Вся экономическая программа Каррансы сводилась к практически полному отсутствию этой самой программы. В одном из декретов глава конституционалистов объявил, что все иностранные граждане получат компенсацию за ущерб, причиненный им в ходе гражданской войны. Кроме того, он строго запретил проводить любые экспроприации и конфискации собственности, особенно земельной. Карранса допускал лишь (и то под давлением своих военачальников) временный секвестр угодий врагов революции. Однако эти поместья не распределялись между крестьянами или пеонами. Они поступали под управление властей, которые за счет эксплуатации аси-енд финансировали военные расходы, прежде всего приобретение оружия. В Соноре был создан специальный офис по управлению секвестрированным имуществом. Примечательно, что условия труда крестьян и пеонов на вре-
менно изъятых асиендах были ничем не лучше, чем при прежних хозяевах-контрреволюционерах.
Уэрта же первоначально проводил в основных областях социальной политики не менее радикальную политику, чем его предшественник. Волей случая вырвавшись из бедности, Уэрта уделял повышенное внимание образованию, цену которому он знал гораздо лучше, чем выходец из богатой семьи Мадеро. При Мадеро доля государственных расходов на образование в федеральном бюджете составляла 7.8%, что лишь ненамного превышало аналогичный показатель эпохи Диаса - 7,2%. За время краткого правления Мадеро было построено примерно 50 новых школ в сельской местности, да еще правительство стало субсидировать программу школьных обедов для бедных учеников.
При представлении первого бюджета нового кабинета Уэрты на 1913— 1914 годы расходы на образование было решено увеличить до 9,9% (таких цифр этот показатель достиг вновь только в 1922 году).89 При этом министр образования Эстаньоль подчеркивал в обращении к Конгрессу, что правительство намерено поддерживать сооружение школ и детских садов, прежде всего в сельской местности и бедных кварталах городов. В богатых кварталах Мехико правительство тратит на тысячу мест в детских садах 100 тысяч песо, но эти детские сады доступны только зажиточным столичным семьям. Эстаньоль пообещал, что теперь правительство будет строить образовательные учреждения в бедных пригородах столицы. В целом министр образования просил Конгресс согласиться с выделением на нужды образования 4,5 миллиона песо, на которые правительство обещало построить 5 тысяч новых школ.
Министр отмечал, что особенно важно охватить образованием индейские деревни, многие жители которых до сих пор не знают государственного испанского языка. Такой подход сильно контрастировал с эпохой Диаса, когда индейцев считали низшей и вымирающей расой, балластом для страны. Конгресс одобрил бюджет министерства образования и одновременно выделил деньги на увеличение зарплат учителям на 25%. Вся территория страны была разделена на 36 образовательных зон, состоявших, в свою очередь, из 500 образовательных округов. Предполагалось, что в каждом округе будет построено 10 новых сельских школ. Планы правительства встретили восторженный прием на местах. Многие коммуны решили выделить средства на поддержку строительства школ, а некоторые индейские общины бесплатно работали на возведении зданий.
Конечно, осуществлению столь честолюбивых планов мешали боевые действия и постоянные перестановки в правительстве. К моменту отстав-
ки Эстаньоля летом 1913 года успели построить около 33 новых школ, но к сентябрю того же года в строй ввели 131 сельскую школу на 10 тысяч учеников. В условиях войны и инфляции это было хорошим достижением.272
Новый министр образования Наранхо, продолжая программу школьного строительства, решил коренным образом реформировать и высшее образование Мексики. Как уже упоминалось, при Диасе под влиянием «сьентифи-кос» в учебных программах основное внимание уделялось точным наукам. Будущий специалист должен быть только беспристрастным технократом, но отнюдь не сознательным гражданином. Гуманитарные предметы при Диасе изучались на последнем курсе, который многие студенты просто бросали, так как чувствовали себя достаточно подкованными по основной, технической специальности.
Наранхо был противником естественнонаучного детерминизма и справедливо полагал, что человеческое общество не подчиняется строго математическим законам развития. Он хотел, чтобы человек с высшим образованием помимо узкоспециальных знаний обладал еще и четким мировоззрением, так как именно из образованного класса выходили почти все государственные чиновники и политики. В декабре 1913 года программа высших учебных заведений была изменена, и первые три курса обучения дополнены такими предметами, как литература, история и философия.
При Уэрте впервые правительство стало уделять внимание нуждам коренного населения страны (что неудивительно, если учесть, что и сам он на три четверти был индейцем). Вместо оскорбительных насмешек над «тупыми и ленивыми» индейцами газеты стали именовать их «бронзовой расой». Во время традиционного празднования Дня Куаутемока (ацтекский вождь, который оборонял Мехико против испанских конкистадоров в XVI веке) правительство впервые направило оркестр столичной полиции для участия в церемонии. Был учрежден этнографический институт, который стремился сохранять и развивать традиционные индейские ремесла. При Уэрте министром федерального правительства впервые в истории страны стал чистокровный индеец - Аурелиано Уруттия, причем занимал он второй по важности пост министра внутренних дел. Конечно, это назначение было произведено прежде всего по политическим, а не по расовым мотивам. Однако Уруттия не отрекся от своих корней и стал направлять в индейские деревни бригады специалистов, помогавших развивать медицинскую и образовательную системы, которых во многих уголках страны еще не было.273
Что касается аграрной реформы, то сначала Уэрта предполагал лишь продолжать линию Мадеро. Как и его предшественник, генерал и не помышлял о разделе крупных поместий, ведь это противоречило бы священному статусу частной собственности. Но, в отличие от Мадеро, Уэрта был куда более гибким политиком, и по большому счету каких-либо «табу» в его мировоззрении не существовало. Пока же Уэрта, как и Мадеро, собирался распределять между желающими пустующие государственные земли и оказывать поддержку тем, кто согласится их взять.
Уже 1 марта 1913 года правительство объявило, что в преддверии посевной кампании оно готово раздавать семена всем желающим бесплатно.274В некоторых районах страны предполагалось разместить филиалы столичной агротехнической школы, которые должны были пропагандировать современные методы земледелия в зависимости от особенностей климата в каждой из земледельческих зон страны.
Не боялся Уэрта и продолжить осторожно начатую при Мадеро программу возрождения индейского общинного землепользования. В апреле 1913 года было дано разрешение возвратить 78 общинам земли, отнятые у них во время правления Диаса. Причем речь шла о землях воинственных индейцев яки, которых Уэрта таким путем старался перетянуть на свою сторону и убедить не поддерживать конституционалистов.
В конце весны 1913 года Уэрта решился на шаг, который Мадеро всегда казался слишком радикальным. Он захотел создать Министерство по аграрным вопросам и вдобавок вооружить это ведомство неплохим бюдг жетом. Интересно, что создание такого министерства успешно блокировал Конгресс, считавшийся более радикальным, чем правительство. Возможно, что депутаты, как и в случае с попыткой Уэрты осуществить заем на международном финансовом рынке, выполняли инструкцию Каррансы, который не хотел роста популярности правительства среди крестьян. Только в феврале 1914 года министерство было наконец создано, но уже через несколько месяцев пришедший к власти Карранса его упразднил.
Уэрта считал предложение Мадеро о покупке государством у помещиков земель для их распределения между крестьянами нереалистичным, потому что помещики стремились продать свои угодья государству втридорога. Поэтому временный президент поручил своему министру финансов Эскивелю Обрегону разработать реальный механизм решения этого вопроса.275
Министр придумал то же самое, что уже попытался (при сопротивлении Мадеро) осуществить в Чиуауа Абрахам Гонсалес. Эскивель Обрегон исходил из того, что многие помещики, чьи земли заложены-перезаложены в разных банках, обрадуются возможности сбыть с рук хотя бы часть своих угодий. Но проблема в том, что у крестьян нет средств, чтобы эти земли приобрести. Поэтому государство должно сыграть здесь роль посредника. Министр предложил выпуск государственных ценных бумаг, с помощью которых крестьяне могли бы финансировать приобретение собственных участков.
Однако в Мексике того времени владение поместьем служило не только и не столько средством извлечения прибыли. Оно было показателем общественного статуса личности, что ценилось гораздо дороже. Чем большим количеством гектаров владел тот или иной человек, тем большим авторитетом пользовался он в высших слоях общества. Поэтому план Эскивеля Обрегона, наверное, не удался бы из-за нежелания помещиков расставаться с символом своего привилегированного положения. Но, так или иначе, «прогрессивный» Конгресс отказался одобрить предложения министра финансов. Скорее всего, за этим тоже стояло стремление Каррансы не допустить роста популярности режима. Зато начиная с лета 1913 года многие помещики, напуганные социальными экспериментами Уэрты, стали переходить в лагерь конституционалистов.
Но правительство не смирилось с поражением своей аграрной инициативы. Как уже упоминалось, первым министром по аграрным вопросам в истории Мексики стал депутат Тамарис, из-за утверждения которого у Уэрты возник очередной кризис в отношениях с Конгрессом. Назначение Тамариса, который придерживался консервативных взглядов, вроде бы не сулило скорых перспектив радикального решения земельного вопроса. О