660.
В рядах синаркистов в 40-е годы состояли несколько сотен тысяч человек, в основном крестьян, не получивших никакой выгоды от аграрной реформы. Союз синаркистов заявлял в программных заявлениях (например, манифесте от 12 июня 1937 года), что он был создан «настоящими патриотами» в качестве реакции крестьян на «ошибки мексиканской революции». Аграрная реформа, утверждал союз, привела к перераспределению земель, но не повысила уровень жизни большинства крестьян, страдающих от сильной дороговизны. А так называемые революционные политики обогатились на реформе, заменив помещиков старого образца.
Синаркисты умело агитировали против «эхидос», которые якобы являются для государства инструментом экономического закабаления крестьян. Такая пропаганда имела под собой некоторую почву, если учесть активное вмешательство Банка эхидального кредита в повседневную жизнь многих кооперативов. Союз синаркистов провозглашал: «Крестьянин, земля должна быть твоей!.. Да, только твоей! Как женщина, земля должна быть твоей, а не политика, не касика. Только твоей. Ведь за это ты сражался. За это ты борешься, ибо ты хочешь, чтобы твои дети не страдали от нищеты, чтобы в твоем доме всегда был маис, огонь в очаге и всегда царил мир»661.
К моменту начала предвыборной кампании движение синаркистов охватило практически всю республику. Если в декабре 1938 года синаркистов было не более 30 тысяч, то на момент президентских выборов летом 1940 года лидеры синаркистского союза утверждали, что в его рядах уже 360 тысяч человек662.
Популярность синаркизму придавала и его борьба против «англосаксонского материализма» и за союз с «матерью-Испанией» (где к тому времени победил Франко).
Задачей синаркистов в предвыборной кампании Альмасана был захват избирательных участков и недопущение на них неугодных избирателей (такая же тактика применялась и ПРМ).
Предвыборная программа Альмасана, собственно, не слишком отличалась от заявлений Авилы Камачо. Альмасан тоже выступал против классовой борьбы и за социальную гармонию. «Рабочий лидер» Моронес у него, как всегда, отвечал за жанр политической провокации - он утверждал, что мексиканские коммунисты при содействии Коминтерна и испанских эмигрантов формируют вооруженные отряды для захвата власти663. Скоро якобы эти отряды заменят собой регулярную армию.
Крестьянам Альмасан и его идеолог по крестьянскому вопросу Сото-и-Гама обещали освобождение от «диктатуры эхидо» и поощрение мелкой частной собственности на селе.
Как и Авила Камачо, Альмасан выступал за привлечение в страну иностранного капитала. Возврата национализированной нефтяной промышленности он не требовал, но заявлял, что с политикой экспроприаций необходимо покончить. Правда, Альмасан обещал национализировать основные отрасли промышленности (например, электроэнергетику) и направить прибыль национализированных предприятий на социальные нужды.
В США внимательно следили за предвыборной кампанией в соседней Мексике. Как обычно, американцы попытались использовать ее для усиления давления на Мексику с целью добиться все же выплаты компенсации и за конфискацию земель в ходе аграрной реформы, и за национализированную нефтяную промышленность.
Рузвельт, по обыкновению, использовал в качестве тарана Конгресс США. В апреле 1940 года член палат представителей республиканец Хеннинге внес на рассмотрение проект резолюции с требованием провести расследование политики мексиканского правительства в отношении американских граждан. Уже в самом проекте давалась и будущая оценка расследования - утверждалось, что Мексика грубо нарушает международное право.
Газета «Нью-Йорк Таймс» (обычно неплохо информированная) писала, что резолюцию Хеннингса поддерживает правительство США.664
Между тем 2 декабря 1939 года Верховный суд Мексики отклонил иск нефтяных компаний о возвращении им национализированного имущества. После этого правительство США прибегло к открытым экономическим санкциям, повысив 12 декабря пошлины на ввозимую из Мексики нефть665.
Вашингтон стал продвигать идею о вынесении спора с Мексикой на суд международного арбитража. Против этой меры, сочтя ее излишней «мягкотелостью», поначалу выступила Великобритания, но англичан удалось быстро убедить. 11 января 1940 года заместитель госсекретаря США Уэллес предложил арбитраж министру финансов Мексики Суаресу. Однако Карденас в интервью иностранным корреспондентам в январе 1940 года решительно высказался против международного арбитража. Президент Мексики подтвердил, что его страна готова начать выплату компенсации за национализированное имущество и не видит необходимости подключать для этого международных посредников.
В январе 1940 года США передали Мексике список своих претензий в связи с конфискацией собственности американских граждан в ходе аграрной реформы. Но никаких документов, подтверждающих правильность этих данных, предъявлено не было. Не было в списке и самого главного - стоимости ущерба, компенсировать который рассчитывали американцы. Карденас, однако, выразил готовность обсуждать с американскими представителями каждую претензию666.
Тогда Мексикой решила заняться и созданная еще в 1938 году так называемая комиссия Дайса (члена палаты представителей от Техаса) по расследованию «антиамериканской деятельности» в США. Родившийся в 1900 году Мартин Дайс-младший, самый молодой член палаты представителей на момент избрания (тогда ему было 29 лет), вел предвыборную кампанию под демагогическими лозунгами борьбы с «капиталистической тиранией»667. Дайсу покровительствовал техасец Джон Гарнер, вице-президент США и друг Альмасана. В Конгрессе Дайс сделал себе имя как борец против иммиграции, призывавший выслать из страны всех мексиканцев.
Комиссия Дайса была первой ласточкой маккартизма и пыталась обнаружить в Соединенных Штатах коммунистический заговор. В апреле 1940 года Дайс нашел этот самый заговор в Мексике, где «царят анархия» и неуважение к частной собственности. Американцы довели себя антикоммунистической истерией до такого состояния, что весной 1940 года сосредоточили на границе с Мексикой до 150 тысяч солдат и офицеров армии США.
В мае 1940 года с разоблачением выводов Дайса пришлось выступить Карденасу. Президент отметил, что кампанию диффамации насчет мнимого «коммунистического заговора» разжигают враги Мексики за границей.
Американцы пытались использовать предвыборную кампанию в Мексике, чтобы побудить Карденаса занять более определенную позицию по отношению ко Второй Мировой войне (Мексика объявила о своем нейтралитете 4 сентября 1939 года).
24 мая 1940 года Уэллес сообщил послу Мексики в Вашингтоне Нахере, что «агенты Оси» попытаются использовать в своих целях мексиканские выборы. Нахера правильно понял это «дружеское предостережение» как давление и ответил, что все «агенты Оси» в Мексике под контролем и от них ничего не зависит. Чтобы успокоить американцев, Нахера передал слова Карденаса, что в случае агрессии против американского континента и вступления США в войну Мексика без колебаний встанет на сторону Вашингтона668. Вооруженные силы США смогут использовать для морских операций территорию Мексики. Карденас лишь просил, чтобы переговоры о возможном военном сотрудничестве проходили в тайне, иначе мексиканское общественное мнение будет взбудоражено, и этим воспользуется оппозиция.
Между тем враги Мексики действительно не дремали, но это были отнюдь не немцы. Альмасан понимал, что шансов на победу на выборах не имеет, и уже в начале 1940 года стал готовить военный мятеж. В феврале - марте 1940 года в Торреоне проходили встречи сторонников Альмасана (например, генерала Кирога) с представителями нефтяных компаний и комиссии Дайса Джоном Андерсоном и Уильямом Стоуном. Американцы обещали Альмасану материальную помощь. Была налажена контрабанда оружия из США через город Салтильо. Моронес пытался мобилизовать в поддержку Альмасана американский профцентр АФТ, для чего еще летом 1939 года посетил США.
Кальес в США также пытался мобилизовать финансовые средства в поддержку Альмасана.
На руку Альмасану была и общая политическая ситуация в стране. В октябре 1939 года, воспользовавшись в качестве предлога освобождением Красной Армией Западной Белоруссии и Западной Украины, некоторые члены «народного сектора» ПМР внесли в Конгресс проект резолюции о роспуске мексиканской компартии. Однако большинство депутатов резолюцию не поддержали.
Пытались сторонники Альмасана добиться и запрета на въезд в Мексику эмигрантов-республиканцев (якобы коммунистических агентов, специально направленных Москвой для дестабилизации Мексики). Характерно, что с такими же утверждениями в «Послании к мексиканской нации» в мае 1940 года выступили испанские фалангисты.
Однако Карденас занял принципиальную позицию, и Мексика приняла у себя несколько тысяч республиканцев.
Таким образом, политическая атмосфера в Мексике к моменту президентских выборов 7 июля 1940 года была накалена до предела: Альмасан был, пожалуй, самым сильным и опасным кандидатом на пост президента от оппозиции со времен победы мексиканской революции. Как обычно, выборы сопровождались уличными столкновениями и человеческими жертвами. Только в Мехико в день выборов были убиты около 30 человек и 300 получили ранения различной тяжести669