Этому две причины — распыленное, неорганизованное состояние масс в дни революции и обман их лозунгами социализма.
Существовавшие до 1917 года профессиональные организации рабочих и крестьян значительно отстали от кипучего революционного настроения последних. Революционный разлив масс вышел далеко за пределы этих организаций, он перерос их и оставил позади. Рабочие и крестьяне стали перед лицом развернувшейся социальной революции всей своей необъятной массой, не имея необходимой опоры и руководства в своих классовых организациях. А бок о бок с ними действовала прекрасно организованная социалистическая партия (большевики). Вместе с рабочими и крестьянами она принимала прямое участие в ниспровержении промышленной и земельной буржуазии, звала к этому массы, уверяя, что эта революция будет социальной — последней — революцией, ведущей порабощенных в свободное царство социализма и коммунизма. Для широких масс, не искушенных в политике, это казалось очевидной истиной. Участие же коммунистической партии в разгроме капиталистического режима породило огромное доверие к ней. Слой работников умственного труда, являющийся носителем идеалов демократии, был всегда настолько тонок и невелик, что массы никогда не знали о его существовании в целом, как об определенной экономической категории. Они поэтому в момент низвержения буржуазии не видели никого, кроме самих себя, кто бы мог занять место последней. На самом же деле это место целиком занял их случайный и обманчивый руководитель — большевизм, искушенный в политической демагогии.
Эксплуатируя без зазрения совести революционные устремления рабочих и крестьян к свободе, равенству и социальной независимости, большевизм с тонким мастерством подменил их идеей советской власти.
Во многих местах революционной России в первые дни октябрьского переворота трудящиеся идею советской власти приняли как идею их местного общественно-экономического самоуправления.
Благодаря огромной энергии и демагогическому смешению революционной идеи трудящихся со своей политически властнической идеей большевизм приблизил к себе массы и широко использовал их доверие.
Беда масс была в том, что они приняли учение социализма и коммунизма цельно и просто, так, как народ всегда принимает идеи правды, справедливости и добра. Между тем в этих учениях правда являлась лишь внешней приманкой, красивым, волнующим душу народа обещанием. Главное же в них, как и в прочих государственных системах, является захват и закабаление народных сил и народного труда небольшой, но хорошо организованной группой тунеядцев.
В вихре совершавшихся в России и на Украине событий, в массе политических, военных и иных операций факт восхождения к власти новой эксплуататорской группы первое время не улавливался отчетливо широкой народной массой. Потому что самый факт этот для своего окончательного завершения требует несколько лет времени. Он, кроме того, растянут в пространстве и искусно прячется заинтересованной группой. Нужно известное время, чтобы он стал открытым для широких масс.
Во время великой французской революции, когда решительно был разрушен феодализм — монархия королей и дворян, — массы думали, что это великое разрушение они делают во имя своей свободы и что руководящие политические партии являются в этом деле не более, как их друзьями и помощниками. Лишь по прошествии нескольких лет трудовой народ, осмотревшись, увидел, что произошла только смена властей, что место дворян и короля заняло новое господское эксплуататорское сословие — промышленная и торговая буржуазия. Такие исторические факты всегда требуют известного времени, чтобы стать открытыми и понятными широким массам.
В общих чертах мы представили политическую и социальную сущность большевизма, его действительное нутро. За первые полтора года своей диктатуры в России он вполне его выявил. Оно стало ясным вначале для отдельных групп рабочих и крестьян, а затем и для широких масс. — И вот эта, молодая, полная властнических желаний сила, после крушения гетмана вновь устремляется на Украину с непреклонным решением овладеть в ней властью во что бы то ни стало.
Во время скоропадчины большевики в самой Украине не имели достаточно сил, которые смогли бы организовать немедленный захват власти в момент падения гетмана.[8]
Почти все силы их были в Великороссии, и они оттуда наблюдали за Украиной, подстерегая момент, когда можно будет двинуться в нее и провозгласить свою власть. Там же, в Великороссии, в городе Курске, проживало их заранее приготовленное правительство, в лице Пятакова, Квиринга и других. Но как зорко ни следили они за Украиной, им не удалось попасть туда в момент свержения Скоропадского, благодаря чему власть первыми захватили петлюровцы. Но это же обстоятельство тем энергичнее заставило их действовать в военном порядке. Атмосфера была революционной, обстановка до крайности перепутана массовым повстанческим движением крестьян. В этих условиях шесть недель времени, выигранных петлюровцами, могли потонуть в ходе событий. Надо лишь спешить действовать. И большевики спешили с действиями.
И в то время, когда их сидевшее в Курске правительство переехало в Харьков, впервые освобожденный и занятый повстанческим отрядом анархиста Череднякова[9], и приступило там к созданию центра гражданской власти, дивизии их продвигались по освободившимся уже районам в глубь Украины и в военном порядке учреждали органы коммунистической власти. Мы сказали — освободившиеся районы. Действительно, все пространство Украины от Курской губернии до Азовского и Черного морей было уже освобождено от гетманской власти революционными повстанческими отрядами крестьян. С падением гетмана эти отряды частью разбрелись по деревням, а частью ушли к побережью Азовского моря, откуда надвигалась уже новая контрреволюция генерала Деникина.
В большей части Украины большевики приходили на готовое. Там же, где они сталкивались с петлюровцами, они разбивали последних военной силой и занимали их места. Решающее столкновение большевиков с петлюровцами произошло в районе Киева, который с момента въезда туда Директории стал центром политической деятельности петлюровцев, средоточием их войск. В конце января 1919 года большевики повели генеральное наступление на Киев. В начале февраля Киев был занят ими. Правительство народной украинской республики отступило, по обыкновению, на западные границы Украины. Государственная власть оказалась у большевиков.
Следует отметить при этом, что как там, где большевики с боем занимали местности, изгоняя из них петлюровцев, так и там, где район был свободен и крестьянство жило само, коммунистическая власть устанавливалась военным порядком. Советы рабочих и крестьян, якобы создавшие эту власть, появились задним числом, после того, как власть уже укрепилась. До них были партийные политические ревкомы. А до ревкомов были просто военные дивизии.
Глава пятая
Революционное повстанческое движение крестьян и рабочих Украины имело вначале характер бушующего моря. По всему необъятному бассейну Украины массы бурлили, шли к боям и восстанию. Они убивали зарвавшихся помещиков, представителей власти, изгоняли их из пределов своей среды. Господствовала разрушительная сторона движения. Положительная сторона как бы отсутствовала. Ясного определенного плана строительства свободной жизни крестьян и рабочих движение еще не указывало. Но постепенно, в процессе своего развития, оно выявляло и оформляло свое лицо. С момента объединения большинства повстанческих потоков под руководством Махно оно приобрело единство, нашло свой твердый остов, хребет. Начиная с этого момента, оно становится вполне законченным, ярко выраженным социальным движением, имеющим свою определенную идеологию и свой план строительства народной жизни. Это — наиболее могучий, высший период революционного повстанчества, махновщина.
Характерными, специфическими сторонами этого движения являются: глубокое недоверие к нетрудовым или привилегированным группам общества; недоверчивое отношение к политическим партиям; отрицание диктатуры над народом какой бы то ни было организации; отрицание принципа государственности; полное самоуправление трудящихся у себя на местах. Конкретной и начальной формой этого самоуправления будут вольные трудовые советы крестьянских и рабочих организаций. «Вольные» в них означает то, что они должны быть совершенно независимы от какой бы то ни было центральной власти, входя в общую хозяйственную систему на основах равенства. «Трудовые» означает то, что они должны строиться на базисе труда, включать в себя только тружеников, их интересам и воле служить, не давая никакого места в себе политическим организациям. (См. «Общие положения махновцев о Вольном Совете рабочих и крестьянских организаций»). Таково знамя, с которым махновщина выступила на арену социальной борьбы.
Махновщина зародилась в бурную пору украинской действительности, летом 1918 года, когда все крестьянство кипело повстанием. С первых дней своего зарождения и до последнего времени ей ни одного дня не пришлось быть в мирной обстановке. В силу этого ее рост и развитие пошли особенным, двойным путем — путем внедрения в широкие массы основных идей ее и путем нарастания и укрепления военных сил. С момента объединения всех военно-революционных отрядов в одну армию последняя стала единой революционной армией масс. Боевая обстановка Украины послужила причиной того, что все лучшие организационные силы движения влились в армию. Последняя невольно стала одновременно и вооруженной самоохраной крестьян, и вождем всего их движения, их революционным авангардом. Она развила наступление на помещичью контрреволюцию, разрабатывала план этого наступления, давала лозунги момента. Никогда она при этом не была самодовлеющей силой. Всегда воспринимала революционные идеи широких масс, охраняла их интересы. И массы крестьянства, со своей стороны, считали ее главным руководящим органом во всех случаях своей жизни.