После того как она оставила Юрия, «все пошло прахом», шептала Лара у его гроба, но она не открыла главного, потому что, когда она «доходит до этого места своей жизни», у нее «шевелятся волосы на голове от ужаса». Через несколько дней Лару арестовали на улице, она исчезла в концентрационном лагере, и следы ее затерялись.
Роман, через призму которого Пастернак стремился показать идейный сумбур и полный распад общественных устоев в первые годы после революции в России, можно – и нужно – было бы назвать «Юрий и Лара», поскольку «Доктор Живаго» посвящен жизнеописанию Лары в такой же степени, как повествованию о жизни Юрия. С самой ранней юности, когда Лара жила с безалаберной матерью, зависимой от любовника, позволявшего ей сводить концы с концами, положение любовницы оказалось для нее важнейшим жизненным обстоятельством. Ее собственное совращение тем же самым любовником и первоначальное влечение к нему вынудило Пару обманывать мать, которая давно уже была любовницей Комаровского. Вместе с тем это обстоятельство порочило и унижало ее в собственных глазах. Став любовницей Живаго, Лара не испытывала такого же сильного чувства вины отчасти потому, что ее любовь к Юрию позволила ей яснее понять значение собственной жизни.
По большому счету, «Доктор Живаго» – это политическая притча. Но наряду с этим сильнейшее воздействие на читателя оказывают и печальное повествование о любви Юрия и Лары, и бередящая душу поэтичность, пронизывающая все произведение и оживляющая гнетущую и безрадостную атмосферу, в которой развиваются события, а также образы врача, напряженно переживающего трагедию происходящего, и его восхитительной подруги – образы двух величайших литературных героев-любовников. Их отношения порой были бурными, порой нежными, они несли им риск опасности и умиротворение, но связь между ними не рвалась никогда, и, несмотря на то что в итоге они расстались, стихи Юрия остаются поразительным по силе духа свидетельством его восторженной радости и душевной боли.
Сара Майлз13
Действие произведения Грэма Грина «Конец одного романа» развивается в середине 1940-х годов в Лондоне, подвергавшемся ежедневным бомбардировкам немецкой авиации, которые вынуждали жителей спасаться в бомбоубежищах. Главные герои книги, Сара Майлз и Морис Бендрикс, мучительно воспринимали связывавшие их любовные внебрачные отношения, испытывая вину от осознания греховности их романа. Примечательно, однако, что параллельно с тесным эротическим союзом Мориса и Сары католик Грин описывает стремление героини к божественной любви – чему-то, что открывалось Саре через попытки осмысления ее любви к язвительному и недоверчивому Морису.
Сара, заботливая жена высокопоставленного чиновника Генри, впервые встретилась с писателем Морисом, когда тот занимался изучением повседневных привычек государственных чиновников. Очень скоро они поняли, что без ума полюбили друг друга, и вступили в интимные отношения. Однако через некоторое время они ощутили, что их страстные чувства друг к другу отличаются от тех чувств, какие Морис испытывал к другим своим любовницам, а Сара – к Генри. Но, в отличие от его великодушной любовницы, у Мориса возникла и стала развиваться навязчивая ревность к Саре, и в итоге она разрушила их отношения.
На деле ревность, которую Морис путал с ненавистью и отождествлял с ней, играет в этом романе определяющую роль. «Ревность – это проявление истинной любви, я уважаю ревность», – заметил частный сыщик, которого Морис нанял для слежки за Сарой после того, как она разорвала с ним отношения. «Мое ремесло – воображать, мыслить образами, – позже размышлял Морис, – пятьдесят раз на дню и ночью, как только проснусь, занавес поднимался, начинался спектакль, всегда один и тот же: Сара занималась любовью, Сара с этим X… Она целовала его особым, лишь ей присущим манером, изгибалась всем телом, стонала, как от боли, забывала себя в экстазе наслаждения». Сара знала об организованной им слежке и его подозрениях. Она откровенно писала в дневнике: «Иногда я ужасно устаю убеждать, что я его люблю и буду любить вечно. Он придирается к моим словам, как адвокат в суде, все переиначивает».
Роман продолжался на протяжении пяти лет, несмотря на дурные предчувствия Сары и постоянные укоры и придирки со стороны Мориса. Однажды в 1944 г. они вместе были у Мориса, когда начался воздушный налет. Морис пошел вниз посмотреть, можно ли отвести Сару в убежище в подвале. Как только он оказался на лестничной площадке, поблизости взорвалась бомба, взрывная волна сбила его с ног и, уже в бессознательном состоянии, отшвырнула к входной двери. Сара, которая не успела одеться, нашла его там без признаков жизни.
Охваченная ужасом и раскаянием, она опустилась на колени и обратилась к Богу, хотя даже в детстве такого не делала.
Сначала Сара попросила Господа сделать так, чтобы она поверила в Него, и вонзила ногти в ладони, «чтобы ничего не чувствовать, кроме боли». После этого она пообещала Господу сделать все, что Он захочет, если Бог вернет к жизни Мориса, которого она любит. И медленно прибавила: «Я брошу его навсегда, только оживи…» Вскоре Морис пришел в сознание и нашел в себе силы вернуться в комнату, где увидел Сару, которая все еще стояла на коленях. Он еще не знал, что это – конец их романа.
В течение двух лет Сара страдала, исполняя тайный обет, данный Господу, обещание, о котором очень сильно сожалела. Потом Морис неожиданно вызвал на разговор Генри, который считал, что тот был любовником Сары. Морис отреагировал на это с ядовитой ревностью, как будто она предала не столько мужа, сколько его самого. Он нанял частного детектива, который должен был за ней следить. От злости, которую он испытывал по отношению к Саре за то, что она его бросила, Морис заставил Генри выслушать его признание в том, что когда-то они с Сарой были любовниками. «У вас хороший, стабильный доход, – злобно сказал он, когда Генри печально спросил, почему Сара осталась с ним. – С вами надежнее… Вы сводник… Вы занимались сводничеством из-за вашего незнания. Вы были сводником потому, что не умели заниматься с ней любовью и вынудили ее искать на стороне… Вы сводили ее тем, что вы зануда и дурак».
Как-то раз Морис зашел в католическую церковь вслед за Сарой, где та просто сидела и не молилась. Он также уговорил нанятого им частного сыщика завладеть ее дневником, где, к немалому удивлению Мориса, Сара писала о сильной любви к нему и о той жертве, на которую пошла, думая, что он мертв, а также о ее напряженной борьбе за обретение веры в Господа.
Но в дневнике она никак не упомянула о том, что здоровье ее резко ухудшилось. Сара сильно простудилась, а лечиться отказывалась. В результате у нее возникли осложнения, истощившие ее организм настолько, что ей грозила скорая смерть. Ничего не подозревавший Морис уговаривал ее возобновить отношения, и скоро ему стало казаться, что он убедил Сару уйти от Генри и выйти замуж за него. Но до того как это могло произойти, ему позвонил Генри и сказал, что случилась «очень страшная вещь»: Сара умерла.
Далее следует странный поворот сюжета: Морис принял приглашение Генри переехать к нему. Муж Сары, рогоносец, и ее бывший любовник стали готовить ее похороны. Но даже тогда Морис наказал ее за то, что она его оставила: он убедил Генри кремировать ее, а не предать земле. Во время траурной церемонии Морис заметил по выражению лица нескольких замужних женщин, что им «как-то легче» оттого, что Сары не стало.
Читая ее дневники и полученное уже после смерти письмо, Морис узнал, что незадолго перед кончиной Сара стала сомневаться в том, что приняла правильное решение, когда дала обет Господу. За неделю до смерти она писала: «Я хочу быть с Морисом. Я хочу простой, грешной любви». Язвительный Морис, который пережил ее, глумится и издевается над Господом, отрицая, что Бог смог покорить дух Сары. Тем не менее Сара скончалась, когда на нее снизошла благодать. «Я ненавижу Тебя, Господи, я ненавижу Тебя, будто Ты есть!» – думал Морис. И в последних строках романа, обращаясь к Богу, он говорит: «Господи, Ты сделал достаточно, Ты достаточно у меня отнял, я слишком устал и слишком стар, чтобы учиться любить, оставь же меня в покое!»
«Конец одного романа» не дает любовникам ни одного шанса на то, чтобы их связь переросла в супружеские отношения. Католическое благочестие Грина не позволяло ему допустить такой безнравственный исход. Брак в понимании католической церкви – это таинство, и потому он нерушим. Тем не менее сильная любовь, которая пришла к Саре, когда она стала любовницей Мориса, поставила под вопрос сами принципы и основы ее брака. Эта любовь оказалась так сильна, что ее можно было сравнить с любовью к Богу, которую она стремилась испытывать. Именно поэтому в итоге Сара умирает: не потому, что она стала падшей женщиной, а потому, что слишком сильно любила Мориса.
Меррион Палмер14
О любовницах много пишут и авторы современных популярных произведений художественной литературы. В недавно вышедшем романе Джоанны Троллоп «Жениться на любовнице» повествуется о том, что именно это собирался сделать его главный герой – Гай Стокдейл. Гай – судья, интересный мужчина шестидесяти одного года – только что сообщил жене Лауре, что собирается с ней развестись и жениться на юристе Меррион Палмер, женщине тридцати одного года, которая на протяжении семи лет была его любовницей. Это слово, «любовница», шокировало Гая и вызывало у него неприязнь, но Меррион настаивала на том, что оно точно отражает смысл соответствующего понятия. «Любовница, она и есть любовница, – сказала она ему. – Мы с тобой спим, ты оплачиваешь некоторые мои расходы, я себя берегу исключительно для тебя. Вот так они и живут – любовницы».
Через семь лет и Меррион, и Гаю надоело прятаться, порознь проводить отпуска и скрывать друг друга от родных и близких. После развода Гая очевидным решением был брак. Но Лаура – его не работавшая жена, заядлый садовод – восприняла такое решение в штыки, всячески ему противилась и в противостоянии мужу заручилась поддержкой сына-юриста Саймона. Тем не менее жена Саймона, Керри, и ее брат Алан были менее склонны винить Гая. «Мне жаль Лауру, но и Гая мне тоже жаль», – сказал Алан. «Лаура поглощена только своими проблемами, я не знаю другого человека, который бы так себя жалел» – таково было мнение Керри. Даже прямолинейная подруга Лауры, Венди, рискнула ей сказать: «Ситуация выглядит так, будто вы отдалились друг от друга на многие мили. Это же просто, как дважды два».