Сначала этот расчет казался правильным. Соглашение о торговле застало консерваторов врасплох. Впрочем, получив поддержку премьер-министров некоторых провинций, особенно Джеймса Уитни из Онтарио, Роберт Борден быстро пришел в себя. Предложение заключить торговое соглашение с американцами было использовано им в борьбе против правительства как еще одно свидетельство «нелояльности» Канады империи. Поскольку оппозиция затягивала парламентские дебаты, Лорье решил, что он нашел популярную тему для политических дискуссий. Выборы были назначены на конец лета.
Как показал дальнейший ход событий, новое соглашение о торговле хотя и было встречено с энтузиазмом в некоторых районах Запада, не принесло Лорье ожидаемого успеха. Консерваторы сыграли на опасениях жителей промышленных областей страны, которые испугались, что это соглашение было только началом. Когда оно будет реализовано, модель торговли Запада с Востоком изменится настолько, что следующим неизбежным шагом будет свободная торговля промышленными товарами, а это приведет к наплыву на канадский рынок дешевых американских товаров, разрушению местного производства, росту безработицы и даже, может статься, к аннексии Канады Соединенными Штатами. Когда эти угрозы присоединились к нападкам на морскую политику либералов — данный вопрос занимал центральное место в ходе развернутой в Квебеке кампании, оппозиция перешла в наступление. В этом ей помогло неразумное поведение нескольких американских политиков, открыто говоривших о перспективах аннексии, так что либералам становилось все труднее сосредоточиваться на торговле, а не на преданности империи. Одна консервативная газета эмоционально вопрошала: «Следует ли нам оставить <…> надежды на славное будущее, которое манит нас к себе, на возможность стать крупнейшей страной Британской империи и самой мощной нацией в мире? Неужели мы сведем на нет жертвы Отцов [Конфедерации]?»
Под этим шквалом, обрушившимся на них, в том числе со стороны новой мощной организации Консервативной партии, частично состоящей из группы торонтских бизнесменов — бывших либералов под руководством Клиффорда Сифтона, осудившего проект соглашения о торговле и его авторов, либералы потерпели поражение. Члены этой группы, деловые интересы которых наконец были с лихвой удовлетворены в результате протекционистской политики, которую унаследовал и усилил Лорье, составляли основной костяк антилиберальной кампании. И хотя эта кампания играла на пробританских и антиамериканских настроениях в Английской Канаде, квебекская крепость Уилфрида Лорье также оказалась в осаде. Здесь консерваторы отдали большую часть кампании в руки Анри Бурасса, поддерживавшего группу «автономистов», упиравших на то, что политика Лорье относительно военно-морского флота предавала интересы Канады в угоду империи. Один националист заметил: «Пора уже жителям провинции Квебек доказать месье Лорье, что если они восхищались им, когда он хорошо служил интересам страны, то сегодня он изворачивается, сегодня он дурачит нас».
Стены крепости Квебек были разрушены во время сентябрьских выборов. В первый раз с 1891 г. оппозиция — альянс Борден — Бурасса — получила 40 % мест от этой провинции. Совершенно подавленные либералы полностью проиграли выборы в Онтарио. С помощью либералов-перебежчиков и мощной провинциальной партийной организации во главе с провинциальным премьером Уитни Борден получил там 85 % мест. Идею свободной торговли с США похоронили; план создания военно-морского флота Канады, выдвинутый Лорье, отложили в долгий ящик. Наконец, Роберта Бордена призвали сформировать правительство и решить те проблемы, которые обсуждались, но так и не были решены во время избирательной кампании.
Борден во время мира и войны
Новый премьер-министр Канады Роберт Борден заметно отличался от сэра Уилфрида Лорье. Успешный адвокат из Галифакса, Борден никогда не чувствовал себя уютно в бурлящем котле политики. Его поведение было чопорным и даже скованным; хотя он мог произнести эффектную речь, его стиль был более уместен для зала судебных заседаний, чем для предвыборных митингов. Бордену нелегко дались те десять лет, во время которых он стоял во главе оппозиции: ему пришлось пройти через поражения и интриги внутри партии. Однако он выстоял и за это время обеспечил свою партию предвыборной платформой, основными пунктами которой были модернизация государственной службы, усиление государственного регулирования в экономике и социальной сфере, а также проведение такой политики, которая обеспечила бы Канаде право голоса в процессе формирования имперского внешнеполитического курса.
Самым слабым местом Бордена был Квебек. Он плохо знал французский язык, и ему было сложно понять позицию франкоканадцев. Эта проблема усугублялась действиями группы разношерстных квебекских политиков, называвших себя консерваторами. Однако Бордену пришлось создавать кабинет министров из того материала, который был у него под рукой. Анри Бурасса, не выставлявший свою кандидатуру на выборах 1911 г., был недоступен, поэтому Борден должен был рассчитывать на менее значительные фигуры. Бурные события последующих нескольких лет показали, как дорого стоила Бордену его неспособность усилить свои позиции в Квебеке.
Как и Лорье, Борден с самого начала понял, что руководство страной — это постоянный поиск баланса. Однако проблемы, стоящие перед Борденом, были серьезнее проблем его предшественника, так как партия Бордена представляла собой неустойчивый альянс сторонников империи и франкоканадских националистов, выступавших против империи. По некоторым вопросам расхождение между ними было не столь важным. Можно было начать реформу государственной службы и сократить патронат. Продолжали прибывать новые иммигранты, и началось расследование провала политики привлечения франкоговорящих поселенцев. Также предпринимались попытки помочь фермерам Запада, остро переживавшим провал соглашения о свободной торговле. Для контроля за торговлей зерном был создан Совет уполномоченных по торговле зерном (Board of Grain Commissioners); в районе Великих озер построили новые терминальные элеваторы для хранения увеличивавшихся объемов поставок зерна. Эти и другие меры, такие как совершенствование почтовой службы в сельских районах, дополнительное финансирование строительства железных дорог и субсидии на строительство скоростных шоссе, свидетельствовали о некоторых достижениях новой администрации. Однако самая спорная проблема оставалась нерешенной. Что можно было сделать для имперской обороны, каким образом разрешить «кризис», который, как настаивали консерваторы, угрожал империи?
После закрытых консультаций с британским Адмиралтейством у Бордена появился план, который, как он полагал, удовлетворил бы потребности империи и обеспечил единство его партии. Законопроект о военноморской помощи (Naval Aid Bill) 1913 г., задуманный как временная мера для разрешения критической ситуации, предусматривал выделение Великобритании 35 млн долл. для строительства трех дредноутов. Кроме того, Борден настаивал на том, что нельзя проводить какую-либо определенную политику, пока не решен вопрос о предоставлении доминионам права участвовать в выработке политического курса империи. Однако этот компромисс — если он вообще был таковым — не смог обеспечить единства партии. Англоканадские консерваторы приветствовали новую политику, в Квебеке она была отвергнута. Законопроект был одобрен палатой общин после яростных и ожесточенных дебатов, но отклонен сенатом, в котором преобладали либералы. В то время как последние дни мира постепенно переходили в первые дни войны, оборонная политика Канады оставалась в тупике. Военно-морской флот страны состоял из двух далеко не новых легких крейсеров «Рейнбоу» и «Ниобея», один из которых отличился в 1914 г., предотвратив высадку иммигрантов-сикхов в Ванкувере[360], что сложно было назвать громкой победой.
Наконец в августе 1914 г. критическая ситуация, о которой так много говорилось и для разрешения которой так мало делалось, вылилась в общеевропейскую войну. Вскоре война распространилась буквально по всему миру, поскольку заморские империи европейских держав были как причинами, так и потенциальными трофеями данного конфликта. Канада как часть Британской империи вступила в войну автоматически. Хотя канадцы могли сами определять размер своего вклада в военные усилия, мало кто в англоязычной Канаде сомневался, что этот вклад должен быть безграничным. Как говорил сэр Уилфрид Лорье, для Канады, когда речь шла о нуждах империи, было естественным решительно сказать: «Готовы, всегда готовы!» С этим лозунгом согласился даже такой непреклонный критик империализма, как Анри Бурасса, хотя он и полагал, что размеры канадской помощи империи должны быть ограничены. Профсоюзы, лидеры которых храбро рассуждали о том, что войне нужно противостоять с помощью всеобщей забастовки, теперь были охвачены новым патриотическим пылом. Кучка фермерских лидеров и разношерстных радикалов, которые раньше предупреждали об угрозе «милитаризма», либо молчали, либо их голос не был слышен в обстановке мобилизации и комплектования армии.
Заручившись поддержкой страны, хотя бы внешне казавшейся единой в своей решимости победить Германию и Союз центральных держав в войне, которая, как думали многие, не будет долгой, правительство Роберта Бордена приступило к организации военной помощи империи.
Министру милиции и обороны Сэму Хьюзу было поручено заняться мобилизацией. К началу октября, спустя всего два месяца после начала войны, в Валькартье[361] собралось более 30 тыс. добровольцев, готовых отправиться в Британию. Хьюз обратился к ним со словами: «Солдаты! Мир смотрит на вас, как на чудо!» Может быть, так оно и было, но войска были плохо вооружены и недостаточно обучены, у них было больше энтузиазма, чем предусмотрительности. Эта слабость в дальнейшем характеризовала большинство инициатив, предпринимавшихся Канадой в годы войны, особенно если за них отвечал Хьюз, и привела через три года к серьезным проблемам с личным составом. Как только канадские войска прибыли в Великобританию, они прошли дополнительную подготовку и затем были отправлены на фронт, где быстро проявили себя. Благодаря безработице в Канаде и большому количеству недавних британских иммигрантов призывного возраста интенсивность мобилизации в течение 1914–1915 гг. оставалась высокой, и вскоре на фронте из двух дивизий был образован Канадский корпус. Несмотря на проблемы с вооружением — Хьюз упорно настаивал на использовании неудачной винтовки «Росса», — канадцы воевали храбро. К 1916 г., когда начался третий год «короткой» войны, потери возросли. Канадцы участвовали в боях при Сент-Элуа