м, свято веря, что «высокопоставленные друзья» прикроют – но друзей-то уже не было. Когда осознание того, что его взяли в оборот, клюнуло ПСЮ в темя, он резко засобирался из страны и свалил при первой же возможности.
«Троценко только этого и ждал, походу», – цитата из последнего письма Гринго.
Тут следует сказать, что у «Миракса», к тому моменту переименованного в «Potok», фактически не осталось объектов, которые могли приносить прибыль. Либо проекты были перегружены кредитами и обременениями инвесторов, либо Полонский уже распродал их за долги. Единственным по-настоящему лакомым кусочком оставался только один.
«Башня Федерация».
При всех долгах по кредитам и расходах на достройку «Башня» казалась чертовски выгодной. Солидная часть еще недостроенных площадей была не распродана, и Троценко, разумеется, не мог пройти мимо. Через Александра Добровинского, тогдашнего юриста Полонского, он предложил Полонскому продать «Potok» ему за 100 миллионов долларов, и опальный девелопер на эту сделку согласился. Потом, когда фирма уже отошла к Троценко, а Полонский получил первый транш и закрыл финансовые дыры в Камбодже, его задушила жаба, и он привычно поднял шум в прессе – дескать, увели фирму, против воли…
Но ему уже на тот момент никто не верил, да и по бумагам было все чисто.
При этом, иронично, но именно Троценко погасил за Полонского большинство долгов «Potoka/Миракса» перед налоговой – а это был ни много ни мало миллиард рублей.
«Дело в том, – писал я Гринго, – что ПСЮ и Темников года с 2009-го стали почему-то считать всю выручку «Миракса» чистой прибылью, а налоги и обязательства перед банками как-нибудь сами собой разрулятся».
Был и еще один важный нюанс взаимоотношений Полонского и Троценко: в марте 2011-го за «Башню Федерация» перед Сбербанком по кредиту на достройку поручился лично Роман Троценко. У него с Кучером была договоренность: он выступает поручителем, а ПСЮ обслуживает кредит, достраивает башню и отдает Троценко 25 % акций кипрской компании Neswick (активы Полонского в Мираксе). Кучер эту договоренность сорвал, в очередной раз швырнув очередного партнера. На этот раз он поступил так ради заключения сделки с Алякиным… которого, по иронии, тоже вскорости кинул.
И тем самым окончательно себя закопал: судя по всему, именно Алякин, уязвленный поведением Полонского, заказал на него уголовное дело.
Кроме того, Гринго напомнил об интересе Троценко к киевскому объекту, «Миракс Плаза». Фирма Романа еще в 2009 году хотела приобрести этот объект, но в итоге украинские власти стали требовать снести недострой, так как выяснилось, что договор аренды земельного участка был заключен с нарушениями.
В этом же письме, рассуждая о том, как Ротенберги при содействии «ФЦСР» Иванова перехватили у обанкротившегося Полонского «Кутузовскую милю», Гринго впервые предложил поговорить по видеосвязи.
Это немного удивило. То есть я уже давно собирался предложить созвониться в том же «Зуме», но откладывал этот момент, полагая, что, если общаюсь с приспешником Полонского, он ни за что не согласится светить лицом, и на этом наше общение закончится. Но Гринго сам инициировал видеосвязь, и я легко согласился.
В назначенный час я набрал ему в «Зуме», и несколько секунд спустя на экране появился парень лет двадцати пяти на вид, худощавый, с легкой щетиной на лице и в ярко-красной футболке.
– Вечер добрый, Максим, – сказал он. – Рад наконец повидаться с тобой… хоть так!
Говор у Гринго был специфический, юг России или Украина, как мне показалось.
– И тебе привет. Взаимно рад.
– Готовишь что-нибудь новое? – спросил Гринго, потирая висок рукой. – Черновик какой-то… Или уже на чистовик выходишь?
– Пока в процессе, – туманно ответил я. – Сейчас как раз собираю материалы по 2013 году. Забавные факты открываются. Например, я и забыл, что в феврале 2013-го зарегистрированная на Кипре компания «Бокмер Венчурс Лимитед» подала иск в Арбитражный суд Москвы на возмещение долгов в 47 миллионов долларов. Причем, что интересно, они хотели либо деньги, либо площади в «Башне Федерация».
– Все хотели Федерацию, – усмехнулся Гринго. – В 2013-м вообще много чего случилось. Чего только история с Темниковым и «Полларс» стоит.
Я закивал.
В мае 2013-го возбудили уголовное дело в отношении Темникова в связи с возведением бизнес-центра «Pollars» на том месте, где должен был быть построен реабилитационный центр для инвалидов.
Бизнес-центр возводил не сам «Миракс», а его дочерние структуры «Строймонтаж» и «Ленстроймонтаж». «Pollars» сдали в эксплуатацию в 2006 году, но вот что интересно: согласно распоряжению московского правительства от какого-то там мая 2005 года, земельный участок, на котором построили «Pollars», был выделен под центр социальной и физической реабилитации инвалидов по слуху. Это все было принято в рамках тогдашней московской программы «Спорт-Москва». Центр планировали возвести на месте старого стадиона «Труд», участок под которым получила в долгосрочную аренду общественная организация «Российский спортивный союз глухих». Здание, подземная стоянка на 179 мест – все это должно было отойти к ним и использоваться для реабилитации инвалидов. Но тут в дело вступил Темников. Сначала доля «РССГ» сократилась до 30 %, а потом по заключенному в 2006 году допсоглашению «Мираксу» отошли 95,5 % площади здания. Ну и как вишенка на торте – «Pollars»-то вводили в эксплуатацию под видом центра реабилитации, но, вероятно, никто не знал об этом, кроме ПСЮ и Темникова.
– Думаешь, он сам сподобился? – спросил Гринго.
– Думаю, навряд ли, – поразмыслив, ответил я. – В 2006 году провернуть такое без согласия ПСЮ… не очень в это верю. Впрочем, дело до суда так и не дошло, поэтому малоинтересно… Просто иллюстрация очередного усвоенного российским бизнесом «правила игры»: обязательно заручись прокурорской благосклонностью, чтобы доползти от точки удачной аферы до наступления срока давности.
– Но умолчать же о нем нельзя, – заметил Гринго. – Это же инвалиды. Это… просто… мерзко.
Я смотрел на него, изучал его, пытался увидеть фальшь… и пока что не мог. Я не великий психолог, не могу за две минуты прочитать человека от и до, но Гринго показался мне искренним.
– Ты же не имел к этому отношения? – спросил мой собеседник внезапно, пристально глядя на меня.
– К чему?
– К строительству «Полларс-центра».
Он не шутил. И верно – с чего нам верить друг другу на слово? Потому что мы переписываемся? Вчерашний партнер, с которым мы были знакомы много лет, хотел засадить меня за решетку, а я буду расстраиваться из-за недоверия человека, которого вижу впервые, и то через веб-камеру?
– Нет, – ответил я без тени сомнений, глядя в зрачок по центру экрана. – Тем проектом занимался Темников, взаимодействовал он напрямую с Полонским. Я занимался управлением здания после его сдачи в эксплуатацию, и инвалиды тогда нигде не фигурировали.
Я ждал, что Гринго спросит что-то в духе: «А если бы ты об этом узнал, как бы поступил?» Но обошлось без неуместного ребячества.
– Понял, – кивнул Гринго. – Хорошо, что хоть какие-то уголовные дела до суда дошли.
2013-й точно не был годом Полонского. В июне следственный департамент МВД заочно предъявил ему обвинение в хищении свыше 5,7 миллиардов рублей у участников долевого строительства жилого комплекса «Кутузовская миля»; пострадавшими от действий бизнесмена признаны более 80 человек. На основании этого обвинения в августе Кучера объявили в международный розыск, а в феврале… да, кажется, в феврале следующего года полетели головы в МВД.
Гринго улыбнулся, а я кивнул.
21 февраля 2014 года начальник ГУЭБиПК МВД России Денис Сугробов был приказом сверху освобожден от должности. Практически сразу после этого Сугробов и другие сотрудники ГУЭБиПК стали фигурантами уголовного дела о превышении должностных полномочий – самого громкого скандала о коррупции в МВД РФ за последние годы.
– Плюс к 2015 году пул обиженных на ПСЮ переполнился уже достаточно влиятельными и точно небедными людьми того времени, – продолжил я за собеседника. – Когда стало известно, что в марте глава МИД Камбоджи по личному приглашению Лаврова прилетит в Россию, уже было понятно, что судьба Полонского решена. Буквально на следующий день после того, как прибыла камбоджийская делегация, депортированного Полонского вывезли частным самолетом в Таиланд, посадили на рейс «Аэрофлота» до Москвы и с конвоем отправили в тюрьму.
– Где-то мне попадалась инфа, что это была вторая попытка, – припомнил Гринго. – В первый раз, за пару лет до этого, что-то не срослось – «обиженные» заплатили за депортацию ПСЮ из Камбоджи кому-то не тому, их кинули и прочее.
– Тоже слышал такую теорию. Не знаю, насколько она правдивая, может, Полонский перебил ставку… но все может быть.
На самом деле операция по возвращению Полонского из Камбоджи была беспрецедентным по скорости мероприятием и готовилась не один месяц. Власти двух стран договорились воспользоваться упрощенной схемой (полицейская депортация), поскольку в противном случае дело могло растянуться на годы. Сотрудники МВД РФ и Генпрокуратуры предоставили коллегам из Камбоджи доказательства участия Кучера в мошенничестве и хищениях в особо крупных размерах, это оказалось убедительно.
Наконец 18-го мая 2015 года следственный департамент МВД РФ предъявил депортированному из Камбоджи основателю компании Mirax Group Сергею Полонскому обвинение в мошенничестве на 3,2 млрд рублей при строительстве жилищных комплексов «Кутузовская миля» и «Рублевская Ривьера».
Ровно через год в рамках расследования заочно арестованы и объявлены в розыск бывшие первый вице-президент этой компании Дмитрий Луценко, председатель правления Максим Темников и член совета директоров Алексей Адикаев. Ущерб от преступной деятельности экс-совладельцев и руководителей Mirax Group следствие оценивает в 2,6 миллиардов рублей.
Когда мы обсудили все это с Гринго и я засобирался закончить сеанс, решив, что для первого раза наговорил даже больше, чем нужно, он спросил: