Я отступила обратно в коридор, стараясь не издавать ни звука. Но это было уже неважно: я развернулась и прямо перед собой увидела второго солдата – он был крупнее первого. Солдат положил руки мне на плечи, и от их тяжести меня будто вдавило в пол.
– Ты знаешь, что за тобой тут шпионят? – спросил он своего напарника. Затем оттолкнул меня от стены и провёл в зал.
Первый солдат вскинул голову и, округлив глаза, отставил в сторону радио.
– И давно он здесь?
– Похоже, это она, девчонка.
– Иляна? – вскрикнул мой папа.
Оба солдата обернулись на его голос, и тут я вырвалась из рук того, что меня схватил, бросилась к костру и встала перед ним спиной к заложникам.
– Я пришла предложить обмен, – сказала я как можно громче и решительнее.
Солдаты переглянулись.
– Обмен?
– С нами?
Я кивнула.
– Я знаю, где манифест. И скажу вам, но сначала отпустите всех.
Я бы не удивилась, если бы солдаты в ответ просто рассмеялись, но совершенно не ожидала, что один из них снимет с плеча автомат.
– А как тебе такое предложение: ты нам скажешь, а мы тебя не пристрелим?
– Ради бога, она же ребёнок! – выкрикнул мой папа.
Я уставилась в чёрное дуло нацеленного на меня оружия, у меня перехватило дыхание. Сложенные листы манифеста будто налились тяжестью и оттягивали мой карман.
– А после этого вы их отпустите? – выдавила я.
Солдат взвёл курок.
– Вряд ли.
– Иляна, сейчас же скажи им, где манифест, – приказал папа.
Секуритате не было дела до моей Большой Книги. Им вообще не было дела до моих историй, ведь я всего лишь маленькая девочка. И я не представляю для них опасности. Единственная опасность в том, что я сама окажусь в беде и моя жизнь станет разменной монетой.
Но они-то не знают наверняка, кто я на самом деле.
И тогда – может, есть смысл рискнуть?
И я всё ещё могу изменить конец этой истории, если только сумею произнести нужные слова.
Иляна смелая. Иляна поступает, как считает правильным. Иляна спасает своих близких.
– Я не могу просто объяснить, где спрятан манифест, – медленно проговорила я. – Сначала… сначала мне нужно кое-что вам рассказать. А вы должны слушать очень внимательно.
Солдат с автоматом, не опуская ствола, пожал плечом.
– Ну слушаем. Говори.
Я распрямилась, ощущая спиной жар костра. Облизнула потрескавшиеся губы и почувствовала во рту вкус крови.
Я обещала никогда не рассказывать эту историю, даже если от этого будет зависеть моя жизнь, но сейчас на кону стояли и чужие жизни.
– Давным-давно жил один древний народ. И был среди них священник, беловолосый и белобородый, и глаза его ослепли и подёрнулись белой пеленой. Священник этот странствовал по деревням – помогал страждущим и нёс слово божье. Но поскольку был он слепой, то часто забредал в лес, где его проповедь могли услышать разве что звери.
Первый солдат разинул рот.
– Она что, сказку рассказывает?
Второй ухмыльнулся и, скрестив руки на груди, шикнул на напарника.
– Однажды, – продолжала я, – бог решил кое-что предложить священнику. Волкам, которые крепко полюбили слепого старца, нужен был вожак стаи. И если бы священник согласился жить с ними и быть их вожаком до скончания веков, бог даровал бы ему зрение. Старик так страстно желал увидеть мир и так искренне полюбил волков, что согласился исполнить божью волю. И вспыхнул свет, и превратился он в огромного белого волка, а когда глаза его омыли молоком дикой рыжей козы, он прозрел.
Тут вдалеке завыл волк, и по коридорам монастыря прокатилось эхо.
У меня по спине пробежали мурашки. Солдаты вытаращили глаза и посмотрели на видневшийся в провале стены лес. Отвлёкшись, первый солдат опустил автомат.
– Люди, которые поклонялись этому богу, – я заговорила быстрее, – волков тоже любили. Они и сами выли как волки, отправляясь в битву. На их боевых стягах красовался белый дракон с волчьей головой. Они вырезали из дерева фигурки волка и украшали ими вход в своё жилище. Они были прекрасными воинами, но одного очень сильного врага им не удавалось одолеть. Враг этот насылал свои полчища на их деревни и сжигал их дома дотла. Люди испугались и предали волков, предложив их в жертву захватчику, и тогда бог от них отвернулся. Враг же оставил их в живых, но теперь люди должны были выглядеть, думать и вести себя как им прикажут.
Я прищурилась, стиснув зубы, и продолжила:
– Однако высоко в горах, как раз в этих самых, была одна деревня, жители которой отказались сдаться на милость врага. И волков они не предали, а, наоборот, сражались заодно с ними, отступая всё дальше и дальше на север. Наконец они нашли пристанище на самой вершине мира и решили, что там они в безопасности.
Солдаты смотрели на меня в упор и внимательно слушали. Сквозь провал в стене за ними я увидела, как по поляне пронёсся снежный вихрь.
– Но однажды вечером охотник отправился в лес и за деревьями увидел Белого Волка. – Я сбавила голос до шёпота. В проёме снова что-то мелькнуло. На этот раз ближе. – Охотник побежал к людям предупредить их, и жители деревни сочли это за послание от бога и приготовились к битве. И не зря: в ту же ночь враг поднялся на вершину горы и напал. На сей раз он был беспощаден, решив убить всех оставшихся жителей до единого.
В проёме появился огромный белый мохнатый зверь – он крадучись подбирался к обвалившимся стенам. В темноте блеснули его жёлтые глаза. Белый Волк. У меня пересохло во рту, а тело будто окаменело. Волк бесшумно подступал всё ближе.
– Ну и? Что там дальше было? – спросил второй солдат.
– Ой, хорош! – Он шагнул вперёд, вскидывая автомат. – Эта девчонка нам просто зубы заговаривает. Не знает она, где эти бумаги. Сказочке конец.
Я быстро засунула руку в карман и с бешено бьющимся сердцем достала манифест.
– Стойте! – закричала я и поднесла сложенные листы к огню. Моя варежка сразу загорелась, и солдаты опасливо попятились. Я перехватила бумаги другой рукой, торопливо стянула дымящиеся варежки и бросила их на землю. Затем подняла манифест повыше. Волк за спиной у солдат притаился, но к проёму уже подбирались и другие. – Вам нужен манифест? Вот он. Но если вы не дадите мне досказать историю, я брошу его в огонь. Брошу, не сомневайтесь.
– Ладно-ладно, девочка, – сказал второй солдат и, протянув руку к автомату напарника, наклонил ствол к земле. Затем он нарочито улыбнулся и добавил: – Продолжай. Мы внимательно слушаем. Можешь закончить историю.
Я прерывисто дышала, а поднятая рука наливалась тяжестью. Жар от огня был нестерпимым, мне казалось, что я горю. Но волк уже подобрался очень близко. Он припал к земле, готовясь к прыжку. У него за спиной из сугробов выбирались белые звери. Мои глаза наполнились слезами, всё вокруг размылось смутным пятном.
– И вот, когда люди решили, что надежда утрачена, из леса донёсся пронзительный вой, – проговорила я, через силу повысив голос. – Это явился Белый Волк, а вместе с ним невероятная армия – тысячи волков.
Ещё один метр. Ещё несколько мгновений.
– Звери разбили войско врага в пух и прах и разорвали его воинов на куски. Они выиграли битву.
Кожа на моей руке начала вздуваться волдырями. Бумаги задымились.
– И с того дня, когда люди из нашей деревни видят, что им грозит опасность, они произносят шёпотом его имя.
Волк был наготове и оскалил пасть. Его братья и сёстры забирались в зал через проём в стене.
– Потому что они знают: Белый Волк их спасёт.
Уголок манифеста загорелся, и я бросила его в огонь. Первый солдат закричал, кинувшись ко мне, но тут волк прыгнул на него и вцепился прямо в шею.
Я заморгала, не веря своим глазам.
Это был никакой не волк.
Крупный пузатый повстанец в белой шубе из овчины душил солдата, тряся его как тряпичную куклу.
– Господин Бялан?! – воскликнула я.
Второй солдат закричал, потянулся за автоматом, но не успел: другой повстанец повалил его на землю и заломил ему руки за спину.
Я же ринулась к столу, схватила нож и, бухнувшись на коленки рядом с папой, принялась судорожно резать верёвки, которыми он был связан. Моя обожжённая рука так болела, что я плакала, но не останавливалась.
– Скорее! Скорее, Иляна! – крикнул папа.
Освободившись, папа выхватил у меня нож, покачиваясь, поднялся с земли, загородил меня собой и приготовился обороняться.
Но в этом уже не было необходимости.
Первый солдат испустил дух и рухнул на пол по ту сторону костра. А второго уже связали и заткнули ему рот кляпом.
Повстанцы отвоевали свою гору.
Хитрая Иляна и сахарная кукла
Хитрая Иляна, заточённая в подземелье горного замка, пробудилась посреди ночи в испуге. Кто-то пробрался к её камере и, опустившись на колени перед решёткой, неотрывно смотрел на неё через железные прутья. Сперва Иляне показалось, что ей явился призрак, но, когда он предложил ей воду и хлеб, она поняла, что это её отец.
– Мне очень жаль, – сказал он. В темницу проникал лунный свет, и Иляна увидела, что по длинному носу отца текут слёзы. – Я думал, что если не подчинюсь приказу Монарха, то он что-нибудь тебе сделает. Я очень долго верил, что смогу защитить свою семью, если стану помогать Монарху, но теперь понимаю, что ошибался.
Принцесса Иляна тоже опустилась на колени и подползла к отцу. Она съела хлеб, выпила воду и попыталась что-нибудь сказать, но по-прежнему не могла. Иляна коснулась пальцами горла, покачала головой, и тогда её отец сходил за пергаментом и пером.
«Иногда умной быть нелегко, – написала она. – После твоего первого предательства я знала, что ты предашь меня снова. – Император понурил голову, но Иляна продолжила писать. – Но я всё равно тебя люблю. И всегда буду любить».
– О, дитя моё! – вскричал её отец и потянулся к дочери через прутья, чтобы коснуться ладонью её щеки.
«Хоть ты и трусишь порой», – приписала она.