Йенеке разместил свой штаб в Симферополе. Подчиненные ему формирования были дислоцированы следующим образом (см. карту 16): XLIX горный корпус, включавший румынский кавалерийский корпус, был распределен вдоль западного побережья и северных подходов к Крыму и Феодосии на востоке; V корпус защищал Керченский полуостров; румынский I корпус охранял юг и юго-восток полуострова, сдерживая партизан в Крымских горах. У войск Йенеке не было времени на отдых или переподготовку. Вскоре он столкнулся с мощной ударной силой советских войск, 4-м Украинским фронтом под командованием генерала Федора Ивановича Толбухина, который отличился в Сталинградской битве в качестве командующего 57-й армией. 23 октября 1943 г. войска Толбухина преодолели линию «Вотан», которую защищала немецкая шестая армия под командованием генерал-полковника Карла Адольфа Холлидта (после разгрома под Сталинградом она была заново сформирована из свежих частей). 24 октября пал Мелитополь, город на юго-востоке Украины; затем две армии Толбухина (2-я гвардейская и 51-я) начали наступление через Ногайскую степь к низовьям Днепра и рассекли надвое самый южный корпус (XLIV) немецкой шестой армии.
Через неделю, 30 октября, первые танковые колонны Красной армии достигли Перекопа и блокировали его. В результате Крым оказался отрезанным, а одиннадцатая армия попала в окружение. Ирония этой ситуации состояла в том, что Йенеке точно предсказал такой результат. Под Сталинградом он командовал корпусом и был ранен. Последний немецкий генерал, вырвавшийся из котла в июне 1943 г., Йенеке не хотел снова попасть в окружение и поэтому разработал план «Михаэль», согласно которому его армия отводилась через Перекоп на Украину. Ему удалось убедить своего непосредственного начальника Клейста, а также начальника штаба сухопутных войск генерал-полковника Курта Цейтцлера, однако он не смог преодолеть решительного сопротивления Гитлера. Йенеке также не учел мнения командующих военно-морским флотом и авиацией Германии.
Гросс-адмирал Дениц считал Крым важной базой операций флота на Черном море, а рейхсмаршал Геринг рассматривал полуостров как «авианосец» для поддержки Восточного фронта. Оба этих аргумента перекликались с аргументами Гитлера, который именно по этим причинам хотел как можно дольше защищать Крым от советских войск. Как и в 1941 г., фюрер стремился не допустить, чтобы советские самолеты, базирующиеся на полуострове, бомбили нефтяные месторождения в Румынии, которые были очень важны для военной экономики Германии. К этим аргументам прибавлялись и общие политические соображения, и не в последнюю очередь желание не позволить Турции присоединиться к союзникам и выступить против держав оси. Поэтому Гитлер отверг профессиональные рекомендации своих военачальников (не в первый раз) и приказал не выводить войска из Крыма, а перебросить туда подкрепления.
Йенеке назначил начало операции «Михаэль» в ночь с 29 на 30 октября. Но вечером 28-го числа Гитлер издал недвусмысленный приказ: «Крым должен удерживаться при любых обстоятельствах и любыми средствами, даже если наземные коммуникации будут перерезаны»[1495]. Учитывая, что 30 октября советские войска блокировали Перекоп, неизвестно, смогла бы одиннадцатая армия вовремя покинуть полуостров этим путем. Тем не менее высшее командование Восточного фронта, в том числе Манштейн, просили немедленно эвакуировать войска из Крыма, чтобы перебросить высвободившиеся силы на другие участки — «для меня и моих товарищей, которые вместе со мной в свое время участвовали в тяжелых боях 11 армии за Крым, мысль о том, что он снова неизбежно будет сдан… была очень тяжелой»[1496]. Всю зиму 1943/44 г. сохранялась возможность эвакуации Одессы (аналогичная советской операции в октябре 1941 г.), которую советские войска взяли только 14 апреля 1944 г.
Для одиннадцатой армии ситуация значительно ухудшилась после того, как рано утром 1 ноября 1943 г. у села Эльтиген (ныне Героевское) на Керченском полуострове высадился советский десант. Части 18-й армии, которой командовал генерал-полковник Константин Николаевич Леселидзе, — в основном 318-я стрелковая дивизия и отдельный 386-й батальон морской пехоты — захватили маленький плацдарм на берегу в отвесных скалах в 15 километрах южнее города Керчь. Два дня спустя формирования 56-й армии под командованием генерал-лейтенанта Андрея Антоновича Гречко (впоследствии он долгое время занимал пост министра обороны Советского Союза) высадились на берег у мыса Еникале к востоку от Керчи. Немецкие и румынские войска, оборонявшие одноименный полуостров, были обеспокоены этими двумя десантами. На их ликвидацию сразу бросили 98-я пехотную дивизию из V корпуса генерала от инфантерии Карла Альмендингера, а затем румынские 6-я кавалерийскую дивизию и 3-ю горную дивизию.
Немецкие и румынские войска сумели остановить расширение плацдарма у села Эльтиген, а затем и ликвидировать его 7 декабря 1943 г., у Еникале Красной армии удалось сконцентрировать гораздо большие силы. К вечеру 3 ноября подразделения 2-й и 55-й гвардейских стрелковых дивизий, а также 32-й стрелковой дивизии отвоевали плацдарм шириной 8 километров и глубиной 5 километров, куда входила деревня Баксы (ныне Глазовка). Для этой операции была характерна массированная артиллерийская поддержка. К 11 ноября советским войскам удалось высадить на берег 27 тысяч человек. Через месяц численность десанта достигла 75 тысяч бойцов. При таком соотношении сил никакое мужество или упорство немецких и румынских войск уже не могло ликвидировать этот укрепленный плацдарм на крымской земле. Оставалось лишь ждать, когда 56-я армия попытается вырваться за пределы своих укреплений — скорее всего, одновременно с мощным наступлением на Перекоп.
Общее руководство Керченско-Эльтигенской операцией было поручено генералу армии Ивану Петрову, главнокомандующему Северо-Кавказским фронтом. 15 ноября 1943 г. приказом Ставки была вновь сформирована Приморская армия — из штаба фронта и войск, ранее входивших в состав 18-й и 56-й армий. В результате этой реорганизации Петров снова стал во главе своей «старой» армии, которой командовал под Одессой и Севастополем. В его распоряжении имелись девять стрелковых дивизий, по численности в три раза превосходившие румынские и немецкие войска на Керченском полуострове.
Пока на восточной оконечности Керченского полуострова шли ожесточенные бои, Йенеке возобновил попытки добиться согласия на эвакуацию одиннадцатой армии. И снова в этом его поддержал Цейтцлер. В начале декабря численность личного состава, стоящего на довольствии в Крыму, достигла 270 тысяч человек, из которых только 32 293 немца и 30 218 румын — четверть общего числа — относились к боевым частям, защищавшим Керчь или Перекоп — Сиваш[1497]. Большая часть приходилась на авиацию, флот, различные вспомогательные службы армии и корпусов, тыловые войска, батареи береговой обороны, «русских добровольцев». Поэтому необходимо было «прореживать» эту массу, эвакуируя подразделения, без которых можно обойтись, а затем постепенно отводить с фронта передовые части. Однако Гитлер придерживался противоположного мнения и подтвердил переброску в Крым подкрепления в составе двух пехотных дивизий, 73-й и 111-й, которые прибыли соответственно в феврале и марте 1944 г. Оба формирования были укомплектованы меньше чем наполовину[1498].
В зимние месяцы активность на Керченском направлении поддерживалась частыми атаками советских войск под командованием Петрова, ослаблявшими 98-ю пехотную дивизию немцев, на которую приходился основной удар. Например, за три месяца, с 1 ноября 1943 г. по 31 января 1944 г., это немецкое формирование потеряло 12 тысяч человек, а получило в виде пополнения только 6000. Командир 98-й дивизии генерал-лейтенант Мартин Гарейс, успешно отражавший советские десанты в ноябре 1943 г., поссорился со своим командиром корпуса Альмендингером, возражая против чрезмерных требований к его дивизии. В феврале 1944 г. он отбыл из Крыма в длительный отпуск по болезни и больше не вернулся[1499]. В немецкой армии допускались подобные разногласия среди командования.
Что касается советских войск, то в том же месяце Петров был освобожден от должности, понижен в звании до генерал-полковника и зачислен в резерв Ставки. Причина — «за самоустранение от проведения боевой операции, в результате операция не выполнена» — по всей видимости, заключалась в том, что он предпочитал не вдаваться в детали операций[1500]. Его биограф Карпов возражает против такого объяснения, подчеркивая, что Петров поступал ровно наоборот. Настоящая причина, вероятно, состояла в неудачной десантной операции под Эльтигеном, а также в растущем недовольстве Сталина медленным расширением Керченского плацдарма и неспособностью Петрова разгромить более слабого противника.
В конце октября и начале ноября 1943 г. части 4-го Украинского фронта едва не прорвали оборону на линии Перекоп — Сиваш. Немецкой одиннадцатой армии повезло — она сумела вовремя перекрыть северный проход в Крым, хотя и отрезала себе путь отступления к Днепру. 30 и 31 октября советские танки почти форсировали проход к Перекопскому перешейку, прорываясь в незащищенные «тыловые» области Северного Крыма. Если бы не спешная перегруппировка пехотных и инженерных соединений под командованием генерал-майора Отто Вебера, поддержанных мощными 88-мм орудиями 9-й дивизии ПВО и бронепоезда, результат боя мог бы быть совсем другим[1501]. Это импровизированное формирование иллюстрировало бесценную способность немецкой армии периода Второй мировой войны своевременно и эффективно создавать боевые формирования под единым командованием из самых разных подразделений, которые раньше никак не были связаны друг с другом. Вечером 31 октября генерал-лейтенант Фридрих Зикст, командующий 50-й пехотной дивизией, разместил свой штаб в городе Армянске, в 4 километрах к югу от Турецкого вала, и пр