казаниям, упала на поровшего и убила его. Затем статую судили за убийство в пританее – специальном здании, предназначенном для суда над тем, что мы рассматриваем как неодушевленные предметы, хотя греки явно не проводили границы между живым и безжизненным там, где это делаем мы. Статую признали виновной и отправили в изгнание, что в данном случае означало приказ сбросить ее в море. Когда на Тасос обрушился голод, Дельфийский оракул сказал, что всем изгнанникам нужно позволить вернуться, что в итоге привело не только к возвращению людей-изгнанников, но и статуи, которую выловили из моря. После этого голод утих.
Римское право содержало значительные запреты на магию, и со временем они только ужесточались. К имперскому периоду магия стала смешиваться с более широкой идеей maleficium («зло» или «вредная магия» – также распространенный термин в более поздних обвинениях в колдовстве). Эта идея начала окрашивать всю магию в негативные тона, которые под влиянием христианства стали еще сильнее. Термин veneficium мог означать либо лекарство, либо яд, и подобно греческому слову pharmakon он обычно относился к магическим веществам, активным ингредиентам, которые делали maleficium возможным. Травы, которые могли превратить людей в волков или заставить урожай одного фермера переместиться на поля другого, определенно считались вредной магией. Если кто-то был отравлен, то возникали вопросы, какой вид veneficium использовался и имел значение только потому, что это отражало, насколько экстраординарными могут быть способности отравителя.
Римские проклятия встречаются по всей империи, но в региональных вариативных формах. Британия выпустила необычный комплект, в котором по крайней мере треть из 150 найденных табличек проклятий касалась грабежа. Такой их концентрации больше не обнаруживали нигде. Таблички с проклятиями впервые появились во II веке н. э., спустя десятилетия после вторжения Клавдия в 43 году н. э. Около 130 британских табличек с проклятиями были найдены в римских банях и храме в Бате, а остальные – в других святилищах или в воде. Из табличек, найденных в Бате, только две были написаны одной и той же рукой. Возможно, этот факт указывал, что люди писали таблички сами и не полагались на специалистов. Это, в свою очередь, могло показать, что знание проклятий и, может быть, других форм магии имело широкое распространение среди населения или, по крайней мере, среди тех, кто был обучен грамоте. Некоторые из этих британских проклятий содержат имена жертв, а еще меньшее число также включает человека, пишущего или вводящего в действие проклятие. Различные уровни информации, предоставляемой богу, могут указывать на различные представления о том, как много тот будет знать. Некоторые из богов были всезнающими и осознавали для себя обстоятельства дела, в то время как другие могли требовать большего контекста и помощи.
Магия в Римской империи встречается в гибридных формах, частично имеющих греко-римское происхождение, но также и под влиянием местной провинциальной культуры. Следующий гибрид, имевший значительный резонанс в будущем, появился в Египте после его завоевания сначала Грецией, а затем Римом, что вызвало значительное магическое смешение.
Греко-египетская магия
Оставьте этот текст непереведенным, чтобы тайны оставались скрытыми от греков и их непочтительной, слабой и высокопарной речи, которая не подрывает достоинства и силы нашего языка и энергии имен. Ибо рассуждения греков, хотя и кажутся внешне впечатляющими, пусты, а их философия – не что иное, как многословный шум. Мы же, напротив, используем не слова, а звуки, полные энергии[87].
После того как Александр завоевал Египет в 332 году до н. э., там постепенно стала развиваться сложная традиция магии, первоначально смешивающая греческие и египетские формы, но также принимающая влияние еврейской, персидской, римской и в конечном счете арабской культур. Такая совокупность знаний важна как сама по себе, так и для воздействия, которое она оказала на средневековую магию, главным образом через так называемый «Герметический корпус» – серию текстов начиная со II века н. э., через которые мудрость древних, как считалось, передавалась в современный мир. Греческие ученые были привлечены в Александрийскую библиотеку, и некоторые египетские жрецы научились говорить и читать по-гречески. Греческий являлся международным языком с эллинистического периода вплоть до римской аннексии Египта Октавианом в 31 году до н. э. Еврейские общины, как мы уже видели, были созданы в Александрии и Каире, и многие отставные римские солдаты также поселились в Египте. Раннее христианство и гностицизм (который сам по себе является сплавом платонических идей, христианства, еврейских и персидских интеллектуальных традиций) развивались и процветали, причем коптское христианство было особым египетским ответвлением начиная с 42 года н. э. Такое разнообразное сочетание влияний неизбежно порождало экзотические формы мышления, разнообразие которых интересовало многих, как тогда, так и сейчас.
Наиболее важным источником греко-египетской магии является ряд папирусов, датируемых римским периодом в Египте, хотя и написанных по-гречески (с небольшим количеством, возможно, из одного тайника в Фивах, написанных по-египетски), ныне известный как греческие магические папирусы. Египетская магия, как правило, была защитной или касалась мертвых, тогда как греко-египетская магия имела агонистический элемент греческой магии с акцентом на проклятиях и связывании. Однако египетское влияние также очевидно благодаря призыванию местных божеств и мумификации животных, иногда с табличками проклятий в их оболочках. Призыв божеств и последующее вопрошание их – либо в видении, либо во сне – было обычным делом. В папирусах появились магические письмена, в особенности с использованием семи греческих гласных. Гласные располагали в виде круга или треугольника. Греческие слова, буквы и имена изображены на драгоценных камнях, и было показано сложное взаимодействие между словами, изображениями и цветом камней – например, надпись на белом камне способствует увеличению количества материнского молока, а аметисты винного цвета предотвращают опьянение и так далее.
Герметическая литература была особенно влиятельна благодаря совокупности греческих текстов, написанных между I и IV веками н. э., хотя они часто сохранились только в более поздних транскрипциях. Эти тексты претендуют на то, чтобы быть писаниями мудреца Гермеса Трисмегиста (греческая версия египетского термина, означающего «трижды великий», который был дан Тоту во II веке до н. э.). Герметические тексты варьируются между теоретическими и техническими, причем последние обучают магии, астрологии и алхимии. Астрология того времени развивалась из сочетания греческой традиции и математики вместе с египетскими и месопотамскими звездными знаниями. Вполне возможно, что двенадцать знаков Зодиака были греческим изобретением. Некоторые виды магии лучше работали под собственным знаком. Тогда же установились связи между энергиями звезд или планет и драгоценными камнями, металлами и частями тела.
Трансцендентное измерение имело большое значение, поскольку транс позволял людям освободиться от телесных влияний и напрямую общаться с богами. Алхимия, по некоторым версиям, заключалась не в превращении неблагородных металлов в драгоценные, а в освобождении души от материального тела. В этих представлениях искусство магии могло обеспечивать доступ к тайнам космоса. Христианство становилось все более доминирующим, и к IV веку н. э. большинство старых храмов были оставлены, а церкви стали общими. Гермес Трисмегист часто рассматривался христианами как хоть и языческий, но важный мудрец, например, благодаря Августину Иппонийскому. Арабские вторжения VII века принесли новые культурные влияния и породили самый известный герметический текст из всех: «Изумрудную скрижаль». Она, вероятно была составлена в IX веке н. э. и позже оказала значительное влияние на алхимию.
На протяжении всего средневекового периода были сделаны переводы с арабского и греческого на латынь. Именно с переводами Марсилио Фичино для своего покровителя Козимо Медичи четырнадцати герметических текстов в 1462 году «Герметический корпус» начал оказывать влияние на европейское Возрождение. Таких философов, как Джордано Бруно (это предмет хорошо проработанных исторических романов С. Дж. Пэрриса), привлекала идея о том, что понимание природных сил может стать новым фундаментом для натурфилософии. Эта история будет рассказана в главе 9.
Средиземноморская магия
Путешествие на ковре-самолете вокруг Средиземного моря с посещением Римской империи в конце первого тысячелетия до н. э. или в начале следующего за ним открыло бы многие виды магии в дополнение к оракулам и проклятиям. Попытки заняться алхимией были обычным делом, а астрология находилась под влиянием вавилонского и ассирийского миров, но имела здесь свои местные вариации. Греческая медицина развила гуморальную теорию, согласно которой тело состоит из комбинаций Земли, Воздуха, Огня и Воды, которые также связывают людей с планетами. Гуморальная теория легла в основу европейской средневековой медицины.
Постепенно на первый план вышли два философских направления. Первое касалось природы знания и следующих вопросов: как мы познаем мир, в котором живем; насколько мы можем быть уверены в своем знании; есть ли противоречия в наших аргументах? Второе началось как необычный мысленный эксперимент – вместо того чтобы рассматривать космос как живое существо, возможно, мы могли бы понять его в более абстрактных терминах, таких как сила, масса и скорость. Второе развитие помогло изменить мир и управлять им во благо человека – построить мосты, виадуки, дороги и канализацию, использовать идеи, задуманные греками, но ведущие к гигантским проектам римлян. Этот более абстрактный взгляд на мир, проистекающий из периода досократиков, сосуществовал около 2000 лет с живым космосом. Абстрактные подходы стали основой для достижения цели, а разумная Вселенная обеспечила возможность для более сглаженной и удовлетворительной жизни. Механистическая Вселенная позже стала неотъемлемой частью науки, а живая – частью магии. Только гораздо позже, в Раннее Новое время, они стали восприниматься как противоположные друг другу. Такое противостояние нельзя назвать необходимым. Логические рассуждения не являются ни другом науки, ни врагом магии, но полезны для всех попыток понять мир и преуспеть в нем.