455. Полностью же обобществить средства производства президент вовсе не стремился.
Несмотря на неоднократно предрекавшуюся предпринимателями катастрофу, с мексиканской экономикой в 1935-1936 годах ничего страшного не случилось. Скорее наоборот. В 1934 году ВВП Мексики составил 4151 миллион песо, в 1935 году - 4540 миллионов, а в 1936-м - 5369 миллионов. Такие темпы роста не сильно отличалась по масштабам от времени правления Абелярдо Родригеса, но при нем в стране было гораздо меньше забастовок и аграрная реформа масштабно не проводилась. Устойчиво рос и мексиканский экспорт: в 1934 году он равнялся 178,8 миллиона долларов, в 1935-м - 208,6, а в 1936 году - 215,4 миллиона. Докризисного уровня 1929 года (274,7 миллиона долларов) этот показатель не достиг, но это было связано с трудностями не мексиканской, а мировой экономики (прежде всего американской).
Основным вопросом мексиканской внешней политики 1936 года была разразившаяся 18 июля 1936 года гражданская война в Испании. Многие мексиканцы ничего не знали о военном мятеже в стране своих предков почти целую неделю: в Мексике бастовали электрики, и газеты не выходили. Исключение составляла правая «Эксельсиор», у которой был дизель-генератор, позволявший выпускать газету, хотя и в уменьшенном масштабе456.
Выход газет возобновился 25 июля 1936 года, и правительственная «Эль Насиональ» сразу и полностью встала на сторону законного правительства Испанской республики. Как и советские газеты, она публиковала военные коммюнике только официальных властей. «Эксельсиор» тоже печатала сводки республиканцев, но обязательно делала ссылку, что это не информация самой газеты.
Карденас находился на момент мятежа Франко в поездке по стране и некоторое время хранил молчание. Посол Испании в Мехико впоследствии сделал вывод, что на президента могла произвести впечатление распространяемая мятежниками и их покровителями дезинформация, что испанская армия восстала якобы в поддержку республики, против анархии. Однако Карденас быстро разобрался в ситуации, и Мексика стала единственной кроме СССР страной, немедленно оказавшей конкретную помощь Испанской республике.
Еще до Карденаса, 19 июля 1936 года с заявлением о полной поддержке испанской республики выступила НРП. Причем в подписанном лидером партии Портесом Хилем заявлении говорилось о схожести путча Франко с кровавым переворотом генерала Уэрты в Мексике в феврале 1913 года, в борьбе против которого и победила мексиканская революция457.
Естественно, в поддержку испанского Народного фронта выступили все левые мексиканские партии и организации. 26 июля 1936 года в столичном театре «Принсипаль» был созван массовый митинг солидарности с народом Испании, в котором приняли участие КТМ, МКП и представители испанских левых организаций. 2 августа митинг солидарности с Испанией прошел уже на главной площади Мехико, Сокало, и собрал более 4 тысяч человек.
Однако уже выступления и резолюции митинга 26 июля привели к поляризации в мексиканском общественном мнении. Правые и церковь не решались открыто поддержать военный мятеж в Испании, поскольку это говорило бы о том, что они вполне могут поддержать такой же мятеж и против левого мексиканского правительства. Однако, придравшись к резолюции митинга 26 июля, в которой приветствовалось создание в Испании вооруженной рабочей милиции, мексиканские правые стали бездоказательно твердить, что такую же вооруженную милицию левые (особенно, конечно, коммунисты) хотят создать и в Мексике для захвата власти.
Действительно, на митинге 2 августа представитель компартии и КТМ Мигель Анхель Веласко предложил создать в крупных городах рабочую милицию, но не для борьбы против Карденаса, а, наоборот, в поддержку правительства Мексики, которое тоже успело пережить не один военный мятеж. Ничего подрывного в этом не было, если учесть, что сам Карденас раздавал оружие крестьянам, не слишком доверяя лояльности многих мексиканских генералов. К тому же в 1936 году в Мексике еще тлели очаги вооруженного сопротивления «кристерос» и постоянно велась подрывная деятельность со стороны кальистов.
10 августа 1936 года «Эсельсиор» распространила ложную информацию о том, что рабочая милиция уже создана в Мехико на базе столичных таксистов, которые в ноябре 1935 года обратили в бегство «золотых рубашек». Синхронно, в этот же день лидер правого Союза ветеранов революции генерал Даниэль Зертуче направил Карденасу письмо, в котором говорилось, что находящиеся на содержании иностранной державы демагоги на «коммунистическом» митинге 2 августа «обвинили Национальную армию в неспособности защитить государственные институты» и призвали раздать рабочим оружие. Естественно, Союз ветеранов протестовал против такого «абсурдного» требования со стороны группы «иностранцев и коммунистов »458.
Но Союз ветеранов нарвался на резкую критику со стороны Сената, члены которого обвинили людей Зертуче в том, что они обидели собравшихся на митинг рабочих, назвав их коммунистами. Интересно, что скандал вокруг письма «ветеранов» вызвал расслоение среди фракции НРП в Конгрессе и привел, в конце концов, к отставке лидера НРП Портеса Хиля, не согласного с заявлениями левых в Сенате.
Секретариат КТМ 11 августа опроверг фальшивку «Эксельсиор», а также распускаемые правыми столь же ложные слухи о том, что мексиканский пролетариат готовит всеобщую забастовку в знак солидарности с Испанией. В заявлении секретариата КТМ абсолютно правильно определялась цель всех ложных слухов: посеять недоверие «между армией и пролетариатом»459. «КТМ, - отмечалось в заявлении, - полностью доверяет правительству во главе с генералом Ласаро Карденасом и верит в высокое чувство ответственности национальной армии».
В клеветнической кампании против компартии Мексики принял участие и военный атташе США в Мехико Маршберн (следивший за всеми проявлениями работы коммунистов, что было весьма странно для военного атташе). В октябре 1936 года он направил в Вашингтон якобы перехваченный им секретный циркуляр МКП, подписанный членом Центрального комитета партии Энрике Сарагосой. В документе содержалось указание об организации на местах вооруженной милиции, которая должна была следить за «кристерос», реакционными группами и лидерами правых сил, а также развернуть работу и в мексиканской армии460.
Правым удалось создать в Мексике такой климат истерии вокруг несуществующей рабочей милиции, что КТМ попросила у правительства взять под охрану полиции штаб-квартиры профсоюза на местах, чтобы предотвратить вооруженные провокации.
Между тем прокатившиеся по всем крупным городам Мексики митинги солидарности с Испанией уже в августе привели и к материальным результатам. 6 августа 1936 года профсоюз железнодорожников постановил отчислить в пользу испанского народа часть заработной платы своих членов. Те, кто получал более 300 песо в месяц, перечисляли 2%, от 200 до 300 песо -1,5%, от 100 до 200 песо - 1%. КТМ постановила создать в каждом штате Мексики комитеты солидарности с Испанией, которые должны были собирать средства для республиканцев. Следует подчеркнуть, что летом 1936 года столь массовое движение солидарности с Испанией отмечалось только в двух странах мира - в СССР и Мексике. Советские профсоюзы тоже собрали в помощь Испании большие суммы.
Сразу после того как стало ясно, что борьба в Испании затягивается, многие мексиканцы, как и граждане СССР, изъявили готовность поехать на Пиренеи, чтобы сражаться на стороне республики. 12 августа 1936 года в Мексике был образован Левый мексиканский легион, куда записались около 800 человек, бывших бойцов Мадеро, Вильи и Сапаты. Резолюция Легиона был по-военному краткой: «1. Ехать в Испанию и помочь с оружием в руках народному правительству. 2. Собрать средства, чтобы не стать обузой. 3. Просить сеньора посла Испании предоставить транспорт, используя компанию «Трансатлантика»461. Однако в тот период посол Испании в Мехико Гордон Ордас, видимо, полагал, что иностранные добровольцы не понадобятся. Испанской республике не хватало современного оружия, и эта нехватка стала особенно ощутимой, когда уже летом 1936 года силы мятежников получили подкрепление в виде германских и итальянских самолетов.
Посол Мексики в Мадриде генерал Мануэль Перес Тревиньо, соперник Карденаса в борьбе за пост президента в 1933 году, отдыхал, как и большинство его коллег, в момент мятежа на севере Испании в Сан-Себастьяне и не мог попасть в Мадрид, поскольку мятежники прервали сухопутное сообщение между севером и остальной частью республики. Поэтому свой первый запрос на поставку оружия испанское правительство направило через мексиканского посла во Франции.
В самой Мексике вторая половина августа 1936 года была неспокойной из-за разногласий между лидером НРП Портесом Хилем и президентом. Карденаса больше всего беспокоило, что Портес Хиль, имеющий определенную политическую опору в нескольких штатах, может пойти на открытый разрыв с правительством. Демарш вполне могли бы поддержать как ка-льисты, так и Сатурнино Седильо. Это было крайне невыгодно Карденасау в тот момент, когда он собирался начать широкомасштабную аграрную реформу в стране.
20 августа 1936. как упоминалось выше, Портес Хиль подал в отставку с поста лидера НРП. Его преемником стал верный соратник Карденаса, бывший министр внутренних дел Сильвано Барба Гонсалес. В Мексике ничего не произошло, за исключением нового облика газеты НРП «Эль Насиональ». Теперь она состояла из тематических рубрик, посвященных разным сторонам жизни страны: «Жизнь штатов», «Женская страница», «Жизнь и здоровье», «Военная страница», «Внешние дела» и т.д.