Гибридные культуры в северных римских провинциях
В Северо-Западной Европе формализованная религия и религиозные структуры, такие как храмы и святыни, впервые появились в период Римской империи (а некоторые в самом конце железного века, вероятно, из-за импульсов, исходящих из римского мира). В новых храмах и святилищах работали жрецы, которые вели более формализованные богослужения. Однако тщательное и преднамеренное складирование монет, других видов металлических изделий и, вероятно, органических веществ регулярно происходило на храмовых площадках[72]. Мощные объекты по-прежнему складывались в реки, болота и размещались на землях поселений по тем правилам ухода, которые были установлены в железном веке и ранее. Под римским влиянием многое изменилось: население увеличилось, резко поднялся уровень материального потребления (вполне может быть, что уровень населения и материального потребления снова достиг римского уровня только в период правления Тюдоров), образовывались города, возводились военные лагеря и форты, которые соединялись новыми дорогами, строились особняки. Очень многое изменилось в самой сути человеческой жизни. Удивительно, но существовали и такие элементы жизни, которые остались почти неизменными. Люди по всей империи делали выбор: принять новые римские обычаи, противостоять им, поддерживать старый образ жизни или попытаться смешать старую и новую культуру во что-то совершенно новое. Все чаще смешанная культура появлялась в таких местах, как Римская Британия, с римским элементом, очевидно заметным, например в прямых дорогах, а также в более рациональном расчете, который поощрялся налогами, и во введении бюрократии. Старые британские обычаи сохранились не только благодаря взаимным отношениям с ландшафтом и складированием предметов или продолжению художественных стилей железного века до конца периода Римской империи и после него, но также и в отказе людей принимать новую прямоугольную архитектуру. Вместо этого они придерживались традиции круглых домов.
Рисунок 6.17. Зеркало из Десборо, относится к позднему железному веку, с гравированным украшением типа, который позже возникнет в средневековых иллюминированных рукописях.
На еще более базовом уровне значительные элементы римского ландшафта были заложены в соответствии с выравниваниями по светилам времен железного века. Мы видели, что важные элементы ландшафта Стоунхенджа и более ранних неолитических памятников были выровнены в соответствии с зимним и летним солнцестоянием. Когда Стоунхендж вышел из употребления около 1500 лет до н. э., впервые появились системы сельскохозяйственных полей, причем центральные оси этих полей часто совпадали с точками солнцестояния. В таких местах, как Британия, поля закладывались и восстанавливались вплоть до последних лет Римской империи. Хотя детальная структура полей изменилась, общее выравнивание по светилам не изменилось. Сельскохозяйственный ландшафт был пространственным устройством, но в нем также кодировалось время, возможно, с важными церемониями, проходившими в середине зимы и в середине лета. Поля были не только практическими, но и космологическими, и эта космология обладала такой силой, что просуществовала почти 2000 лет, и к тому времени Британия стала уже христианской. Не только предметы, размещенные на земле, указывают на магию, но и сама планировка земли.
Языческое прошлое Европы
Люди, пишущие о дохристианском прошлом Европы, склонны следовать одному из двух путей. Первый, пожалуй, наиболее распространенный сегодня, заключается в подчеркивании радикального разрыва, вызванного первоначально приходом Рима, а затем и христианского мира. Этот разрыв окончательно оформился после падения Римской империи. Второй путь противоположно подчеркивает глубокие, но скрытые связи между так называемой языческой Европой и современностью. Каждый из этих путей повествования связан с политикой, причем магия занимает центральное место в каждом из них. В первом сюжете магия постепенно очищается от мира на протяжении тысячелетий, а во втором магия является центральной нитью, которая поддерживает местные верования в борьбе против различных нападений современности. Современное язычество и древняя магия помогают определить друг друга, о чем свидетельствуют многотысячные собрания людей на таких площадках, как Стоунхендж, в дни солнцестояния. Небольшое их число считает это место своим, потому что, по словам этих людей, они являются потомками первоначальных жителей Британии (язычество мы более подробно обсудим в главе 10).
Магия – постоянный фактор в прошлом и настоящем Европы. Однако древняя мудрость не передавалась на протяжении тысячелетий через избранных коренных жителей. Магия была изобретена и переизобретена точно так же, как жители Европы были смешаны и перекованы. Когда люди в Европе решали философские головоломки о том, как устроен мир, они взаимодействовали с рядом долговременных тем: силы, недоступные им в небесах; их взаимные отношения с порождающими силами; проблемы трансформации и двусмысленности. Каждый период времени подходит к этим проблемам по-своему. Разреженный человеческий мир мезолита, где небольшие группы сталкивались с ландшафтами, недавно прогретыми и принесшими изобилие, далеко отстоит во времени, но также и в человеческом опыте от тесных сообществ позднего железного века. В обоих случаях люди клали важные артефакты в воду, добавляли рога людям или лошадям, чтобы запутать и объединить силы различных видов, совершенствовали навыки в обработке дерева, камня и металла, которые потом возвращались в окружающий мир.
Подобные эксперименты не прекратились ни с приходом Рима, ни с возвышением средневекового мира. Как мы увидим в главе 10, христианская церковь предоставила новые места для различных опытов, вместо того чтобы положить им конец. Длительный эксперимент с трансформацией в конечном счете привел к возникновению науки сначала через алхимию, а затем и в более объективированной форме, к развитию химии. Участие человека в мире и участие мира в нас составляет предмет общей озабоченности, как набор вопросов без окончательного ответа, над поиском которых мы все еще бьемся.
Владычица Озера вытащила Экскалибур и вложила его в руку Артура. Прошлое – это озеро, из которого мы черпаем ресурсы, и они становятся частью нашего настоящего, но вещи обладают силой не только потому, что они происходят из прошлого, а главным образом по причине их способности помочь нам справиться с современными проблемами, будь то наша идентичность, наша связь с космосом или более повседневные, практические вопросы. Магия прошлого видоизменяется в каждую эпоху и умирает только тогда, когда она не имеет применения в настоящем.
Глава 7Еврейская, греческая и римская магия(Около 1000 года до н. э. – 1000 год н. э.)
Идея чудес усложняла отношения между магией и религией, по меньшей мере, на протяжении 3000 лет. В иудейской и арабской традициях религиозные деятели от Моисея до Иисуса и Мухаммеда творили чудеса, которые стали сначала основой их влияния, а затем топливом для христианства и ислама. Значения слова «чудо» колеблются между чудесным и невероятным, всегда содержат в себе представление о том, что чудо выходит за пределы нормального функционирования мира, проистекает из влияния какой-либо божественной или магической силы. Моисей, пророки Илия и Елисей, так же как Иисус и Мухаммед, творили чудеса такого же типа: они изгоняли демонов, исцеляли больных и воскрешали мертвых, срамили противников различными способами и вызывали кардинальные изменения в физическом мире, такие как разделение морей, ходьба по ним или превращение сточных вод в питье. Отдельные чудотворные акты возникли из долгой культурной истории на Ближнем Востоке, ведущей к Месопотамии и за ее пределы, но теперь их развернули, чтобы создать веру в культурную новизну, в единого Бога.
Возможно, какой-то элемент старых систем верований цеплялся за чудодейственные действия, придавал им древнюю силу в этом новом мире. Гораздо позже, когда протестантизм столкнулся с католическим христианством, основной критикой стало то, что старая церковь была магической (как мы увидим более подробно в главе 9). Вера в то, что вещества могут быть преобразованы или наделены силой защищать людей, считалась незаконной и, вероятно, связанной с энергиями демонов так же, как и с Богом. Ранние современные отрицательные оценки магии и чудес затруднили написание историй более ранних периодов в том ключе, что магия часто была положительным качеством и, безусловно, всегда присутствовала в еврейской, греческой и римской жизни.
В последний раз мы сталкивались с миром Ближнего Востока и Восточного Средиземноморья в главе 3. В Месопотамии и Египте между четвертым и вторым тысячелетиями до нашей эры мы обнаружили мир бронзового века с дворцами и храмами, царями, фараонами и жрецами, в котором магия и религия сплетались в сложную двойную спираль и одинаково ценились. Вернемся теперь к железному веку первого тысячелетия до н. э. Мы увидим, что многое изменилось: магия по-прежнему важна, но к ней приложены новые религиозные чувства (иногда с участием единого Бога), развитие небольших этнических групп между большими империями, а в Греции – первые шаги в медленном развитии идеи механистической Вселенной как более формализованной науки, объединившей магию и религию в «тройную спираль».
Магию воспринимали все без исключения слои общества, но ее практика требовала значительных специальных магических знаний. Дилетантское обращение с такими силами было, как правило, губительным. В официальной риторике того времени магия является мощным, но неоднозначным качеством, которое иногда практиковали специалисты или харизматические личности, а также священники и раввины, опираясь на религиозные знания. Для греков и римлян магия тесно связана с религией, а для евреев – несколько более отдалена. Она поочередно ценилась, оспаривалась, обсуждалась и считалась опасной. Это изменчивое качество, но все же центральное для социальных и культурных сил, а также хорошая их диагностика. Магия столь же важна для историка в настоящее время, как и для современных нам людей тысячелетия назад. Чтобы понять ее, мы должны кратко очертить более широкие культурные традиции и истории, многие из которых также обеспечивают основы мира, в котором мы живем сегодня.