В работе «Философские тетради», развивая и конкретизируя идеи своих предшествующих трудов, Ленин раскрывает необычайное богатство и многогранное содержание логических, методологических, гносеологических проблем, имеющих непреходящее значение и в настоящее время.
«Философские тетради» и соответственно другие работы Ленина, анализирующие проблемы диалектики, представляют собой широкую программу для марксистов всех стран творческой разработки важнейших вопросов диалектики, логики и теории познания, имеющих громадное и теоретическое, и практическое значение. Практика в ее широком ленинском понимании стоит в начале и в каждом звене теории материалистической диалектики, сила и эффективность которой и обусловлены ее органическим единством с практикой, со всей деятельностью и борьбой рабочего класса и всех трудящихся за новое, светлое будущее.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.ИССЛЕДОВАНИЕ ЛЕНИНЫМ ДИАЛЕКТИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА.ДИАЛЕКТИКА СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Начало новой исторической эпохи ознаменовалось крайним обострением всех социальных противоречий, с особой силой выступивших в период первой мировой войны. Это неизбежно потребовало от международного рабочего движения четкого определения идейно-политических позиций, научной разработки стратегии и тактики борьбы за социалистическую революцию в новых исторических условиях.
К концу XIX в. многим буржуазным исследователям и теоретикам II Интернационала стало ясно, что капитализм вступил в какой-то новый этап своего развития, что социальные процессы, происходящие в обществе, приобрели какие-то новые черты. Ряд буржуазных ученых, равно как и теоретиков международной социал-демократии, предприняли попытки дать научный анализ и истолкование этих процессов.
Среди громадного множества книг и статей по вопросам социально-экономического развития капитализма в конце XIX – начале XX в. выделяются две группы авторов. Одна из них – это буржуазные исследователи, претендовавшие на научность и объективность, но стремившиеся оценить империализм, не ставя под сомнение общий характер капиталистического общественного строя. В ряде случаев, как указывает Ленин, эти авторы давали «очень хорошее и обстоятельное описание основных экономических и политических особенностей империализма» (2, т. 27, стр. 309), однако только описание. Другая состояла из тех, кто называл себя учениками Маркса и Энгельса, – лидеров II Интернационала, претендовавших на «обогащение» марксистской теории анализом новых фактов общественного развития.
Наиболее видным представителем первой группы был Дж.А. Гобсон. В книге Гобсона «Империализм» (см. 440) делается попытка дать толкование новым явлениям капитализма с точки зрения их апологета и защитника. Прием автора сравнительно несложен. Гобсон производит понятие «империализм» от понятия «империя». На этом основании он утверждает, что империализм равно характерен для Древнего Рима, государства Карла Великого, империи Наполеона I и пр. Основой этого «империализма» было стремление одной империи подчинить себе весь мир. «Новое в современном империализме, – писал Гобсон, – если брать его политически, заключается главным образом в том, что он воспринят несколькими народами» (440, стр. 6). Следовательно, империализм XX в. в отличие от прошлых времен есть соперничество нескольких империй в борьбе за мировое господство. Экономическая же основа такого соперничества заключается в стремлении «крупных заправил промышленности расширить русло для потока своих избыточных богатств путем изыскания иностранных рынков и иностранных инвестиций, чтобы разместить товары и капиталы, которые они не могут продать и использовать у себя дома» (440, стр. 91). Отсюда Гобсон выводит идею, что экономическая экспансия – это следствие плохой организации распределения и потребления внутри страны, лежащей на совести правительств тех или иных стран. Как видим, у Гобсона буржуазная экономика никак не определяет политического лица империализма. Более того, все беды, приносимые им, проистекают от «плохих организаторов», т.е. от тех или иных личностей – владельцев монополий и их ставленников – руководителей государственного аппарата.
Ленин оценил книгу Гобсона как попытку социал-либерала вскрыть некоторые действительные противоречия империализма без учета исторической роли революционного пролетариата и закономерного изменения самой природы общественных отношений людей путем социальной революции (см. 2, т. 30, стр. 166, 168).
Несколько иной была позиция другого буржуазного социолога и экономиста Дж.М. Кейнса. Кейнс выступил на историческую арену несколько позднее – в конце первой мировой войны. Тем не менее его взгляды чрезвычайно характерны для общей оценки позиций идейных защитников капитализма. Как и Гобсон, Кейнс подметил и подверг рассмотрению некоторые действительные противоречия империализма. В ряде его выступлений, и это отметил Ленин (см. 2, т. 41, стр. 219), содержатся выводы о грядущем банкротстве капитализма, если не прибегнуть к неким «спасительным» для него средствам. Что же предлагал Кейнс? В книге «Общая теория занятости, процента и денег» (см. 178), где суммированы его идеи, высказывавшиеся начиная с 1915 г., он утверждал, что государство должно взять на себя обеспечение занятости населения. При этом состояние экономики Кейнс выводил из неких неизменных свойств человеческой психики, сформулировав «общий психологический закон», согласно которому люди стремятся увеличить свое потребление с ростом доходов, но в более быстром темпе, чем темп роста доходов. Поэтому, по мнению Кейнса, следует воспитывать людей, тормозя их «изобретательский» инстинкт и стимулируя стремление к сбережению доходов и их инвестированию в производство[9].
Буржуазные социологи, философы и экономисты, подмечая некоторые существенные особенности империализма, были бессильны раскрыть его подлинную сущность, динамику и перспективы. Не обладая научным методом, они сводили все либо к воле отдельных руководителей, либо к извечным инстинктам человеческой психики, либо, наконец, к социальному насилию, проистекающему из чисто механического соотношения сил тех или иных стран, «вынужденных» к войнам и захватам чужих территорий ввиду сопротивления их коренного населения. Ненаучность и буржуазная сущность таких концепций очевидны.
Недалеко ушли от буржуазных мыслителей и правые социал-демократы из II Интернационала. Применительно к проблеме империализма особенно показательны позиции Р. Гильфердинга и его учителя К. Каутского.
В 1910 г. в Вене была опубликована объемистая книга Р. Гильфердинга «Финансовый капитал». Автор явно претендовал на то, что его труд продолжает «Капитал» Маркса, обобщая и анализируя новые факты капиталистического развития конца XIX – начала XX в. Ленин, оценивая книгу Гильфердинга, указал, что в ней верно подмечен ряд характерных черт капитализма, вступившего в империализм. В частности, Ленин отметил дальнейшее развитие экономических идей Маркса в применении к новейшим явлениям хозяйственной жизни (см. 2, т. 27, стр. 250, 307, 309, 343 и др.). Вместе с тем Ленин указал, что для Гильфердинга характерны такие отступления от марксизма, как непонимание места и роли теории стоимости в новых условиях, недооценка экономических и политических теорий и последствий раздела мира между империалистическими державами, игнорирование паразитической роли финансового капитала, экономических корней оппортунизма в империалистическую эпоху (см. 2, т. 28, стр. 308, 309; т. 27, стр. 396; т. 30, стр. 105, 166, 387 и др.).
Краткое содержание взглядов Гильфердинга на империализм можно свести к нескольким общим положениям. Он считает, что конкурентная борьба старого капитализма в новейших условиях «все более превращается в игру политических сил», которая выражается в том, что «национальная идея превратилась в идею возвышения собственной нации над всеми остальными» (92, стр. 433)[10]. Во имя этого превращения капитализм порывает с идеалами мира, гуманности и равноправия наций. На место этих идеалов приходят идеи национального величия и силы государства, причем политика неограниченной силы становится требованием финансового капитала, выступающего как объединение руководства банками и промышленностью при определяющей роли банковского капитала по отношению к промышленному. В силу того что наибольшую прибыль в этих условиях дает военная промышленность, общество становится все более милитаризованным. Так возникает особая идеология – идеология империализма, сменяющая характерную для прежнего капитализма либеральную идеологию. Суть ее – стремление к господству над миром. Но «империализм ничего не хочет для себя. Он не принадлежит к числу… фантазеров и мечтателей… Твердым, ясным взором окидывает он смешение народов и над всеми ними видит свою собственную нацию» (92, стр. 435). А далее Гильфердинг делает и совсем удивительный вывод: «Классовые противоречия исчезли и уничтожены, поглощенные службой интересам целого. На место чреватой для собственников неведомыми последствиями опасной борьбы между классами выступили общие действия нации, объединенной единой целью – стремлением к национальному величию» (92, стр. 435).
Идеи Гильфердинга еще более отчетливо расшифровывает его учитель и идейный наставник К. Каутский. В статье «Империализм» он определяет это понятие как «особый вид политических стремлений» промышленной капиталистической нации присоединять к себе или подчинять все большие аграрные области без отношения к тому, какими нациями они населены (см. 451, стр. 909). Здесь нужно сделать одно пояснение. По Каутскому, промышленными нациями являются те, у которых развита обрабатывающая промышленность. Нации же, имеющие в своем распоряжении добывающую промышленность, являются аграрными. Тем самым Каутский одним приемом отсекает от международного рабочего движения пролетариат колоний и зависимых стран, где главным образом развивалась именно добывающая промышленность. Выходило, таким образом, что международный рабочий класс сосредоточивался, по Каутскому, в странах-метрополиях, т.е. в империалистических державах. Экономический строй этих держав (финансовый капитализм) якобы не нес в себе ничего специфичного для империализма и, более того, вел к некоей «мирной» фазе «ультраимпериализма», или мирового объединенного финансового капитала, который сам собой, без революции трансформируется в будущем в социализм. Империализм же есть не что иное, как «особый вид капиталистической политики» (453, стр. 111), как особый метод насилия (см. 452, стр. 851), который надо отличать от экономики.
Наконец, следует кратко упомянуть взгляды еще одного социал-демократического теоретика империализма – Г. Кунова. Исходя из спенсеровского эволюционизма, смешанного с вульгарным экономическим материализмом, Кунов считал, что империалистическое государство в начале XX в. все более приобретает черты надклассового явления. Это якобы характерная черта всего новейшего капитализма. А поскольку это новая черта, следовательно, она прогрессивна. Следовательно, империализм, будто бы являющийся снятием проблемы борьбы классов и политической революции, прогрессивен (см. 2, т. 27, стр. 390 – 391)[11]. Взгляды буржуазных экономистов и теоретиков II Интернационала на империализм демонстрировали их неспособность дать действительно научную и вместе с тем партийную оценку империализма как новейшей стадии капитализма. Этим в значительной мере определялись их стратегические позиции в отношении целей и задач рабочего движения в новую эпоху.
Ленин определил теоретические позиции оппортунистических лидеров II Интернационала как подмену революционной материалистической диалектики эклектикой и софистикой. В непримиримой борьбе с их порочной методологией Ленин восстановил подлинную сущность диалектики Маркса, внес громадный вклад в ее содержание, подняв ее на новую, более высокую ступень.
1. Ленинский анализ диалектики общественного развития в эпоху империализма
Часто задают вопрос, чем объяснить, что в острейший период социального развития – годы мировой империалистической войны – Ленин столь большое внимание отдал разработке общетеоретических проблем диалектики, работе над трудами Гегеля и другими философскими исследованиями, конспекты которых составили его знаменитые «Философские тетради». Эта проблема подробно рассмотрена в предшествующих главах. Однако к тому, что уже было сказано выше, необходимо добавить еще одно важное положение. Дело в том, что труды Ленина по вопросам диалектики периода первой мировой войны выступали необходимым элементом решения одной из наиболее важных задач тех лет. Этой задачей был марксистский анализ диалектического развития общества на стадии империализма и пролетарских революций.
Основные ленинские идеи по вопросам исследования объективной диалектики в данный период сконцентрированы в «Философских тетрадях», а также в таких работах, как «Карл Маркс», «Крах II Интернационала», «О праве наций на самоопределение», «Социализм и война», «Империализм, как высшая стадия капитализма» и др. Суммируя эти идеи, можно выделить следующие моменты.
Первое – требование всестороннего, целостного подхода к изучаемому явлению. Ленин пишет: «Совокупность всех сторон явления, действительности и их (взаимо)отношения – вот из чего складывается истина» (2, т. 29, стр. 178), – и далее: «…вся совокупность многоразличных отношений этой вещи к другим» (2, т. 29, стр. 202). Если оценить это ленинское положение с позиций современных дискуссий о познании и науке, то важно подчеркнуть, что в отличие от многих современных авторов Ленин не «дополняет» Марксову диалектику требованием анализировать объект как целостное, структурное образование, а выявляет тот факт, что целостность и всесторонность рассмотрения еще у Гегеля и Маркса были необходимыми и внутренне присущими научному познанию элементами диалектики. С этой точки зрения ленинское требование рассматривать вещи, явления как сумму и единство внутренних противоположностей, т.е. как систему противоречивых элементов, есть раскрытие сути закона единства и борьбы противоположностей как единственно научной базы системно-структурного анализа вещей и явлений объективного мира.
Второе общее положение, выдвинутое Лениным на основе разработки вопроса о диалектическом исследовании объективного развития, гласит: «… развитие этой вещи (respective явления), ее собственное движение, ее собственная жизнь» (2, т. 29, стр. 202). И далее: «…внутренне противоречивые тенденции (и стороны) в этой вещи», «борьба respective развертывание этих противоположностей, противоречивых стремлений etc.», «(раздвоение единого на взаимоисключающие противоположности и взаимоотношение между ними)… Единство (совпадение, тождество, равнодействие) противоположностей условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение» (2, т. 29, стр. 202, 317).
Это положение Ленина раскрывает проблему внутреннего источника самодвижения любого процесса или явления, обосновывает необходимость раскрытия этого источника в любом исследуемом явлении.
Третье положение, сформулированное Лениным, гласит: «Теоретическое познание должно дать объект в его необходимости, в его всесторонних отношениях, в его противоречивом движении an und für sich[12]. Но человеческое понятие эту объективную истину познания „окончательно“ ухватывает, уловляет, овладевает ею лишь когда понятие становится „для себя бытием“ в смысле практики» (2, т. 29, стр. 193). При этом Ленин специально подчеркивает, что переход от познания к практике совершается через полезное, т.е. через осознание ценности познанного для практики. Именно отсюда Ленин выводит свою знаменитую оценку диалектической идеи Гегеля: «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его»[13].
Материалистически разъясняя вторую часть этого утверждения, Ленин пишет: «…мир не удовлетворяет человека, и человек своим действием решает изменить его» (2, т. 29, стр. 194, 195). При этом в реализации объективных данных познания на практике «добро, благо, благие стремления остаются СУБЪЕКТИВНЫМ ДОЛЖЕНСТВОВАНИЕМ…» (2, т. 29, стр. 196). А само «„доброе“ есть „требование внешней действительности“, т.е. под „добрым“ разумеется практика человека = требование (1) и внешней действительности (2)» (2, т. 29, стр. 195). Здесь Ленин прямо продолжает линию диалектического исследования единства познания и практики, начатую Марксом (вспомним «Тезисы о Фейербахе»). Существо ленинской идеи заключается в том, что логическое познание всегда выступает в единстве с оценкой, истолкованием познанного, т.е. в классовом обществе в единстве с идеологическим, партийным подходом к исследуемому объекту.
Наконец, четвертое обобщающее положение, выделяемое Лениным, цитирующим Гегеля в «Философских тетрадях», заключается в том, что познание дает «„не только абстрактно всеобщее, но всеобщее такое, которое воплощает в себе богатство особенного, индивидуального, отдельного“» (2, т. 29, стр. 90). «Значение общего, – пишет Ленин, – противоречиво: оно мертво, оно нечисто, неполно etc. etc., но оно только и есть ступеньк познанию конкретного, ибо мы никогда не познаем конкретного полностью. Бесконечная сумма общих понятий, законов etc. дает конкретное в его полноте» (2, т. 29, стр. 252). Эти ленинские положения выявляют еще одну важнейшую сторону диалектического познания – движение от конкретного в действительности к воссозданию его путем научной абстракции в сознании. Тем самым Ленин продолжает и развивает Марксову (и гегелевскую) теорию научного познания как восхождения от абстрактного к конкретному, сформулированную им позднее как требование конкретности истины в диалектическом познании мира.
Эти общие теоретические положения легли в основу ленинского анализа нового этапа в развитии мирового капитализма. Они послужили той логической, методологической и мировоззренческой базой, на которой была создана общая теория империализма, новая теория социалистической революции, основные положения стратегии и тактики партии пролетариата в новых исторических условиях. Эта линия была прямым продолжением дела, начатого Марксом в его «Капитале».
Еще в самом начале своей теоретической деятельности Ленин в ряде своих работ отметил, что капитализм в конце XIX – начале XX в. характеризуется рядом новых черт. Так, в «Развитии капитализма в России» он писал, что высшую стадию капитализма в сравнении с прежней характеризует «быстрое преобразование способов производства и громадная концентрация его, отпадение всяческих форм личной зависимости и патриархальности в отношениях, подвижность населения, влияние крупных индустриальных центров и т.д.» (2, т. 3, стр. 600 – 601). Позднее, уже в годы первой мировой войны, Ленин создает развернутую диалектическую картину империализма как высшей и последней стадии капитализма, полной материально-технической подготовки перехода человеческого общества к социализму, непосредственного кануна социалистической революции. Вместе с тем все это означает глубокую конкретизацию самой диалектики как науки, как теории развития на основе анализа новых явлений и закономерностей эпохи.
Ленин дает глубокий, целостный и всесторонний анализ понятия «империализм», подвергает острой критике теоретически несостоятельные оппортунистические трактовки его.
Ленинская теория империализма основана на глубоком раскрытии диалектики новых черт и фактов общественного развития капитализма. Ленин указывал, что исторически понятие империализма возникло задолго до капиталистической эпохи. Первоначально оно обозначало вообще всякое стремление того или иного государства к территориальной экспансии и завоеваниям. Однако к началу XX в. понятие «империализм» приобрело совершенно определенное социально-экономическое содержание, которое нельзя смешивать с ранее существовавшим смыслом этого термина. Ленин отмечал: «Колониальная политика и империализм существовали и до новейшей ступени капитализма и даже до капитализма. Рим, основанный на рабстве, вел колониальную политику и осуществлял империализм» (2, т. 27, стр. 379). Но это не делает правильными попытки иных буржуазных ученых говорить об особенностях империализма вообще, безотносительно к анализу конкретной общественно-экономической формации. Такие попытки «превращаются неизбежно в пустейшие банальности или бахвальство» (2, т, 27, стр. 379). В качестве иллюстрации этой бессодержательной и ненаучной тенденции Ленин приводит сочинения Ч.П. Люкаса «Великий Рим и Великая Британия» (см. 464) и Э.Б. Кромера «Древний и современный империализм» (см. 424), характеризуя их как малосодержательную, претенциозную националистическую болтовню, направленную на восхваление и оправдание новейшего британского колониализма (см. 2, т. 28, стр. 540 – 541, 551). Особенно острой критике Ленин подвергает аналогичные взгляды К. Каутского (см. 451). Сущность реакционной теории «ультраимпериализма» Каутского Ленин оценил как однобокое и уродливо искаженное рассмотрение предмета, как подмену революционной диалектики Маркса самой низменной софистикой.
Буржуазным и реформистским взглядам на империализм Ленин противопоставил всесторонний объективный анализ диалектики развития капитализма на его новейшей стадии. Он глубоко исследовал все многообразие общественного развития в конце XIX – начале XX в., его противоречия, связи, отношения. Для капитализма на высокой стадии его развития, указал Ленин, характерен «громадный рост промышленности и замечательно быстрый процесс сосредоточения производства во все более крупных предприятиях» (2, т. 27, стр. 310). При этом свободная капиталистическая конкуренция приводит к возникновению монополий, которые все более очевидно становятся одной из основ всей хозяйственной жизни. Происходит гигантский процесс обобществления производства, т.е. человеческое общество на этой стадии вплотную подходит вопреки воле самих монополистов к какому-то новому общественному порядку. Однако пока еще, несмотря на обобществление производства, присвоение остается частным, что является причиной крайнего обострения противоречия между трудом и капиталом, между двумя основными классами буржуазного общества – пролетариатом и капиталистами. «Гнет немногих монополистов над остальным населением, – указывает Ленин, – становится во сто раз тяжелее, ощутительнее, невыносимее» (2, т. 27, стр. 321).
Важной чертой нового, монополистического этапа капитализма является сращивание промышленного капитала с банками, ведущее к возникновению нового типа капитала – финансового капитала. Если при домонополистическом капитализме реакционная, консервативная сторона противоречия труда и капитала персонифицировалась для рабочих в личности капиталиста – владельца того или иного предприятия или фирмы, то в новых условиях капитал принимает все более безличный, анонимный характер. Это делает его господство все более бесчеловечным и деспотичным. Происходит интенсивный рост отчуждения человека.
Усиление эксплуатации и угнетения ведет к колоссальному развитию антагонизмов между классами, вплотную приближает революционное ниспровержение власти капитала. Это находит свое выражение, с одной стороны, в росте политической реакционности капитализма, а с другой – в громадном росте революционных настроений и движений среди трудящихся классов, в первую очередь у пролетариата. Правда, одновременно идет и другой процесс. Он выражается в том, что империалистическая буржуазия, используя свои сверхприбыли, получаемые за счет эксплуатации угнетенных народов, подкупает политически неустойчивую верхушку рабочего класса в странах-метрополиях и превращает ее в так называемую рабочую бюрократию, служащую наемной агентурой капитализма в рабочем движении. Эта верхушка становится рассадником оппортунизма и ревизионизма в рабочем движении и, опираясь на наиболее высокооплачиваемые слои рабочих («рабочую аристократию»), стремится приостановить или замедлить развитие революционных тенденций среди рабочей массы. Известно, что в ряде стран Запада (Англия, США, Скандинавские страны) эти попытки иногда имеют некоторый успех. Однако объективная диалектика углубления противоречия между трудом и капиталом является на стадии империализма главной и определяющей тенденцией развития, в то время как частичные успехи буржуазии и ее оппортунистических прислужников в их стремлении сгладить это противоречие имеют весьма относительный и временный характер.
Следующий главнейший признак эпохи империализма, как это показал Ленин, – все более интенсивная замена вывоза товаров вывозом капитала. Монополии, стремящиеся распространить свое господство на весь мир, ищут и используют каждую возможность вложить свой капитал в экономику других стран, в особенности слаборазвитых или находящихся в колониальной зависимости от империалистической метрополии.
Последнее особенно наглядно свидетельствует о превращении капитализма на империалистической стадии развития в паразитический, загнивающий общественный строй. На массовых фактах Ленин проследил превращение Англии, США и других развитых капиталистических стран в государства-рантье, получающие баснословные прибыли не за производительное участие в той или иной экономической деятельности, а за ростовщичество. Возникновение вывоза капитала на стадии империализма не означало, разумеется, что внутри самих стран-метрополий уже некуда стало вкладывать деньги. Ленин отметил, что капитализм мог бы развить земледелие, которое даже в весьма высокоразвитых странах отстало от промышленности. Капитал мог бы быть обращен и на подъем жизненного уровня беднейших масс населения, численность которых непрерывно возрастает. Но такое приложение капитала значительно снизило бы уровень прибылей, получаемых его хозяевами. А борьба за повышение прибыли – главное, что интересует капиталистов. Именно поэтому в начале XX в. вывоз капитала в отсталые страны, дающий высокий процент прибыли, достиг гигантского развития.
Экономическое порабощение слаборазвитых стран и колоний привело к громадному обострению другого противоречия капитализма – противоречия между монополиями и колониями. Развитие этого противоречия имеет три важных следствия. Во-первых, «вывоз капитала в тех странах, куда он направляется, оказывает влияние на развитие капитализма, чрезвычайно ускоряя его» (2, т. 27, стр. 362). Во-вторых, в связи с развитием капиталистических отношений растет политическое и общественное самосознание угнетенных наций, чья территория служит местом приложения финансового капитала монополий. В этих нациях возникает и развивается класс пролетариата с его авангардом – политическими партиями, ставящими своей задачей экономическое, политическое и духовное высвобождение своих народов из-под власти империализма. И наконец, в-третьих, отдельные потоки национально-освободительной борьбы угнетенных народов все больше сливаются в единое общемировое движение против империализма, а последнее объективно, по мере его развития и все более сознательно становится союзником и резервом мирового рабочего движения в его борьбе за уничтожение власти капитала.
Тем самым мировой пролетариат как решающая сила противоречия между трудом и капиталом объединяется с национально-освободительными движениями как стороной противоречия между метрополиями и колониями в единый фронт антиимпериалистической борьбы международного пролетариата и угнетенных народов колоний и слаборазвитых стран.
Империализм предпринимает попытку за попыткой замедлить, сгладить или вовсе устранить развитие этого противоречия. С этой целью он использует такое испытанное орудие буржуазии, как идеология национализма, национальной розни и вражды. Характерным в этой связи является то, что «левый» оппортунизм и ревизионизм – и в крайней форме маоизм, фактически объявивший противоречие между империализмом и народами слаборазвитых стран главным противоречием современной эпохи и отрицающий всемирно-историческую миссию пролетариата, – также скатились на позиции буржуазного национализма и шовинизма, предав тем самым один из основополагающих принципов марксизма-ленинизма – пролетарский интернационализм.
Далее, Ленин выделил и систематизировал ряд признаков, характерных для эпохи империализма и раскрывающих внутреннее глубокое и непримиримое противоречие между самими группами империалистических монополий и империалистическими державами. Эти признаки заключаются в том, что заменивший анархическую буржуазную конкуренцию гнет империалистических монополий приводит к бесконтрольному господству рантье-монополий и целых государств, завершивших территориальный раздел мира и борющихся за его экономический передел. Это приводит к возникновению и крайнему обострению антагонистических противоречий между монополиями и империалистическими державами. Страны, опередившие других в империалистических захватах (Англия, Франция, Бельгия, Голландия и др.), стремятся всеми силами удержать награбленное. «Обделенные» (Германия, Япония и др.) быстрыми темпами развиваются и стремятся любыми средствами отнять колонии, рынки сбыта и источники сырья у более удачливых партнеров. Создаются экономические и политические союзы монополий и государств, находящихся между собой в непримиримой борьбе за экономический передел мира, что неизбежно приводит к захватническим войнам.
В ленинских работах, раскрывающих существо империализма как последней перед всеобщим крахом капитализма его фазы, выявляется и подвергается всестороннему анализу все многообразие форм и конкретных видов социальных противоречий этой эпохи. Среди этого многообразия Ленин выделяет центральное, решающее звено всего исторического процесса в XX в. – противоречие между трудом и капиталом. Одновременно он раскрывает и обосновывает место и роль всех других социальных противоречий, прямо подходя к положению, которое будет им окончательно сформулировано позднее, – вопросу о соотношении и взаимодействии антагонистических и неантагонистических противоречий.
Ленин на основе глубокого анализа специфики противоречий империалистических монополий и держав пришел к выводу о том, что капитализм на стадии империализма есть капитализм паразитический, умирающий. Загнивание империализма выражается прежде всего в его паразитическом характере. Целые страны, такие, в частности, как Англия, США и другие, начинают существовать преимущественно за счет эксплуатации угнетенных народов и колоний.
Это положение Ленин характеризует как организованное насильственным путем ограбление всего населения земли горсткой империалистических государств (см. 2, т. 26, стр. 353). Внутренние противоречия в стане империализма делают неизбежным спутником такого ограбления кризисы и войны. «При капитализме, – пишет Ленин, – невозможны иные средства восстановления, время от времени, нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике» (2, т. 26, стр. 353).
Исходя из этого, Ленин приходил к выводу, что «неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма» (2, т. 26, стр. 354). А это значит, что диалектическое противоречие между группами монополий и империалистических держав и порождаемая им неравномерность развития новейшего капитализма имеют важнейшее значение для стратегии и тактики мирового рабочего движения, борьбы пролетариата за мировую социалистическую революцию.
Следует особо отметить, что Ленин, характеризуя империализм как загнивающий капитализм, отнюдь не связывает это загнивание с замедлением роста производительных сил общества. Он пишет: «Было бы ошибкой думать, что эта тенденция к загниванию исключает быстрый рост капитализма… В целом капитализм неизмеримо быстрее, чем прежде, растет, но этот рост не только становится вообще более неравномерным, но неравномерность проявляется также в частности в загнивании самых сильных капиталом стран» (2, т. 27, стр. 422 – 423). Это последнее и позволяет сделать общий вывод о диалектике развития общества на стадии империализма: «…его приходится характеризовать, как переходный или, вернее, умирающий капитализм» (2, т. 27, стр. 424). Гибель же капитализма есть не что иное, как революционный переход общества к новой экономической формации – социализму.
Особое значение и интерес представляют идеи Ленина о диалектике научно-технического прогресса и мирового революционного движения в XX в. Эта проблема пока еще мало исследована в нашей литературе. Между тем ленинские положения о диалектической связи, единстве и взаимовлиянии развития науки, техники и классовой борьбы при капитализме, представлявшие собой громадную теоретическую ценность для периода, когда они были выдвинуты, сохраняют всю свою актуальность и для наших дней, когда научно-техническая революция стала одним из наиболее мощных факторов всего социального прогресса человеческого общества.
Одна из важнейших задач, стоящих ныне перед теорией марксизма-ленинизма, заключается в том, чтобы раскрыть единство и органическую связь всех этих революционных процессов, показать их общую природу как целостного перехода человеческого общества на наиболее высокую стадию его развития, основанную на подлинно научных и в то же время наиболее гуманных, действительно человеческих, отвечающих самым заветным чаяниям трудящихся масс основах. Существенной частью такой задачи является раскрытие связи и единства совершающейся ныне научно-технической революции с общим мировым революционным процессом перехода общества от капитализма к социализму.
Развитие производительных сил необычайно сблизилось со все ускоряющимся прогрессом науки, особенно ее технических отраслей. Можно сказать, что это наблюдается на стадии империализма еще до победы Великой Октябрьской социалистической революции в России. Факт сращивания технического прогресса общества с развитием технического знания стал бесспорным.
В связи с такими процессами Ленин высказал важнейшее положение о том, что на стадии империализма происходит непосредственная техническая подготовка перехода общества от капитализма к социализму. Ленин прямо называет империализм умирающим капитализмом, началом перехода общества к социализму (см. 2, т. 30, стр. 165). Особенно важна мысль Ленина о том, что техника капитализма на стадии империализма есть не что иное, как технический прогресс при капитализме, подготавливающий социализм (см. 2, т. 28, стр. 134). Ленин, таким образом, прямо связывает научно-технический прогресс начала XX в. с судьбами мирового революционного процесса.
Очень важны ленинские замечания об отношении капитализма к научно-техническому прогрессу. В «Тетрадях по империализму» он писал: «К понятию империализма + искусственная приостановка прогресса (скупка патентов трестами: напр., в этой же тетради пример германских фабрикантов бутылок)» (2, т. 28, стр. 91).
Пример, приведенный Лениным, взят им из статьи буржуазного немецкого экономиста Альфреда Лансбурга «Возбудители кризисов» (1914), в которой говорилось, что империалистический трест либо подавляет сознательно всякие изобретения и улучшения, либо их скупает.
Ленин оценивает этот и другие многочисленные аналогичные факты как прямое превращение капитализма в явление паразитического, регрессивного характера. Капитализм несет на стадии империализма застой и загнивание отнюдь не только в политической и идеологической сфере. «Поскольку устанавливаются, хотя бы на время, монопольные цены, – пишет Ленин, – постольку исчезают до известной степени побудительные причины к техническому, а следовательно, и ко всякому другому прогрессу, движению вперед; постольку является далее экономическая возможность искусственно задерживать технический прогресс» (2, т. 27, стр. 397). Разумеется, технический (равно как и научный) прогресс в эпоху империализма продолжается постольку, поскольку борьба между монополиями толкает их на поиски и использование новейших изобретений и открытий в целях повышения прибыли. Постольку, отмечает Ленин, «возможность понизить издержки производства и повысить прибыль посредством введения технических улучшений действует в пользу изменений» (2, т. 27, стр. 397).
Но этот «прогресс техники и науки означает в капиталистическом обществе прогресс в искусстве выжимать пот» (2, т. 23, стр. 19), т.е. направлен против интересов трудящихся. Используя новейшие открытия науки, капиталисты «выжимают из рабочего втрое больше труда, выматывают безжалостно все его силы, высасывают с утроенной скоростью каждую каплю нервной и мускульной энергии наемного раба. Умрет раньше? – Много других за воротами!..» (2, т. 23, стр. 18 – 19).
И вместе с этим «прогрессом» в условиях империализма действует тенденция к застою, загниванию, свойственная монополиям, т.е. стремление в целом затормозить научно-технический прогресс, объективно подрывающий социальные основы капитализма, готовящий его конечную гибель. Наиболее дальновидные теоретики капиталистического общества в той или иной степени понимали это.
Однако ни один буржуазный мыслитель, равно как ни один оппортунистический деятель II Интернационала, не сумел увидеть того, что раскрыл в своих работах по империализму Ленин. Его теоретические обобщения служат на протяжении всего последующего развития мирового революционного процесса основой для выработки научной стратегии и тактики международного коммунизма в борьбе за ниспровержение власти капитала. Ленин пришел к выводу, что совершающаяся в XX в. научно-техническая революция есть элемент мировой социалистической революции, одновременно ее необходимая предпосылка, составная часть и следствие. В применении к современным условиям данная мысль нашла свое развитие в Отчетном докладе ЦК КПСС, сделанном тов. Л.И. Брежневым на XXIV съезде КПСС. Там говорится: «Ныне резко усилилась роль такой сферы классовой борьбы между социализмом и капитализмом, как экономическое и научно-техническое соревнование двух мировых систем» (13, стр. 48). Тем самым в докладе ЦК КПСС раскрывается, что научно-техническое развитие в странах социализма и капитализма есть существенное поле классовой борьбы между мировым трудом и капиталом. Капитализм стремится использовать науку и технику в своих корыстных целях, противоположных интересам и потребностям подавляющего большинства людей (вспомним гитлеровский фашизм, атомные взрывы в Хиросиме и Нагасаки, агрессию США в Индокитае, расправу полиции, вооруженной новейшими техническими средствами, с безоружной молодежью в Чикаго, Нью-Йорке, Северной Ирландии и др.). В противоположность этому социалистические страны используют современную научно-техническую революцию в целях подлинно гуманистических и прогрессивных – во имя человека и для блага человека. Так, вывод, сделанный Лениным еще тогда, когда империализм был всеохватывающей мировой системой, является в наши дни идейным орудием строительства развитого социалистического общества в СССР и братских странах социализма, борьбы за дальнейший социальный прогресс в развивающихся странах, за свержение власти капитала во всех странах.
Подводя некоторые итоги, можно сказать, что в ленинских трудах рассматриваемого периода была всесторонне раскрыта диалектика империализма как новой, высшей и вместе с тем последней стадии в развитии капитализма. Ленин раскрыл качественные особенности этой стадии, новое, что ей присуще, и одновременно показал историческую, закономерную связь с домонополистическим капитализмом, выражающуюся в сохранении всех главных устоев капитализма при всех новых особенностях его. Ленин показал, что империализм включает в себя неизмеримо более интенсивный, чем в условиях домонополистического капитализма, рост производительных сил. Но этот рост, это усиление экономических позиций капитализма есть вместе с тем и его ослабление: он происходит крайне неравномерно в силу резкого обострения всех противоречий капитализма. А это имеет своим следствием процессы загнивания капитализма, превращение самых сильных капиталистических стран в государства, паразитирующие на эксплуатации большинства угнетенных и зависимых наций. Поэтому Ленин определяет империализм как умирающий капитализм, как непосредственный канун пролетарских революций. Ленин показал всю несостоятельность теорий Каутского о некоем «мирном» перерастании капитализма в социализм. Он раскрыл необходимость революционного переустройства мира как объективную закономерность эпохи империализма, ее реальную диалектику.
2. Диалектика стратегии и тактики социалистической революции
Маркс в XIX в., применительно к стадии домонополистического капитализма, сделал вывод о том, что победа социалистической революции должна произойти либо во всех странах мира одновременно, либо по крайней мере в крупнейших и наиболее экономически развитых странах. Анализируя возможность революционного ниспровержения власти капитала в XX в., Ленин пришел к выводу, что неравномерность развития капитализма в империалистическую эпоху и порождаемые ею кризисы и войны настолько ослабляют империализм, что становится возможным разрыв его общей цепи в одном из ее слабых звеньев, т.е. первоначальная победа социалистической революции, а затем и построение социализма в одной, отдельно взятой, стране (см. 2, т. 26, стр. 354). С ленинской теорией социалистической революции неразрывно связан его анализ диалектики стратегии и тактики пролетариата в новых исторических условиях.
В отличие от общих абстрактных, часто схоластических рассуждений оппортунистических лидеров II Интернационала ленинская теория чрезвычайно конкретна. Все ее содержание и идейный пафос направлены на решение задач социалистической революции. Именно поэтому одним из центральных вопросов развития Лениным марксистской диалектики в рассматриваемый период выступает диалектический анализ проблем стратегии и тактики социалистической революции. Современное значение этого анализа огромно, ибо Ленин дает не просто социально-политическую оценку путей и перспектив борьбы русских коммунистов за революционное ниспровержение капитализма в начале нашего века. Он формулирует общетеоретические положения, раскрывающие общефилософский смысл и диалектическое содержание пролетарской стратегии и тактики революционной борьбы, их общности и специфических моментов на конкретных этапах исторического развития человечества в эпоху империализма и пролетарских революций.
Прежде всего необходимо выделить ленинский анализ содержания понятий «стратегия» и «тактика» применительно к революционному движению рабочего класса. Общее значение понятия социальной стратегии, как известно, включает в себя два основных аспекта. Это, во-первых, подготовка, планирование и определение путей реализации той или иной центральной задачи, выполняемой некоей социальной силой (например, политической партией). Во-вторых, под социальной стратегией часто понимается в целом искусство руководства политической, общественной борьбой на том или ином этапе ее развития[14].
Эти определения подчеркивают одну и ту же наиболее существенную черту социальной стратегии. Ленин определяет ее, указывая, что она ставит вопросы, имеющие наиболее серьезное политическое значение и вытекающие из объективного хода общественного развития (см. 2, т. 11, стр. 12).
На основе определения общих стратегических задач, говорил Ленин, вырабатывается конкретная тактика их выполнения. Он писал, что «под тактикой партии разумеется ее политическое поведение, или характер, направление, способы ее политической деятельности» (2, т. 11, стр. 9). Таким образом, Ленин подчеркивает диалектическое единство стратегии и тактики пролетариата, единство, выявляющееся именно в их революционном характере. Революционная тактика коммунистической партии может реализоваться в самых многообразных формах. Однако, несмотря на это многообразие тактических приемов, стратегия, которой они служат и которую выражают, остается единой – революционной устремленностью коммунистов к победе над капитализмом. Исходя из этого, отношение к революции, революционной борьбе, непримиримость к буржуазии выступают как критерий подлинно коммунистической, партийной тактики. Не случайно все без исключения оппортунистические и ревизионистские группировки так или иначе выступали и выступают либо против революции вообще (правый оппортунизм), либо против единого партийного руководства спаянных сознательной классовой дисциплиной отрядов международного пролетариата («левый» оппортунизм, троцкизм).
Стратегической задачей партии пролетариата в условиях империализма было всемирное использование основного противоречия эпохи – противоречия между трудом и капиталом вплоть до полного его преодоления – победы социалистической революции. Однако стратегия, определяющая главное направление борьбы, включает в себя ряд тактических задач, содействующих решению основной задачи и позволяющих использовать для этого все имеющиеся резервы.
Конкретная история революции в России подтвердила эти ленинские идеи. Содержание революционного процесса от Февраля к Октябрю 1917 г. доказывает великую силу ленинского диалектического предвидения. Если Февральскую революцию 1917 г. большевики встретили, будучи сравнительно небольшой политической силой, то развитие революционной борьбы весной и летом, особенно после подавления корниловского мятежа, привлекло к большевикам не только широкие массы рабочих на всей территории России, но и громадные силы крестьянства и трудящихся национальных меньшинств в Средней Азии, на Кавказе, в Прибалтике и т.д. К Октябрю 1917 г. диалектика революционного процесса сделала партию большевиков силой, объединяющей вокруг себя все основные слои революционных масс и привлекающей все новых союзников, все новые резервы социалистической революции.
Ленинская идея стратегии коммунистической партии как сознательного использования основного диалектического противоречия современной эпохи имеет в наше время отнюдь не только историческое значение.
Она была и остается орудием и образцом революционной борьбы коммунизма против империализма. В Тезисах ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» (июнь 1967 г.) говорится: «Полувековым опытом доказано, что сила коммунистического движения – в верности марксизму-ленинизму. Вне науки о коммунизме нет и не может быть коммунистического движения. Разрабатывая свою стратегию и тактику, коммунистический авангард рабочего класса социалистических государств, стран капитала и освободившихся стран развивает и обогащает наследие Октября» (11, стр. 59 – 60).
Громадный вклад в развитие теории материалистической диалектики Ленин сделал в связи с разработкой проблемы национально-освободительного движения угнетенных народов. Он показал, что это движение является важнейшим резервом и союзником социалистической революции пролетариата. Отсюда вытекает сформулированная Лениным тактика отношения классовой борьбы пролетариата к борьбе угнетенных непролетарских масс, в том числе и освободительной борьбе народов колоний и зависимых стран.
Оппортунизм всех оттенков, как правый, так и «левый», не раз пытался отрицать революционную роль такого многочисленного в ряде стран трудящегося класса, как крестьянство. Ленин разоблачал враждебную пролетариату сущность этих попыток. На основе марксистского диалектического анализа положения крестьянства в эпоху империализма Ленин показал, что этот класс несет в себе большой революционный потенциал. При этом он особо отметил, что союз с крестьянством должен осуществляться на основе учета его классовой неоднородности. Пролетариат в этих условиях должен ориентироваться на союз не с крестьянством вообще, а именно с беднейшей его частью, которая в экономическом и политическом отношении наиболее близка к классовому положению самого пролетариата.
Для успеха социалистической революции необходима также опора пролетариата и его партии на все антиимпериалистические силы угнетенных народов, ведущие национально-освободительную борьбу против бесправия и угнетения. «Усиление национального гнета при империализме, – писал Ленин, – обусловливает для социал-демократии не отказ от „утопической“, как говорит буржуазия, борьбы за свободу отделения наций, а, напротив, усиленное использование конфликтов, возникающих и на этой почве, как поводов для массового действия и для революционных выступлений против буржуазии» (2, т. 27, стр. 255).
Империалисты различных стран неоднократно использовали борьбу угнетенных народов за национальную свободу в своих реакционных целях (например, разжигание царизмом национального антагонизма армян и азербайджанцев в Закавказье, различных племен в Средней Азии и т.д.). В противовес этой тактике империализма Ленин сформулировал основные принципы пролетарской, интернационалистической тактики революционного марксизма.
Он указал, что пролетариат угнетающей нации ни в коем случае не может ограничиваться, как это делали, например, австро-марксисты, общими, абстрактными лозунгами. Он, будучи классом-интернационалистом, должен в первую очередь требовать свободы политического отделения колоний и народов, угнетаемых его собственной нацией.
Вместе с тем революционеры угнетенной нации должны последовательно отстаивать и проводить в жизнь полное, в том числе и организационное, единство трудящихся угнетенной нации с пролетариатом нации угнетающей. Это особенно важно в эпоху империализма, когда основным идеологическим оружием буржуазии становится пропаганда национализма и шовинизма в его наиболее откровенных формах. Именно с помощью шовинизма демагогических призывов к «защите отечества» и так далее империалистическая буржуазия развязала мировую войну 1914 – 1918 гг. Шовинизм и национализм должны получить свою оценку в социалистической печати и пропагандистской работе. Разоблачая их, революционный марксизм показывает угнетенным нациям, что эпоха империализма «необходимо должна породить и питать и политику борьбы против национального угнетения и борьбы пролетариата против буржуазии, а потому и возможность и неизбежность, во-первых, революционных национальных восстаний и войн, во-вторых, войн и восстаний пролетариата против буржуазии, в-третьих, объединения обоих видов революционных войн» (2, т. 30, стр. 134 – 135).
Важнейшей тактической задачей партии пролетариата в борьбе за пролетарскую революцию в эпоху империализма является также использование противоречия между союзами монополий и группами империалистических держав. Исследуя пути использования этого противоречия, Ленин намечает три наиболее важных аспекта этой проблемы.
Первый из них – место и роль политики коммунистов в свете использования объективной диалектики общественного развития. Если с этой точки зрения проанализировать ленинскую теорию о возможности победы социализма в одной, отдельно взятой, стране, то можно увидеть, что еще в 1915 г., т.е. до победы Великой Октябрьской социалистической революции, Ленин указал объективную возможность проведения политики мирного сосуществования страны, где победил социализм, с капиталистическими странами. Эта возможность раскрыта им в связи с действием закона неравномерности экономического и политического развития капитализма на стадии империализма (см. 2, т. 26, стр. 354).
Политика коммунистов в свете этих ленинских положений выступает как сознательное использование партией объективных диалектических законов общественного развития, и прежде всего закона единства противоположностей, в ходе борьбы которых старое революционным путем заменяется новым. Ленинские положения о диалектической природе политики коммунистов бьют как по догматическим извращениям марксизма, так и разного рода ревизионистским и открыто буржуазным его фальсификаторам. Ленин разоблачает догматизм ликвидаторов и позднее социал-шовинистов, требовавших в каждом противоречии определить прогрессивную и консервативную стороны. В ответ на эти требования Ленин показал, что могут существовать социальные противоречия, где обе стороны их выступают как консервативные, реакционные (например, противоречия между союзами империалистических держав и монополий). Может существовать и такое противоречие, при котором империалистическая держава выступает как демократия для «своего» пролетариата и в то же время как реакционнейший жандарм для всех угнетаемых наций. Ленин писал об этом: «…империализм есть эксплуатация сотен миллионов зависимых наций малым числом богатейших наций. Отсюда возможность полнейшей демократии внутри нации богатейшей при сохранении ее господства над нациями зависимыми» (2, т. 30, стр. 386).
Одновременно Ленин раскрывает несостоятельность утверждений правых и «левых» ревизионистов, призывавших, как, например, Троцкий в 1915 г., к борьбе против империалистической войны путем создания «Соединенных Штатов Европы», или, как Бухарин в 1916 г., – к принципиальному отрицанию государства, как такового. Ленин, отвечая Троцкому, указал, что «на современной экономической основе, т.е. при капитализме, Соединенные Штаты Европы означали бы организацию реакции» (2, т. 26, стр. 354). Что касается левоанархистских позиций Бухарина по вопросу о государстве, Ленин отмечал, что у него «не „государственность“ столкнулась с отрицанием государственности, а оппортунистическая политика (т.е. оппортунистическое, реформистское, буржуазное отношение к государству) столкнулась с революционной социал-демократической политикой (т.е. с революционным социал-демократическим отношением к государству буржуазному и к использованию государства против буржуазии для ее свержения)» (2, т. 30, стр. 228).
Второй важнейший аспект разработки Лениным проблемы внутренних противоречий империализма связан с анализом специфической для империализма формы проведения его политических устремлений – с империалистическими войнами.
Войны, являющиеся особым видом политики, возникают на основе объективного развития того или иного внутреннего противоречия эксплуататорского строя. Поскольку обострение этого противоречия в условиях империализма неизбежно ведет к возникновению войн, необходимо решить вопрос об отношении партии пролетариата к войнам этого типа. В предыдущие исторические эпохи войны, как правило, были справедливыми, прогрессивными для одной из борющихся сторон и несправедливыми, реакционными – с другой. В отношении к таким войнам партия пролетариата всегда выступала в защиту той стороны, которая вела справедливую борьбу (например, Маркс и Энгельс неоднократно выступали в поддержку революционных выступлений угнетенных народов против угнетения их со стороны российской и австро-венгерской монархий (в Польше, Венгрии и т.д.)[15]. Для новой эпохи – империализма характерен тип войн, являющихся несправедливыми, грабительскими, антинародными с обеих сторон. Оппортунисты различных направлений вслед за идеологами буржуазии неоднократно пытались приписать «справедливый» характер той или иной из сторон, боровшихся в империалистической войне. Так, Г.В. Плеханов и К. Каутский (каждый по отношению к «враждебной» стороне) выдвинули так называемую теорию зачинщика. Ленин характеризует ее как наиболее примитивную из всех социал-шовинистических, антидиалектических теорий. «На нас напали, мы защищаемся; интересы пролетариата требуют отпора нарушителям европейского мира» (цит. по 2, т. 26, стр. 222). Подобное рассуждение, подчеркивает Ленин, есть подмена диалектики софистикой, т.е. выхватывание одного факта из всей совокупности развивающегося целого. «Софист, – пишет Ленин, – выхватывает один из „доводов“, и еще Гегель говорил справедливо, что „доводы“ можно подыскать решительно для всего на свете. Диалектика требует всестороннего исследования данного общественного явления в его развитии и сведения внешнего, кажущегося к коренным движущим силам, к развитию производительных сил и к классовой борьбе» (2, т. 26, стр. 223). А выполнение этого требования диалектики, т.е. подлинно научный анализ причин возникновения войны, неопровержимо доказывает, что ее «зачинщиком» была не та или иная отдельная страна, а мировой империализм в целом.
Другая «марксистская» теория возникновения империалистической войны, выдвинутая в Германии П. Ленчем и Г. Куновым и поддержанная в России Плехановым, гласила: «…социализм базируется на быстром развитии капитализма; победа моей страны ускорит в ней развитие капитализма, а значит, и наступление социализма; поражение моей страны задержит ее экономическое развитие, а значит, и наступление социализма» (цит. по: 2, т. 26, стр. 226). Ленин показал, что эта теория взята социал-шовинизмом из буржуазной литературы, проводившей в начале XX в. свои взгляды под прикрытием «легального марксизма», очищенного от революционного, от диалектики. В самом деле: развитие производительных сил в одной стране объявляется главной задачей борьбы за социализм. Ради этой задачи – классовый мир со «своей» империалистической буржуазией, война против других стран, раскол международного пролетарского единства, отказ от революции. Суть этой теории – «убить марксизм „посредством мягкости“, удушить посредством объятий, путем якобы признания „всех“ „истинно научных“ сторон и элементов марксизма… отбросить „только“ живую душу марксизма, „только“ его революционность» (2, т. 26, стр. 227).
Наконец, третья разновидность социал-шовинистических объяснений причин империалистической войны – это уже упоминавшаяся выше теория «ультраимпериализма», выдвинутая Каутским. Ленин называет ее наиболее искусно подделанной под научность и международность (см. 2, т. 26, стр. 228). Согласно этой теории, возникновение империалистической войны есть случайность, так как новейший капитализм стремится-де к новой, мирной фазе своего развития – интернационально объединенному капиталу – «ультраимпериализму». Отсюда Каутский делает вывод, что тенденцией капитализма в XX в. является не милитаризация, а «стремление к разоружению». Такова, по Каутскому, «чистая» тенденция капитализма. Ленин замечает по этому поводу: «„Чистых“ явлений ни в природе, ни в обществе нет и быть не может – об этом учит именно диалектика Маркса, показывающая нам, что само понятие чистоты есть некоторая узость, однобокость человеческого познания» (2, т. 26, стр. 241). Между тем диалектический анализ требует охватить изучаемый предмет в целом, до конца, во всей его сложности. Поэтому утверждение Каутского, что мировая война 1914 – 1918 гг. не «чисто» империалистическая, есть обман народных масс, в первую очередь пролетариата, в целях защиты классовых интересов империалистической буржуазии. Теоретические основы этого явления – та же подмена марксистской диалектики софистикой и эклектицизмом, та же узость и ограниченность метафизического подхода.
В противовес всем этим антимарксистским теориям Ленин сформулировал глубоко диалектическую оценку империалистической войны как продолжения политики монополистического капитала крупнейших стран мира насильственными средствами. Он выдвинул ряд важнейших идей о тактике пролетариата в этих новых условиях. Долгом рабочего класса, писал он, является во всех воюющих странах борьба за превращение войны империалистической в войну гражданскую, в войну против «своей» буржуазии, за поражение капиталистического строя. А в этих условиях осуждение войны ни в коем случае не может быть отказом от участия в ней, как к этому призывали иные пацифисты. «Отказ от военной службы, стачка против войны и т.п., – писал Ленин, – есть простая глупость, убогая и трусливая мечта о безоружной борьбе с вооруженной буржуазией… Пропаганда классовой борьбы и в войске есть долг социалиста» (2, т. 26, стр. 41).
Таким образом, по мысли Ленина, революционный марксизм должен всемерно использовать военный кризис и вооружение народа, одетого в солдатские шинели, для подготовки и укрепления пролетарской революции. История, как известно, подтвердила всю правоту и научность этих идей.
Ленин, анализируя противоречия в среде самой империалистической буржуазии, отметил, что следует использовать порождаемую этими противоречиями неравномерность экономического и политического развития капитализма на империалистической стадии. Как известно, организованный пролетариат той или иной страны мог победить буржуазию и в условиях домонополистического капитализма (это показал опыт Парижской коммуны). Однако, чтобы удержать в своих руках завоеванную власть, тогда нужна была поддержка революции данной стране одновременными революциями в других странах. При империализме условия изменились.
Неравномерность развития капитализма и глубокие антагонистические противоречия между империалистами разных стран сделали возможной устойчивость победы пролетарской революции в одной стране в условиях сохранения капитализма во всех остальных странах мира. Ленин писал об этом: «Развитие капитализма совершается в высшей степени неравномерно в различных странах. Иначе и не может быть при товарном производстве. Отсюда непреложный вывод: социализм не может победить одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся буржуазными или добуржуазными» (2, т. 30, стр. 133). Ленин пишет в данном случае не о победе пролетарской революции, а о победе социализма, т.е. о всем периоде перехода страны, где произошла пролетарская революция, от капитализма к социализму. А это значит, что здесь идет речь о целом периоде мирного сосуществования страны, где побеждает социализм, с ее капиталистическим окружением, что имеет громадное политико-практическое значение.
Громадную теоретическую важность в характеристике тактики рабочих партий имеет раздел «Тактика классовой борьбы пролетариата» из работы Ленина «Карл Маркс». В этом разделе Ленин обобщает идеи Маркса о тактике пролетарской партии, конкретизирует и развивает их применительно к эпохе империализма. Характеризуя основную задачу тактики пролетариата, Ленин пишет: «Лишь объективный учет всей совокупности взаимоотношений всех без исключения классов данного общества, а следовательно, и учет объективной ступени развития этого общества и учет взаимоотношений между ним и другими обществами может служить опорой правильной тактики передового класса» (2, т. 26, стр. 77). Далее он показывает, что такая научно обоснованная тактика должна исходить из предвидения тех результатов, которые будут иметь предпринимаемые партией действия, причем «не в пошлом понимании „эволюционистов“, видящих лишь медленные изменения, а диалектически» (2, т. 26, стр. 78). Это значит, что на каждой ступени развития тактика рабочего класса должна использовать и специфику мирного развития рабочего движения, и вместе с тем «ведя всю работу этого использования в направлении „конечной цели“ движения данного класса и создания в нем способности к практическому решению великих задач в великие дни, „концентрирующие в себе по 20 лет“» (2, т. 26, стр. 78).
Диалектический анализ Лениным эпохи империализма, стратегии и тактики пролетарских революций явился новой ступенью в развитии общей теории материалистической диалектики марксизма, и прежде всего ее учения о диалектических противоречиях как движущей силе всякого развития.
3. Развитие В.И. Лениным учения о диалектических противоречиях на опыте социального развития начала XX в.
В своем конспекте книги Маркса и Энгельса «Святое семейство» Ленин специально отмечает наиболее важные положения из раздела этой работы «Прудон», написанного Марксом и содержащего анализ противоречий социального развития при капитализме. Маркс указывал, что основным противоречием буржуазного общества является антагонистическое противоречие между пролетариатом и буржуазией, находящимися в неразрывном единстве. При этом данный антагонизм имеет положительную или консервативную сторону – капиталистов и отрицательную или разрушительную сторону – пролетариат. От первой стороны исходит действие, направленное на сохранение антагонизма, тогда как от второй – действие, направленное на его уничтожение (см. 1, т. 2, стр. 38 – 39; см. также 2, т. 29, стр. 11 – 13). Эти положения явились на всем последующем пути развития марксизма научной основой его революционной стратегии и тактики.
Развивая и конкретизируя идеи Маркса, Ленин показал, что возникновение империализма привело к появлению ряда принципиально новых исторических явлений и условий развития общества. Капиталистический строй, основным противоречием которого был и остается антагонизм между буржуазией и пролетариатом, стал характеризоваться также противоречиями между метрополиями и колониями, между самими империалистическими державами и союзами монополий. На основе теоретического анализа новых явлений в развитии капитализма Ленин развил далее теорию материалистической диалектики, создав учение о социальных противоречиях эпохи империализма. В его трудах, посвященных вопросам империализма, пролетарской революции, ее резервов и союзников содержится развернутый анализ общих и специфических особенностей в диалектических противоречиях социального развития XX в. Этот анализ имеет громадное значение не только для эпохи империализма и пролетарских революций, завершившейся в 1917 г. победой Великой Октябрьской социалистической революции, но и для современной эпохи перехода от капитализма к социализму в мировом масштабе.
Ленин показывает, что диалектика общественного развития в эпоху империализма выявляет две основные формы социальных противоречий.
Первая из них, господствующая в классовых досоциалистических формациях, – это антагонистические противоречия. Их особенность заключается в том, что они выступают как единство экономических, политических, идеологических и социально-психологических противоположностей, осознаваемое в той или иной мере в ходе их развития обеими сторонами противоречия. Наиболее типичным видом таких противоречий являются противоречия между основными классами досоциалистических общественно-экономических формаций. В этом виде антагонистического противоречия одна сторона является консервативной и реакционной и стремится замедлить его разрешение, в то время как другая – прогрессивная и революционная – стремится максимально обострить и разрешить его. Высшим этапом в развитии этого вида противоречия является антагонизм труда и капитала. Сюда же относится и противоречие между империализмом и национально-освободительной борьбой угнетенных народов.
Специфическая черта разрешения противоречий этого вида состоит в том, что консервативная сторона (в данном случае класс капиталистов в эпоху империализма) не имеет достаточно собственных внутриклассовых сил для защиты своих целей и вынуждена обретать их, используя в классовой борьбе подкуп определенных слоев класса – антагониста. Он имеет возможность делать это до тех пор, пока социальные слои, из которых рекрутируются наемники (так называемая рабочая бюрократия, буржуазная интеллигенция, мелкая буржуазия, крестьянство, люмпен-пролетариат, отдельные народности, находящиеся в колониальной зависимости от империализма, и т.п.), искусственно поддерживаются на стадии политической пассивности и покорности монополиями, т.е. еще не осознали собственного антагонизма по отношению к империализму.
Между тем рабочий класс имеет все необходимые средства и потенциальные возможности для самостоятельного преодоления этого антагонизма. Его силы возрастают с ростом организованности и сознательности его собственных рядов, а также тех слоев и социальных групп, которые, являясь до определенной стадии опорой империализма, начинают осознавать свои собственные интересы, антагонистические интересам их империалистических хозяев.
Способом разрешения этого вида антагонистических противоречий выступает классовая борьба и ее высшая форма – социальная революция. В условиях домонополистического капитализма социалистическая революция могла произойти во всех странах одновременно или по крайней мере в группе наиболее развитых капиталистических стран. Для империализма становится характерной крайняя неравномерность развития различных стран. А это делает возможным прорыв мировой цепи империализма первоначально в одной, отдельной взятой, стране. Отсюда следует, что разрешение этого вида противоречия идет в эпоху империализма по этапам: первоначально – в масштабе одной страны, затем – в группе стран и, наконец, – в масштабе всего человеческого общества.
При этом, что важно отметить, между страной или группой стран, где это противоречие уже разрешено, и странами, еще остающимися под властью капитала, сохраняется состояние сосуществования.
Это обстоятельство Ленин оценивает, анализируя специфику диалектического скачка. Он пишет: «Чем отличается диалектический переход от недиалектического? Скачком. Противоречивостью. Перерывом постепенности. Единством (тождеством) бытия и небытия» (2, т. 29, стр. 256). Это является характерным для всего периода перехода от капитализма к социализму вплоть до полной победы социализма в мировом масштабе.
В эпоху империализма, как показал Ленин, возникают и некоторые новые виды антагонистических противоречий. Одним из них является противоречие внутри самого класса капиталистов – между отдельными монополиями, союзами монополий, группами империалистических держав. Особенностью этого вида антагонизма является то, что обе его стороны по своей природе консервативны и реакционны. Это накладывает свой отпечаток на характер и средства разрешения этого противоречия.
Естественно, что буржуазия только своими силами не может добиться разрешения этого противоречия. Пытаясь разрешить его, она, как и в антагонизме с пролетариатом, стремится опереться на неимущие классы и социальные группы, подкупая их верхушку и стремясь одурманить массы ядом национализма, шовинизма или открыто фашистских теорий. История XX в. показала, что империалистам, разжигавшим национальную рознь, военную истерию и шовинизм, удавалось в различных странах некоторое время вести за собой значительную часть населения, как это было, например, в Германии и Франции в 1912 – 1914 гг., в фашистских странах в конце 30-х – начале 40-х годов, отчасти в современных США, Англии и других империалистических державах. Но громадное обострение социальных противоречий, рост бедствий и нищеты трудящихся масс, бессмысленная гибель в двух мировых войнах миллионов рабочих и крестьян, одетых в солдатские шинели, быстро приводили к отрезвлению и росту революционных настроений. Итогом первой мировой войны стала победоносная социалистическая революция в России, революция в Германии, Венгрии, Словакии, массовые революционные выступления во Франции, в Австрии и ряде других стран. В результате второй мировой войны возникла целая мировая система социалистических стран, потерпел крушение мировой колониализм.
Таким образом, разрешение этого противоречия неизбежно ведет к ослаблению мировой системы империализма, все большему сужению сферы ее экономического и политического господства.
Основное же средство разрешения таких противоречий – империалистические войны неизбежно влекут за собой сужение сферы господства мирового капитализма и общее его ослабление.
Анализируя антагонистическую форму социальных противоречий при империализме, Ленин приходит к неопровержимому выводу, что она имеет исторически преходящий характер и неизбежно исчезает вместе с гибелью капитализма и всех других форм эксплуатации человека человеком.
Диалектическим источником общественного развития, носящим исторически непреходящий характер, выступает другая основная форма социальных противоречий – неантагонистические противоречия. В дооктябрьских трудах Ленина этот вопрос еще не получил специальной разработки. Оценку и определение неантагонистических противоречий Ленин дал в советский период. Тем не менее многие ленинские работы предоктябрьского времени, и особенно его учение о стратегии и тактике пролетарской революции, основаны на анализе неантагонистических противоречий, в частности противоречия между пролетариатом и его союзниками, выступающими как резерв социалистической революции. Ленин выделяет два вида неантагонистических противоречий при империализме (до прорыва его общей цепи в одной или нескольких странах, где побеждает социализм). Первый из них – противоречие рабочего класса и крестьянства. Второй – противоречие движения рабочего класса и некоторых тенденций национально-освободительных движений.
Характеризуя положение крестьянства при империализме, Ленин пишет: «Основная и главная тенденция капитализма состоит в вытеснении мелкого производства крупным, и в промышленности и в земледелии» (2, т. 27, стр. 193). Из этого следует, что беднейшие слои сельскохозяйственного населения все более нищают, а следовательно, все более революционизируются. В результате беднейшее крестьянство все яснее осознает общность своих классовых интересов с интересами пролетариата. Поэтому, по мнению Ленина, высказанному еще до Великой Октябрьской социалистической революции, «в России победа пролетариата осуществима в самом близком будущем лишь при условии, что первым шагом ее будет поддержка рабочих громадным большинством крестьянства» (2, т. 31, стр. 56).
Развитие диалектического противоречия в данном случае заключается в том, что происходит крах собственнических иллюзий в сознании крестьян, ранее шедших за буржуазией и помещиками, и переход их на сторону пролетариата. Однако и в борьбе за революцию, и в последующем переходе от капитализма к социализму крестьянство в силу особых экономических, политических и культурных условий своего существования отстает от рабочего класса. Тем самым сохраняется диалектическое противоречие между ними. Но это противоречие идет к своему разрешению путем укрепления союза между его сторонами, т.е. путем совершенствования и прогресса этих сторон при руководящей и направляющей роли одной из них – пролетариата.
Позднее, в советских условиях, Ленин конкретизирует эти положения в своем учении о диктатуре пролетариата как форме классового союза рабочих и крестьян в новых условиях.
Другое неантагонистическое противоречие, характерное для эпохи империализма, – это противоречивое отношение между революционным движением рабочего класса и некоторыми тенденциями национально-освободительной борьбы угнетенных народов. Структура и характерные черты этого противоречия такие же, как и в противоречии между пролетариатом и крестьянством. Если у пролетариата в его борьбе задачи носят ярко выраженный классовый, антибуржуазный характер, то у борющихся за свою свободу угнетенных народов «есть еще объективно общенациональные задачи, именно задачи демократические, задачи свержения чуженационального гнета» (2, т. 30, стр. 111). Революционные движения таких народов определенным образом не совпадают с движением пролетариата, т.е. находятся по отношению к нему в диалектическом противоречии. Но разрешение этого противоречия идет опять-таки по линии выделения общих задач обеих сторон противоречия и совместной борьбы за осуществление этих задач. До победы пролетарской революции в одной или нескольких странах национально-освободительное движение выступает как резерв и естественный союзник такой революции. После же ее победы оно получает объективную возможность, опираясь на силы победившей в одной или ряде стран социалистической революции, вести еще более интенсивную борьбу с империализмом, достигая стадии национально-демократической революции. А победа национально-демократического строя открывает перед этим движением перспективу некапиталистического развития, т.е. диалектического превращения в свою противоположность (хотя и неантагонистическую), т.е. в социализм. При этом в условиях борьбы мировых систем социализма и капитализма, естественно, сохраняется и другая возможность – превратиться из неантагонистической по отношению к пролетариату противоположности в антагонистическую, т.е. в капитализм. Но такое отклонение от главной линии развития всегда является временным, в то время как первая тенденция – главной и определяющей.
Ленинские идеи о характере неантагонистических противоречий являются важной теоретической основой для современного научного анализа диалектики общественного развития и тех ее сторон и элементов, которые выступают как ростки будущего, наиболее прогрессивного развития – подлинный источник развития подлинно свободного человечества.
Ленинское исследование диалектики эпохи империализма, раскрытие им диалектики стратегии и тактики социалистической революции в период, явившийся кануном победы пролетариата нашей страны в Октябре 1917 г., являются важнейшим моментом в общем развитии Лениным теории материалистической диалектики марксизма.
В этот период особенно ярко проявляется сила ленинской диалектической мысли, основанная на живом единстве марксистской теории и революционной практики. Ленинское теоретическое наследие раскрывает величайшее творческое свойство марксизма – непрерывное обогащение теории развивающейся практикой и постоянную, все возрастающую роль теории в решении партией стоящих перед ней практических задач.
Эти важные стороны и свойства марксизма-ленинизма получили свое еще более полное воплощение и развитие после победы Октября – в годы строительства социализма в СССР. Ленинская революционная диалектика явилась сильнейшим теоретическим оружием всей практической деятельности большевистской партии, всесторонне подготовившей и возглавившей первую в мире победоносную социалистическую революцию.