Гражданин Коленберг Лазарь Львович, 1905 года рождения, из мещан г. Николаева 11сего января убил бывшего белого генерала Якова Александровича Слащева выстрелом из револьвера на его квартире.
Следствием установлено, что Л.Коленберг в 1919 году совместно со своими родителями и другими членами семьи проживал в г. Николаеве. После занятия Николаева белыми он работал в большевистском подполье (в14 лет? – С.Ш.,А.А.). Проводимые белыми жестокие репрессии и бесчинства по отношению еврейского населения, публичные расстрелы заподозренных в причастности и даже сочувствующих революционному движению, расстрел родного брата Коленберга – все это произвело на него глубокое впечатление, и у него запала навязчивая идея мести командующего белыми генералу Слащеву. После занятия Николаева красными войсками Коленберг вступил в Красную Армию (В 14 лет? – С.Ш.,А.А.) и прослужил в ней до 1926 года, будучи демобилизованным на должности командира взвода.
Мысль о мести Слащеву за все это время Коленберга не оставляла. После демобилизации он приехал в Москву с целью задуманного им убийства Слащева. Однако по независящим от него обстоятельствам он вскоре уехал из Москвы и с той же целью вернулся обратно в сентябре 1928 года по командировке винницкого военкомата в Московскую пехотную школу им. Ашенбренера и Уншлихта. Через два месяца он был демобилизован и поступил в военизированную охрану.
Сцелью изучения образа жизни Слащева Коленберг стал брать у него на дому уроки тактики. 15 декабря Коленберг специально выехал в г. Киев за хранящимся там у него револьвером системы» парабеллум». Вернувшись в Москву 11сего января, во время урока Коленберг (в день приезда – С.Ш.,А.А.) осуществил давно задуманное им убийство Слащева, убив его из револьвера тремя выстрелами. После чего отдался прибывшим властям.
Произведенной психиатрической экспертизой Коленберг признан психически неполноценным и в момент совершения им преступления – невменяемым, а посему постановил:
На основании статьи 22 Уголовно-процессувльного кодекса РСФСР дело в отношении Коленберга прекратить и сдать в архив.
Уполномоченный 6-го отделения КРО ОГПУ
Гурский Утверждаю. Помощник начальника КРО ОГПУ
Пузицкий.
Очень не внятное и противоречивое постановление. В1929 году Троцкого уже не было в России, единовластным хозяином РСФСР уже стал Сталин. Возможно, убийство белогвардейского генерала стало первым в череде репрессий военных спецов, «бывших людей» по терминологии ОГПУ, по мнению Хозяина ставших ненужными и даже вредными.
Интересно, был ли Я.А.Слащев или слащевцы в 1919 году в Николаеве?
Я.А.Слащев-КрымскийОборона и сдача Крыма. Мемуары и документы
Фронт исключительно держится личностью генерала Слащева; человек «особенный», энергичный, безусловно храбрый и не останавливается ни перед чем в достижении успеха на фронте и противодействии развала в тылу. Он только один удержал Крым до сих пор и он только один, обличенный диктаторскою властью, может его удержать.
Представитель штаба Главнокомандующего при
Крымской группе полковник Нога.
12 марта 1920 года.
Период с 23 марта по 5 августа
Генерал Врангель приказом генерала Деникина был назначен Главнокомандующим. Я, как командир Крымского Корпуса, немедленно с моими юнкерами и моим конвоем явился в Севастополь и лично командовал парадом при встрече генерала Врангеля, чтобы подчеркнуть мое полное сочувствие происшедшему событию. Видимо для этой же цели, генерал Врангель, как благодарность корпусу, удерживающему Крым, произвел меня в генерал-лейтенанты, а начальника штаба, полковника Дубяго – в генерал-майоры.
Дело как будто бы шло хорошо.
Но это только так казалось, ибо сейчас же дальше начались домашние счеты.
Переварить того, что кто-то исполнил свой долг и выполнил свою задачу – не могли.
Пошла интрига: задерживали закон о земле, старались под благоводным предлогом убрать коренных защитников Крыма, чтобы дать место многочисленным заштатным; Крымский корпус предложено было переименовать во второй(исполнено), про меня стали распускать слухи, что я заядлый кокаинист и пьяница, всегда находящийся под наркозом.
На фронте обстановка опять становилась тревожной, но Крымский корпус вторично исполнил свой долг, хотя и насчитывал всего 3 000 человек. Апрельская атака красных по всему фронту кончилась нашей победой.
Видя тяжелое положение, атаковали мы сами. Взяты были даже позиции противника. Доблесть войска спасла все.
А интриги и сплетни продолжались. Ставка продолжала интриговать против защитников Крыма. Думали не о том, чтобы спасти положение, а о том, чтобы устроить себя, своих близких, своих ставленников и устроить свои интересы – до корыстных включительно.
Личность генерала Врангеля стала вполне ясна: он не мог терпеть около себя людей с собственной волей и приближал льстецов, не говорящих неприятностей. Точно также он не мог терпеть и ореола популярности около кого бы то ни было, кроме себя.
Это он точно формулировал уже накануне падения Крыма словами: «Пусть будет ремесленник и ограниченный человек, но положительный, от которого я, по крайней мере, знаю, что ожидать».
События шли, и я видел, что если мы вовремя не атакуем большевиков, они атакуют нас сами; кроме того, при большом скоплении наших войск, у нас не будет хлеба, раз мы останемся в Крыму. Поэтому я настаивал на десантной операции, чтобы взять Мелитополь[1].
Разработанный подробно план был вручен Главкому. Ставка затягивала дело. Наконец, под угрозой моей отставки, решена была десантная операция и 25 мая с потерей одного человека и двух Кириловки со всем корпусом и, двинувшись в тыл противника, занял Мелитополь.
Северная Таврия стала нашей.
Взяв Мелитополь, 2-й (Крымский) корпус пошел к северу и северу-востоку. Противник контратаками пытался создать тяжелое положение для корпуса, но части доблестного корпуса помогли и вот – красные снова разбиты, конница Жлобы погибла.
После этого части 2-го корпуса были переброшены на Днепровский фронт, а интриги продолжались.
Когда Врангель приехал в Мелитополь, я попросил у него наград для своего корпуса.
– Но за что же, – спросил Главком – вы даже и потерь не понесли. Вот 1-й и 3-й корпус понесли потери, а у вас их нет. За что же награждать?
Главком был прав: потери мои исчислялись – 40 человек убитых и раненых, 1 вольноопределяющийся утонул и 2 лошади пропали.
Я осмелился ответить, что отсутствие потерь – это достоинство полководца, но ответ мой повис в воздухе.
Из частей моего корпуса ни одна наград не получила.
Каховская операция
Когда хотят очернить меня, как солдата, когда хотят в чем-нибудь обвинить меня, то неизменно тычат пальцем на каховскую операцию, которая якобы проиграна мною.
Я печатаю здесь дневник этой операции. Из него видно, что не я руководил операцией, не я был ее хозяином, а Ставка, которая, сидя в Севастополе, диктовала мне свои приказы, не давая мне в руки власть самому распорядиться и всегда мешая моим планам.
25 июля.
В ночь с 24-го на 25-е июля началась одновременная переправа красных у Каховки, Корсунского монастыря и Алешек.
Первый удар по переправившимся красным закончился неудачей, благодаря огромному превосходству сил и технических средств противника.
26 июля.
Ночь прошла спокойно.
Боями и разведкой обнаружено, что противник решил нанести главный удар со стороны Каховки.
Принято решение разбить Каховскую группу, и части корпуса принимают для этого соответствующее положение.
27 июля.
Сосредоточение красных: главные силы у Каховки с заслоном у Британы, вспомагательная группа продолжает переправу у Алешек
Потери корпуса с 25-го по 27-е июля включительно около 500 человек. Взято пленных около 700 человек.
К ночи 27-28-го июля корпус генерала Барбовича сосредоточился в районе Серогоз.
29 июля.
Наибольшие силы красных к вечеру были обнаружены в районе Б.Маячки-Белоцерковке; численность их до 6 тысяч человек пехоты с артиллерией и броневиками.
На мой запрос, кто будет руководить нашим наступлением на Каховку – Ставка сообщила, что руководить будет Главком.
30 июля.
В итоге дня красным нанесено сильное поражение: их 15 стрелковая дивизия, группировавшаяся в районе Белоцерковке-Б.Маячки уничтожена, то же с Латышской бригадой, бывшей у хутора Терны. Тем не менее, овладеть Каховкой в первый же день не удалось и, кроме того, небольшие группы красных продолжали удерживаться частью у Корсунского монастыря и частью – у Б. Маячки.
За день боя взято: частями генерала Борбовича – около 2 000 пленных и 3 орудия и 34 дивизией 2 корпуса – около 1200 пленных.
31 июля.
Ночная атака на Каховку окончилась неудачно. Весь день шли ожесточенные бои.
Неуспех атак Каховской позиции красных 31 июля по-прежнему объясняется:
1) Невозможностью использовать конницу для атаки укрепленной позиции из боязни больших потерь ее;
2) Слабой численностью и огромным утомлением пехотных частей, направленных для атаки;
3) Значительным превосходством сил красных, как в пехоте, так и, в особенности, в артиллерии;
4) Наличностью укрепленных позиций и необыкновенным упорством латышей, не обращающих внимание даже на бомбы с аэропланов.
1 августа.
С утра завязался бой у Каховки, шедший до ночи.
И день 1 августа не принес успеха у Каховки. Причины все те же: слабая пехота атакует конница, во избежания больших потерь, вынуждена только обеспечивать ее фланги и лишь частично переходить в контратаки против отходящих частей красных.
2 августа.
С утра начался артиллерийский бой. Бой пехоты и конницы продолжался до наступления темноты и снова окончился безрезультатно. Наши части понесли тяжелые и большие потери. Учитывая создавшуюся обстановку я телеграммой донес Главкому, что с теми силами, которыми я располагаю, ввиду невозможности бросить конницу на укрепленную позицию, я нахожу необходимым прекратить дальнейшие атаки измотанными и понесшими громадные потери войсками и просить разрешения отвести корпус на линию Каменный Колодец-Чернонька, где ускоренно его пополнить.