Примерно с 1500 года до н. э. в Западной и Центральной Монголии возникает новый сложный тип памятника с центральным курганом и круглой или прямоугольной каменной оградой вокруг него, а также со многими небольшими внешними курганами. Они известны под названием «хиригсууры». В долине реки Хануй, на севере Центральной Монголии, находится один из крупнейших хиригсууров, Урт-Булагын (рис. 5.5)[52]. Его центральная площадь была сформирована из одной линии камней, окружающих квадрат, а он, в свою очередь, протянулся на 400 метров по каждой из сторон, в каждом его углу было построено по кургану. В центре этого хиригсуура находился пятиметровый центральный курган. Еще большее впечатление производят 1700 курганов‐спутников, сосредоточенных на восточной и южной его сторонах; строительство этих курганов могло распространиться за несколько сотен лет от центра хиригсуура. До сих пор раскопаны только семь спутников, и в каждом из них найдены останки лошадей в виде черепов и верхних позвонков шеи, однако там не нашлось никаких артефактов. Обнаружились и другие особенности, например, возможная тропа, выложенная большими лежачими камнями и так называемыми плитными могилами. Некоторые могилы содержали смесь человеческих и животных костей, некоторые – просто животных, а другие вообще были пустыми. Вполне вероятно, что одна группа не создала бы самостоятельно большого хиригсуура. Скорее здесь был задействован труд различных кланов, которые объединились вокруг этой задачи. Хиригсуур помог определить и укрепить эту большую группу. Создавая памятник, большая группа закрепляла себя в пространстве.
Такой памятник требовал долгого и скоординированного труда. В целом подсчитано, что в строительстве Урт-Булагына было использовано полмиллиона камней. По всей Монголии и в Южной Сибири обнаружено несколько тысяч хиригсууров. Они олицетворяют огромный человеческий труд и построены, вероятно, в период с 1500 по 700 год до н. э. Такие усилия не были бы предприняты, если бы этот монументальный пейзаж не удовлетворял важные потребности людей.
Рисунок 5.5. Фотография и план хиригсуура Урт-Булагын. На фотографии изображены центральный курган, ограждение и несколько окружающих его курганов‐спутников.
Многие хиригсууры имели ориентацию от севера к западу, то есть они были ориентированы на небесное тело, а не на особенности местного ландшафта. Вполне вероятно, что лошадей приносили в жертву поздней осенью в качестве подношения восходящему Солнцу. Не исключено, что у каждого такого памятника была долгая и изменчивая история, они могли использоваться в любое время для различных магических и ритуальных практик. Сами практики менялись с течением времени. Именно магические обряды лежали в основе организации пространства и времени в Монголии позднего бронзового века.
Отображение времени и пространства подкреплялось ритуалом, в котором, вероятно, пределы людей и двух их близких компаньонов, оленей и лошадей, смешались и слились. Разнообразие ритуальных действий у хиригсууров указывает на отсутствие общего контроля над ритуалом.
Чуть позже, примерно в 1200 году до н. э., появляются известные ученым украшенные камни, известные как оленные (рис. 5.6). Эти резные камни были высотой до 2,5 метра, на их верху изображались круглые символы, олицетворяющие собой серьги. Под ними изображались стилизованные олени, иногда с птичьими клювами, вырезанными под углом к камню, их ноги и рога обращены назад, часто подвернуты. Линия, вероятно, представляет собой пояс, с которого свисают топоры, кинжалы, ножи, мечи и боевые кирки. Изображения оленей могли представлять собой татуированные человеческие тела, а люди были покрыты узорами с изображениями оленей. Тесная связь между людьми и оленями очевидна, но также существовала она между людьми и скалами, как мы впервые увидели в окуневской культуре. Несомненно, оленные камни представляют важный этап в развитии так называемого «звериного искусства», которое в изобилии встречается у скифов примерно с 800 года до н. э.
Количество лошадей и сложное отображение времени и пространства через строительство хиригсууров указывают на то, что примерно с 1400 года до н. э. мы наблюдаем появление конных скотоводов степи. Новые найденные формы конного снаряжения, датируемые примерно 1000 годом до н. э., например, поворотное удило, которое позволяет лучше контролировать движения лошади, подтверждают этот вывод. В отличие от городских жителей, всегда находившихся рядом со своими соседями, жизнь постоянно перемещавшихся людей характеризовалась как отсутствием, так и присутствием окружающих, поэтому было жизненно важно, когда, где и как собиралась вместе большая группа людей.
Рисунок 5.6. Вид одного из двадцати трех оленных камней в комплексе Жаргалантын-Ам в долине Хануй в Монголии. Эти камни являются изображениями человеческих фигур, хотя с первого взгляда это и непонятно. Обычно безликие, они обретают индивидуальность благодаря украшениям и артефактам. Круг в верхней части камня представляет собой серьгу, ниже – ожерелье из бисера, а вокруг нижней части камня – узорчатый пояс. Выше и ниже пояса нарисованные различные артефакты, как бы подвешенные к поясу или удерживаемые в невидимых руках – см. элементы справа от изображения. По всей остальной поверхности камня изображены стилизованные олени, благодаря им камни и получили свое название. Эти изображения интерпретируются по-разному – как украшенная одежда, татуировки или нечто более эзотерическое, а именно как представление о статусе индивида в обществе.
Хиригсууры позволяли планировать и осуществлять регулярные перемещения. Люди также имели дело с выдающимися смертями и рождениями. Хиригсууры могли быть построены на маршрутах, пересекающих ландшафт, и отмечали важнейшие пути передвижения по степи. С годами у них накапливалась долгая и сложная история, когда народы возвращались, строили новые курганы-спутники и приносили в жертву новых лошадей. Курганы-спутники и залежи, отмеченные ими, создавались в течение нескольких столетий и отображали историю народа.
Третий этап – взаимосвязанная степь
После 800 года до н. э. хиригсууры вышли из употребления, и наше внимание переносится на север от Монголии, к сибирской республике Тува, где нашли два больших, впечатляющих кургана. Оба они дают нам беспрецедентное представление о народе, который мы называем скифами. Ученых поражает обилие погребальных предметов в захоронениях, а также разнообразие человеческих и духовных отношений. Эти находки представляют собой значимую часть мировой археологии, но только сейчас становятся известными миру за пределами России.
На высоком плато, которое прорезано рекой Уюк, впадающей в Енисей, и окаймлено Саянскими горами, расположен ряд древних курганов, построенных из земли, камня и дерева для размещения умерших членов общины, как людей, так и животных. Примерно в 800 году до н. э. местная группа организовалась ради большой задачи: строительства низкого круглого кургана, первоначально сложенного из сухого камня – около 120 метров в поперечнике и в конечном итоге 4 метра в высоту. Этот курган теперь известен как Аржаан‐1. В каменном обрамлении располагается уникальная конструкция из сглаженных лиственничных бревен, которые уложены линиями, расходящимися от центра кургана, а затем их пересекают линии, концентрические относительно края кургана и образующие семьдесят камер (рис. 5.7, вверху). В середине кургана находится квадратное деревянное сооружение с гробами вместимостью до 15 человек. Они сильно повреждены из-за грабежей. В камерах вокруг центрального захоронения покоятся 160 лошадей – значительное и ценное стадо. Еще один образец каменного искусства – это более чем 300 округлых камней, примерно 3 метра в поперечнике, расположенных в форме полумесяца к востоку от кургана.
Разграбление кургана говорит о том, что мы знаем удручающе мало о первоначально захороненных там сокровищах. Кое-что удалось найти: это были ранние ткани и стеклянные бусины, а также бронзовые конские доспехи и ранние образцы скифского звериного стиля, например большая бронзовая бляха свернувшегося хищника, предположительно конский нагрудник и пять бронзовых наверший в виде горного барана, которые могли украшать колесницу. Олени в золоте или бронзе были стилистическими потомками тех, что можно увидеть на оленных камнях, и действительно, два оленных камня вновь используются в этом памятнике. Важным являлось не только происхождение предметов, но и их расположение. География подношений внутри кургана сочеталась с более широкой географией связей народа. В северных деревянных палатах хранились предметы из Восточного Казахстана, Алтая и Минусинска (все эти регионы западнее и севернее данного места), а в южных палатах – предметы из Тувы и Монголии на юге. Курган и его содержимое представляли собой синтез региональных связей, в которых были важны и человеческие связи, и направления, откуда приходили вещи, которые могли иметь космологическое значение.
Самый наглядный пример больших, сложных круглых сооружений, вмещавших людей и лошадей, находится в хиригсуурах Монголии. Аржаан‐1 (рис. 5.7, вверху), построенный незадолго до 800 года до н. э., совпадает по времени с концом хиригсуурской традиции, около 700 года до н. э. Артефакты, которые перемещались между двумя регионами, показывают, что один регион знал о другом. Влияние Монголии на древний народ Тувы было не только в строительстве, но и в космологической системе, которую помогли разработать такие памятники. Аржаан‐1 не идентичен ни одному хиригсууру, а те и так сильно различались. Новшества заключались в строительстве деревянных камер, а также в покрытии всего кургана землей для создания низкой платформы. Сооружение в земле, вероятно, в виде срезанных травяных дерновин, стало основой для строительства курганов по всей Центральной Азии с тех пор, когда курганы стали возводиться, чаще всего в круглых формах, но иногда и в виде пирамид. Мы вернемся к возможному значению всего этого после рассмотрения дальнейших экстраординарных находок, сделанных в Аржаане‐2.