льным действиям, вильисты атаковали 27 марта город Сьюдад-Герреро и два других населенных пункта, один из которых, Сан-Исидро, был когда-то центром мятежа Ороско.424 Сьюдад-Герреро Вилья взял на рассвете с наскока, причем без единого выстрела. Но в Сан-Исидро оказался каррансистский отряд во главе с генералом Хосе Кавасосом, которого предупредили о нападении партизан солдаты, бежавшие из Сьюдад-Герреро. Атака вильистов была отбита. Тем не менее и сам Кавасос не смог отбить Сьюдад-Герреро и отступил, оставив много оружия и пленных. 80 бывших каррансистов были зачислены в отряд Вильи.
Однако бой за Сьюдад-Герреро едва не стоил Вилье жизни. Он был ранен в колено и не мог скакать верхом. Таким образом, командир превратился в обузу для своего отряда. Один каррансист, взятый вильистами в плен, утверждал потом, что специально стрелял в Вилью, чтобы его убить. Вилье не мог обратиться в больницу, где его выдали бы американцам или Каррансе. Один из его командиров, обладавший некоторыми познаниями в медицине, сумел наложить на колено примитивную повязку. Вилье пришлось отпустить своих бойцов. С ним остались всего два человека, оба - его родственники. Вилью верхом на осле доставили в пещеру, где он провел почти два месяца в полном уединении. Только родственники периодически носили ему воду и пищу. Вход в пещеру был замаскирован ветками. 425
Рана заживала очень тяжело. Но, как ни странно, возможно, именно она спасла Вилье жизнь. Теперь о его убежище не знал почти никто, и даже захваченные в плен бойцы его отряда при всем желании не смогли бы указать, где скрывается их командир. Иногда из своей пещеры Вилья наблюдал за рыскавшими поблизости американскими кавалеристами. Едва ушел он от американцев и в Сьюдад-Герреро. Интервенты узнали о бое в этом городе и срочно направили туда кавалерийский отряд. Однако местные проводники не показали отряду кратчайший путь, и американцы на въезде в Сьюдад-Герреро разминулись с покидавшим город раненым Вильей. Никогда больше солдаты Першинга не смогут так близко подобраться к человеку, ради которого они находились в Мексике.
Между тем без Вильи его отряду пришлось не сладко. Часть сил, оставшихся в Чиуауа, была уничтожена американцами и каррансистами, часть распалась из-за внутренних разногласий. Канделарио Сервантес вскоре потерял почти всех из своих 300 бойцов, но все же решил бросить вызов американцам, обосновавшимся в окрестностях его родной Намикипы. Сервантес направил воззвание офицерам каррансистской армии с предложением совместных действий. Те, конечно, с ним не объединились, но и мешать ему не стали. Однако Сервантеса разочаровали его же земляки в Намикипе. Для них американская оккупация была экономическим раем, так как солдаты и офицеры Першинга за все платили твердой валютой, а мексиканские бумажные песо к тому времени уже почти ничего не стоили. Вдобавок ни вильисты, ни каррансисты практически никогда не платили за то, что брали. Американцам даже удалось организовать в Намикипе отряд местной самообороны. Кто-то из тамошних жителей выдал оккупантам участников нападения на Колумбус и раскрыл место нахождения тайного вильистского склада с оружием. Большинство горожан все-таки ненавидели американцев, но побаивались столкнуться с ними в открытом бою. Поэтому Сервантесу так и не удалось поднять земляков на освободительную войну. Его имя, в отличие от имени пропавшего Вильи, не могло зажечь сотни людей.426
Другой отряд вильистов разгромили непосредственно американцы. Им командовал Хулио Акоста, который при правлении Вильи в Чиуауа был командиром района Сьюдад-Герреро. Потом он сдался каррансистам и был амнистирован. В налете на Колумбус Акоста участия не принимал, и американцы его не трогали. Однако он сам решил присоединиться к своему бывшему командиру и включиться в борьбу против интервентов. Акоста выступил с воззванием к офицерам Каррансы, и те без боя сдали ему гарнизон города Охос Асулес («Голубые глаза»). Но неожиданно напавший на вильистов американский отряд нанес им сокрушительное поражение. (Американцев позвали на помощь бежавшие с поля боя каррансисты.) 41 вильиста убили, многих ранили. У американцев потерь не было. Акоста с трудом ушел и отныне предпочитал воевать против каррансистов.
Некоторым бойцам Вильи удалось пробиться в штат Дуранго и закрепиться там. Однако в целом казалось, что дни вильистского движения сочтены.
Карранса использовал нападение американцев, чтобы еще больше укрепить свое внутриполитическое положение. Он решил показать Вашингтону силу своей армии и разгромить другого бывшего лидера сил Конвента -Эмилиано Сапату. Сапатисты к началу 1916 года контролировали не только штат Морелос, но и значительные территории сопредельных штатов. Земельная реформа в Морелосе была полностью завершена, и все асиен-ды поделены между деревнями. Характерно, что Сапата и его командиры не вмешивались в передел собственности и выступали арбитрами, только если возникали споры между деревнями. Идейному революционеру Сапате, в отличие от практически всех северных лидеров типа Обрегона, Кальеса или Гонсалеса, было чуждо стремление к власти или богатству. Он даже не стал переносить свою штаб-квартиру в столицу Морелоса Куэрнаваку, жил в обычной деревне, и резиденцией его стало по-спартански скромное здание рисовой мельницы. Весь его штаб одевался в типичную рабочую одежду, какую носили местные крестьяне.
После 10 октября 1915 года в столице Морелоса Куэрнаваке обосновалось правительство Конвента, но вскоре его «северная» часть бежала на север. Теперь Конвент практически полностью состоял из сапатистов. Несмотря на сокрушительные поражения Вильи, Сапата не намеревался сдаваться, так как считал Каррансу своим политическим противником и реакционером. Сам Карранса, с удивлением наблюдавший, как Сапата отказывается от выгодных компромиссов, в конце концов решил, что имеет дело просто с недалеким человеком, который из принципа воюет с любой властью.
26 октября 1915 года, когда многие мексиканские «генералы» переходили на сторону победившего Каррансы, штаб-квартира Сапаты опубликовала политический манифест, составленный Палафоксом. (Формально тот все еще был министром сельского хозяйства в правительстве Конвента.)427Возможно, текст обрабатывал Сото-и-Гама.
Манифест представлял собой ответ на попытки социального маневрирования Каррансы и содержал детальные соображения по проведению политических и экономических реформ. Однако с пропагандистской точки зрения он был не очень удачным. Манифест призывал всех мексиканцев, от пеонов до предпринимателей, объединиться в борьбе против помещиков, а ведь революция практически и так уже уничтожила этот класс. Теперь аси-енды, особенно на севере, перешли в руки революционных генералов - вчерашних телеграфистов, клерков и даже рабочих, - и новые хозяева отнюдь не горели желанием расстаться с собственностью. Многие революционеры решительно отвергали пуританство Сапаты. Для них революция была прежде всего средством сделать головокружительную карьеру. Отношения собственности они хотели менять лишь в той степени, в которой это было выгодно им самим.
В тот же день, что и манифест, Палафокс опубликовал аграрный декрет, по которому его министерство получало самые широкие полномочия по распределению земли. Беда была в том, что правительство Конвента тогда контролировало только Морелос и часть территории соседних штатов.
Осенью 1915 года Сапата провел целую серию рейдов, доходя до окрестностей Мехико.428 Однако эти рейды уже не могли спасти положение разбитого Вильи. Тем не менее Карранса приказал уничтожить сапатистов в их логове. Сапата как мог готовился к решающей битве. Как всегда, основную проблему представляла собой нехватка боеприпасов. Была организована кустарная мастерская, в которой заново снаряжали пустые гильзы от винтовок «маузер». Вместо пуль использовали кусочки медного кабеля, похищенного партизанами из Мехико. Но такого рода меры, естественно, не могли решить проблему снабжения в целом. Сапата пытался поставить под единый контроль своей штаб-квартиры отобранные у плантаторов мелкие сахарные заводы, чтобы обеспечить гарантированный источник снабжения своей армии. Одновременно он запретил любую официальную торговлю между подконтрольной ему зоной и территорией каррансистов.
Карранса назначил командующим армии, действовавшей против Сапаты, своего самого лояльного генерала Пабло Гонсалеса. Возможно, он хотел победой над Сапатой создать Гонсалесу в стране такую же популярность, какой пользовался Обрегон после разгрома «Северной дивизии». К новому 1916 году под командованием Гонсалеса сосредоточились отборные войска численностью около 30 тысяч человек, хорошо вооруженные и экипированные. Гонсалесу была придана единственная авиационная эскадрилья мексиканской армии.
Тем не менее положение сапатистов отнюдь не выглядело безнадежным. Их лучшие силы прикрывали горные хребты, отделявшие Морелос от Мехико, и командовал ими лично генерал Пачеко - военный министр Конвента. В частях генералов Сапаты было много бывших офицеров федеральной армии, и они смогли установить контакты со своими коллегами в войсках каррансистов. Тем самым Сапата заблаговременно получал информацию о планах врага, а кое-где бывшие офицеры даже снабжали его партизан боеприпасами.
В конце 1915 года каррансисты начали наступление от тихоокеанского порта Акапулько через штат Герреро, столицу которого Чилпансинго им удалось захватить. Однако генералы Сапаты Хеновеве де ла О и Хесус Сальгадо провели мощное контрнаступление, и к концу года каррансисты опять были прижаты к Акапулько.429