Никто из них никогда не летал: ни Катя, ни Лев. Поэтому, когда они встретились у парадной (Катя ждала его в оговоренное время), никого не смутило наличие биты.
О том, что это странноватый аксессуар, ребята начали догадываться, когда ловили попутку до Пулково на шоссе (никому из них не хотелось лишний раз тратиться на такси). Все объезжали их стороной или, остановившись, окидывали взглядом Льва, и отказывали в поездке. Потом Катя догадалась: - Слушай, спрячь биту! Ты выглядишь как опасный пассажир для ночной попутки.
- Так если я её спрячу, я буду выглядеть ещё опасней, - заметил Лев. – Те, кто хочет напасть, всегда прячут биту.
- Тебе лишь бы поспорить, да? – закатила глаза Катя.
Вздохнув, Лев сунул биту за пазуху и поплотнее застегнул куртку. Тогда их и подобрал мужчина на старом Мерседесе. Он был забавный, много шутил (не смешно) и часто повторял слово: «Молодёжь», шипя на конце так, что слышалось: «Молодёшь».
Прибыв в аэропорт за полтора часа до вылета, они просидели их в зале ожидания, болтая о том, о сём, будто ничего не происходит.
- Осенью в кино выйдет «Матрица», я видела ролик на английском.
- Где ты его видела?
- Дома у тёти Лизы.
- Вы общаетесь?
- Ну да, мне пришлось её найти, когда ты Власовского чуть не прибил.
- Извини.
- Да ничего.
- И что, как фильм?
- Так я не знаю, я типа рекламу смотрела.
- А кто снял?
- Хер знает.
- Наши или не наши?
- Естественно не наши, я же говорю: ролик был на английском, ты меня не слушаешь вообще что ли?
- Мало ли, может, его с русского перевели.
- Да кому надо с русского че-то переводить?
- Ну да, ты права.
- Так спрашиваешь, как будто знаешь, кто фильмы снимает.
- Я знаю Тарантино.
- Хуянтино. Блин, тебе, наверное, надо туда пойти.
- Куда?
- Вон туда, на досмотр. Все туда идут.
- А, ну, я тогда пошел.
- Ага, щас! А попрощаться?
Они встали друг напротив друга, неловко потупившись, как подростки на первом свидании (которого у Льва так и не случилось). Катя первой бросилась на шею и сразу же захлюпала носом:
- Ты мне позвони оттуда!
- Позвоню, - Лев сдержанно похлопал её по плечу.
- Не «позвоню», а позвони! – она передразнила его унылый тон.
- Да сказал же…
- Только не забудь! Сразу, как прилетишь, понял?
- Ну, мне найти надо будет, откуда позвонить.
- Купи себе мобильник.
- Денег нет.
- Так укради!
- Деньги или мобильник?
- Без разницы, - она, чуть отстранившись, провела ладонями по его плечам. – Ты можешь вернуться в любой момент, если тебе там не понравится. В смысле… Если не захочешь домой, приходи ко мне.
- И к Каме, - усмехнулся Лев.
- Что-нибудь придумаем.
Лев притянул Катю к себе, чмокнул в лысую макушку.
- Я тебя люблю, - шепнул он ей на ухо.
- И я тебя, - она в последний раз сжала его изо всех сил, а потом резко отступила, хлопнув ладонью по плечу. – Всё, уходи. Ненавижу долго прощаться.
Лев замешкался.
- Я буду скучать.
- Да проваливай уже, душу не трави! – гаркнула Катя и он заметил, как она снова начинает плакать.
Лев торопливо взял сумку со скамейки, сунул биту между ручками и, не оборачиваясь, пошел к зоне досмотра. Самому бы не начать лить слёзы, блин.
Впрочем, столкновение с инспекторшей безопасности перебило во Льве любые сантименты. Едва он подошел к столу, на котором проверяли ручную кладь, как женщина в форме заговорила с ним грубым басом:
- Молодой человек, биту куда!
- С собой, - мигнул Лев, не понимая, в чём проблема.
- Вы в своём уме? Это холодное оружие!
- Это не холодное оружие. Это… спортивный инвентарь! – Лев с таким жаром заспорил, будто все эти годы битой и вправду играли в бейсбол.
- Неважно что! – инспекторша отчитывала его, как училка. – Нельзя с таким на борт!
- И что мне делать?
- Положите в багаж.
- У меня нет багажа.
- Можете просто сдать в багаж, за доплату.
У Льва оставалась небольшая сумма денег, но они были нужны ему на первое время: где-то жить, что-то есть…
- Мне нечем заплатить, - ответил Лев.
Инспекторша хмыкнула и схватилась за рукоятку.
- Тогда я её изымаю.
- Стойте! – он взялся за круглую часть с обратной стороны. – Я лучше сам не поеду, чем её отдам.
- Ну, тогда, уходите, - она резко отпустила биту и Лев чуть не улетел на пол. – Эй, а вы куда, молодой человек?!
Какой-то мальчонка, на вид – вылитый беспризорник, попытался проскользнуть у неё за спиной. Женщина отвернулась, чтобы разразиться тирадой уже на него, а Лев быстро сунул биту за пазуху и прошел дальше, в зону ожидания посадки. Стоило ему расслабиться или сгорбиться, как бита начинала выглядывать из-под куртки или торчать, как осиновый кол в сердце, поэтому он шёл прямой, будто артист балета на сцене, и мысленно молился, чтобы никто ничего не заметил.
Оказавшись в кресле самолёта, Лев понял, что сидеть с битой не получится – круглый конец вылезал из-под воротника куртки, а при попытках засунуть его обратно, рукоятка больно упиралась между ног. Оглядываясь на пассажиров (рядом с ним никого не было, остальные были заняты размещением вещей на багажных полках), Лев осторожно вынул биту, наклонился под кресло, аккуратно разместил биту на полу, а сверху придавил спортивной сумкой. Едва он выпрямился, как над ухом кто-то радостно спросил: - Ой, а что ты делаешь?
Лев дернулся, вжимаясь в кресло. Слева от него выросла копна рыжих волос, из которых выглядывало веснушчатое лицо: какая-то девушка, улыбаясь огромным ртом, смотрела на него с радостным любопытством.
- Зачем так подкрадываться! – возмутился Лев.
- Я не подкрадывалась, это моё место!
- А это – моё, - глупо ответил он. – Че хочу, то и делаю.
- Да пожалуйста, - фыркнула девушка. – Давай хоть познакомимся, раз нам предстоит четыре часа провести рядом?
Лев ничего не ответил – пытался выровнять дыхание и унять выскакивающее сердце. И без того страшно было, а тут ещё она, со своим дотошным интересом до чужих дел.
- Ла-а-а-адно, - протянула девушка. – Я научу тебя знакомиться. Меня зовут Карина. А тебя?
- Лев, - коротко ответил он.
- Ути-бозе, какой ты серьёзный, Лев, - заворковала она неестественным голоском.
Он молча стерпел этот глупый выпад.
Их третьим соседом оказался худощавый мужчина лет пятидесяти в синих наколках на руках (и ещё, наверное, на ногах, туловище, и вообще – везде, но это Лев уже додумал). Мужчина был в полосатой тельняшке, Лев смог разобрать татуировки только на кистях рук: жук между большим и указательным пальцами, несколько перстней с крестами (обычными и православными), какие-то цифры на каждом из пальцев (может быть, год рождения).
«Короче, сидел», - заключил про себя Лев.
Карина тут же принялась знакомиться и с ним: а как вас зовут, а что это у вас тут такое красивое на руках… Лев напрягся: сейчас эта дурочка нарвётся на что-нибудь, а ему потом расхлебывать. Как-то он так про себя решил, что, если сидевший что-нибудь учудит, на Льве вся ответственность за спасение женщин и детей. А почему решил, он и сам не знает, это будто бы само собой.
Но мужчина (назвавшийся Коляном) выглядел спокойно, отвечал Карине без раздражения, но и без противной сальности в голосе, какая иногда появляется у мужчин при виде симпатичных девушек.
- А это Лев, - Карина указала на него, приткнувшегося к окошку.
Мужчина глянул на него:
- Что-то ты, Лев, того… Грустный. Почему?
- Да, почему? – подхватила Карина.
Лев молчал. Не будет же он в самом деле рассказывать, как упустил возможность улететь с бывшим парнем в США, и теперь бежит в Сибирь от отца-идиота и военной академии, хотя мог бы сидеть в шикарном самолете «Аэрофлота» на пути к американской мечте.
- Ну, молчи, если не хочешь говорить, - кивнул Колян. – Но ты имей в виду, что я человек надежный. У меня вон… - он принялся показывать на себе один портак за другим, рукава закатал, обнажая якоря, кресты, надписи, черточки.
Карина весело рассмеялась:
- Ой, вы ими хвастаетесь что ли?
- Я не хвастаюсь, - поправил её Колян. – Я к нему в доверие вхожу. Я же вижу, что он из нашей породы, из бандитской.
Лев, сжав подлокотники, пяткой задвинул биту и сумку глубже под сидение.
- Лев очень серьёзный и неразговорчивый, - пояснила Карина.
- Это я заметил… А ты откуда? И зачем летишь?
- Из Петербурга. Чтобы учиться, - коротко ответил Лев.
Из Карины и Коляна посыпались остроты, как из рога изобилия: «Ха-ха-ха, а что, в Петербурге негде учиться?», «Ой, а я вчера проходила мимо какого-то института, может, надо было тебе подсказать, где он?», ну и так далее, и тому подобное. Лев тоскливо глянул на них, на одного и на вторую, и Карина уловила его мрачное настроение (а Колян не уловил и ещё с минуту подшучивал совершенно не к месту). Чтобы разбавить обстановку, Карина весело сказала: - А я тоже там учусь! Уже на втором курсе! На экономическом! А ты куда хочешь поступать?
- В медицинский.
Оба собеседника почтительно протянули: «О-о-о-о». И, конечно, же сказали:
- Будешь нас потом лечить.
До самой посадки он больше не разговаривал с ними. Конечно, когда настало время покидать борт, пришлось вытащить биту из-под кресла, но его попутчики не удивились. Только Колян лениво сказал:
- Ну, я же говорил…
Когда спустились по трапу, Карина со Львом пошли рядом, не сговариваясь. Вместе забрали багаж, вместе вышли из аэропорта, вместе растерянно остановились посреди парковки.
Новый город встречал Льва по-старому, по-питерски: с неба противно капал дождь, низкие облака окрашивали окружающее пространство в серый цвет. Чем больше Лев смотрел по сторонам, тем тяжелее ему становилось: что дальше-то делать?
Карина спросила:
- Тебе есть куда пойти?
Лев покачал головой:
- А карта города есть?