сследовательница Режин Перну, он нравится безоговорочно, то не все мужчины с этим согласны (хотя есть и приверженцы, как упоминавшийся выше А. В. Грановский). Черчилль, не историк, а, если так можно выразиться, пишущий политик, но человек, немало потрудившийся на историю своей страны, оценивает Ричарда двояко. С одной стороны, он заявляет: «Когда современники Ричарда назвали его „Львиным Сердцем“, то они сделали комплимент уже не королю, а царю зверей». Но, с другой стороны: «Немногим обязан английский народ этому монарху, и тяжко заплатил он за его приключения». Резко отзывается о нем Айзек Азимов: «Из всех королей, известных в истории, ни у кого не было такой незаслуженно раздутой репутации, как у Ричарда».
Ричард в плену. Миниатюра. XIII в.
Ряд ученых, в частности швейцарский историк Ж. Флори, считает, что Ричард следовал вообще иной, не государственной, а рыцарской логике, а система ценностей монарха явно отличается от таковой у рыцаря.
Глава 6Четвертый крестовый поход (1199–1204 гг.)
Планы Четвертого крестового похода
Среди историков принято в собственно историю крестовых походов включать только те из них, что имели целью Святую Землю. Порядковые номера (современники о них не знали) позднейшие ученые стали присваивать, как мы говорили выше, лишь тем, которые были провозглашены папами.
В XIX в., когда указанные порядковые номера еще не устоялись, Четвертым походом иногда называли экспедицию 1195–1197 гг., предпринятую по инициативе императора Генриха VI. Поводом стало то, что умер великий и ужасный Саладин, его дети перессорились, в государстве началось безвластие, борьба за престол, в которой в конечном счете победит брат Победоносного Царя Малек-Адель, тот, кого, как мы помним, Ричард Львиное Сердце хотел женить на своей сестре. Сам император в этой экспедиции участия не принимал, занятый борьбой в Сицилии, на которую императоры претендовали, а также ввиду того, что находился под отлучением (причины отлучения были явно политического свойства, ибо папы тоже считали себя сюзеренами Сицилии). Но все же Папа Целестин III поддержал идею похода, хотя впрямую его не провозглашал. Отряд крестоносцев, среди которых были не только немецкие, но и французские рыцари, в очередной раз заняли недавно взятую сарацинами Яффу, снова утеряли ее и отправились на родину, как только получили известие о смерти императора Генриха VI. В конечном итоге эту экспедицию историки не включили в общий счет походов, и Четвертым походом назвали ту экспедицию, о которой далее пойдет речь.
Надо сказать, Четвертый (по современному счету) крестовый поход (как и иные последующие) имел свои особенности и даже цели. Его провозгласил на церемонии интронизации 9 января 1198 г. новоизбранный Папа Иннокентий III. В ней он, по словам хронистов, «горя пламенным желанием освободить Святую Землю от рук нечестивых», призвал всех христиан «спасти наследство Господа Бога». Поход должен был начаться в марте 1199 г. Папа повелел проповедовать его всем священнослужителям. Он отпустил грехи всем участникам будущего похода, а также «тем, которые приняли не личное участие, но на свой счет и сообразно своему имуществу поставили надлежащих воинов, так и тем, которые, хотя и на чужой счет, лично отправились в поход». Однако деньги собирались медленно. Иннокентий даже ввел в конце 1199 г. особую единоразовую подать в размере 1/40 годового дохода всех церквей и монастырей.
В 1199–1200 гг. активно обсуждался маршрут похода. В этом обсуждении приняли участие как те, кто должен был отправиться в поход, так и те, кто оставался дома, но походу споспешествовал. Среди первых были граф Тибо III Шампанский, предлагавшийся в командующие походом, но умерший до начала его, граф Людовик Блуаский, граф Балдуин IX Фландрский, маркграф Бонифаций II Монферратский, брат Конрада Монферратского и будущий командующий. К числу вторых относились дож (то есть пожизненный избираемый глава государства) Венецианской республики Энрико Дандоло, девяностолетний слепой старец, при этом не лишенный ясности ума, младший сын Барбароссы Филипп Швабский, к тому моменту уже провозглашенный германским королем, но так и не венчанный короной римских императоров из-за противодействия Папы и, наконец, сам Папа. В результате появился следующий план. Основным врагом христиан на Востоке являлся Египет. Удар было решено нанести в сердце империи Айюбидов (так называли родичей и наследников Саладина, которого, как мы помним, звали Юсуф ибн Айюб, то есть сын Айюба), по собственно Египту. После этого, предполагалось, Иерусалим сам падет в руки победителей. Но все пошло совсем не так.
Начало похода и первое изменение направления
Самый мощный флот в Средиземноморье был у Венеции. Именно к Республике Святого Марка (так ее именовали, ибо небесным ее покровителем считался апостол Марк) обратились вожди крестоносцев. Они просили о предоставлении определенного количества военных и транспортных судов. По договоренности Венеция обязывалась в годичный срок предоставить определенное число кораблей. Они должны были перевести в Египет 4,5 тыс. рыцарей, 9 тыс. оруженосцев и 20 тыс. пехоты по цене 2 марки серебра за человека и 4 марки за лошадь. Сумма в 85 тыс. марок должна была быть уплачена в три приема, последний срок уплаты истекал в июне 1202 г.
Отряды крестоносцев стали прибывать в столицу Светлейшей республики (еще одно название Венецианского государства) в мае 1202 г. Зная о нравах ратников Божьих, венецианская синьория (правительство) приняла решение разместить их на острове Лидо. Теперь это курортная зона Венеции, но тогда — место на отшибе, в получасе плавания от границ «жемчужины Адриатики». Остров представлял собой удобное место для лагерной стоянки, но там было мало съестных припасов и возможностей их достать. Первоначально венецианское правительство хорошо снабжало крестоносцев, и они не испытывали недостатка ни в чем. Но вот подходит срок уплаты, и выясняется, что заплачено лишь 25 тыс., а надо уплатить еще 60 тыс. 30 тыс. удалось собрать. Однако дож запретил подвозить продовольствие на Лидо, пока не будет возвращен долг, и отказал в предоставлении судов для перевозки в Египет. В лагере начался голод, появились болезни, стала падать дисциплина. Часть ратников Христовых просто разбежалась, другие занялись грабежами и разбоем. Судьба похода повисла на волоске.
И тут, в середине августа 1202 г., в Венецию прибыл глава крестоносного ополчения Бонифаций Монферратский. После переговоров между ним и дожем Дандоло крестоносцам было сделано предложение, от которого, как сказано в романе «Крестный отец», они не могли отказаться.
На Адриатическом побережье Балканского полуострова находился и находится доныне город Задар. Этот город, самостоятельная городская республика на территории королевства Хорватия (это государство в то время входило в состав Венгерского королевства), был предметом вожделений Республики Святого Марка ввиду удобства своего расположения.
Дело в том, что колониальная империя венецианцев отличалась от позднейших колониальных держав. Ей не нужны были ни земли для заселения, ни туземцы, которых можно эксплуатировать. Светлейшей республике были потребны удобные гавани для флота и опорные пункты для торговли, ибо на морской торговле основывалось богатство Венеции.
Венецианцы несколько раз завоевывали Задар (они именовали этот город Зара), теряли его, снова захватывали. С 1186 г. Зара отдалась под покровительство Венгрии. И вот дож Дандоло предложил крестоносцам в качестве уплаты долга помочь Венеции взять Задар. Сам дож согласился даже принять крест и после победы над непокорным городом двинуться в Египет.
Некоторые крестоносцы были возмущены подобным предложением. «Ибо они, — как утверждает современник, хронист Гунтер Пэрисский, — считали совершенно недостойным и недопустимым для христиан, чтобы воины креста Христова обрушивались на христиан же убийством, грабежами и пожарами, что обычно бывает при завоевании городов». Особое недовольство вызывал и тот факт, что король Венгрии Имре, которого латинские хроники именуют Генрихом, сам принял крестоносный обет. Ряд пилигримов даже вернулись на родину, но большинство согласилось.
10 ноября 1202 г. крестоносный флот подступил к Задару, и 24 ноября после упорного сопротивления город был взят. За этим последовали обычные ужасы штурма: убийства, грабежи, насилия, даже продажа пленных в рабство. Папа Иннокентий III достаточно резко реагировал на бесчинства. «Увещеваем вас, — писал он крестоносцам, — и просим не разорять более Задар. В противном случае вы подлежите отлучению от Церкви без права отпущения». Город, однако, остался в венецианском владении, а дальнейший путь был назначен на весну 1203 г.
Византийские нравы
Пока шли разговоры о Четвертом крестовом походе, пока ратники Божьи собирались в путь, в Византийской державе происходили кровавые события. Впрочем, для Греческой империи такое было не в диковинку. В Византии священным считался сан василевса, но никак не сам человек, этот сан носивший. Законным (и священным) полагался любой император, если он был помазан на царство патриархом и венчан в соборе Святой Софии. Строгие правила престолонаследия отсутствовали. Из 109 человек, занимавших константинопольский трон с 395 по 1453 гг., лишь 34 умерли своей смертью, находясь в императорском сане. Остальные либо погибли, либо вынуждены были отречься и постричься в монахи. Часто отречение сопровождалось ослеплением.
Кадило в виде многокупольного храма. Константинополь. XII в.
В 1195 г. император Исаак II Ангел, сам свергший своего предшественника, который тоже взошел на трон силой, был низложен родным братом Алексеем III. Исаака постригли в монахи и ослепили. Сын свергнутого государя царевич Алексей был схвачен и заточен. Однако ему удалось бежать, и он нашел убежище и помощь в Германии у Филиппа Швабского, который был женат на дочери Исаака и сестре Алексея Ирине. Вообще традиция ослеплять политических противников относилась не только к василевсам. Дож Энрико Дандоло был слепым не по причине преклонного возраста или боевого ранения. В 1171 г. он являлся посланником Венеции в Константинополе. В Византии существовал обычай ослеплять даже и дипломатических представителей иного государства, если это государство вступало в конфликт с Греческой империей. Разновидностей ослепления имелось две: выжигание глаз или поднесение к глазам раскаленного куска железа. Во втором случае зрение могло только испортиться. Известно, что с посланником поступили по второму варианту, но стал он после этого совсем слепым или же слабовидящим — неясно. Ряд хроник (но современные историки нередко сомневаются в этом) сообщает, что глаза будущему дожу выжгли с помощью увеличительного стекла.