й связывал Австразию с государствами в Арденнах и Пиренеях, складывался образ той Франции, которую мы знаем сегодня. Наконец, этот брак способствовал усилению влияния католической Римской церкви на вестготов, продолжавших исповедовать арианство.
Итак, предполагается, что в 671 году Дагоберт женился на Гизелле де Реде. Судя по рассказам современников, может быть и легендарным, свадьба состоялась в Редэ-Ренн-ле-Шато. По-видимому, утерянный сын предварительно восстановил связи с родительницей, королевой Эмнехильдой. В течение трех лет после свадьбы Дагоберт, казалось, ждал в Ренн-ле-Шато своего часа, наблюдая издалека за северными фамильными владениями.
Однако современными исследованиями установлено, что Дагоберт II не мог быть женат на Гизеле де Реде, псевдодочери Беры II. Этот последний вступил во владение графством Разес в 845 году, то есть 166 лет спустя после гибели Дагоберта II, которого выдают за его зятя. Тем не менее не исключено, что его второй супругой могла стать другая, неизвестная по имени вестготская принцесса.
В 675/76 году, после убийства короля Хильдерика II, Дагоберт отправился в Австразию и при помощи матери и советников был провозглашен королем. Епископ Вилфрид и другой прелат – святой Амат, епископ Сьонский, – сыграли большую роль в возведении своего ставленника на престол Австразии. Дагоберта вторично провозгласили королем. Реальная власть до поры до времени оставалась в руках Вульфоальда.
Далее снова можно обратиться к фактическому материалу.
Воцарившись, Дагоберт выступил против Теодориха III. Меровинги боковых линий, сражавшиеся на стороне соперников, уничтожались поголовно – с их многочисленным потомством и бастардами. Узнавали их по родовым признакам: красному родимому пятну и длинным светлым волосам. Однако ни Дагоберт, ни Теодорих, скорее всего, не принимали участия в боевых действиях, которые вели от их имени Вульфоальд и Эброин. В результате войны Австразия осталась за Дагобертом.
Быстро освоившись, он сразу же принялся утверждать и консолидировать королевскую власть, укрощая анархию, царившую в Австразии на протяжении десятилетий. Этот правитель в высшей степени обладал достоинством и ощущением величия своего сана монарха из великого и прославленного дома. Ему была присуща легендарная харизма Меровингов, благодаря которой они всегда занимали лидерские позиции.
Дагоберт явно был неглупым, образованным человеком, решительность и твердость которого неприятно поразили аристократов, привыкших к зависимым королям-подросткам. Коронованных детей было нетрудно контролировать и подчинять интересам различных фракций. В отношении умного и властного мужчины двадцати четырех лет, уверенного в богоизбранности своей крови, проведение подобной политики оказалось невозможным.
Король попытался возродить силу династии Меровингов. На три года ему это удалось. Он восстановил власть среди окраинных земель, сумел подчинить своевольных магнатов и региональную знать, богатую и имевшую большие дружины; положил конец анархии в королевстве и употребил все силы на то, чтобы установить в нем порядок. Наконец, уверяли, что он собрал в Ренн-ле-Шато бесценные сокровища: они предназначались для завоевания Аквитании, которая ускользнула от опеки Меровингов около сорока лет назад и стала независимым государством.
Дагоберт правил жестко. Аристократы сплотились против трона, и их возглавил сильный и волевой лидер. Он был сыном старшей сестры Пипина Ланденского, и звали его, как и дядю, Пипин. Прозывался он Геристальским по имени места рождения. Сейчас Геристаль находится в Восточной Бельгии. Пипину удалось избежать смерти, настигшей его дядю и двоюродного брата после попытки узурпации трона у Меровингов. Он представлял интересы знати, противившейся централизации власти, к которой стремился Эброин, и не нуждавшейся в сильном монархе из старой династии королей-чародеев.
Возможно, Дагоберт почувствовал, что недовольных стало слишком много. В 679 году он сделал шаг навстречу духовенству: подтвердил дарения, сделанные Сигибертом III и Гримоальдом некоторым монастырям. Но заходить далеко на этом пути он не собирался, проводя последовательную политику обуздания чрезмерных аппетитов клириков. В том же году король с величайшими почестями принял у себя в Стенэ Вилфрида, направлявшегося к папскому двору с жалобой на архиепископа Кентерберийского, сместившего его с должности. Взамен отобранной кафедры в Йорке Дагоберт предложил своему наставнику вакантный пост епископа в Страсбурге. Уверенный в своей правоте Вилфрид отказался от предложения и направился в Рим. Личные отношения монарха и прелата оставались отношениями сына и отца. Но если епископ ждал, что новый король Австразии станет защитником Церкви, то был жестоко разочарован, ибо Дагоберт не сделал в этом направлении ничего. Напротив, он, казалось, даже попытался затормозить все попытки римской экспансии внутри своего королевства, явно провоцируя ярость церковных властей, не лишенную, впрочем, основания. На этот счет существует письмо французского прелата, горько жалующегося Вилфриду на налоги, которые поднял Дагоберт, «презрев Церкви Божии и их епископов».
И снова предположения и догадки.
У Дагоберта уже было три дочери от первого брака, и новая королева-южанка родила еще двух дочерей. Существует предание, что среди пяти принцесс из дома Меровингов были святые аббатисы Ирмина (Гермиона) из Эррена и Адела (Адула) из Пфальцеля, но этой легендой можно пренебречь, поскольку она основана на поддельном документе, связывающем основательниц монастырей с династией Меровингов. Исследования последних лет показали, что Ирмина д’Эррен была женой некоего пфальцграфа Хугоберта, а имя «Дагоберт» в ее жизнеописание попало по ошибке переписчика хроники. Тем не менее ее устойчиво считают дочерью Дагоберта, на родство с ней ссылаются родословия Каролингов. Наследника мужского пола у короля не было. И вот, согласно легенде, в 676 году королева Гизелла родила сына Сигиберта (IV). Появление наследника – всегда не только радость родителей и укрепление династии, но и изменение политической ситуации. Ребенок, еще завернутый в пеленки, не владеющий ни руками, ни языком, возрождает надежды наследственной монархии, рассеивает мятежников и удерживает подданных в повиновении.
Все сторонники короля ликовали, особенное же удовлетворение испытывал Вульфоальд. Точно неизвестно, в какой должности он находился при новом короле. То, что Вульфоальд смог стать австразийским майордомом, вызывает у историков сомнения, но его огромное влияние несомненно.
Между тем Эброин не утратил ни упорства, ни находчивости. Несмотря на яростные протесты нобилей, он опять рвался к власти. В 677 году Эброин обратил силы против Вульфоальда и Дагоберта II. Войска противников столкнулись под Лангром, но ни нейстрийцы, ни автразийцы не смогли одержать победу. Вслед за этим был заключен мир, подтвердивший существовавшие до 673 года границы франкских королевств.
В 679 году после трех лет царствования Дагоберт уже успел нажить себе значительное число врагов. Во-первых, это была знать, попытки которой обрести независимость он энергично обуздал; во-вторых, Церковь, экспансии которой он явно препятствовал. Что же касается франкских правителей в соседних государствах, то они одновременно опасались растущей мощи Австразии и завидовали сильному и централизованному режиму.
Обстановка вокруг королевства создалась взрывоопасная. Началом и одновременно кульминацией резни, которую уже давно готовили майордомы вкупе с латинским епископатом, стало убийство короля.
23 декабря Дагоберт отправился охотиться в лес Вевр вблизи Вердена и недалеко от резиденции Меровингов в Стенэ. Это место считалось священным, поскольку ежегодные жертвенные медвежьи охоты как отголоски языческого прошлого посвящались богине Диане.
Был день зимнего солнцестояния, самый короткий день в году, когда Солнце, чтобы символически умереть, чернеет и гаснет, спускаясь в преисподнюю. Этот период умирающего Солнца связан с темным богом Кроносом, правителем подземного мира. Черным он стал и для Австразии.
Утомившись после бешеной скачки, король прилег под деревом на берегу реки Маас и заснул. Один из его слуг – как говорят, это был его крестник Иоанн – украдкой подобрался к спящему и убил его ударом копья в глаз. Очевидно, он действовал по приказу тех, кому это было выгодно: хроники иногда называют заказчиком майордома Эброина. Однако скорее наиболее заинтересованным лицом являлся Пипин Геристальский, блестящий безжалостный автор закулисных интриг, которого поддерживал папский престол. Уже тогда папство стремилось к упразднению сакральности всякой иной власти кроме собственной. Современники не сомневались, что к заговору были причастны некоторые епископы.
Существует версия, что сразу же были перебиты вся семья и родственники Дагоберта II, его сторонники и приближенные.
Вернувшись в 680 году из Рима, Вилфрид с ужасом узнал об убийстве короля и обнаружил, что сам он в опасности. Один из епископов, которые были замешаны в заговоре (возможно, это был епископ Реймский Реолус), угрожал выдать Вилфрида Эброину. Поэтому прелат не предпринял никакой попытки расследовать цареубийство, а отправился на север так быстро, как только мог.
Примечательно, что автор «Книги истории франков» и «Продолжатели Хроники Фредегара» умалчивают об убийстве Дагоберта. В истории последних Меровингов о многом вовсе умалчивается, а многое – вымарано.
Римская церковь ни в коей мере не скорбела о погибшем короле. Даже наоборот, она решительно и недвусмысленно одобрила убийство, как об этом свидетельствует письмо французского прелата, пытающегося оправдать цареубийство в глазах Вилфрида Йоркского.
Смерть Дагоберта означала начало конца владычества Меровингов. Все следующие короли из этого дома либо были слишком молоды и неопытны, чтобы обуздать амбиции знати и майордомов, либо не обладали качествами, необходимыми сильному правителю.
Короля немедленно похоронили в его столице Стенэ, в часовне Святого Ремигия. А в 872 году, почти два века спустя, Карл II Лысый из династии Каролингов приказал эксгумировать тело, чтобы перевезти в другую церковь. Останки короля были завернуты в алое сукно, помещены в серебряную шкатулку, украшенную золотыми лилиями, и переданы архиепископу Реймса Хинкмару. С тех пор храм стал называться церковью Святого Дагоберта, ибо покойного короля канонизировали десятого сентября того же года. Но совершил канонизацию не папа, которому это исключительное право было дано только в 1159 году, а архиепископский консилиум. Причины канонизации остаются неясными, но культ убиенного монарха широко распространился в Эльзасе и Лотарингии. Дагоберт упомянут в качестве короля и мученика в мартирологе собора в Вердене. В некоторых источниках проскальзывает убеждение, что останки короля предохраняли Стенэ и окрестности от нашествия викингов.