Жизнь и карьера Жозефа-Франсуа Мишо (1767–1839) заслуживают особого внимания. В 1829 году были опубликованы его «История крестовых походов»[73] и четырехтомная «Библиотека крестовых походов» (переводы отрывков из источников по крестовым походам). В 1830–1831 годах он ездил в Константинополь, Сирию. Иерусалим и Египет. С двумя спутниками-инженерами Мишо прошел путь первого крестового похода и, как и Шатобриан, был посвящен в рыцари Гроба Господня. По возвращении он исправил свою «Историю» в свете новых знаний, полученных в путешествии. Мишо не закрывал глаза на недостойное и жестокое поведение крестоносцев, но и целом считал крестоносное движение «одним из наиважнейших явлении человеческой истории, причем явлением не только поучительным, но и экстраординарным, предоставляющим огромное количество полезного материала для государственных деятелен, философов, поэтов, романистов и граждан».
Однако исторический анализ, сделанный на основе первоисточников, не будоражил воображение. Истоки крестоносных мотивов в музыке, живописи и литературе XIX века нужно искать скорее в поэме Тассо о первом крестовом походе и в описаниях крестоносцев в романах Вальтера Скотта, чем в «Истории» Мишо или в сохранившихся рассказах очевидцев — Жана де Жуанвиля, Жоффруа де Виллардуэна или Фульхерия Шартрского.
«Освобожденный Иерусалим» Торквато Тассо был опубликован в 1581 гиду. В этой эпической поэме, основанной на полуисторических, полупоэтических известиях о крестовых походах, на фоне истории первого крестового похода развиваются три побочные сюжетные линии вокруг преодолевающей все препятствия любви (в поэме действуют два выдуманных персонажа — христианский рыцарь Ринальдо и волшебница Армида). Такое сочетание истории и поэтического вымысла привлекло внимание композиторов и художников. В 1817 году состоялась премьера оперы Россини «Армида»; Брамс сочинил кантату «Ринальдо». В живописи XIX века появилось немало картин на эти темы, назовем хотя бы комнату Тассо австрийского художника И. Фюриха в Кассино Массимо в Риме. Вальтер Скотт, Уильям Вордсворт, Роберт Саути и Томас Де Куинси читали «Освобожденный Иерусалим» в переводе на английский, а Дигби в своем «Широком камне чести» цитирует поэму Тассо наравне с первоисточниками.
В XIX веке один из английских переводов «Освобожденного Иерусалима» был сделан библиотекарем Уобурнского аббатства Дж. X. Уиффеном. В предисловии к своему переводу Уиффен упоминает о недавно опубликованной (в 1820 году) «Истории крестовых походов» Чарльза Миллза и пишет: «Господин Миллз… описал реалистичными красками сущность этих уникальных экспедиций, но есть ли кто-нибудь, кто не захочет оставаться во власти иллюзий, созданных песнями трубадуров или прелестным рассказом Тассо и наделяющих крестоносцев прекрасными качествами — верностью, щедростью и любовью?» Но не вес поклонники Тассо видели крестоносцев только в розовом цвете. Один из критиков заявил: «Главным аргументом против поэмы Тассо является ложный взгляд на те достижения, которые она воспевает… мы должны забыть, что преступления и жестокости крестоносцев, как и их фанатизм, поставили их ниже мусульман, и мы должны пытаться поверить в то, что спасение Иерусалима было достойно вмешательства высшего разума».
Самым популярным историческим романистом XIX века был, конечно, Вальтер Скотт. Тема крестовых походов появляется — либо в качестве фона, либо как главная сюжетная линия — в четырех его романах: «Айвенго» (1810), «Талисман» и «Обрученные» (опубликованные вместе под названием «Рассказы о крестоносцах» в 1825 году) и «Граф Роберт Парижский» (1831). Наиболее известным и любимым романом стал, конечно, «Айвенго», вдохновивший многих композиторов, художников и драматургов. Скотт лично присутствовал на представлении оперы Россини «Айвенго» в Париже в октябре 1826 года и записал в дневнике: «Вечером в Одеоне мы слушали "Айвенго". Сделано великолепно, норманнские солдаты в остроконечных шлемах и в чем-то, напоминающем кольчуги, выглядели очень хорошо… Это была опера, и, конечно, сюжет был переделан и запутан, а диалог по большей части совершенно бессмыслен». По этому же роману написал оперу и Артур Салливан, более известный по опереттам, которые он сочинял вместе с У. Гилбертом. Были также созданы оперы и картины по «Талисману», действие которого происходит во время третьего крестового похода, а главными героями являются сами Ричард Львиное Сердце и Салах-ад-Дин. Вальтер Скотт не был страстным поклонником крестовых походов и в написанном в 1818 году для Британской энциклопедии «Эссе о рыцарской куртуазии» даже усомнился в ценности крестовых экспедиций, однако в романах он дал очень романтическое описание крестоносного движения.
Крестовые походы предоставляли богатую пищу романтическому воображению. Возьмем три очень разные картины. На картине немецкого художника Карла Фридриха Лессинга «Крестоносец на страже» (1836) мы видим одинокого рыцаря на фоне дикой природы и разбушевавшихся стихий, чем-то напоминающего всеми брошенного короля Лира. Крестовые походы были излюбленной темой Лессинга и художников дюссельдорфской школы, похоже, их вдохновляли произведения Вальтера Скотта. Американский художник Джордж Иннесс представил несколько иной образ крестоносцев. Его картина называется «Марш крестоносцев» (сейчас она находится в Фрутландском музее около Бостона в США), и на ней изображен отряд рыцарей с красными крестами на верхней одежде, надетой на доспехи, пересекающих мост на фоне романтизированного пейзажа. А художник-прерафаэлит Уильям Белл Скотт, друг Данте Габриеле Россетти, в своей картине «Возвращение из долгого крестового похода» изобразил совершенно иной, отличный от первых двух образ крестоносца. Перед нами рыцарь-крестоносец, вернувшийся через много лет к жене и сыну. Пораженная жена еле узнает его — вероятно, она уже считала мужа погибшим; сын в испуге при виде странно одетого незнакомца прячется за мать.
В 1930-х годах Ричард Холлинс Мюррей, изобретатель катафотов, купил в Хирфордшире Динморское поместье, которое раньше было командорством госпитальеров. Он устроил там комнату для занятий музыкой и внутренний двор с крытой аркадой, которые стали как бы памятником крестовым походам и рыцарям-госпитальерам. Там есть витражи, статуи и картины с изображениями госпитальеров и тамплиеров и коллекция гербов хирфордширских семей, предки которых принимали участие в крестоносном движении. На фресках в аркаде можно увидеть молодого человека, отправляющегося в крестовый поход, и Готфрида Бульонского, въезжающего в Иерусалим, а темой росписи витража в комнате для занятий музыкой является жизнь рыцаря в крестовом походе.
В 1828 году состоялась премьера оперы Россини «Граф Ори». Сюжет ее развертывается вокруг сестры графа Фурмутье, находящегося в крестовом походе. В его отсутствие граф Ори и его друг Рембо пытаются соблазнить юную девушку, переодевшись сначала отшельниками, а потом монахинями, но граф возвращается и спасает честь сестры. В 1857 году состоялась премьера оперы Верди «Арольдо», в которой рассказывается история крестоносца Арольдо, вернувшегося из Палестины, где он воевал вместе с Ричардом I, и его жены Мины, изменившей мужу в его отсутствие. После обычных перипетий опера кончается примирением супругов.
Крестовые походы вдохновляли также драматургов и поэтов. В качестве примера пьесы на тему, связанную с крестоносным движением, можно назвать «Трагедию святой» Чарльза Кингсли, в которой прославляется жена крестоносца Людвига Тюрингского святая Елизавета Венгерская. Кингсли писал: «Наши мужественные отцы-крестоносцы сражались и умирали за Бога, а не за золото; пусть их любовь, их вера, их мальчишеский задор… позолотят прошедшие дни». А при расставании королевской четы поет хор крестоносцев: «Перед нами — Гроб Господень, за нами — отечество».
Такое же романтическое видение крестовых походов мы видим и у Вордсворта в «Экклезиологических сонетах», четыре из которых он посвятил крестовым походам.
Темы крестовых походов не избежали и театральные подмостки. В 1810 году в Лондоне был поставлен спектакль под названием «Кроваво-красный Рыцарь», выдержавший сто семьдесят пять представлений и принесший постановщикам доход в восемнадцать тысяч фунтов. Вот его сюжет. Кроваво-красный Рыцарь пытается соблазнить жену своего брата-крестоносца Альфонса Изабеллу. Альфонс возвращается, но Кроваво-красный Рыцарь побеждает его в поединке. Тогда Альфонс собирает подкрепление и, по словам театральной программки, «замок берется штурмом, окружающая его река полна лодок с воинами, стены защищают изнутри, снаружи нападают всадники. Везде видны погибающие люди и кони, некоторые погружаются в воду, и все это создает новый и беспрецедентный эффект, и пьеса заканчивается полным поражением Кроваво-красного Рыцаря».