Карденас, однако, не обманывался насчет временного затишья в стане своих врагов. Пока президент боролся за восстановление суверенитета Мексики над ее недрами, в самой Мексике зрел опасный заговор против нового режима, в котором участвовали все враги Карденаса - от американских нефтяных компаний до нацистских агентов и Кальеса.
К началу 1937 года внутриполитическое положение Карденаса было прочным как никогда. Если бы в то время в стране прошли свободные выборы, то президент легко получил бы более 90% голосов. На его стороне твердо стояли рабочие и крестьянские массы страны.
К лету 1937 года армия подавила последние очаги «второй кристиады», и в Мексике впервые за много лет воцарился внутренний мир. Впрочем, еще в начале этого года стало ясно, что хозяин положения - правительство, поэтому в феврале 1937 года Карденас принял закон об амнистии, по которому в страну могли вернуться около 10 тысяч эмигрантов - участников настоящих и фиктивных мятежей начиная с 1922 года (например, бывший президент Мексики Адольфо де ла Уэрта).
Однако радикальные реформы Карденаса быстро сплотили против него единый фронт внутренней и внешней реакции.
Легальную оппозицию режиму представляла собой Социал-демократическая партия во главе с бывшим лидером Национальной кооперативист-ской партии начала 20-х годов Хорхе Прието Лауренсом. Программой партии было построение общества, «равноудаленного от капитализма и социализма». Своими основными противниками социал-демократы считали НРП, КПМ и КТМ582. Несмотря на то, что партия позиционировала себя как «центристская», она вошла в союз с праворадикальным АРМ, лидер которого Николас Родригес бежал в США. Заявления партии были пропитаны антикоммунистической риторикой. Социал-демократы хотели «спасти» мексиканскую революцию от «крайне левых сил», к которым причисляли и Карденаса.
Родригес был изгнан из Мексики в августе 1936 года, отделения АРМ были закрыты, а само движение - объявлено вне закона. Интересно, что, несмотря на просьбу мексиканского правительства, власти США не хотели принимать у себя этого борца с коммунизмом как «нежелательный элемент». Министерство юстиции США выдвинуло против Родригеса обвинение в незаконном въезде в страну, однако почему-то спустило дело на тормозах.
По данным американской разведки, у Родригеса было 2-3 тысячи долларов, которыми его снабдили для антиправительственной борьбы богатые мексиканцы и иностранцы. Свою штаб-квартиру Родригес устроил в приграничном техасском городе Эль-Пасо, но, по сведениям американцев, он выезжал и в Мексику. Лидер АРМ связался с Кальесом, и бывший «хефе максимо» заверил, что поддержит его в борьбе с мексиканским коммунизмом. Не прерывал Родригес и связей с АО НСДАП в Мексике.
Начало радикальной аграрной реформы усилило сопротивление против президента, и у этого сопротивления осенью 1937 года появился вождь общенационального масштаба.
Находясь на посту министра сельского хозяйства, Сатурнино Седильо не только не участвовал в проведении нового этапа аграрной реформы, но и публично критиковал создание коллективных «эхидос». В то время как
Карденас лично распределял землю на Юкатане и в Лагуне, Седильо объезжал колонии своих ветеранов в штатах Сан-Луис-Потоси, Идальго и Тамаулипас, чтобы не терять их поддержку.
Ветераны Седильо были не кооператорами, а мелкими собственниками, и их поселения имели с 1921 года статус военных колоний - то есть владельцы земельных наделов были легально вооружены и входили в армейский резерв. Седильо опасался, что затеянное Карденасом кооперирование лишит его сторонников оружия. А главное - они перестанут быть «его людьми» и сделаются сторонниками президента. Поэтому Седильо всячески препятствовал проведению аграрной реформы на подконтрольной ему территории, тем более что он сам и ряд его ближайших приверженцев были крупными землевладельцами.
Реакционная пресса всячески подогревала оппозиционность тщеславного Седильо, выдвигая его на роль «спасителя нации» от коммунистических экспериментов Карденаса. В свою очередь, левые силы клеймили Седильо как махрового реакционера, саботирующего все реформы президента. Об этом, в частности, без устали говорил депутат Конгресса Аурелио Манрике583.
Карденас, естественно, знал о настроениях Седильо, но пока ограничился лишь тем, что фактически отстранил профильного министра от проведения аграрной реформы.
В августе 1937 года газета «ЛаПренса» опубликовала серию статей о готовящемся в Мексике мятеже. Его организаторами были Николас Родригес и ряд нацистских агентов, в том числе глава пресс-службы АО НСДАП в Мексике Дитрих. С помощью некоторых американских бизнесменов, в том числе Смитерса, была налажена контрабанда оружия из США. Разведка Карденаса доносила президенту также, что группа Родригеса связана с Седильо через сонорского губернатора Романа Иокуписио. Центром подрывных операций был приграничный техасский город Эль-Пасо. В самой Мексике мятежники располагали несколькими готовыми к восстанию отрядами общей численностью примерно 1000 человек, разбитыми на группы по 50 человек.
В отчете перед Конгрессом 1 сентября 1937 года Карденас прозрачно намекнул, что знает о планах мятежа и что ради спокойствия в стране готов предпринять самые решительные меры. В качестве социальной базы путчистов президент определил всех тех, кто лишился в ходе реформ былых привилегий и теперь взывает к «гарантиям и порядку»584.
В начале сентября в прессе появились данные о нецелевом расходовании средств министром сельского хозяйства. Седильо направлял предназначенные для проведения аграрной реформы деньги на вооружение своих «воен-
| Сатурнино Седильо |
ных колонистов». Он даже не стал отрицать выдвинутые против него обвинения, заявив, что помогает семьям погибших за революцию бойцов.
Пытаясь шантажировать Карденаса, Седильо подал прошение об отставке с поста министра, полагая, что президент не сможет обойтись без его поддержки и прошение отвергнет. Однако он сам попал в расставленную ловушку - президент немедленно согласился. Тогда Седильо (как дивизионный генерал) в сентябре 1937 года «предоставил себя в распоряжение» военного министерства, видимо, расчитывая получить пост командующего войсками в «своем» штате Сан-Луис-Потоси. На всякий случай в прошении содержалась недвусмысленная угроза - «как гражданин и революционер» он оставляет за собой право вернуться в политику.
Напомним, что демарш Седильо был произведен как раз в то время, когда Карденас вел крайне сложные переговоры с нефтяными компаниями и подвергался все возраставшему давлению со стороны США.
Такое совпадение было не случайным. Американское посольство было в курсе всех планов Седильо, с которым встречался Дэниэльс. Нефтяные компании получили от Седильо три письма, в которых генерал интересовался, на какую помощь он может рассчитывать в случае вооруженного восстания против правительства585. Зная о планах Седильо, нефтяные компании проявляли все меньше и меньше желания идти на компромисс с Карденасом.
Военный атташе посольства США осенью 1937 года не сомневался в путчистских планах Седильо, о чем и сообщил в Вашингтон. В группу заговорщиков помимо самого Седильо входили командующий войсками в штате Сан-Луис-Потоси генерал Франсико Каррера Торрес, губернатор штата Сакатекас Феликс Баньюэлос, губернатор Соноры Иокуписио и губернатор Мичоакана Хильдардо Маганья.
Участие в заговоре губернатора Соноры было особенно тревожным сигналом для Карденаса, так как Иокуписио считался человеком Портеса Хиля586. У бывшего президента были связи среди крестьянских организаций, и он мог придать «верхушечному» мятежу массовый характер. Разведка доносила Карденасу, что Иокуписио уже обустроил в Соноре несколько тайных аэродромов, на которые самолетами (формально закупленными губернатором для авиашколы в столице Соноры Эрмосильо) прибывало контрабандное оружие.
Однако Карденас был на шаг впереди заговорщиков. Как только Седильо вернулся в свой родной штат, вслед за ним туда были передислоцированы 8 тысяч солдат федеральной армии и 3 тысячи крестьян-резервистов из соседних штатов. Авиационную школу вооруженных сил перевели из Сан-Луис-Потоси в Мехико. Из Министерства сельского хозяйства удалили около 500 сторонников Седильо. В октябре 1937 года в окрестностях Мехико полиция прекратила работу тайного радиопередатчика, который информировал Седильо о событиях в столице587. Были арестованы три преподавателя авиашколы в Соноре, у которых нашли адресованные Седильо письма недвусмысленного содержания.
Президент думал, что восстание назначено на 16 сентября 1937 года. Те же сведения были и у американского военного атташе. Посольство США предполагало, что к мятежу примкнет один из самых влиятельных (и богатых) генералов мексиканской армии Альмасан.
Как только Седильо вернулся в родной штат, он организовал там демонстрации против президента и в свою собственную поддержку. Купленные или обманутые генералом крестьяне кричали: «Смерть Карденасу!» Митинги сторонников президента разгонялись с применением огнестрельного оружия. Фактически штат Сан-Луис-Потоси попал в руки оппозиции - там стало опасно даже говорить о симпатиях к главе государства.
Террор против сторонников Карденаса развязали и в соседнем штате Тамаулипас, что было опасно вдвойне. Во-первых, беспорядки в этом штате, центре нефтедобычи, играли на руку пропаганде нефтяных компаний, убеждавшей американское общественное мнение, что в Мексике царит анархия и народ стихийно поднимается против «коммуниста» Карденаса. Во-вторых, Тамаулипас был «вотчиной» Портеса Хиля, бывшего лидера