toucheurs или cerneurs, которые применяют унаследованные знания для лечения бородавок, укусов змей, псориаза или парши; прорицатели, которые смогут найти причину болезни или несчастья, но необязательно отыщут лекарство; гипнотизеры, исцеляющие людей и животных через их внутреннюю силу; désenvoûteurs, которые противодействуют ведьмам и колдовству. Фавре-Саада сделала очевидный вывод, что такие верования нельзя ограничивать только общинами, с которыми она работала. Они должны были иметь гораздо большее распространение, но часто скрытое от посторонних. И вновь мы видим, что наши знания о магии прискорбно разрозненны.
Магия лука
К тому времени, когда лук был спрятан в дымоходе «Барли моу» в 1872 году, считалось, что магия давно умерла. Наука находилась в своем расцвете, и современная медицина объединялась вокруг теории микробов. Идеи о том, как люди заболевают или могут выздороветь, не включали возможность того, что тем же образом, как овощи сушатся и сморщиваются, могут страдать и люди, с которыми связаны эти предметы.
История смерти магии никогда не была полностью записана, несмотря на жизненно важную раннюю работу Кита Томаса «Религия и упадок магии» (Religion and the Decline of Magic). Сейчас многие из нас задались бы вопросом, до какой степени мир лишен своих естественных чар, если выдвинуть предположение, что магия сосуществовала с религией и наукой вплоть до настоящего времени в сложной тройной спирали. Несомненно, массовый сдвиг взглядов и действий произошел с преследованием ведьм и колдовства в Раннее Новое время. В сельской и городской культуре существовала обширная и процветающая сеть «хитрых людей», которым иногда помогали священники, а иногда «хитрые люди» вступали со священниками в конфликт. Небольшая лихорадка, возможность колдовства или больная корова – все это могло спровоцировать визит к определенному человеку в деревне или округе, который ставил диагноз и назначал правильное сочетание веществ и ритуалов. По мере того как десятки тысяч людей были казнены и еще больше обвинены, «хитрые люди» жестоко истреблялись или же скрывали свои знания. Атмосфера страха, должно быть, была столь же разрушительна для магии, как сами испытания и наказания. Однако чудесным образом, как только ужас утих, начиная с XVII века практикующие магию люди вновь появились и продемонстрировали, какую важную роль они все-таки играли. У нас есть много установленных лиц XIX века и позже, сведения о которых взяты из различных документов. Применение «ведьминых бутылей», башмаков или дохлых кошек продолжалось и в XX веке, вероятно, отчасти благодаря советам «мудрецов».
Появляются и ранее скрытые истории. До сих пор существует тенденция, даже в рассказах сочувствующих, говорить о том, что люди «прибегали» к магии, как если бы она была последним прибежищем для некомпетентных. Правда, отчасти привлекательность магии состояла в том, что она, казалось, существовала на периферии, в некоем заповеднике эксцентричных людей, которые подозрительно себя вели и использовали диковинные предметы. Однако мы видим, что магия занимает центральное место во все века вплоть до самого последнего времени, и даже сейчас среди нас существует больше магии, чем это допускается в современной публичной риторике.
Придание магии большего значения в культурной и интеллектуальной истории ставит под сомнение западные представления, упорядоченные вокруг рационализма, который расцветал от эпохи Возрождения до Просвещения и далее. Рационализм провозглашался как освобождение от суеверий и народных верований, которые легко обобщались под названием «магия». В фигуре Ньютона мы можем видеть очень чувствительного и умного человека, который боролся с тем, как примирить механистическую модель Вселенной с той, что включает в себя жизнь, человеческие чувства и Бога. Ирония в том, что термин «ньютоновская Вселенная» стал сокращением для той Вселенной, в которой сила и масса позволяли понять все важные аспекты космоса, пока эти теории не были изменены Эйнштейном. Начиная с 20‐х годов XX века начала развиваться квантовая механика, которая, среди прочего, исследует влияние наблюдателя на видимые им субатомные частицы. Знание о том, что Вселенная имеет субъективное измерение, открыло людям новые возможности.
Двести лет отделяют смерть Ньютона от расцвета квантовой механики – это довольно короткий период по сравнению с теми временными рамками, которые мы рассматривали в нашей книге. Магия не исчезла в сложных преобразованиях современного мира. Она переместилась из преимущественно религиозного контекста средневековой католической церкви в научную и психологическую среду начиная с XVII века. Ньютон воплощал в своей деятельности такие сдвиги, когда боролся со сложными последствиями, которые математический и абстрактный взгляд на силу и массу приносил для более широких религиозных и алхимических убеждений Ньютона. Он, возможно, был первым из ученых, но определенно не был последним из магов.
Глава 10Современная магия и магия будущего
Артур Конан Дойль и Гарри Гудини впервые встретились в 1920 году. Их объединял общий интерес к спиритизму. Дружба Конан Дойля и Гудини длилась недолго. В их отношениях с самого начала присутствовала ирония. Создателя Шерлока Холмса – самого рационального и эмпирического детектива – убеждали многие духовные явления, в то время как величайший иллюзионист века был полон решимости доказать, что спиритизм не что иное, как обман. Конан Дойль верил, что Гудини был не только в высшей степени искусным фокусником, но и тем, кто действительно обладал магическими способностями. В своей вере он был не одинок. По иронии судьбы Гудини различными способами пытался доказать, что спиритизм и различные другие формы «магии» основывались на искусном обмане, поэтому считать себя магом ему было чрезвычайно неприятно, особенно для кого-то вроде Дойля, которого Гарри Гудини изначально уважал. Неспособность Гудини убедить Конан Дойля в том, что фокусник не обладал магическими способностями, вызвала перелом в их отношениях, усугубленный разногласиями Гудини и Дойля по ряду других вопросов.
Спиритизм основывался на идее о том, что человек состоит из физического аспекта, тела, которое отделено от духа. Последний может пережить смерть тела и продлить существование этого более существенного элемента личности. Спиритуалисты по-разному пытались связаться с духами умерших, получали вести о загробной жизни и, возможно, о будущем, но также привлекали духов для совершения подвигов, невозможных без их помощи. Не все духи были призраками умерших людей. Некоторые считались духами места или более абстрактных сил. Злые духи могли также обитать в живых и повышали вероятность того, что некоторые формы психических заболеваний были вызваны одержимостью.
Спиритизм возник как движение на восточном побережье Америки с 1840‐х годов, когда многие начали сомневаться в более традиционных религиозных верованиях. Конан Дойль заинтересовался спиритизмом в 1880‐х годах, ослабил свой интерес на десятилетие или два, а затем еще больше увлекся им во время Первой мировой войны, когда массовая смерть склоняла многих искать духов погибших близких. Конан Дойль был членом Клуба привидений (www.ghostclub.org.uk) и Общества психических исследований (www.spr.ac.uk), которые все еще существуют. Второе описывает себя как «первое общество, которое проводит организованные научные исследования человеческого опыта, бросающие вызов современным научным моделям». Среди членов этих обществ были Чарльз Диккенс, У. Б. Йейтс, Зигфрид Сассун, Альфред Рассел Уоллес и Артур Бальфур – настоящий истеблишмент поздневикторианских и эдвардианских времен, представители которого серьезно относились к проблемам духов и психических исследований.
Братья Давенпорт, Айра и Уильям, утверждали, что получали духовную помощь для деятельности, которая составляла их сценическое шоу и служила для них прибыльным бизнесом. Их сценическая карьера началась в 1854 году, в первые дни расцвета спиритизма. Давенпорты путешествовали сначала по их родному штату Нью-Йорк, а потом и по многим другим регионам, включая Великобританию. Самое известное из деяний Давенпортов – большой шкаф красного дерева, который они называли спиритическим шкафом, в котором двое братьев связывались веревками. В шкафу были также колокольчик, бубен, гитара и скрипка, и как только двери шкафа закрывались, доносились звуки музыкальных инструментов, хотя, когда двери открывались, оказывалось, что Давенпорты связаны. У многих иллюзионистов были сценические представления такого рода. Давенпорты подняли ставки, когда заявили, что они не иллюзионисты, а люди, которым помогают духи. Не исключено, что отец Айры и Уильяма, бывший полицейский из Буффало, ставший менеджером Давенпортов, видел так называемую церемонию встряхивания палатки, распространенную среди алгонкиноязычных групп в Северной Америке, и использовал ее в качестве модели для сыновей. Эта церемония является одним из многих подобных сеансов представлений, распространенных среди эскимосов и туземных групп на юге. В ней шаман связан в палатке, из которой доносятся звуки музыкальных инструментов. Шамана находят либо все еще связанным, либо уже освободившимся в конце церемонии, и у зрителей не остается сомнений в том, что в этих случаях шаман вызвал духов. Сценический акт Давенпорта с использованием спиритического шкафа принял ту же форму, что и сеансы, распространенные в конце XIX века по обе стороны Атлантики, но увеличил их в гораздо более масштабной сценической форме.
Гудини познакомился с оставшимся в живых братом Давенпорта, Айрой, в 1910 году в Мейвилле, штат Нью-Йорк (Уильям умер молодым, в 1877 году). Айра раскрыл Гудини секрет узла, из которого Давенпорты могли выскальзывать, но также, что более важно, завязывать его снова, находясь в шкафу. Позже, в 1924 году, Гудини написал книгу, разоблачающую медиумов и их деятельность на спиритических сеансах – «Маг среди духов» (Magician among the Spirits)