284.
Интересно, что Обрегон был о Карденасе невысокого мнения и считал его некомпетентным офицером, хотя и порядочным человеком (для Обрегона порядочность означала преданность). Правда, в то время Карденаса недооценивали многие, что и помогло ему сохранить жизнь в череде беспрерывных мятежей и заговоров, сотрясавших Мексику в 20-е годы.
В 1922 году Карденас опять был направлен в Мичоакан, губернатор которого генерал Франсико Мухика пытался провести в штате радикальные реформы. Мухика был одним из авторов Конституции 1917 года и, как мы помним, считал себя коммунистом и даже состоял в компартии. Реформы Мухики вызвали яростное сопротивление церкви и имущих слоев. Неодобрительно относился к ним и новый президент Обрегон. Мухика был старым другом семьи Карденасов и помогал Ласаро, когда тот остался без отца.
Именно Мухика, а не Кальес стал идейным отцом будущего президента. В 1923 году Обрегон приказал Карденасу как командующему войсками штата арестовать Мухику и отконвоировать его в Мехико. Тот подчинился, но пути в столицу получил от президента телеграмму, в которой Обрегон «принимал к сведению», что Франсиско Мухика был убит при попытке к бегству. Но Карденас не стал убивать друга и позволил ему бежать. Обрегон таких вещей не забывал, и, возможно, вся жизнь Карденаса пошла бы по-иному, не случись в этот момент мятеж де ла Уэрты.
В условиях, когда против Обрегона и Кальеса поднялась почти половина федеральной армии, на счету был каждый старший офицер. Карденас, к тому моменту ставший бригадным генералом, опять проявил лояльность и оказался со своим отрядом в тылу мятежников, получив задачу беспокоить рейдами, пожалуй, одного из самых талантливых генералов мексиканской армии - бывшего студента Рафаэля Буэльну (признанием таланта Буэльны было его прозвище Золотой Самородок»)285. 12 декабря 1923 года Карденас со своим конным отрядом опять попал в засаду и после упорного боя, раненный в живот и потерявший много крови, был взят в плен. В отличие от Обрегона, Буэльна был джентльменом и приказал оказать Карденасу необходимую медицинскую помощь286. Карденаса перевели в госпиталь
Гвадалахары и тем самым спасли ему жизнь. Обрегон был возмущен поражением Карденаса, но Кальес прислал своему бывшему подчиненному приветственную телеграмму.
Карденас тоже был джентльменом. Вскоре в его руки попал один из вождей мятежа Эстрады, и он, вопреки желанию Обрегона, не стал расстреливать пленника, а позволил тому эмигрировать в США.
В марте 1925 года президент Кальес назначил своего любимца Карденаса командующим войсками в регионе Уастека - центре мексиканской нефтедобычи. Как раз тогда еще не забывший своих революционных идеалов Кальес готовил знаменитый «нефтяной закон», вызвавший возмущение американских компаний. Правительство Мексики было готово применить войска против тех американских фирм, которые отказались бы подчиниться закону. На этом фоне Карденасу отводилась политически важная роль.
Прибыв в Уастеку, Карденас воочию убедился, что американцы ведут себя к Мексике как дома. Когда командующий войсками потребовал, чтобы его пропустили на территорию одной из иностранных компаний, ему пришлось ждать у ворот целый час, пока охрана не получила согласие хозяина. Именно тогда Карденас решил, что хозяйничанью американцев в Мексике должен быть положен конец.
В Уастеке Карденас снова близко сошелся с Мухикой, который, будучи изгнан Обрегоном из политики, приобрел в этом регионе небольшую нефтяную концессию. Карденас и Мухика проводили вместе много времени, и Мухика давал своему юному другу почитать труды Маркса. Мухика настойчиво убеждал Карденаса, что только социализм сможет адекватно разрешить все проблемы мексиканского общества287.
Мухика поддержал мятеж де ла Уэрты и находился в опале. В 1928 году Карденас через Портеса Хиля, тогда министра внутренних дел, попросил Кальеса дать Мухике какую-либо оплачиваемую государственную должность, так как материальное положение ветерана революции и одного из авторов Конституции 1917 года было очень тяжелым. По воспоминаниям Портеса Хиля, Кальес был очень недоволен просьбой Карденаса и велел передать ему, что от подобных друзей надо избавляться («такие люди, как Мухика, не в состоянии навести порядок даже в собственном доме»)288. Просьбу любимца Кальес все же выполнил, но самым издевательским образом: Мухика получил назначение комендантом тюрьмы на острове Трех Марий, куда в качестве узников вскоре начали прибывать его единомышленники - члены запрещенной компартии.
В 1928 году Карденас с помощью Кальеса и административного ресурса был избран губернатором Мичоакана. В родном штате Карденас после революции бывал лишь урывками, его мало кто знал, и жители Мичоакана видели в нем обычного ставленника властей, с «избранием» которого стоило смириться. В 1928 году Мичоакан был крайне неспокойным местом - в горах активно действовали отряды «кристерос». Влияние католической церкви было по-прежнему доминирующим, по крайней мере, в сельской местности.
Однако сразу же после избрания Карденаса жители Мичоакана поняли, что их губернатором стал очень необычный человек. В поездках по штату он редко надевал военную форму, которая производила гнетущее впечатление на тех, кто собирался на встречи с губернатором. Конечно, Карденас, как и большинство революционеров, считал церковь препятствием на пути социального прогресса, но он умел отличать клир от масс обычных верующих, для которых религия была частью устоявшегося веками жизненного уклада.
Карденас решил продолжить радикальные реформы Мухики, но он понимал, что для их проведения нужна опора в массах, чтобы в зародыше подавить сопротивление имущих классов. Образцом для него в этом был губернатор Веракруса Техеда. Как и Техеда, Карденас создал общественно-политическую организацию, к которой перешла вся реальная власть на местах в штате.
Как только Карденас стал губернатором, на базе союза учителей, местных профсоюзов, аграрной лиги, основанной убитым помещиками коммунистом Тапией, и членов компартии будущий президент создал Революционную конфедерацию труда Мичоакана. Вскоре в ней насчитывалось 4 тысячи местных (в основном сельских) комитетов и 100 тысяч членов. Члены конфедерации занимали 95% всех выборных должностей в штате10. Ее девизом стал лозунг «Союз. Земля. Труд». В качестве конечной цели конфедерация провозглашала ликвидацию капиталистического строя.
Конфедерацию контролировал сам губернатор, оказывая ей всяческое, в том числе и материальное, содействие. Например, конфедерации бесплатно предоставлялись залы для митингов и поезда для поездок по штату.
Карденас снисходительно относился к «святому» принципу революции 1910 года - запрету переизбрания депутатов на повторный срок. Главным для губернатора было то, что депутаты активно помогают правительству в осуществлении программы реформ. В этом случае они могли переизбираться столько раз, сколько пожелают.
Сама эта программа реформ была отнюдь не социалистической и предусматривала проведение в жизнь положений Конституции 1917 года. За все послереволюционное время различные правительства Мичоакана до 1928 года распределили среди 124 крестьянских общин 131 283 га земли. Губернатор Карденас за 4 года своего правления (1928-1932-й) передал 181 деревням 141 663 га11. Но главным было, пожалуй, даже не это. В отличие от Кальеса и всей правящей верхушки, Карденас считал, что именно «эхидо», а не мелкий частный собственник является наилучшей формой для обработки земли. Явно противореча «верховному вождю», он публично заявлял, что плоха не форма «эхидос», а то, что у них нет средств для применения более продуктивных форм ведения хозяйства. Будущее в аграрной сфере Карденас видел только в кооперировании отдельных производителей.
Все «эхидос» поддерживали губернатора, тем более что в общинах были фактически запрещены все общественные организации, кроме Революционной конфедерации труда.
Жалобы помещиков, требовавших прекратить конфискацию земель, Карденас воспринимал спокойно. Под предлогом борьбы с отрядами «кри-стерос» крестьяне конфедерации были вооружены и могли подавить сопротивление не только самих помещиков, но и регулярной армии. Поэтому губернатор лишь настоятельно рекомендовал латифундистам не мешать правительству проводить аграрную реформу.
Пролетариев в аграрном Мичоакане было мало, и членами конфедерации в городах были в основном мелкие торговцы, служащие и люмпен-пролетарии (вроде прислуги, шоферов и посыльных). Карденас ввел в штате прогрессивное рабочее законодательство и издал закон, по которому власти штата могли экспроприировать любое частное предприятие, если его владельцы не выполняли трудовое законодательство. В этом случае предприятие передавалось самим рабочим. Закон был встречен в штыки центральным правительством, которое запретило его применять.
К церкви Карденас относился без всякой симпатии, но не из-за дешевого популизма и желания угодить Кальесу, а потому, что считал клир и распространяемые им предрассудки главным препятствием на пути борьбы рабочих и крестьян за свое экономическое освобождение. Однако бороться с религией Карденас предпочитал в рамках закона и без излишнего эпатажа. Например, он ограничил количество священнослужителей в своем штате тремя для каждого округа (всего в Мичоакане округов было 11). Священники не оставались в долгу и в проповедях называли Карденаса «Антихристом». В этом случае губернатор не прибегал к помощи полиции (хотя имел на это право), а договаривался с местным епископом, и слишком строптивых священников переводили в другой штат.
| Отряд «кристерос» в родном штате Карденаса - Мичоакане |