Постепенно представления приобретали все более светский характер, хотя сюжеты большинства пьес все равно строились на мифах. Соответственно менялись и маски.
Аристотель в своей «Поэтике» в IV веке до н. э. писал о комедии: «только когда она уже имела известные формы, начинают упоминаться имена ее сочинителей; но кто ввел маски, кто – пролог, кто увеличил число актеров и т. п., остается неизвестным».
Зачинателем трагического жанра греки считали Феспида, жившего во второй половине VI века до н. э., считается, что тогда же и появились маски в драматическом представлении. Якобы Феспид, играя роли в своих пьесах, сначала мазал лицо белилами, затем стал использовать маски из некрашеного полотна. Впоследствии Эсхил, великий драматург VI века до н. э., стал использовать раскрашенные полотняные маски, которые потом и стали наиболее распространенными. Их делали из льняной ткани, вымоченной в гипсе. Они были и легкими, и прочными одновременно. Скорее всего, именно поэтому римский поэт Гораций называл изобретателем масок Эсхила. Обычно у маски было прорезное отверстие для рта, чтобы актера было слышно, а если роль была без слов, то маску делали цельной.
В византийской энциклопедии Х века «Суда» изобретение театральных масок приписывается древнегреческому поэту-трагику Херилу; там же написано, что древнегреческий поэт-трагик Фриних, живший в конце VI – начале V веков до н. э., впервые ввёл на сцене употребление женских масок, а Неофон Сикионский придумал характерную маску раба-педагога. Вопрос в том, откуда эти данные взял неизвестный составитель энциклопедии в Х веке о временах, отстоящих от него на 1,5 тысячи лет.
Юлий Поллукс известный лексикограф, софист и ритор второй половины II века, в своем сочинении «Ономастикон» – энциклопедии в 10 книгах, выделял 28 видов масок для трагедии, которые делались не для отдельной роли, а представляли собой некий типовой образ, амплуа и могли использоваться в разных представлениях. Также были маски для отдельных персонажей, например Медузы Горгоны или многоглазого Аргуса. Понятно, что такую маску невозможно использовать для какой-то другой роли.
Для древней комедии Поллукс не описал разновидности масок, говоря, что в таких пьесах маски или изображали осмеиваемых лиц, или это были карикатурные, фантастические фигуры в человеческих масках, с какими-то характерными признаками своей роли.
Считается, что первоначально в древнегреческом спектакле участвовал один актёр, который вёл диалог с хором: драматург сам был единственным актёром своей пьесы, отвечавшим своими репликами на песни хора. Он по очереди представлял разных персонажей, которые говорили, например, с народом. Часто он изображал вестника, который рассказывал пространные истории о происшедших вне сцены событиях. Поэтому масок такому актеру требовалось много.
Поскольку амфитеатры были достаточно большими сооружениями, то с задних рядов невозможно было бы рассмотреть лицо или мимику актера. Например, театр Диониса в Афинах вмещал 17 000 зрителей, а театр города Мегалополя – 44 000. Зрители видели только маски с характерным выражением. Позже спектакли стали разыгрывать целые труппы, но при этом один актер мог играть в пьесе сразу несколько ролей, поэтому маска помогала понять, какой именно персонаж находится на сцене.
По внешнему виду актера в древнегреческом театре зритель мог сразу понять, кто перед ним – бог, герой, царица или простолюдин. Все женские маски были белыми, потому что античная женщина бо́льшую часть времени проводила под крышей дома, мужские маски были гораздо темнее, как бы со следами загара. Оттенки и характерная раскраска сообщали детали. Например, изрезанный морщинами лоб – старый человек, гладкий лоб – веселый человек, немножечко морщин – серьезный человек. Смуглые мужские маски означали здоровье, желтизна – болезнь, белые говорили об изнеженности, а красные, багровые, кирпичные оттенки использовали для злых и раздраженных лиц.
Поскольку в пьесах действовали разные персонажи, то и маски делались соответственные. Были маски стариков, молодых людей, рабов, женщин. Для главных персонажей делали маски героев и богов с характерными атрибутами. Например, у Актеона это были оленьи рога, у Аргуса – сто глаз, у Дианы – полумесяц, у Эвменид 3 змеи. Были также маски, воспроизводившие тени, видения и подобных действующих лиц. Были маски прежде живших или ныне живущих исторических деятелей. Такие персонажи могли участвовать в трагедиях и комедиях из современного быта (в качестве примера можно привести «Облака» Аристофана или «Взятие Милета» Фриниха).
Были еще сатирические маски – для воспроизведения мифологических чудищ, циклопов, сатиров, фавнов и так далее. Оркестрические маски надевали танцовщики. Они располагались на сцене ближе всего к зрителям, то есть их маски было лучше всего видно, поэтому они выписывались более тщательно.
Для воспроизведения персонажей, у которых резко менялось душевное настроение во время действия, придумали двойные маски: на одной половине у нее была печаль, или горе, или что-нибудь подобное, а на другой половине радость или удовлетворение, так что актер в зависимости от текста или сцены поворачивался к зрителям то одной, то другой стороной маски.
Бывали маски сдвоенные и даже строенные. Такую маску актеры могли сдвигать и быстро преображаться в тех или иных героев, а иногда и в конкретных лиц, своих современников. Со временем портретные маски были запрещены и, чтобы избежать хотя бы малейшего случайного сходства с высокопоставленными лицами (особенно с македонскими царями), их стали делать уродливыми.
Портретные маски живых политиков существовали, но их использование в пьесе могло плохо обернуться не только для автора комедии, но и для того, кто сделал маску. Так, Аристофан направил свою комедию «Всадники» против стратега Клеона – прямо его имя в пьесе звучит лишь раз, но у главного отрицательного героя есть прозвища. Одно из них – кожевник – сразу давало понять зрителям, о ком речь. Все Афины знали, что у Клеона есть кожевенная мастерская. И, как сообщают современники Аристофана, никто из изготовителей театрального реквизита не взялся сделать для комедиографа портретную маску влиятельного и мстительного Клеона.
Кроме придания характерной внешности персонажу, маски еще позволяли слышать актера в самых дальних рядах, поскольку они усиливали звук голоса. У рта маски обыкновенно отделывались металлом, а иногда внутри делали прокладки из меди или серебра для усиления резонанса, в открытый рот маски помещался рупор. Именно поэтому римляне обозначали маску словом persona, от personare – «звучать».
Кроме масок были известны и полумаски, но они использовались на сцене очень редко. Актеры использовали и парики, которые прикреплялись к маске. Маска с париком несоразмерно увеличивала голову, поэтому актеры надевали котурны, специальную обувь на высокой подошве, и увеличивали объемы тела при помощи толщинок ближе «колпомы».
Как известно, римляне очень много заимствовали у греков. Относится это и к театральным маскам. В древнейшие времена римские актеры или вовсе не употребляли масок, или играли в полумасках. Но с I века до н. э. они начали использовать маски греческого типа, чтобы усилить звучание голоса, и применяли их до самого конца, до падения Римской империи. Цицерон писал, что актёр Росций играл без маски и имел большой успех, но другие актёры его примеру не последовали. Может быть потому, что у римских зрителей была традиция: если игра актера зрителям не нравилась, они его заставляли снять маску и, закидав яблоками, фигами и орехами, прогоняли со сцены.
Современные исследователи попробовали воссоздать маски, в которых можно было бы говорить, петь и танцевать. Они брали льняное полотно и вымачивали его в жидком гипсе или проклеивали полотно и покрывали гипсом сверху. Если использовать предварительно сделанную из глины или дерева форму лица, а потом накладывать на нее загипсованное полотно, примерно так же, как накладывают медицинский гипс, то получится маска.
Из-за того что древние театральные маски были сделаны из недолговечных материалов, таких как кожа и ткань, до нашего времени они не дошли. Свидетельства о них сохранились в настенных изображениях, мозаиках, терракотовых копиях театральных масок, на статуэтках актеров, вазовых росписях.
Интересно то, что театральные маски использовали не только в театральных постановках, но и как элемент дизайна интерьера в древнеримском доме. Причем это могли быть как сами маски, так и какие-либо предметы с изображением масок.
Театральный реквизит, а также сцены из музыкальных представлений, известны на древнеримских фресках так называемого II «стиля» с 80 года до н. э. На росписях маски лежат на поверхностях, висят на стенах, присутствуют в натюрмортах, сопровождают богов, драматургов, актеров.
Помимо собственно театральных масок, в интерьере часто встречаются маски Силена – спутника и наставника бога Диониса. Маска Силена включала в себя лысину (или наоборот – всклокоченные волосы) и бороду, и на фресках обычно прилагалась к картинам с отсылками к дионисийскому культу.
Мозаичные картины с изображением масок были и на стенах, и на полу. В этом смысле можно упомянуть Дом Фавна в Помпеях: мозаика на пороге атрия этого поместья изображает пышную гирлянду из виноградных лоз, цветов, листьев и фруктов. Гирлянду украшают две трагические маски. Похожая гирлянда обрамляет другую мозаику внутри дома – с изображением маленького Диониса верхом на льве.
Однако кроме классического театра в Древнем Риме существовал и более простой, площадной. Эти представления назывались «ателланы» или «ателланские игры». Учителя церкви Тертуллиан (I–II вв. н. э.) и Арнобий (IV в. н. э.) возмущались безнравственным, по их мнению, содержанием пьес. Название представлений происходило от имени оскского города Ателлы, разрушенного Ганнибалом. В сюжетах нельзя было упоминать названия существующих населенных мест, это могло оскорбить местных жителей, тогда стали местом действия называть уже не существующий город.