе легальные, коммунисты приняли участие в выборах в местные органы власти в 1933 г. и добились серьезной победы.
К сожалению, шаги КПК по сплочению и политической активизации рабочего класса в этот период зачастую наталкивались на непонимание, а порою и открытое противодействие со стороны новой политической партии — Национальный революционный союз левых сил (УНИР), созданной в октябре 1933 г. радикально настроенным либералом Э. Гайтаном[9]. (Конфронтация этих двух партий негативно сказывалась на процессе создания единой национальной профсоюзной конфедерации.)
Правда, определенный максимализм, свойственный в тот период Коммунистической партии, как отмечают колумбийские историки-марксисты{118}, вел к ошибочной в целом оценке деятельности мелкобуржуазных политических организаций. КПК, еще не имевшая достаточного опыта, выступала, в частности, против союза в любой форме с либералами, не учитывая при этом противоречий в кругах правящей буржуазии{119}.
Что касается влияния партии среди рабочих, крестьян и молодежи, то оно росло. Этим вопросам уделила большое внимание состоявшаяся в январе 1934 г. национальная конференция КПК.
В качестве одной из важнейших сторон своей деятельности Компартия рассматривала организацию различных антиимпериалистических акций трудящихся, а также проявление солидарности с СССР.
По инициативе коммунистов создается колумбийская секция Всемирной антиимпериалистической лиги. Они возглавляют кампанию протеста в связи с подписанным в сентябре 1935 г. кабальным для страны торговым договором с Соединенными Штатами.
Огромное значение для сплочения колумбийских демократических сил на антиимпериалистической платформе имел VII Конгресс Коминтерна (1935 г.){120}. Его призыв к борьбе за создание народного фронта против войны и фашизма был с пониманием встречен в странах Латинской Америки, в частности в Колумбии. Коммунисты создали в Боготе и других крупных городах местные комитеты Народного фронта, действовавшие не только под антиимпериалистическими лозунгами, но и в интересах осуществления ближайших требований трудящихся масс. Значение этой борьбы трудно переоценить, особенно если учесть довольно активную деятельность в те годы различных организаций фашиствующей части буржуазии, которые выступали с погромными призывами в отношении левых сил, в поддержку Гитлера и Муссолини.
Последовательная политика КПК, ее усилия по созданию Народного фронта дали свои плоды — авторитет партии рос не только среди трудящихся масс, с ней были вынуждены считаться и правящие классы. Это продемонстрировало, в частности, празднование в 1936 г. Первого мая.
В августе 1941 г. Коммунистическая партия Колумбии собралась на свой I съезд. Участники форума заявили, что «борются за интересы народных масс и трудящихся всего мира»{121}, выразили солидарность с Советским Союзом в связи с нападением на нашу страну фашистской Германии и потребовали от колумбийского правительства осуществления решения, принятого в 1935 г., об установлении дипломатических и торговых отношений со Страной Советов. Съезд призвал всех граждан объявить суровую войну проискам всякого рода нацистских и других фашиствующих организаций, а также предложил национализировать германские и итальянские банки в Колумбии{122}.
В январе 1942 г. вышел первый номер вновь созданной газеты Коммунистической партии «Диарио популар», редакцию которой возглавлял X. Виейра{123}. На протяжении всей второй мировой войны она была единственным в Колумбии подлинно антифашистским изданием, смело и бескомпромиссно разоблачала деятельность фашистов разных мастей в стране и за рубежом. Так, в феврале 1942 г. «Диарио популар» опубликовала корреспонденцию, захваченную на Кубе у фалангиста Л. Ролдана, которая свидетельствовала о связях, установленных между колумбийскими консерваторами и диктатором Франко в Испании.