Мусульманское богословие
Ислам – это попытка соединения веры и разума, что подтверждают частые ссылки мусульманских авторов на греческую философию. В мусульманской философии было два направления: аристотелизм как попытка рационального объяснения истин Откровения (Аль-Фараби (870–950 гг.), Ибн-Сина (980—1037 гг.)) и суфизм как мистическое истолкование Корана (Аль-Газали (1058–1111 гг.), Ибн-Араби (1165–1240 гг.)). Арабы первыми осуществили синтез религии с философией Аристотеля, который затем продолжил Фома Аквинский. Таким образом, они внесли крупный вклад в мировую культуру и подготовили европейское Возрождение.
Аль-Фараби строил свое философское учение на основе соединения аристотелевской космологии с представлениями неоплатоников об эманации (истечении) божества как способа сотворения мира. Он учил, что «интеллект – это не что иное, как опыт». Таким образом, в мусульманской философии уже содержались в зародыше представления о важности эмпирического познания, которые позже были развиты в философии Нового времени (особенно в английском эмпиризме). Согласно Аль-Фараби, разумная душа в человеке бессмертна и после смерти индивида она соединяется с бессмертным деятельным разумом. Предвосхищая эпоху Возрождения, арабские философы уделяли внимание проблеме идеального общественного устройства. В «Трактате о взглядах жителей добродетельного города» Аль-Фараби сравнивает идеальное общество со здоровым телом, в котором все органы во взаимодействии друг с другом выполняют предназначенные им функции. Представление об обществе как организме затем получает всестороннюю разработку в эволюционизме (особенно у Г. Спенсера).
Арабские философы были также и выдающимися учеными, как, например Ибн-Сина, который был также знаменитым врачом. Этим арабская философия также предвосхитила европейскую философию Нового времени. Ибн-Сина пытался постичь идеальность мысли и связь мысли с материей, организмом и мозгом человека.
Суфизм возник как мистико-аскетическое течение в исламе в середине VIII в. на территории нынешнего Ирака и Сирии. Его относят к мистико-пантеистическим учениям, возникшим как протест против ортодоксального ислама. Цель – слиться с Богом путем внутреннего очищения и самосовершенствования. Каждый, по учению суфиев, содержит в себе божественную субстанцию. Существует несколько течений в суфизме: от поднимающих человека до уровня Бога до призывающих людей к непротивлению злу.
У суфиев было представление о «божественном свете», исходящем от Аллаха, который несет в себе часть души человека – «тайник сердца», обращенный к Богу. В суфийском учении есть и концепция предвечного договора, заключенного между Аллахом и людскими душами до их появления в материальном мире.
Присягнув в верности Аллаху, души, обретя телесную оболочку, забыли о договоре. Цель суфия – вернуться к своему предвечному состоянию путем внутреннего самосовершенствования.
Суфизм широко представлен в исламе не только потому, что мистицизм свойствен любой религии, но и в силу специфических причин, к которым следует отнести запрет на видимое изображение Бога. Бог как бы уходил из поля зрения людей, затрудняя его рациональное истолкование, и мистика приобретала исключительные права. В суфийской литературе есть притча об изучении слона в темноте. Дотронувшись до хобота, один человек решил, что слон похож на шланг. Второй ощупал ухо и пришел к выводу, что слон похож на опахало. Третьему попалась нога, и он уподобил слона живой колонне. Четвертый, положив руку на спину, решил, что слон – это трон. Все по-своему правы, но никто не смог адекватно оценить Единое. Так стоит ли быть непримиримыми друг к другу, когда изучается столь сложный объект?
В суфизме имеется представление о «стоянках» на «мистическом пути». В отличие от мистических состояний, которые даруются Богом помимо воли человека, достижение «стоянки» требует постоянного самосовершенствования, самоконтроля и неукоснительного соблюдения соответствующих правил и ограничений. Только полное выполнение требований предшествующей «стоянки» гарантирует обретение последующей, причем добродетели, обретенные на низшей «стоянке», сохраняются на более высокой. Первой «стоянкой» является раскаяние. Вслед за раскаянием идет осмотрительность и благочестие. Оно влечет воздержание и аскетизм. Затем идет бедность – «плащ благородства». Бедность предполагает терпение, а оно – упование на Аллаха. Упование некоторые суфии связывают с «гибелью души» (т. е. своего Я). За упованием идет удовлетворенность, под которой понимается отказ от собственной воли и спокойствие, даже ликование сердца при ощущении мистической близости к Богу, слияния к ним. «Стоянки» обретаются путем подвижничества, служения и благочестивых упражнений. «Состояние» же нисходит на сердца, но не длится долго. К «состояниям» относятся наблюдение, любовь, страх, надежда, успокоение и т. д.
У суфийской практики много общего с православным старчеством – беспрекословное подчинение учителю, правила внутреннего распорядка и т. п. Суфийские братства с их иерархической организацией и определенным уровнем дисциплины напоминают христианские монастыри. Но первые, в отличие от монашеских орденов на Западе, менее строго организованы и не имели централизованного управления.
Известный мусульманский мыслитель Ибн-Араби создал учение о «единстве бытия», включающее в себя суфийскую теософию, мусульманскую метафизику, неоплатонизм и другие компоненты. Оно основано на примате боговдохновенного интуитивного знания. Ибн-Араби считал, что душа, воплощаясь в объекты материального мира, подвергается искажениям «низкой природы» материального бытия, от мутности материальных элементов. Здесь объяснение жертв, к которым вынуждается культура в мире, и подмен, которые происходят, когда соответствующая отрасль культуры достигает материального господства.
Богословские вопросы решались и в произведениях искусства. Проблему закона ставит «Шах-наме»:
«Ты правый суд зовешь, но где же он?
Что – беззаконье, если смерть – закон?»
Религиозные мотивы в мусульманском искусстве
Последовательность развития мусульманской культуры напоминает средневековую европейскую: сначала создается религия, а затем эпос, в котором присутствует религия, дорелигиозная мифология данного народа и частично подлинная история, которая еще не более важна, чем мифология и религия.
К наиболее прославленным поэтам мусульманского мира относятся А. Фирдоуси (ок. 940—1020/1030) – автор грандиозного эпоса «Шах-наме»; О. Хайям (ок. 1048—после 1122), бывший еще математиком и философом; Низами (1141–1203) – автор знаменитой поэмы о любви «Лейли и Меджнун»; Саади (1203/1208—1292).
«Лейли и Меджнун» – одна из лучших поэм о любви в мировой культуре. Любовь Меджнуна и Лейли поднимается над чувственным желанием. Как писал позже А. Джами (1414–1492 гг.), «любви чистота, в коей жажды слияния нет». Это напоминает суфийскую любовь к Богу, которая, в свою очередь, близка к платонической любви.
Наиболее известный автор рубаи О. Хайям – последовательный критик ислама. Результат этого – безутешность и безнадежность, проглядывающая сквозь чашу с вином.
В поэзии Хайяма преобладает скептицизм.
«Приход наш и уход загадочны – их цели
Все мудрецы земли осмыслить не сумели.
Где круга этого начало, где конец,
Откуда мы пришли, куда уйдем отселе?»
Слышны у Хайяма и буддистские мотивы:
«Жестокий этот мир нас подвергает смене
Безвыходных скорбей, безжалостных мучений.
Блажен, кто побыл в нем недолго и ушел,
А кто не приходил совсем, еще блаженней»
К этому выводу приходит тот, кто считает:
«Я душу получил на подержанье только
И возвращу ее, когда настанет срок»
Саади почти повторяет Конфуция:
«Муж благородный радостей нигде
Не ищет, коль народ его в беде»
А притчи Д. Руми (1207–1273 гг.) напоминают «Притчи Соломона». Непритязательные, но глубокие стихотворные рассказы о мудрости писал Джами, последний из славной плеяды мусульманских поэтов, который был и суфийским шейхом.
Мусульмане унаследовали от иудаизма запрет на изображение живых существ, и поэтому из изобразительных искусств особое развитие в исламе получила орнаменталистика преимущественно растительного характера. Одной из форм орнамента была каллиграфия. Знаки и слова имели символическое религиозное значение. Слово «Аллах» обозначалось четырьмя вертикальными линиями, которые символически изображали буквы, входящие в данное слово. Два пересеченных квадрата образовывали восьмилучевую звезду – самый распространенный элемент мусульманской орнаментики. Треугольник изображал око Бога, пятиугольник символизировал пять заповедей ислама и т. п.
В VI в. сложился тип арабской мечети, напоминающий крепость с глухими стенами и квадратным или прямоугольным двором. Рядом воздвигался минарет – башня, с которой специальный служитель муэдзин призывал правоверных на молитву. Минарет мог быть квадратным или круглым. Замечательными примерами мусульманского зодчества являются мечеть «Купол скалы» в Иерусалиме, построенная на месте разрушенного римлянами храма царя Соломона в 687–691 гг.; мечеть Омейядов, построенная в Дамаске в 705–715 гг., перестроенная из христианской базилики Иоанна Крестителя, воздвигнутой на месте римского храма Юпитера Дамасского, основанием которого послужило святилище арамейского бога Хадада; мавзолей Тадж-Махал в Индии; крепость Алькасаба в Испании и др.